Внешнеполитическая стратегия России: крепость-Кремль

Роль метафоры в научном познании

Всем известна роль метафоры в научном познании. Все самые глобальные и сложные открытия человеческого ума могут быть представлены в виде той или иной метафоры: ядро атома в виде кекса, теория относительности в виде разницы в возрасте двух близнецов, и т.д. В этой связи вполне логично задаться вопросом - существует ли метафора, соответствующая внешней политике России 1991-2010 годов, и если да, то какая.

На мой взгляд, такая метафора есть. Представим себе гарнизон, который на стенах большого города защищает его от нападения. Что происходит, когда руководящая гарнизоном команда понимает, что она не в состоянии (например, из-за длительной осады) имеющимися в наличии силами удержать имеющийся периметр? У нее есть два варианта: а) продолжать держать периметр любыми силами, что чревато прорывом обороны и полным поражением, б) эвакуировать максимально возможное количество жителей в крепость внутри города, отступить со стен и перейти к охране того пространства, которое возможно защитить.

Вот, на мой взгляд, та метафора, которая достаточно адекватно описывает ту ситуацию, в которой пребывает Россия после распада СССР. За последние двадцать лет Россия вынуждена была дважды сократить пространство своего "города" - сначала ушли из соцлагеря, затем из бывших имперских окраин. Осталась, собственно говоря, непосредственно территория самой России - последний периметр, который уже нельзя и куда-то уйти. И конфликт 08.08.2008 только подтвердил эту истину, когда один из мировых игроков чужими руками решил пробить эту тему.

Это означает, что распад СССР ознаменовал тот факт, что Россия стала сужающейся империей, и перед основными мировыми игроками (как, впрочем, и перед элитой и народом самой России) вопрос состоял только в том, до какого предела она сузится. После августовского конфликта 2008 года эти границы стали ясны - дальше сужаться некуда. Соответственно, путь у России один - начать заниматься концентрацией оставшегося в распоряжении пространства: инфраструктурно, экономически, промышленно, финансово, демографически и т.д. Другого варианта вообще нет, ибо в нем Россия просто исчезает как цивилизация.

Следовательно, какая может быть внешняя политика у сужающейся империи - отступление, минимизация потерь, минимизация затрат и поиск ответной контригры. У России масса проблем. Но самая серьезная - демографическая. Россия серьезно уступает в численности населения основным мировым центрам силы - КНР, США, Евросоюзу. В силу этой причины огромная территория страны остается необработанной в самом широком смысле этого слова (нет городов, дорог и т.д.).

Это же является главной причиной того, почему Россия уходит из СНГ - сказывается нехватка людского потенциала для нового заселения и окультуривания земель русских. Посмотрим на падение царской России - в результате революции большевистская страна советская Россия смогла удержать те земли, на которых русское население либо преобладало, либо составляло значительную часть - не менее 20-30%. В Польше и Финляндии такой пропорции царской России достичь не удалось (естественные границы империи), соответственно, они и выпали из орбиты Российской империи и вошли в поле притяжения Европы.

Если перенести этот образ на сегодняшнюю Россию и СНГ, картина будет аналогичной - Россия фактически не имеет демографического потенциала (30-50 млн человек) для вовлечения этих земель в новый союз прежнего типа. Очевидно, что если бы в России сейчас было 350-400 млн населения, то все вопросы с сопредельными территориями были бы решены достаточно быстро.

Как всегда - что делать

Т.к. демографическая проблема быстро не решается, то в этих условиях у России остался только один путь присоединения своих бывших братьев и союзников к себе - это создание из России страны-лидера для бывших союзных республик - зарплата, безопасность, социальная сфера (образование, медицина, пенсии, инфраструктура) и т.д. Но добиться этого можно только путем временного "снятия с довольствия" окраин и обустройства самой России.

О новом присоединении центральноазиатских республик в ближайшее время и речи быть не может: ни Россия не готова на новый геосоциокультурный проект по новому заселению этих земель квалифицированными специалистами и создания там "школы", ни элиты азиатских стран не готовы подпустить российские кадры к участию в управлении странами. Соответственно, с этими странами сотрудничество ограничится исключительно экономикой, проектами в области энергоресурсов и инфраструктуры.

Политика же будет упакована в рамки межгосударственных союзов, главными из которых являются ЕврАзЭс и ШОС. Пойти дальше на этом направлении своей внешней политики Россия просто не в силах. Соответственно, она должна использовать потенциал своих внешнеполитических партнеров, прежде всего, Китая, для стабилизации этого региона и максимально возможного отстаивания своих интересов.

Совсем другой регион - это Кавказ. Отметим сразу, что численность и территория независимых государств Кавказа в разы меньше государств Средней и Центральной Азии. И это создает гораздо большие основания для более активной игры России на этом направлении. Этот регион по своему демографическому потенциалу "по зубам" России в ее нынешнем состоянии. Но и здесь для выстраивания стабильной конфигурации пограничной территории Россия использует потенциал других региональных игроков, в первую очередь, Турции.

Третье направление - это западное: Украина, Молдавия, Беларусь. В силу многих культурно-исторических, экономических, военно-политических и других причин это направление внешней политики России в ближнем зарубежье гораздо более значимо, чем два вышеобозначенных. Но именно поэтому и действовать в отношении более значимых окраин следует более жестко, чем в отношении других. Как показала практика последних двадцати лет, не преференции и дотации будут способствовать скорейшему восстановлению единого культурного, исторического, образовательного, экономического, промышленного, финансового и т.д. пространства между Россией и ее западными окраинами, а наоборот - а) стремительно увеличивающийся разрыв в доходах рядовых граждан и б) происходящая в результате увеличивающейся разницы в государственных доходах и промышленного роста России деиндустриализация этих пространств.

Причина, по которой происходит стремительно увеличивающийся разрыв в доходах и деиндустриализация Беларуси и Украины - это политика правящих команд этих стран, которые не хотят потерять власть и делают все для того, чтобы избежать вхождения России в политическую составляющую жизни своих государств хотя бы по примеру Евросоюза. При этом правящие кланы абсолютно не интересует мнение подавляющего большинства граждан своих стран, которым полностью до фонаря, где находится центр управления - в Киеве, в Минске, или в Москве.

В силу того, что элиты Беларуси и Украины не понимают истинных причин своего пребывания у власти и не собираются прислушиваться к мнению своих народов, Россия избрала единственно правильный путь отрезвления - снятие с дотаций и переход к рыночным отношениям. Не прошло и двух лет, как процесс отрезвления на Украине начался. Думаю, 2010 года будет достаточно, чтобы и в Беларуси начались аналогичные процессы.

Действия России на западном направлении СНГ, при всем различии конкретных сценариев работы с Украиной, Беларусью и Молдавией, очень четко вписываются в единую логику - минимизация затрат. Как ни странно, это стало давать гораздо больший эффект, чем предшествующая логика кормления. Теперь стало очевидно, кто является донором, а кто нуждается в дотациях.

Т.к. данная стратегия действий имеет эффект, то ее следует продолжать до тех пор, пока правящие на Украине и в Беларуси кланы не поймут, что власть они могут сохранить только к одном случае - образования некоего подобия Евросоюза с центром, понятное дело, в Москве. Только в этом случае, когда будут сняты последние политические разногласия среди элит братских народов, можно будет подумать о том, чтобы начать выравнивать и социально-экономическую инфраструктуру на белорусских и украинских территориях и приближать уровень жизни рядовых граждан к российским стандартам.

Все остальное - это политическая косметология, не имеющая никакого отношения к тем действительно стратегическим задачам развития, которые стоят перед нашими странами. В этом плане, честно говоря, немного удивляют последние предложения нового украинского президента, поскольку они никоим образом не выходят за формат косметических.

Вместе с тем, особо хотелось бы обратить внимание на то, что вместе с Украиной и Беларусью численность нового союза составит почти 200 млн человек. Если же к этому союзу удастся подтянуть и среднеазиатские республики, то это позволит поставить вопрос и о создании некой монополии на экспорт энергоресурсов на Запад, поскольку нынешняя конкуренция различных энергопроектов России, Казахстана, Туркмении, Азербайджана только вредит общим интересам.