Британский "Крым": сравнение и отличия

В четверг 18 сентября должен состояться референдум о независимости Шотландии (о ее выходе из состава Соединенного Королевства). В ожидании этого события незаконный «президиум государственного совета Республики Крым» выразил искреннюю поддержку шотландскому народу... Дело в том, что после аннексии Крыма, которая была осуждена всеми влиятельными международными организациями, включая ООН, владельцы российских паспортов в Крыму фактически оказались в международной изоляции: без возможности ездить за границу, без западных инвестиций, без международного авиасообщения (кроме нескольких российских рейсов) и судоходства.

Из Крыма ушел не только американский «Макдональдз», но и все серьезные иностранные банки. Сегодня оккупационная власть прилагает все возможные усилия, чтобы продемонстрировать миру свою «нормальность». Именно поэтому оккупанты ухватились за референдум в Шотландии, пытаясь притянуть за уши «параллели» между европейским плебисцитом и обстоятельствами крымской оккупации. Криминальный авторитет и одновременно исполняющий обязанности «главы Крыма» Аксенов дошел даже до того, что сделал две сенсационных заявления:

1) «Признание результатов референдума о независимости Шотландии будет означать признание крымского референдума о независимости»;

2) «В случае признания референдума в Шотландии это будет означать, что и Крым должен быть признан ими (странами ЕС) автоматически, без каких-либо вопросов и без всяких сомнений».

Подобное сравнение и самовнушение имеют ряд логических изъянов.

Во-первых, шотландцы будут голосовать не за присоединение к другому государству, а за государственную самостоятельность. И можно с уверенностью сказать, что вне зависимости от результатов референдума их правительство было и остается выразителем их воли, а не воли другой страны, как это имеет место в аннексированном Крыму (и на территориях замороженных Москвой конфликтов).

Во-вторых, инициатива шотландцев базируется на бесспорном факте их существования как отдельного народа, как самобытной нации с многовековой историей. Этот факт является фундаментом легитимности самоопределения шотландского народа.

А вот та часть русских в Крыму, которые на момент референдума были «ярыми поборниками» присоединение к России, такой подоплеки не имела. Ведь не существует того «крымского народа», о котором любят говорить в России. В отличие от шотландцев, русские всегда имеют альтернативу: вернуться на свою этническую родину. В то же время такой альтернативы нет, например, у крымских татар, которые и являются коренным народом полуострова.

В-третьих, право Великобритании позволяет Шотландии проводить местный референдум по вопросу самостоятельности. А ст. 73 Конституции Украины дает право на изменение территориального устройства исключительно всеукраинскому референдуму. Я уже не говорю об отсутствии законных списков избирателей в Крыму накануне незаконного плебисцита.

Наконец, в Шотландии ожесточенные дискуссии о целесообразности создания независимого государственного образования ведутся уже сотни лет. Подготовка же к сентябрьскому референдуму началась еще осенью 2012 года, то есть два года назад — по обоюдному согласию Эдинбурга и Лондона (вспомним молниеносную «подготовку» к «референдуму» в Крыму!). Более того, соглашение с центральной властью Британии о референдуме, подписанное в Эдинбурге, определило условия проведения такого голосования. Зато в Крыму все прошло быстро, «тихо и спокойно», под контролем и наблюдением «вежливых зеленых человечков».

Не является ли это яркой демонстрацией различия в цивилизованной реализации суверенного права нации на самоопределение в сравнении с захватом территории другого государства? Референдум должен быть инструментом волеизъявления, а у нас, в исполнении марионеток Кремля, его использовали для прикрытия политики экспансионизма. Демонстрация чрезмерной симпатии к сегодняшней Шотландии со стороны российского руководства выглядит даже курьезно, учитывая то, что премьер-министр Шотландии Алекс Салмонд уже пообещал: в случае обретения независимости Шотландия будет поддерживать европейские экономические санкции против Москвы.