Ходорковский нарицательный, юридический

С освобождением «опального олигарха» люди в основной массе разделились на два лагеря: для одних Михаил Ходорковский – мученик за нашу и вашу свободу, либеральный мессия, пришествия которого они ждали 10 лет, для других – проклятый расхититель народного добра, который ещё легко отделался.

На первый взгляд, немного в стороне от этих двух групп (а по тону, так где-то сверху) существует ряд нейтральных аналитиков, вроде Познера. Заявляется, что эти товарищи объективны и сами по себе, речи их выдержаны в духе «ни нашим, ни вашим». Но, если прислушаться, становится совершенно очевидно, что они [не очень] тонко работают на одну из двух сторон.

Я не знаю Ходорковского, я не его сторонник и, тем более, не сторонник его оппонентов. Я не получаю грантов, не тусуюсь на карибских пляжах, но, на мой взгляд, бесспорно следующее.

Ходорковский, плох он или хорош, виновен или невиновен, был осужден не по экономическим или юридическим, а по околополитическим причинам. Мало отличающийся биографией от других миллиардеров 90-х, он стал объектом уголовного преследования не за то, как сколотил состояние, а за то, что стал расходовать его вопреки властным запретам.

С этим, кажется, никто не спорит.

Для меня, то есть для адвоката и немного правоведа, очень далёкого от политики, эта история интересна с профессиональной точки зрения и ещё с позиции обычного субъекта права. Поэтому я предпочитаю вовсе абстрагироваться от личности Ходорковского, и фокусироваться на т.н. «Деле Ходорковского» или, для пущего удаления от персоны, на «Деле Юкоса».

Ведь это дело (вернее, эти дела) – пожалуй, самая яркая иллюстрация всех главных пороков российской судебной системы начала XXI века: избирательного правоприменения, заказного и предвзятого следствия, сращенного с зависимыми судами, пресловутого обвинительного уклона этих самых судов, их телефонного права и проч.

В некоторых эпизодах юкосовский процесс приобретал просто гротескную наглядность: тут вам и грустная история многодетной матери Бахминой, и избитый бейсбольными битами её адвокат Гофштейн, и трагедия смертельно болевшего Алексаняна, который по справкам врачей и судебным решениям «мог содержаться под стражей и участвовать с процессуальных действиях» с туберкулёзом, СПИДом и раком, которого даже умирать выпустили и то под залог в пятьдесят миллионов рублей.

Тут вам и черновик приговора, который возят в суд следующей инстанции на согласование, и новые дела, которые заводятся аккурат к окончанию предыдущего срока, и помилование-депортация и многое-многое другое.

Дело Юкоса – собирательный образ тысяч других уголовных дел – должно заставить задуматься ВСЕХ, кто ещё способен думать, безотносительно того, обожают они Ходорковского или ненавидят, безотносительно того, за чей счёт они живут и выступают.

Не какая-нибудь политическая партия, не какой-нибудь политический деятель, не какая-то там мировая закулиса, а российская система правосудия, какова она есть, – величайшая беда нашего общества.

ОБЩАЯ наша беда.

Если не изменить эту систему сейчас, то завтра её унаследуют наши дети. И ведь только Всевышнему известно, как сложатся их жизни: кто там будет у руля, а кто – рулим, кто будет гонителем, а кто – гоним, кто будет сидеть в больших креслах, а кто окажется на скамье подсудимых.

Все, кто связывает своё будущее и будущее своих детей с этой страной: неважно, «олигархи» 90-х или «бизнес-элита» 2000-х, консерваторы или либералы, следователи или адвокаты – ВСЕ должны быть одинаково заинтересованы в том, чтобы застраховать свою старость и новые поколения от судебных несчастных случаев, от дел троцкистов, дел врачей, дел юкоса... «и что у них есть ещё там?».

Вот какая тема должна занимать нас больше, чем обсуждение личных качеств Ходорковского или его возможной политической перспективы.

Вот о чём у нас должна по-настоящему болеть голова.