Продать что-нибудь ненужное. Стоит ли приватизировать госбанки?

Всемирный экономический форум в Давосе еще не закончился, но главная дискуссия, касающаяся России, уже состоялась. Спор произошел между главой Сбербанка Германом Грефом и вице-премьером и министром финансов Алексеем Кудриным - бывшие коллеги по правительству, оказывается, по-разному смотрят на вопрос о приватизации крупнейших государственных банков.

То, что в России позволено частному лицу, не позволено чиновнику. Поэтому нередко бывает так, что тот или иной менеджер, волею случая оказавшийся в правительстве, перестает комментировать какие-либо события, которые раньше комментировал с удовольствием.

Чаще, однако, бывает наоборот - чиновники становятся менеджерами и время от времени позволяют себе критиковать своих бывших коллег. Так, не боится спорить с членами правительства председатель правления МДМ-банка Олег Вьюгин, с 2004 по 2007 год проработавший руководителем Федеральной службы по финансовым рынкам.

Не стал исключением и глава Сбербанка Герман Греф. Бывший глава Минэкономразвития хоть и работает в государственной финансовой организации, а не в частной, как Олег Вьюгин, все равно время от времени высказывает мнения, отличные от мнения властей. Как выяснилось в Давосе, Греф готов даже спорить со своим основным коллегой по работе в правительстве - Алексеем Кудриным.

Продать все
28 января Герман Греф заявил, что государству надо постепенно избавляться от активов в банковской сфере, причем начать нужно со Сбербанка. По мнению Грефа, ничего страшного не произошло бы, если бы в распоряжении чиновников остался только блокпакет акций банка, а не контрольный, как сейчас. Иными словами, Греф предложил государству продать около трети Сбербанка, капитализация которого на РТС составляет чуть меньше 62 миллиардов долларов.

Бывший министр показал при этом, что заботится не столько о банке, сколько о государстве. По словам Грефа, средства, вырученные от приватизации, пойдут на покрытие дефицита бюджета: главный финансовый документ будет верстаться с дефицитом как минимум до 2012 года, поэтому лишние средства Минфину точно не помешают.

Кудрин с позицией Грефа не согласился. По его словам, приватизировать Сбербанк рано, поскольку нестабильность на рынках может привести к тому, что акции финансовой организации будут оценены слишком дешево. Кроме того, на Сбербанке лежит большая социальная ответственность, поэтому если уж и продавать банковские активы, то сначала лучше избавиться от акций ВТБ.

После этого Греф не стал продолжать спор, отметив, однако, что государство в любом случае могло бы продать несколько процентов акций, сохранив контроль над организацией.

Всюду государство
Не секрет, что самые крупные российские финансовые организации принадлежат государству. Помимо Сбербанка и ВТБ, во владении Росимущества находится госкорпорация ВЭБ, Россельхозбанк с активами чуть меньше чем триллион рублей и ряд банков поменьше. Кроме того, через "Газпром" государство имеет возможность управлять Газпромбанком - третьим по объему активов в России.

Управление этими активами доставляет государству массу хлопот, а самим банкам не дает развиваться темпами, сравнимыми с рыночными. Слишком уж медлителен чиновничий аппарат, чтобы принимать оперативные решения, слишком много нужно различных согласований для того, чтобы изменить какой-либо бизнес-процесс.

Выгоден частный менеджмент и для клиентов, ведь как правило ставки по депозитам в госбанках значительно меньше, чем в негосударственных. До внедрения системы страхования вкладов считалось, что госбанки более надежны и в случае очередного кризиса выстоят благодаря государственной поддержке. Теперь, если только не рухнет само Агентство по страхованию вкладов, депозиты на сумму меньше 700 тысяч рублей защищены во всех финансовых организациях, вне зависимости от того, принадлежат они государству или нет.

Контроль над банковской системой страны дает правительству и ощутимые преимущества. К примеру, государство как основной акционер Сбербанка, ВТБ и других финансовых организаций получает дивиденды по акциям, которые идут в бюджет. Газета "Ведомости" приводила недавно такой пример: в докризисном 2007 году Россия получила от дивидендов более 43 миллиардов рублей.

Но главное, конечно, не дивиденды. Гораздо существеннее, что с помощью владения акциями банков правительство может влиять на финансовые организации с помощью административных мер. Как это работает, хорошо показал кризис: Герман Греф и глава ВТБ Андрей Костин регулярно отчитывались перед премьер-министром Владимиром Путиным, а тот, в свою очередь, выдавал банкирам задания.

В 2009-м дело дошло даже до того, что Путин указывал, когда топ-менеджерам государственных банков уходить в отпуск, а когда - лучше поработать. Летом 2009 года премьер заявил, что банкирам не стоит уходить в отпуск до того, как будет налажена ситуация с кредитованием реального сектора. Затем банкиры отчитывались перед правительством и получали от премьера разрешение на летний отдых.

Отказываться от такого инструмента влияния, по всей видимости, никто в правительстве не хочет. В начале января Владимир Путин прямо заявил Андрею Костину, что ВТБ необходимо корректировать свою политику в соответствии с позициями Центробанка и правительства. После таких слов сомнений оставаться не должно - приватизации, по крайней мере в ближайшее время, не будет.

Вольные расчеты
В последние предкризисные годы правительство России полюбило форму IPO для продажи части государственных акций. "Народные размещения" провели ВТБ и "Роснефть", продал часть ценных бумаг Сбербанк, пресса писала о возможном IPO РЖД.

Инструмент размещения акций на бирже действительно оказался хорош сразу для всех: государство продавало небольшую часть акций, оставляя за собой контроль над стратегически важными активами, а россияне получали возможность заработать на росте акций. IPO полезно и менеджменту организаций: во-первых, он должен публиковать строго выверенную бухгалтерскую отчетность, а во-вторых, оставаться в тонусе, чтобы было что предъявить миноритарным акционерам, которые нет-нет да и обидятся на управляющих и начнут подозревать их в сознательном воровстве.

Так что если правительство и решится, вопреки всем ожиданиям, на продажу акций, то сделано это будет с помощью размещения ценных бумаг на бирже. Это означает, что подсчитать, сколько приблизительно государство могло бы получить от приватизации, довольно легко.

Итак, 100 процентов акций Сбербанка оцениваются на РТС в 1,9 триллиона рублей. Если государство захочет продать 7,6 процента акций, чтобы сохранить контроль над активом, то на этом можно заработать 150 миллиардов рублей. Если же к этим ценным бумагам добавятся еще 25 процентов (так чтобы у государства остался только блокпакет), получится, что государство выручит 625 миллиардов. ВТБ оценивается гораздо дешевле - 25 процентов акций банка стоят 195 миллиардов рублей, а половина банка - 390 миллиардов. Для сравнения, в 2010 году Россия планирует разместить еврооблигации на 17,8 миллиарда долларов (541 миллиард рублей по курсам на 30 января).

Иными словами, приватизация одного только Сбербанка могла бы значительно сократить дефицит бюджета, а государству помогла бы не выходить на рынок внешних заимствований. Тут, впрочем, стоит вспомнить слова Кудрина: на неспокойном рынке акции могут недооценить. Да и продать огромный пакет ценных бумаг сразу будет практически невозможно - покупателей не найдется. Так что с приватизацией банковского сектора придется подождать не только по политическим, но и по экономическим причинам.