Новая «холодная война» уже идет. Google против Китая

Новая "холодная война" уже идет. На кону нечто большее, чем соперничество между сверхдержавами Запада и Востока.

Браво, Google! Рискуя потерей потенциально гигантской долгосрочной прибыли на китайском интернет-рынке, он нанес мощный удар в борьбе за одну из важнейших ценностей нашего времени: глобальную свободу информации. Всеобщая Декларация прав человека гласит, что каждый имеет право "искать, получать и распространять информацию и идеи любыми средствами и независимо от государственных границ". На практике, большинство людей в мире не может воспользоваться этим правом - отчасти по причине беспросветной нищеты и отсутствия образования, но также потому, что их на этом пути останавливают власти.

В триумфе чудесных новых технологий коммуникации и информации нет ничего неизбежного. Мы (приверженцы этого убеждения) празднуем каждую малую победу цифрового Давида над авторитарным Голиафом, совершается ли она иранским демонстрантом с мобильным телефоном в руке или китайским блоггером за монитором компьютера, но до сих пор Голиаф оборонялся довольно эффективно. В реальной жизни для победы над Голиафом может потребоваться еще один Голиаф. Именно поэтому мы напряженно следим за противостоянием "Google против Китая".

Или, на самом деле, США против Китая? На прошлой неделе государственный секретарь США Хиллари Клинтон довольно недвусмысленно изложила американскую позицию. Она заявила, что в борьбе за свободу и прогресс технологии нейтральны, а США - нет: "Мы выступаем за единый Интернет, в котором все человечество имеет равный доступ к знанию и идеям". И затем перешла к открытой критике цензуры и преследований пользователей Интернета в таких разных странах, как Иран, Саудовская Аравия, Вьетнам, Египет и, да, Китай. Все мы помним, как Рональд Рейган, стоя перед Берлинской стеной, воскликнул: "Господин Горбачев, разрушьте Стену!" Не прибегая к языку конфронтации, Клинтон, по сути, сказала: "Господин Ху, разрушьте этот Великий файрволл".

Свои слова США подкрепляют делами, пусть даже малыми. Государственный департамент проводит скромную программу финансирования инициатив по укреплению глобальной свободы информации. Некоторая часть этих денег передается людям, которые пытаются найти технические способы обойти киберстены или цензуру. Эти "технологии обхода" предполагают использование помимо традиционных сайтов Всемирной паутины, уязвимых в силу простоты блокирования IP-адресов, более хитроумных средств общения и распространения информации - таких, как пиринг, мобильные телефоны и спутниковое телевидение.

Большой подвох здесь в том, что каждая дыра в киберстене, которую вы пробиваете для идеалистичного, жаждущего информации гражданина Сети, - это также потенциальная лазейка для распространителя порнографии, террориста, пропагандиста ненависти и киберпреступника. В своем выступлении Клинтон признала существование зла, от которого свободные общества хотели бы себя защитить, и упомянула конвенцию Совета Европы о киберпреступности, которая криминализирует распространение детской порнографии и санкционирует обмен данными, размещенными на локальных дисках компьютеров, в целях борьбы с ним. Но вновь встает вопрос: как не допустить того, чтобы те же самые технологии и международные договоренности, которые демократия использует для выявления, идентификации и задержания педофила, не использовались диктатурой для выявления, идентификации и задержания диссидента?

И не забывайте, что для таких, как Ли Чанчунь - член постоянного комитета политбюро по вопросам СМИ - разговоры о том, что американцы называют "свободой" и "бойней" на площади Тяньаньмэнь могут быть политическими эквивалентом детской порнографии. Это "упаднические идеи", распространяемые "враждебными силами" для того, чтобы подорвать духовное здоровье китайского общества. Политика США клеймится как "информационный империализм".

Это не просто цифровая "холодная война" между США и Китаем, равно как первая "холодная война" была чем-то гораздо большим, нежели геополитическое противостояние между США и Советским Союзом. Сегодня, как и тогда, существуют более широкие различия, которые не всегда совпадают с интересами лидеров этих государств в конкретный момент времени.

Если бы я хотел кратко изложить суть идеологического спора, то я бы сказал: представьте себе боксерский поединок между душой покойного Сэмюэла Хантингтона (Samuel Huntington) и духом Google. Хантингтон утверждал, что "столкновения цивилизаций" можно избежать только в том случае, если государства, составляющие "ядро" соперничающих цивилизаций, - такие, как Америка и Китай - по сути, позволят друг другу делать в собственных сферах влияния то, что они считают нужным. Фактически, этому правилу верны многие транснациональные корпорации: в Китае веди себя по-китайски.

Судя по их первым реакциям на противостояние между Google и Китаем, Билл Гейтс (Bill Gates) и Стив Баллмер (Steve Ballmer) из Microsoft склонялись именно к этому подходу. А компания Yahoo довела этот принцип до позорной крайности, фактически выдав своего китайского пользователя-диссидента китайским властям, после чего он получил 10 лет тюремного заключения. Китайские власти надеются, что девиз "разделяй и властвуй" применим не только к соперничающим странам Европы, но и к и конкурирующим компаниям.

Другой подход мы теперь имеем полное право отождествлять - как политически, так и эстетически - с Google. Это дух либерального универсализма. Он говорит, что существуют определенные универсальные права, ограничивать которые не позволено ни одному государству и ни одной "цивилизации", и что, как гласит Всеобщая декларация прав человека, к ним относится право на информацию.

Как и в случае со свободой слова в рамках одной страны, это не означает, что каждый вправе говорить все, что ему заблагорассудится, о чем угодно. Всегда существуют пределы - и некоторые из них прописаны в международных договоренностях. Нам нужен глобальный диалог о том, какими должны быть эти пределы. Будут такие ограничения, с которыми согласятся все. Например: существует ли на свете государство, которое считает, что детская порнография должна свободно распространяться? Но по другим вопросам разногласия неизбежны.

Эти противоречия возникают не только между странами и цивилизациями, но и внутри них. Одни китайцы всей душой поддерживают Google, другие - Ли Чанчуня. Одни американцы согласны с Google и Клинтон; другие (особенно, если дело касается бизнеса, а не воскресных проповедей) - с Хантингтоном и Yahoo. Обе тенденции хорошо представлены на ежегодной встрече Всемирного экономического форума в Давосе, который по этой причине послужит хорошим местом для старта.

Начинайте эти дебаты. И выводите их за рамки старого западного мира эпохи "холодной войны" и его союзников. Нужно провести серьезный разговор о том, какими должны быть границы глобальной информационной свободы. Но следует задаться вопросом: почему авторитарные правители с такой неохотой подключаются к этим дебатам? Если они считают, что их система лучше, то почему бы не обосновать это? Иначе у их собственных граждан останется ощущение того, что их руководство боится света.

Единственная исходная посылка, которую мы, либеральные универсалисты-Googl'исты не можем принять, - это то, что данные дебаты нелегитимны в принципе, поскольку легитимные пределы свободы информации задаются правителями данного государства в данный момент времени. Но именно это пытаются утверждать самые влиятельные оппоненты глобальной свободы слова. Поэтому сначала нам нужно победить в споре о том, должен ли состояться этот спор. И это может оказаться самым сложным.