Иран отказывается от доллара и евро. Процесс пошел!

Еще в 2008 году, выступая на 29-й встрече Совета министров государств-членов ОПЕК, которая проходила в Исфахане, президент Ирана Махмуд Ахмадинежад сказал следующее: «Падение покупательной способности доллара – одна из самых больших проблем, стоящая сегодня перед миром. Нанесенный этим падением ущерб уже затронул мировую экономику, особенно экономику стран-экспортеров нефти. Поэтому, я повторяю свое предложение: либо в основе сделок по нефти должна стать комбинация валют, либо государства-члены ОПЕК должны выбрать новую валюту для сделок по нефти».

17 января 2013 года министр экономики и финансов Ирана Шамседдин Хосейни заявил о том, что Тегеран намерен отказаться от расчетов в евро и долларах при коммерческих сделках с зарубежными партнерами, модель взаиморасчетов во внешней торговле будет изменена. Менее всего данное сообщение следует рассматривать как сенсацию. Перед нами – пример проведения руководством Исламской республики твердой и последовательной политики по снижению зависимости от экономического пиратства под «зеленым флагом» доллара.

Сегодня Иран приступил к реализации программы, которая, в случае успеха, достаточно эффективно подорвет позиции доллара как мировой резервной валюты и даст старт процессу отказа от него во взаиморасчетах. Решение Тегерана прекратить расчеты в долларах и евро вполне логично - это эффективный способ обойти режим санкций, которые были введены в отношении его США и ЕС с целью принудить к отказу от ядерной программы. И это решение получит поддержку в других странах, как бы по этому поводу не возмущались в Вашингтоне, Лондоне или Брюсселе.

Все дело в том что своими односторонними санкциями Запад создал серьезные проблемы для наиболее динамично развивающихся экономик мира - Китая, Японии, Южной Кореи, Индии, словом, для крупнейших потребителей добываемых в Иране углеводородов. В процессе введения санкций США заверяли правительства этих государств о том, что сокращение ими закупок иранской нефти будет компенсировано поставками из Саудовской Аравии. Однако, выдержать этот план не удалось – на сегодняшний день Саудовская Аравия сократила добычу нефти до минимума с начала года. По свежим данным The Financial Times, к декабрю 2012 года в Королевстве добывалось 9,5 миллиона тонн нефти в сутки (вместо 10.9 миллиона тонн, которые были необходимы для замещения иранской нефти).

Кроме того, в результате санкций странам-импортерам иранской нефти стало практически невозможно оплачивать поставки в евро и долларах. Однако, ничего не мешает этим странам оплачивать поставки из Ирана юанями, иенами, рупиями или, например, рублями, и тут США ничего не могут сделать. Пример того, как можно обходить антииранские санкции продемонстрировала в минувшем году Турция. В конце года власти Турции признались, что платят за иранский газ в турецких лирах, а Иран за эти же полученные лиры покупал золото, которого только за девять месяцев минувшего года Турция продала Исламской Республике на общую сумму в $6,4 млрд. Есть и другое немаловажное обстоятельство, которое добавляет популярности решению руководства Ирана отказаться от доллара в глазах других государств, и в первую очередь, для экспортеров нефти. Ослабление доллара и его колебания в последнее время все негативнее сказываются на валютных резервах этих стран.

Западные медиа уже поспешили назвать заявление иранского руководства пропагандистским шагом, призванным скрыть кризис иранской экономики. Оставим заявления о «кризисе» на совести журналистов. Более серьезные аналитики на Западе отмечают, что у Тегерана уже есть надежный партнер, сотрудничество с которым на бирже позволит Ирану процветать, и с которым Вашингтон побоится вести борьбу за сохранение долларовой монополии. Речь идет о Китае. Потребности его экономики в сырой нефти вновь возросли, и сегодня, по сообщениям China Daily, составляют 9,7 миллионов тонн баррелей в сутки. И хотя в минувшем году объем поставок несколько сократился, сегодня стороны говорят уже не о восстановлении, а о наращивании объемов экспорта нефти из Ирана в КНР.

Китай просто игнорирует заявления Вашингтона о санкциях против Ирана, исходя в этом вопросе исключительно из интересов своей экономики. И если Иран сделает свои цены более привлекательными в сравнении с ценами конкурентов из Южной Америки и Ближнего Востока, то для остальных членов ОПЕК будет все труднее расширять свое присутствие на быстро растущем китайском рынке.

Аналогичная ситуация складывается и с Индией, которая в самый пик санкций летом 2012 года заявила об увеличении импорта иранских энергоносителей более чем на треть. Здесь, правда, не все складывается гладко, так как из-за санкций в финансовой сфере наблюдаются серьезные трудности во взаиморасчетах, которые, вдобавок, осложняются нестабильностью курса индийской рупии. К осени минувшего года это привело к некоторому снижению объемов закупаемых энергоносителей, но сейчас ситуация возвращается на прежний уровень.

Безусловно, следует признать, что санкции нанесли ущерб иранской экономике. В результате применения санкций доходы бюджета страны сократились примерно на 40%. И даже прогресс в собираемости налогов на 85% и неплохие показатели таможни не могут пока выправить ситуацию. Санкции в первую очередь ударили по простым иранцам, привели к повышению цен, сделали недоступными лекарства, продукции первой необходимости. Из-за западных санкций страдают в первую очередь социально зависимые категории граждан, прежде всего дети, инвалиды и пожилые люди. Пенсионный фонд Ирана, как заявил на днях заместитель министра кооперативов, труда и социального обеспечения, находится на грани банкротства. Но отчего тогда в выступлениях западных аналитиков, комментировавших решение руководства Исламской Республики об отказе от расчетов в евро и долларах, сквозит плохо скрываемая озабоченность?

Дело здесь не только и не столько в экспорте нефти, хотя пример Ирана опасен и заразителен для других экспортеров. Скорее, причина тревоги заключается в том, что санкции привели к совершенно обратному результату. Вместо коллапса иранской экономики мы наблюдаем сегодня ее рост в ряде отраслей, с нефтью совершенно не связанных. Более того, и духовный лидер Ирана Али Хаменеи, и президент страны Махмуд Ахмадинежад неоднократно заявляли о том, что целью развития экономики Исламской Республики должна стать ликвидация зависимости от «нефтяной иглы».

И это – не просто лозунги и благие пожелания. Из-за западных санкций Иран имеет все меньше средств закупать сталь за рубежом. В связи с этим, Иран значительно сократил экспорт железной руды и увеличил производство стали в стране. Уже в следующем году власти планируют полностью отказаться от импорта стальной продукции. Иран выходит в региональные лидеры по продаже автомобилей собственного производства: руководство иранской автопромышленной группы (АГ) «Бахман» недавно объявило о том, что названная группа инвестирует проекты по созданию третьего центра автомобилестроения в провинции Хузестан с проектной мощностью до 150 тысяч автомобилей в год. Сегодня страна добавляет к своей единой энергетической сети 4.5 – 5 тысяч мегаватт ежегодно (вдумаетесь только!), общая мощность выработки электроэнергии в Иране составляет более 67 тысяч мегаватт (к примеру, мощность знаменитой Бушерской АЭС составляет всего 1000 мегаватт). Иран полностью обеспечивает свои потребности в электроэнергии, и ее излишки экспортируются практически во все соседние страны. Объем экспорта иранской электроэнергии уже достигает $1 миллиард в год, и в настоящее время ведутся переговоры о поставках электроэнергии из Ирана в Сирию и Ливан, в страны Персидского залива по проложенным по дну моря кабелям, и нет никаких сомнений в том, что география этих поставок будет расширяться... Если учесть эти факты – ситуация начинает выглядеть несколько по иному. Иран отказывается от расчетов в долларах и евро не столько за предстоящие поставки нефти, а сужает зону действия этих валют в огромном регионе – от Леванта до Китая.

************

Будем реалистами. Решение Ирана не приведет к обрушению ни «долларовой зоны», ни «зоны евро» сразу и вдруг. Но это решение инициирует серьезный процесс появления альтернативных Западу систем расчета, к которым с радостью (и в этом – объективная реальность нынешнего мира) постепенно будут присоединяться и Китай, и Россия и другие страны. Именно осознание того, что «процесс пошел», что начинается вытеснение доллара как наднациональной валюты и заставляет нервничать наиболее объективных западных аналитиков.