Медведев добровольно уходит в тень Путина

Те, кто внимательно слушал президента на заседании Госсовета, убеждены: надежды на модернизацию политической системы похоронены

Президент Дмитрий Медведев провел 22 января в Кремле заседание Госсовета, посвященное развитию политической системы России. Госсовет впервые обсуждал эту проблему, причем в расширенном составе - с участием руководителей всех политических партий страны, в том числе непарламентских, глав российских регионов и федерального руководства. Всем представителям партий дали высказаться. Тон обсуждению, впрочем, задал сам Медведев. Президент заявил, что выборы в России не проходят стерильно, но необходимо «воздержаться от огульных обвинений в адрес избирательной системы». «Это разновидность правового нигилизма, есть факты - обращайтесь в суды, нет фактов - тогда на чем основаны обвинения?» - посоветовал президент оппозиции.

Даст ли нынешнее заседание толчок к модернизации политической системы России, рассуждает политолог Дмитрий Орешкин.

«СП»: – Дмитрий Борисович, что нового сообщил нам Медведев?

– Все выглядело как в советские времена, когда шел разговор о народовластии, о необходимости прислушиваться к общественному мнению, что это будет учитываться при переназначении глав субъектов федерации. Но при этом было сказано, что региональные выборы правильно отражают реальный расклад политических сил.

«СП»: – И что это означает?

– Что проведена работа с так называемыми оппозиционными системными партиями. Что они не будут выступать. За это им, наверное, что-то пообещали. Но прискорбно то, что все понимают качество этих выборов. Соответственно, все понимают качество слов президента. Это означает, что Медведев – как мне представляется – растворяется как политический лидер в интересах правящего бюрократического сословия. Он не рискует идти против них, и от разговоров о том, что выборы были не стерильны, он перешел к высказываниям, что надо не критиковать их бездоказательно.

«СП»: – Он сказал – огульно критиковать…

– Да, огульно. Это типично советский термин. Логика здесь очень простая и достаточно циничная: почему вы не обращаетесь в суд? Это примерно то же самое, что обращаться в суд по поводу конфликта с гаишником на улице. Как ты докажешь свою правоту, если суд все равно поверит гаишнику?! Логика такая: раз вы не обратились в суд по поводу произвола гаишника – значит, он прав.

«СП»: – Но вот Медведев говорит, что отсутствие исков как раз отражает реальный расклад политических сил в обществе…

– Это, с одной стороны, обман общественности, с другой стороны – самообман. Это означает, что те заявления Медведева, которые мы слышали в течение последних двух лет – о перестройке политической системы, о большей демократизации, об инновациях и модернизациях, – встретили системное сопротивление реальных людей, обладающих реальными политическими ресурсами. Это, прежде всего, номенклатурная бюрократия. И Медведев в столкновении с этими интересами предпочел все же не идти на конфликт, он оказался системным человеком. Ну и, соответственно, те особенности политической жизни, которые на сегодня сформированы, он вынужден отстаивать, вместо того, чтобы критиковать.



«СП»: – К чему приведет это отстаивание?

– Медведев рационально выбирает консенсус с реальными обладателями политических ресурсов, каковыми являются доминирующие политические группы, и перестает быть самодостаточным политиком. Он вручает свою политическую судьбу тем самым группам, которые сейчас командуют Россией. Мне кажется, это означает, что Медведев уходит в тень Путина. Попытка президента сделаться самостоятельным политиком окончилась ничем.

«СП»: – Раз Медведев нас уверяет, что политическая система работает, а с претензиями разбирается суд, выборы 11 марта пройдут по той же схеме, что октябрьские?

– По-видимому, да. Теперь надеяться на то, что они будут более чистыми, как он обещал, оснований нет ровно никаких. Электоральная администрация получила ясный сигнал, что те способы, с помощью которых она добивается нужных результатов, наверху одобрена.

«СП»: – Лидеры нашей оппозиции – Миронов, Зюганов, Жириноский – выступили намного ярче Медведева. Все они сказали, что суды ничего не решают, что очень опасно, когда по результатам получается, будто все поголовно голосуют за «Единую Россию», и оппозиции не остается места. Эти возмущенные крики что-то изменят?

– Нет, это остается только шумовым оформлением, надстройкой над реальными интересами элитных групп.

Нашей системной оппозиции разрешено критиковать – это очень хорошо, это большой прогресс по сравнению с советской моделью. Но при этом расчет делается на то, что политический консенсус удастся сберечь. Да, эта оппозиция выполняет роль оппозиции, она критикует, но в нужный момент она залезает под лавку. Это и есть модель управляемой демократии – когда оппозиция действует в узких рамках разрешенного поля, которые обозначены не Конституцией, не законами, а реальными интересами реальных групп влияния.

«СП»: – Вообще, за разговорами Медведева о необходимости унифицировать региональные выборы с федеральными по процедурам что-то стоит, в его декларациях о модернизации политической системы есть рациональное зерно?

– Как и в советскую эпоху что-то рациональное есть, но скорее это обозначает желание что-то поменять, чем реальное движение в этом направлении. Ну, изменим мы численность парламентов – а что от этого на самом деле изменится? Снизим избирательный порог с 7% до 5%. Все равно в условиях, когда результат определяется административным ресурсом, результат будет один и тот же. Коммунистам в Кабардино-Балкарии дали набрать 7,02% голосов, чтобы не было очевидного скандала – при том, что реальная поддержка коммунистов была значительно выше. А ЛДПР дали собрать 6,6%, то есть не позволили перепрыгнуть через 7% барьер. Теперь будут те же самые игры, но вокруг цифры 5%. Суть-то заключается в том, что Медведев де-факто признает право региональной бюрократии на получение этих правильных, с точки зрения бюрократии, результатов. Медведев, трезво взвесив ресурсы, не решился вступать в конфликт с группами интересов. Трудно его за это осуждать. Но это означает, что весь реформаторско-модернизационный пыл президента ушел в слова.

«СП»: – Что нас все-таки ждет в марте - в очередной единый день голосования со стороны населения? Народ проглотит исход мартовских выборов, как проглотил скандальные результаты октябрьских?

– Нас ждет дальнейшее разделение населения и властвующей элиты. Явка будет низкая, соответственно, ее придется подрисовывать за счет вбрасывания бюллетеней за «Единую Россию». Вся эта модель будет работать достаточно долго – до тех пор, пока она не съест окончательно все ресурсы, как это было с Советским Союзом. Сейчас это произойдет быстрее и раньше, потому что осознание проедания ресурсов начнется быстрее – вследствие большей информационной открытости. Но все равно, это случиться не сразу. Думаю, еще несколько лет уйдет на осознание тупиковости ситуации – и элитами, и населением.

Евгений Минченко, директор Международного института политической экспертизы:

– Ну, какой конец модернизации? Медведев же не сказал, что у нас все нормально. Он сказал, что система работает, хотя есть проблемы. И давайте, ребята, оставаться в конституционном поле. На самом деле, он занял позицию юриста-законника, и эта позиция, на мой взгляд, вполне адекватная. Я просто знаю примеры, когда представители «Единой России» уговаривали избирательные комиссии и суды не снимать с выборов списки оппозиционных партий, потому что документы были оформлены вопиюще некачественно. При этом я не идеализирую «Единую Россию». Потому что есть и другие случаи – как, например, на выборах в Мосгордуму, когда по беспределу снимали кандидатов. Но надо понимать, что модернизация не означает, что оппозиция во всем права, а «Единая Россия» во всем не права – так не бывает. Это уже не модернизация, а перестройка, со всеми ее уродливыми чертами. Я считаю, Медведев дал рецепт – и я его полностью поддерживаю – максимально широкое использование электронных способов голосования и подсчета, чтобы минимизировать человеческий фактор. И я не понимаю, кстати, почему оппозиция об этом не говорит.

Михаил Виноградов, президент фонда «Петербургская политика»:

– Говоря о Госсовете, я бы выделил три аспекта. Первый – символический. Парламентские партии после прошлогоднего кризиса получили сигнал, что президент ими интересуется и делает на них определенную ставку. Второй момент – мы видим, что правовая и политическая оценки Медведевым итогов выборов сильно различаются. С правовой точки зрения он сказал, что претензий нет, а с политической – то, что президент в каждом своем выступлении апеллирует к итогам выборов в Мосгордуму, которые ему, похоже, представляются спорными, весьма показательный факт. Наконец, третье. Выступление Медведева и Бооса были во многом компромиссными. Они показывают, что политические рамки либерализации выборной системы существуют, и ожидать радикальных изменений правил игры не приходится – отчасти в силу позиции исполнительной власти, отчасти потому, что парламентские партии не сильно торопятся допускать к пирогу непарламентские.