Кризис в России уже наступил — системный

Прогнозов, связанных с оценкой вероятности финансового кризиса в России, озвучено уже предостаточно. Позиции — самые разные. Минфин и Высшая школа экономики уверяют, что хорошего ждать не стоит. Тем временем, например, Минэкономразвития придерживается более оптимистичных взглядов. И даже заявляет о возможном росте. Как бы то ни было, на мой взгляд, ни одно из предсказаний нельзя считать достоверным.

Во-первых потому, что во всех прогнозах практически полностью исключен фактор технологического развития и развития общества. Профессора ВШЭ и специалисты министерств строят графики исходя из того, что завтра все будет как сегодня. То есть, что наша страна будет добывать столько же тонн нефти и продавать ее по той же цене. Но определяющими в развитии страны являются совсем другие вещи! И прежде всего — уровень развития гражданского самосознания.

Если посмотреть на историю всех последних финансовых кризисов в ХХ веке, легко обнаружить, что после каждого катаклизма страны Запада выходили технологически обновленными. Да, вначале были массовая безработица, остановка производства и прочие неприятности. Но потом неизбежно начинался новый виток развития. Это индикатор, показывающий, насколько важны для экономики такие факторы, как уровень образования граждан, их мотивация к труду.

Мой прогноз: наша страна может и не почувствовать новой волны мирового кризиса, если будут предприняты необходимые меры. При условии, что государство решится наконец-то предоставить налоговые льготы высокотехнологичным предприятиям, обеспечить реальную возможность молодым семьям, занятым в науке и на современных производствах, приобрести жилье и решить целый ряд других модернизационных задач. Вот тогда можно будет говорить о новой стадии развития. Если же предполагается оставить нынешнюю зарплату профессора на уровне 15 тысяч рублей, чтобы он чувствовал себя нищим по сравнению с таксистом, ничего хорошего ждать не приходится. И дело вовсе не в том, вырастет в следующем году ВВП на 2%, или упадет на 3%. Главный вопрос: за счет чего будет происходить рост или спад? Да и лишний процент инфляции ничего кардинально не изменит. Важно, какой будет промышленность России через год, через пять. И какой процент от экономически активных граждан страны можно будет назвать высококлассными специалистами.

Во-вторых, практически во всех прогнозах отсутствует внятная оценка форс-мажорных факторов. В 2007 году в Брюсселе депутаты Европарламента убеждали меня, что они уверены в завтрашнем дне Европы и хорошо просчитали, насколько процентов у них вырастет валовый продукт за 10 лет. Но их прогнозы, мягко говоря, не сбылись.

При этом довольно показательно, что к публичному прогнозированию, помимо различных экспертов, подключились ведомства, являющиеся госрегуляторами, чего ранее не наблюдалось. Мне это кажется положительным явлением. Ведомства должны пытаться просчитать эффект от своей деятельности. Без плана нет движения. Другое дело, являются ли прогнозы ведомств правдивыми. Ведь может статься, что то или иное госучреждение просто желает в положительном свете выставить свою деятельность, когда ее и в помине нет. К примеру, исполнительная власть на Северном Кавказе любит рисовать настоящие воздушные замки, не имея на то никаких оснований. Вот, недавно правительство Дагестана заявило, что намерено в ближайшие годы построить новый город с населением в 500 тысяч человек, где будут самые современные университеты и предприятия. В действительности же в имеющихся городах (представляющих собой большие деревни) элементарно некому убирать мусор.

С другой стороны, нынешние госведомства мало обращают внимание на академические исследования.

Кстати, современный кризис был предсказан еще в 2006 году учеными Российской Академии наук. И сегодня их прогнозы крайне интересны. Но на заседаниях в РАН не бывает ни депутатов, ни министров. Им, видимо, удобнее сочинять прогнозы самостоятельно, опираясь на свои представления о будущем.

На мой взгляд, в правительстве отлично понимают, что справиться с кризисом нет никакой возможности. Нет политической воли коренным образом изменить сложившееся положение дел. Никто не хочет рушить коррупционные связи, которые в современной России играют роль властной вертикали. Никто не хочет внедрения прорывных технологий в производство. Да и соответствующих современности управленческих кадров почти нет.

Надо понимать, что сегодня большинство городов в России выживает не благодаря, а вопреки государству. Большинство городов живет исключительно торговлей. Мы продаем нефть на Запад, а на вырученные деньги покупаем товары ширпотреба в Китае. Деньги между гражданами распределяются посредством торговли. Многие молодые люди в провинции не хотят получать качественное образование, так как не видят в этом смысла. Они понимают, что их выбор прост: пойти в институт и стать безработными инженерами, или научиться после школы делать квартирный ремонт и иметь возможность копить на автомобиль. В этом плане поведение наших граждан во многом похоже на поведение жителей стран «третьего мира»: обустройство быта становится основной жизненной мотивацией.

Такая система нежизнеспособна. Падение цен на нефть может привести к катастрофе. Поэтому даже сокращение социальных расходов можно назвать антикризисной мерой. В том смысле, что если цены на нефть действительно упадут, то государство не сможет выполнить свои обязательства. Увы, но в правительстве не думают над тем, как в целом изменить ситуацию и сделать экономику страны самостоятельной, устойчивой к внешним факторам.

Как я сказал выше, при нынешней модели экономики России наиболее болезненным будет падение цен на нефть. Ведь своего конкурентного производства у нас практически не осталось. Если цены на нефть не упадут, то неурожай нам не страшен. Сегодня и так большинство продуктов питания приобретается за границей. Будут деньги – будут продукты, кончатся доходы от нефти – наступит голод.

Что же касается общемировой нестабильности финансового рынка, то для России это вовсе не ключевой фактор. Сфера финансовых спекуляций пока у нас не так развита, как в США и Европе. Не так уж и страшен отток капитала, выраженный в миллиардах долларов. Отток происходит потому, что деньги не находят применения в нашей стране. Вкладывать просто некуда. Ведь правительство не говорит, что должны быть построены современные предприятия, а само любит покупать западные долговые обязательства. И все поступают так же. Наш главный капитал – это люди. Если современная модель экономики изменится, то и отток капиталов прекратится.

Тем не менее, серьезным я бы назвал фактор глобальной напряженности в мире. Мы видим, что творится на Ближнем Востоке. То в одной, то в другой стране побеждают радикальные исламисты, отрицающие прогресс и развитие. Вплотную к созданию ядерного оружия подходит Иран. Обостряется ситуация в Закавказье. Противоречия между Азербайджаном и Ираном, Ираном и Турцией, Азербайджаном и Арменией набирают обороты. Всё это не может не сказаться и на ситуации на Северном Кавказе. И было бы наивным утверждать, что в мире сегодня все спокойно или что при развитии существующих противоречий Россию это не коснется.