Храм Святой Троицы в Антарктиде

В 2004 г. Антарктиде появился самый южный на планете православный храм. Деревянная церковь доставлена на континент вечных льдов из Горного Алтая. Этот проект уже получил благословение предстоятеля Русской православной Церкви.

Деревянная православная церковь, построенная в Горно-Алтайске, сначала в разобранном виде была доставлена в Калининградский порт на пяти машинах, затем водным путем на корабле «Академик Сергей Вавилов» ее доставили в разобранном виде на ледовый континент, в место расположения российской антарктической научной станции «Беллинсгаузен».

Материалом для первого антарктического православного собора был выбран алтайский кедр - дерево, считающееся благородным. Собирали храм сами полярники.

Проект горно-алтайских мастеров победил на всероссийском конкурсе, объявленном фондом "Храм Антарктиде". Это 15-метровое сооружение в 30 рядов бревен, выдержанное в старинном русском стиле. Начальник полярной экспедиции Евгений Морозов говорит, что среди вечных льдов людям, кроме как на самих себя и на удачу, как правило, надеяться не на что. Теперь появилась еще одна опора.

"Мы знаем, что в Антарктиде за все время ее освоения и научного исследования, похоронено 64 наших соотечественника, - говорит руководитель экспедиции Евгений Морозов. - Церковь решила позаботиться об их душах и возвести там вот этот храм небольшой."

Финансировал проект Петр Задиров, в прошлом полярник и парашютист, чья авиакомпания Полюс уже с 90-х годов доставляет грузы на полярные станции.

Богослужение по случаю праздника Святой Троицы впервые прошло 29-30 мая в храме на станции Белинсгаузен в Антарктиде, в самом южном на планете Троицком храме. Его совершил иеромонах Каллистрат (Романенко), насельник Троице-Сергиевой лавры. Об этом с острова Короля Георга (Ватерлоо) радировали руководители полярной экспедиции в Арктический и Антарктический научно-исследовательский институт. Накануне, в Родительскую субботу, в храме зажгли поминальные свечи. На службу пришли белинсгаузенцы и коллеги из соседних зимовочных станций. За полвека научного освоения ледового материка многие десятки российских полярников нашли покой в скальных отрогах Антарктиды. Храм на самом южном материке возвели по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II. Его размеры позволяют проводить службу одновременно для 30 человек.

Интервью со священником единственного в Антарктиде православного храма в честь Святой Троицы отцом Сергием Юриным. Беседовал Сергей Стефанов.

Для справки: отец Сергий Юрин. Родился 22.02.1975 года в поселке Красная Горбатка Владимирской области.

В 1993-1995 гг. - срочная служба (1,5 года по призыву и год по контракту) в городе Псков, ВДВ. Из них 2,5 месяца в Чечне во время первой чеченской кампании.

Женился в 1996 году. Трое детей - 12 лет, 6 и 2 года, .

После службы в 2003 году окончил Владимирский юридический Институт, по специальности «оперативно-розыскная деятельность».

Работал в милиции до 2003 года - в патрульно-постовой службе, участковым, в дежурной части.

В 2004 году рукоположен в дьяконы, а через полгода в священники - в Троице-Сергиевой Лавре епископом Феогностом. Полтора года служил в селе Тучково Владимирской области - на подворье Лавры. Затем переехал в Сергиев Посад и еще полгода служил в Вознесенском Храме, также являющемся подворьем Лавры.

После этого уехал на год в Антарктиду (52-ая РАЭ), служить в храме Святой Троицы на станции Беллинсгаузен. По возвращении из экспедиции полгода служил на еще одном подворье Лавры в Спасо-Вифанском монастыре.

В 2009 году снова уехал на год в Антарктиду (54-ая РАЭ), где и служит в настоящее время.

Кроме того, отец Сергий - студент 4 курса Московской Духовной Семинарии в Троице-Сергиевой Лавре (заочный сектор обучения).

- Отец Сергий, как получилось, что вы оказались в Антарктиде? Был ли в прежние годы какой-то особый интерес к этому континенту, желание послужить именно здесь, или все получилось просто по решению вышестоящего священноначалия РПЦ?

- У нас «колхоз - дело добровольное». Желание первое появилось, когда я услышал, что в Антарктиде храм построили. Я тогда еще служил в Тучкове и подумал: вот бы в Антарктиде послужить. Ну и Господь услышал мои молитвы. Когда я переехал служить в Сергиев Посад, встретился с Володей Петраковым (друг о.Сергия, работает в Лавре - ред.). А он уже побывал в Антарктиде. И у нас разговор зашел как-то о зимовке, я и говорю: я бы поехал! Володя говорит: и я бы еще разок поехал. Пошли к благочинному Лавры - архимандриту Павлу. Рассказали, что есть такое желание. Благочинный очень обрадовался, потому что кандидатов на зимовку совсем не было.

- Происходит ли в РПЦ какой-то отбор для служения на ледовом континенте? Исходя из каких принципов и, может быть, личных качеств, направляются служить сюда люди? Сколько священников до вас побывало на Антарктиде?

- Никакого отбора нет. Единственный мотив - желание человека ехать сюда. Первым здесь был иеромонах Каллистрат (насельник Троице-Сергиевой Лавры - ред.). При нем здесь все организовывалось, велось строительство храма. Год священник служит, через год его меняют. Отца Каллистрата менял иеромонах Гавриил. Как раз с Володей Петраковым они здесь служили. Потом их опять менял отец Каллистрат, и уже после него - я. После меня, в 53-ую РАЭ служил иеромонах Сафроний. И теперь снова я.

Каждого сюда тянет что-то свое. Для меня - это сам факт съездить в Антарктиду, послужить. Здесь другая, нежели на Большой Земле, атмосфера. Я сам по натуре не любитель больших городов. Здесь меньше суеты. Да и народ такой, по-своему уникальный, по-своему удивительный. Люди, с которых можно брать пример для своей жизни. Дух здесь совсем другой. Это можно понять, только самому пережив. Вот мне Володя рассказывал после первой своей зимовки, какой народ здесь, - да, интересно все это послушать. Но пока сам не испытаешь - не поймешь... Не у всех людей, которые сюда приезжают, но в большинстве своем у них - особый склад характера. Здесь, наверное, больше доверяешь друг другу. От каждого зависит успех общего дела. Такие условия, что только на ближнего своего и можешь положиться. На Большой земле такое встречается редко.

И кроме того, материальное подспорье для семьи хорошее.

- Церковь названа в честь Святой Троицы - почему, чувствуется ли ее особое покровительство здешним полярникам?

- Изначально храм хотели назвать в честь святителя Николая. Он покровитель путешественников и мореплавателей. Но Святейший Патриарх, тогда еще Алексий II, благословил воздвигнуть храм в честь Святой Троицы.

И когда храм освящали, было очень облачно, тучи стояли стеной. Но во время службы облака вдруг разошлись, и все увидели, как три солнечных луча ударили на то место, где стоял храм. Так Господь показал нам, что выбор верный.

- В храме только один престольный праздник?

- Один - день Святой Троицы. Но еще один чтимый храмовый праздник - Сретение Господне, потому что Храм был освящен 15 февраля 2004 года.

- Что означает «подворье Троице-Сергиевой Лавры» - какая связь существует с этой обителью?

- В переводе на гражданский язык - филиал. Причем не просто подворье, а Патриаршее подворье. То есть подчиняется непосредственно Патриарху. И Патриарх благословил, чтоб в храме в Антарктиде служили именно священники из Лавры.

- Есть ли у антарктической церкви настоятель (наместник)?

- Одного постоянного настоятеля нет. Но его обязанности выполняет тот, кто служит в данную экспедицию.

- Есть ли какие-то храмовые святыни, древние иконы в церкви?

- Есть памятная икона Святой Троицы, которую Святейший Патриарх Алексий подарил храму. Есть икона, которую подарил владыка Львовский и Галицкий Августин. Он приезжал, когда была смена 51-ой и 52-ой РАЭ. Это икона Киево-Печерских Святых. И еще икона Святителя Николая, которая сделана в виде мозаики из цветного камня - ее делали на Алтае, там же, где строили храм.

- Из какого материала выстроена церковь?

- Нижние венцы - из лиственницы, верхние - сибирский кедр. Внутри церкви натянуты стальные цепи - они должны удерживать храм, защищая его от антарктических ураганных ветров. Построили храм на Алтае. Потом разобрали на бревна и брусья, пронумеровали и по морю доставили на Беллинсгаузен. Уже на станции храм собирали заново вручную.

- Что планируется сделать в ближайшее время для действующего храма?

- Сейчас, уже спустя пять лет, выяснилось, что храм пропускает влагу. Видимо, при постройке что-то было сделано неправильно. При сильных ветрах дождь или снег идет здесь практически горизонтально. Сейчас мы думаем, какие мероприятия надо будет провести в предстоящем сезоне, чтобы влага не попадала внутрь церкви.

Еще летом (имеется в виду антарктическим летом, то есть где-то в феврале 2010 года - ред.) планируется обновить иконостас.

Новый иконостас спроектирован в Лавре и будет доставлен на Беллинсгаузен в сезон на НЭС «Академик Федоров».

- Сколько человек служат в Антарктиде - священник, дьякон?

- Дьяконы, как правило, не служат здесь. Служит священник и помощник - гражданский послушник. В эту экспедицию мы зимуем вместе с Василием Котубеем. Он тоже работает в Троице-Сергиевой Лавре.

- Каково было ваше первое впечатление об Антарктиде? Какие трудности возникали первое время служения здесь?

- Впечатлений, конечно, было много. В детстве, в школе, когда рассказывали на уроке географии про материки, я и представить себе не мог, что окажусь здесь. И когда ступаешь по этой земле сейчас, то в голове не укладывается, что эта земля - Антарктида!

Трудностей я не ощущал особенных. Полярники на богослужения ходили - половина станции, пятьдесят процентов. Ну, конечно, кто-то во время службы был на вахте, кто-то на дежурстве, кто-то после вахты. Нас зимовало 12 человек в 52-ую. И половина была, как правило, железно.

- В чем заключаются особенности священнического служения на ледовом материке? В чем его особая трудность, а, может, наоборот, - легкость? Какой новый опыт вы для себя открыли?

- Что касается служения. А как на других приходах, где-нибудь в дальних селах? Батюшка служит, матушка - на клиросе, и две бабушки в храме. Это в городах - хор, несколько священников. А на периферии? Хорошо еще, если батюшка постоянно присутствует, а то ведь часто бывает, что только время от времени приезжает. Сегодня он в одном храме служит, завтра - в другом.

Так что, как говорится: «сам служу и сам пою, сам кадило подаю».

На Большой земле, когда служишь в храме, твой круг общения, в основном, - это люди, которые приезжают именно в храм. И ты общаешься с ними как батюшка с прихожанами.

А здесь некоторые видят в священнике только служителя культа. Кто-то уважает, кто-то нет. Есть люди, которые совсем далеки от церкви - приходят, и даже не знают, как перекреститься. И к каждому подход нужен свой. И разговаривать, общаться надо уже по-другому.

Мне здесь проще, чем на Большой Земле. И по духу ближе эта атмосфера.

Мы избрали для себя такую позицию: службы по выходным и по праздникам. Все остальное время вместе с коллективом трудимся, вместе со всеми работаем. И волей не волей, где-то за чаем, где-то за работой, возникают какие-то вопросы, обсуждаем. И мне кажется, так даже легче - человек, может, лучше тебя поймет. Может, душа больше раскроется, когда все время вот так, бок о бок.

- Существует ли здесь такое понятие, как «приход», паства - сколько это человек?

- Вот сколько есть на станции людей - те и считаются «приходом». Ведь храм построили по инициативе полярников. Не было такого, чтоб батюшки сказали: «Так, мы здесь будем строить храм, а вы тут должны в него ходить». Поэтому я считаю, что приход - все, кто живет на станции. Ходят они в храм, не ходят - за всех одинаково молимся.

- В чем заключаются священнические будни в Антарктиде? Какую другую работу приходится выполнять?

- Как я уже сказал, все наравне со всеми. Дежурство по камбузу, мелкие работы - что-то где-то подкрасить, что-то подлатать, убрать, помочь погрузить, разгрузить. Более крупные дела на станции - строительство, ремонт, экологические работы. В 52-ую РАЭ мы готовились к приходу «Академика Федорова» и собирали в кучу весь мусор, стекло, железо, грузили в бочки, размещали на причале.

- Если сравнить две ваши зимовки, можно ли заметить какие-то отличия?

- В служении - нет. Меняется только коллектив, отношения между людьми. Посмотрим, как пройдет зимовка на этот раз...

- Располагают ли условия здешней жизни к тому, чтобы соблюдать православный пост? Или же находящиеся здесь подпадают в разряд «путешествующих», и для них, соответственно, допускаются церковные послабления?

- Первым священником здесь был отец Каллистрат, его благословили пост особо не держать, а есть все вместе со всеми. А так, это инициатива человека, хочет он отказаться от чего-нибудь - пожалуйста. В чем-то ведь всегда можно себя ограничить. Священники, которые здесь раньше жили, могли в постные дни на общую трапезу не спускаться, а что-то отдельно готовить у себя в доме на горке. Но повара нельзя «напрягать», у него все рассчитано. Нельзя говорить: «Так, у нас сегодня пост, давай, готовь для нас что-нибудь другое».

- Проводил ли священник на Антарктиде, - может быть, в предыдущие годы, - обряд крещения? Если да, то кто крестился?

- Первым крестился начальник станции Беллинсгаузен в 49-ую РАЭ Олег Сахаров. Сразу после того, как построили и освятили храм. А потом и отец Каллистрат крестил людей, и я крестил. Туристов, в основном. В холодной воде крестили, прямо в океане, с «Зодиака» (название лодки - ред.). В 52-ую антарктическую экспедицию мы с Володей Петраковым проводили чин обращения из католиков в православие одного чилийского полярника Кристиана. Мы с ним познакомились на венчании Эдуардо с Ангелиной в храме (это было единственное пока венчание в антарктическом храме, когда венчались чилийский полярник и дочь российского полярника - ред.). Кристиан стал приходить на службы, в гости к нам на горку, мы учили испанский, а он с другом - русский. И уже перед самым концом зимовки Володя ему говорит: «Кристиан, а не хочешь ли ты в Православие перейти?» Он сразу посерьезнел и говорит: «Я подумаю». И все. Как-то потом забылось, закрутилось. Прошло какое-то время, чилийцам уже надо было улетать через несколько дней домой, Кристиан пришел к нам и говорит: «Я готов».

Сейчас он живет в Пунта-Аренасе, работает в аэропорту, мы с ним переписываемся. Но в Пунта-Аренасе, к сожалению, нет православных храмов, только в Сантьяго.

- Посещают ли нашу церковь представители других христианских конфессий - например, соседи с чилийской, уругвайской станций? Есть ли у них свои храмы? Зимуют ли священнослужители на других станциях?

- Никто до нас таким капитальным строительством в Антарктиде не занимался. На других станциях, например, у чилийцев, есть часовенка, католическая, но она - обычная каркасная щитовая постройка. Священнослужители на других станциях не зимуют.

На службы в наш храм приходят иногда чилийцы. Вход у нас свободный, двери всегда для всех открыты. Мы даже во время службы вставляем некоторые фразы на испанском языке.

- По вашим наблюдениям, какое влияние оказывает Антарктический материк, особые условия здешней жизни людей, на внутреннее состояние человека? И что из того, что есть на большой Земле, больше всего не хватает здесь?

- Для меня лично, не хватает одного - семьи. А так, я бы вообще отсюда не уезжал!

Повторюсь: здесь меньше суеты, народ особенный, какие-то нотки в душе пробуждаются. Задумываешься о своей жизни, оглядываешься назад. На Большой Земле постоянная суета, туда-сюда, все время некогда. Если человек внимательный к духовной жизни, то он, конечно, везде найдет время подумать. Но здесь условия только способствуют этому.

В таком тесном коллективе, - как и в армии, в принципе, - в человеке выплескивается наружу именно то, чего у него внутри больше. Если низкого больше - оно и выплескивается. Если достойного - достойное проявляется. На Большой Земле все это как-то смазывается, не разглядишь, а здесь видно сразу.

- Как вы думаете, можно ли вести речь об особой «антарктической миссии» Русской Православной Церкви? В чем она может заключаться?

- Она уже и так есть, эта миссия. То, что здесь храм построили, то, что священники служат. То, что люди всегда могут прийти в Храм и помолиться о своих близких, друзьях, о живых и об усопших. И за себя словечко замолвить в сложные моменты зимовки.

- Поскольку вы в прошлом имели непосредственное отношение к армии, то связанный с этим вопрос: по вашему мнению, нужен ли армии институт «полковых священников»?

- Я считаю - нужен. По себе знаю, в определенные моменты службы нужна и духовная поддержка, и совет. Сейчас есть полковые священники в горячих точках, в воинских частях, есть Центр по работе с вооруженными силами. Я сам когда служил в Спасо-Вифанском монастыре, окормлял одну часть рядышком. Но это сейчас как-то не на государственном уровне. Как было в царской России: есть полковой священник, вот его полк, вот его звание, ему начисляют зарплату, и он везде вместе с этим полком ездит. Вот это был бы государственный уровень!

- Как вы отмечали пасхальные праздники? Как будет отмечаться День Святой Троицы?

- Хорошо отметили. Был крестный ход, праздничное богослужение, потом праздничный стол, радостное Пасхальное настроение. Повар испек куличи, покрасили яйца. Днем собрались всей станцией на общую трапезу. Так что и Троицу постараемся отметить тоже достойно.