Судебный пристав и его девочки. Жуткая история про мерзавцев

Совсем страшную историю расскажу — хоть и не уголовную, вполне себе гражданскую историю пятилетней девочки Кати. Хотя на самом деле уголовки там — воз и маленькая тележка.

Девочки из «Руси сидящей» ходили на суд по этому делу, решение вынесено на прошлой неделе. Наших проверенных не одним уже судом и не одной, увы, тюрьмой девочек била крупная дрожь. Девочки собрали и принесли все документы по этому делу. (В редакции. —О. Р.)

И я вам так скажу: каждый раз, когда сталкиваешься с новым случаем судебных и человеческих безобразий, думаешь, что наверняка ничего хуже этого уже не увидишь. Ну не может быть ничего страшнее истории пятилетней девочки Кати. А следующее дело оказывается еще страшнее. Но прошедшая неделя побила все рекорды. Сначала мы столкнулись с делом девочки Кати, а буквально на следующий день нас потрясло избиение приставами в открытом судебном заседании мужа нашей подруги, обвиняемого в совершении экономического преступления предпринимателя Станислава Канкия, тяжелобольного человека — избиения на глазах у судьи и прокурора. И отсутствие по этому поводу какой бы то ни было реакции ответственных мерзавцев.

Дело девочки Кати и возмутительный случай с избиением больного человека в клетке объединяет одно: деятельное участие судебных приставов. Их моральный облик, принципы жизни и рефлексы агрессивного насекомого.

В городе Волжский Волгоградской области жила девочка Наташа Решетник. Когда ей едва исполнилось 16 лет, закрутился у нее роман с 30-летним старшим судебным приставом по обеспечению порядка в Городищенском районном суде Волгоградской области по имени Бердюгин Игорь Александрович. Товарищ девочку вывез от матери, два года она находилась неизвестно где. Мать девочки, Надежда, обращалась в правоохранительные органы, однако безрезультатно. Через два года Наталью сам господин пристав вернул Надежде, уже беременную. Родилась у Наташи красивенькая здоровая девочка Катя, бабушка и мама в ней души не чаяли (справки из детских учреждений и поликлиник прилагаются), однако судебному приставу пришло в голову за счет бабушки и матери Кати улучшить собственные жилищные условия. Ведь приставу жилось ой как нелегко: еще до момента встречи с юной Натальей у пристава имелись жена и трое несовершеннолетних сыновей. После конца романа статус-кво был сохранен.

И новоиспеченный папаша быстро признает отцовство и подает в суд иск о вселении его к бабушке Надежде в трехкомнатную квартиру как опекуна дочки Кати. Однако на родине пристав терпит полное фиаско, Волжский городской суд Волгоградской области ему в этом отказывает. Видя, что спокойной жизни в Волжском не будет, Надежда и Наталья хватают девочку Катю и переезжают в Москву к сестре Вере (к слову, их, бабушек, три сестры — Вера, Надежда, Любовь).

И всё бы хорошо, но Наталья поехала с дочкой Катей отдыхать на лето 2008 года в Волгоград, где папа Бердюгин забирает девочку себе, говоря, что ему она нужна больше. В ноябре 2008 года бабушка Вера приехала к жене пристава Бердюгина: та, пока мужа не было, с наслаждением отдала несчастную падчерицу Катю, которая несколько месяцев прожила в одной комнате с тремя несовершеннолетними мальчишками дурного, судя по обнаружившимся у Кати заболеваниям, воспитания.

Бабушка отвозит внучку в Москву, а в это время юную Наталью задерживают за продажу наркотиков — причем ее не досматривают на месте, а отвозят в отдел наркополиции, после этого она пишет заявление о том, что разрешает провести в ее жилище обыск, и, соответственно, там находят наркотические средства. К слову, понятые являлись внештатными сотрудниками наркополиции, о чем в материалах уголовного дела осталась бумага за подписью судьи, а закупщик, имя которого позже было засекречено, в Натальином телефоне значился как «Леша-мент».

В итоге Наталья получила 3 года колонии (ниже низшего), а судебный пристав Бердюгин подал иск об изъятии внучки у бабушки — уже в Москве.

Дело переходило из одного суда в другой, пока не стали его рассматривать в Перовском райсуде. Первоначально к производству дело приняла федеральный судья Артюхова Галина. Увидев явившегося на заседание папу, судья немедленно удовлетворила все ходатайства адвоката бабушки. Но судья Артюхова покинула Перовский суд, и дело передали судье Андреевой, которая даже не удосужилась провести заново предварительную подготовку, как того требует закон при передаче дела от одного судьи другому.

Пристав Бердюгин представил судье почетную грамоту и характеристику из Центрального района Волгограда, к которому он ни разу не относился. На основании представленной почетной грамоты судья вынесла решение об изъятии внучки у двух бабушек. Опека тоже была совершенно очарована почетной грамотой пристава Бердюгина, а когда наша любимая Юля Рощина, мать троих детей и жена осужденного Перовским же судом Олега Рощина (по статье, которая сейчас полностью декриминализована Госдумой), возмутилась, опека пригрозила и Юле изъятием у нее детей.

То, что судьи и прокуроры у нас вовсю пользуются презумпцией безнаказанности, это всем известно. Теперь, стало быть, к ним примкнули судебные приставы. Остается ждать, когда презумпцией безнаказанности будут наделены друзья и члены семей судей, а также их одноклассники и домашние животные.