ЕС и спасители-покупатели

Президент России принял участие в саммите «большой двадцатки» в тот момент, когда Москва пристально наблюдает за европейским финансовым кризисом – частично из опасений, что ситуация может негативно сказаться на российской экономике, но большей частью из-за того, что усматривает в таком развитии событий скрытые возможности для усиления собственных геоэкономических позиций и решения ряда застарелых проблем в повестке российско-европейских отношений

СМИ: комментарии «оппонентов»

После саммита «большой двадцатки» в Каннах единственное, что стало очевидным, – экономическое крушение. В Европе апрель 1912 года, и нации, составляющие еврозону, больше напоминают сваленных в кучу пассажиров четвертого класса, отправившихся в путешествие на «Титанике», чем членов экономического союза. Как крушение «Титаника», трагедия начнет разворачиваться медленно и будет ускоряться. Еврозона должна сократиться, избавившись сначала от Греции, потом, возможно, от Италии, Испании, Португалии и других стран во все более ускоряющемся ритме. В Европе начнется эпоха социальных протестов, которая может продолжаться десятилетиями. Бедность – страшна, и, когда нет выхода, люди выступают против собственного правительства, потом против граждан, а потом против соседних стран. Начнут свергаться правительства, люди восстанут, и единственными победителями станут такие страны, как Россия, которые будут стремиться установить свою гегемонию над ними. Возможный завоеватель с Востока будет воспринимать Европу как легкую добычу. Но Америка, хотя бы на культурной почве, поборется в этой борьбе, если мы еще будем существовать. Нет рецепта, чтобы вылечить раны Европы. Даже если бы он был, страны еврозоны не смогли бы им воспользоваться. («The American Spectator», США)

20 лет назад при взгляде из Москвы и Варшавы Европа сулила одновременно опасности и надежды. В течение всей холодной войны для советской империи она была главным союзником США. Те, кто стремился отказаться от коммунизма, видели в ней нечто вроде рая на земле или, во всяком случае, единственную возможную альтернативу. Едва получив свободу, они захотели присоединиться. Европейская идея покорила даже Турцию, которая не жалела сил, чтобы добиться вступления. Но всему пришел конец. Все встало с ног на голову с наступлением долгового кризиса. Теперь за границей все как один соревнуются в критике Европы, которая, видите ли, не может взять себя в руки. Президент Обама не без некоторого цинизма заостряет свою кампанию на следующем: европейский паралич «пугает мир» заложенной в нем угрозой. В Москве на Европу отныне смотрят с иронией или изредка: богачей Европа все еще привлекает недвижимостью класса люкс или охотно продаваемыми футбольными клубами, а интеллектуалов – возможностью посокрушаться об «исчезновении модели». («Le Monde», Франция)

План Москвы – сделать так, чтобы Россия выглядела экономически стабильной, накупить европейских активов, пока они дешевы, пригласить европейские страны в Россию и, возможно, предложить финансовую поддержку механизму финансового спасения еврозоны. Кремль намерен использовать этот кризис как шанс получить для себя политический рычаг в Европе: кризис дал Москве возможность использовать слабую и хаотичную Европу в своих интересах. За последние несколько лет Кремль предпринял несколько шагов, призванных удержать европейцев от объединенных действий против российских интересов. Получившие название «кампания хаоса», эти инициативы способствовали разделению европейского взгляда на Россию, и Россия сейчас пытается добиться аналогичного эффекта, используя финансовый кризис как платформу. (Stratfor.com, США)

СМИ: комментарии «апологетов»

Глобальной экономике в последнее время пришлось преодолевать последствия таких крупных кризисов, как долговой кризис еврозоны, спад экономической активности в США и землетрясение в Японии. Поэтому центральным на каннском саммите стал вопрос, способны ли лидеры крупнейших экономических держав добиться прогресса. Позитивным итогом двухдневных консультаций являются договоренности об укреплении банковской системы еврозоны и о решении проблемы суверенного долга Греции, а также согласие Италии на мониторинг со стороны МВФ. Президент Саркози проявил экстраординарное лидерство в этом вопросе. Я согласен с ним, что ЕС сделал несколько важных шагов вперед, к достижению всеобъемлющего решения. Европейские лидеры заложили фундамент антикризисных мер, который следует воплотить в жизнь. (Барак Обама, президент США)

Нестабильность в Европе может вызвать и фазу нестабильности в РФ. Поэтому президент России сделает акцент на сессиях, посвященных обсуждению дел в европейской и мировой экономике. Дмитрий Медведев в последнее время выдвинул ряд серьезных инициатив по энергетической безопасности. Наша позиция остается прежней: обеспечить стабильность на энергетических рынках, обеспечить надежное снабжение всех стран – потребителей энергии возможно только на основе тех принципов, которые были закреплены на заседании «большой восьмерки» в Санкт-Петербурге. Еще одна инициатива касалась безопасности добычи нефти на шельфе. Здесь проведена работа со всеми партнерами, подготовлен механизм обмена новейшим опытом. Мы рассчитываем, что все лидеры «двадцатки» этот отработанный по инициативе России механизм одобрят на саммите в Каннах. Этот механизм должен заработать уже в декабре этого года, а на следующем саммите лидеры смогут оценить его эффективность. (Аркадий Дворкович, помощник президента РФ)

Медведев внес революционное предложение по реформе авторского права на «большой двадцатке». В основе инициативы стоит по умолчанию свободное использование объектов авторского права. Предлагаются новые подходы для реформирования авторского права в документе, который без сомнения является одной из самых смелых и прогрессивных дипломатических инициатив России в глобальном масштабе, которая заинтересует многих в мире. Потому что в данном случае Россия выступает как защитник свободы обмена информацией в Интернете, и, в общем-то, как защитник общественного достояния, и как промоутер свободных лицензий. То есть такого правового режима, при котором люди могут инновационно использовать объекты авторского права. Думаю, что в данном случае самое главное, что Медведев воспользовался шансом на лидерство. И именно Россия стала страной, которая внесла в международную политическую повестку дня вопрос о реформе авторского права. И, как ни странно, это значит тоже, что наша страна оказалась ближе даже к Европе, к прогрессивным силам Европы и Америки, чем к позиции официальных властей сейчас. И мне всегда очень приятно, когда наша страна выступает на правой стороне. (Иван Засурский, заведующий кафедрой новых медиа и теории коммуникаций факультета журналистики МГУ)

Вполне возможно, что именно Российская Федерация, возглавив «двадцатку», сможет запустить проект реформирования финансовой системы, что поможет решить проблемы с валютной турбулентностью. Очевидно, что нужны системные изменения, и Российская Федерация, обладая правом делегирования от стран СНГ, может запустить механизмы по реформированию действующей финансовой системы. (Дмитрий Абзалов, ведущий эксперт Центра политической конъюнктуры)

Наш комментарий

Саммит «большой двадцатки» в Каннах оказался, без сомнения, главным внешнеполитическим событием минувшей недели, к которому было приковано внимание не только финансистов и экономистов, но и широкой общественности, поскольку на кону стоит согласование плана действий по спасению глобальной экономики.

Позитивными для европейцев были заявления Барака Обамы. По словам президента США, благоприятным итогом двухдневных консультаций являются договоренности об укреплении банковской системы еврозоны и о решении проблемы суверенного долга Греции, а также согласие Италии на мониторинг со стороны МВФ. Признав, что предстоящие шаги будут нелегкими, он подчеркнул, что действовать нужно как можно быстрее. По выражению Обамы, мировые лидеры добились «важного прогресса» в стабилизации мировой экономики, и он выразил уверенность, что страны Европы смогут разрешить долговой кризис. Обама считает, что европейские лидеры «заложили фундамент» антикризисных мер, который следует воплотить в жизнь.

В то же время Ангела Меркель была вынуждена признать, что ни одно государство «большой двадцатки» пока не согласилось инвестировать в ЕФФС, но отметила, что участники саммита договорились о совместной работе МВФ и ЕФФС. «Двадцатка» готова давать деньги, но только под конкретные программы по выводу перегруженных долгами стран из кризиса.

Несмотря на предпринимаемые шаги и «оптимистические» прогнозы, две наиболее проблемные страны ЕС – Италия и Греция – продолжают вызывать беспокойство. Италия согласилась на половинчатые меры: Сильвио Берлускони отказался от финансовой поддержки, предложенной Международным валютным фондом, но подтвердил, что Италия попросила МВФ помочь контролировать осуществление экономических реформ.

Желая подбодрить приунывших партнеров по «двадцатке», Китай пошел на уступки и пообещал сделать курс юаня более гибким, подняв его до «приемлемого уровня». Ранее США и ЕС обвиняли Пекин в чрезмерном занижении курса национальной валюты в рамках протекционистской политики. «Мир должен оказать Европе поддержку и помощь», – объявил председатель КНР Ху Цзиньтао. Но «прежде всего Европа должна помочь себе сама», поправил коллегу российский президент Дмитрий Медведев.

Президент России принял участие в саммите «большой двадцатки» в тот момент, когда Москва пристально наблюдает за европейским финансовым кризисом – частично из опасений того, что ситуация может негативно сказаться на российской экономике, но большей частью из-за того, что усматривает в таком развитии событий скрытые возможности для усиления собственных геоэкономических позиций и решения ряда застарелых проблем в повестке российско-европейских отношений.

Пожалуй, впервые за всю историю участия России в подобных международных форумах, будь то в формате G-20 или G-8, российская делегация могла позволить себе обращаться к собравшейся аудитории с плохо скрываемыми интонациями превосходства и высокомерия, мало того – сама аудитория проявляла готовность внимать подобным поучениям без явных признаков иронии и даже с вежливым интересом.

Так, выступая на саммите, российский лидер заявил, что страны Евросоюза недостаточно активны в принятии решений по стабилизации экономической ситуации в еврозоне. «По моим ощущениям, действия наших партнеров должны быть гораздо более активными и более решительными для того, чтобы навести порядок, – указал собравшимся Дмитрий Медведев с интонациями школьного учителя, беседующего с нерадивыми двоечниками. – В противном случае мы будем заложниками этих проблем еще на протяжении длительного периода».

«Страны, у которых долговое бремя чрезмерно, должны незамедлительно начинать финансовую консолидацию. Тем же странам еврозоны, которые рассматриваются рынками как “безопасная гавань”, было бы целесообразно поддержать спрос и облегчить тем самым положение более слабых партнеров», – строго заявил глава российского государства. И, чтобы усилить достигнутый эффект, великодушно добавил: «Мы видим роль России в том, чтобы конструктивно и в то же время ответственно помогать нашим партнерам, которые сегодня находятся в сложном положении».

Очевидно, что в сложившейся кризисной ситуации политическое руководство страны стремится позиционировать Россию в качестве маяка стабильности в океане европейской депрессии. Москва хочет показать Европе, что во время этого кризиса Россия остается сильной экономической державой, научившейся жить по средствам и скопившей значительные резервы, дальнейшая судьба которых – предмет возможного торга.

Впрочем, о конкретных формах и размерах помощи еврозоне разговор еще впереди, и российская сторона дала понять, что он будет непростым. Так, в своем выступлении на саммите Дмитрий Медведев прозрачно намекнул, что решение европейских стран о принятии Третьего энергетического пакета вносит путаницу во взаимоотношения России и ЕС. «Я считаю, что мы должны вести себя ответственно, в определенных ситуациях принимать решения, понятные друг для друга. Россия как поставщик нефти и газа должна действовать прозрачно и понятно для покупателей, но в то же время наши партнеры и власти Евросоюза должны принимать такие решения, которые будут правильным образом истолковываться нашими компаниями, а не разрушать то, чем мы занимались последние 20–30 лет», – сказал как отрезал президент РФ.

В качестве условия оказания помощи со стороны России может быть поставлен вопрос о пересмотре положений европейской Энергетической хартии, остающейся одним из камней преткновения во взаимоотношениях Москвы и Брюсселя. Только если раньше европейские партнеры оказывали давление на Москву, настаивая на ратификации спорных протоколов, то теперь уже Москва устами Дмитрия Медведева дает понять, что европейцам стоит задуматься о том, чтобы «внести изменения в эту Энергохартию или принять какую-либо новую хартию».

Стоит напомнить, что Россия искала способы увеличить свои рычаги влияния в энергетическом секторе Европы еще до того, как экономический кризис начал углубляться. В 2009 году по Москве был нанесен удар, когда Европа приняла Третий энергопакет, который запрещает энергетическим компаниям контролировать одновременно и производство, и распределительные активы в цепочке энергоснабжения. Однако Россия проигнорировала энергетическую директиву, перейдя в оборону в расчете на то, что в сложившейся ситуации время играет на российские интересы. Теперь, похоже, пришло время из обороны перейти в нападение.

Впрочем, оценивая предложения России по энергетической безопасности, эксперты высказывают сомнения в том, что кризис в Европе станет для Брюсселя поводом пересматривать политику демонополизации и диверсификации энергетического рынка, которая сформирована не вчера и реализуется с завидным постоянством. Возможность внесения корректив, впрочем, приобретет реальные очертания, если станет окончательно ясно, что демонополизация может иметь обратный эффект и приводить не к снижению цен, а к повышению. В этой связи, в частности, упоминаются исследования, посвященные выявлению зависимости между степенью монополизации рынка газа и уровнем цен на газ для конечного потребителя. Выяснилось, что в тех странах, которые фактически на 100% зависят от российского рынка газа, – например, страны Прибалтики или некоторые страны Восточной Европы, – эта цена существенно ниже, чем в тех странах, где рынок более диверсифицирован или где российское присутствие незначительно. Другими словами, нет четкой линейной зависимости между степенью монополизации газового рынка и конечной ценой на газ для потребителя.

Если что и способно подвигнуть европейцев на пересмотр принципов своей энергетической политики, то это скорее упомянутые внутренние противоречия и проблемы, чем соответствующие ожидания Кремля.

Пока же европейцы реагируют на прозрачные намеки, исходящие от российской стороны, с вежливой индифферентностью, ясно понимая, что любой возможный объем финансовой помощи Москвы объективно будет каплей в море европейских финансово-экономических проблем, учитывая сопоставимые масштабы экономик. Россия и в самом деле пока подтвердила довольно смехотворную сумму, которую она готова выделить в помощь Евросоюзу, – 10 млрд долл., да и то лишь косвенно, по линии МВФ.

Впрочем, и такой помощи рады: уже в первый день рабочей недели, начавшейся после завершения саммита в Каннах, для обсуждения деталей в Москву прибыла с визитом глава МВФ Кристин Лагард. Выступив с лекцией в Государственном университете Минфина, руководитель международного финансового института не стала расточать дифирамбы в адрес России, а, напротив, мягко приземлила наших политиков на почву суровой реальности. Кристин Лагард сказала, что России самой необходимо восстанавливать и наращивать свои резервы в условиях волатильности на финансовых рынках и неопределенности перспектив мировой экономики. По ее словам, у России есть некоторые факторы уязвимости, связанные, в частности, с возможным резким снижением цены на нефть.

От себя добавим, что у России есть и другие факторы уязвимости, ставящие под большой вопрос целесообразность оказания финансовой помощи зарубежным странам в сколь-нибудь значительном масштабе. Так, по оценке экспертов, Россия не обладает сегодня достаточным объемом свободного инвестиционного капитала, более того, имеет место его дефицит. В отличие от того же Китая, который осуществляет экспорт капитала на фоне активной политики внутренних инвестиций. У нас внутренние инвестиции в основной капитал не дотягивают до той планки, которая была бы индикатором реальной модернизации, на что совершенно справедливо указывали в том числе президент и премьер. В сложившихся условиях осуществлять на государственном уровне экспорт капитала представляется, мягко говоря, несвоевременным.

Другое дело, что подобный экспорт уже имеет место, когда Россия осуществляет инвестиции в американские казначейские обязательства. Это решение в значительной степени имеет известную политическую мотивировку, как внешнеполитическую, так и внутриполитическую. Опять же, из политических соображений Россия, наверное, могла бы диверсифицировать свои вложения в пользу европейских ценных бумаг.

Для этого европейцы, в свою очередь, должны предложить финансовые инструменты, достаточно надежные и привлекательные: речь идет о совместном выпуске еврооблигаций, в котором была бы консолидированная ответственность стран еврозоны. Это позволило бы странам еврозоны делать займы в облигациях, которые выпускались бы Европейским долговым агентством и за которые отвечали бы все ее члены. Хотя такое решение увеличит нагрузку на Германию и других лидеров европейской экономики.

Уход в такие финансовые инструменты для России и других стран БРИКС в принципе мог бы иметь смысл, впрочем, не многим больший, чем покупка американских ценных бумаг. Мы заинтересованы в стабильности зоны евро до тех пор, пока мы вкладываемся в эту валюту как в способ сохранения своих резервов. В то же время выкуп облигаций проблемных стран, таких как Испания, о чем шла речь в российской прессе, выглядит совсем уже бессмысленным, альтруистическим поступком.

Другими словами, многое будет зависеть от того, какие именно финансовые инструменты готовы предложить европейцы, пойдут ли они по пути выпуска совместных еврооблигаций. Если они не готовы предоставить дополнительные гарантии внешним инвесторам, то почему внешние инвесторы должны идти им навстречу?

В ожидании ответа на эти и подобные вопросы потенциальные «спасители» Европы заняли выжидательную позицию. По мнению экспертов, Пекин, который был одним из крупнейших покупателей облигаций в рамках Европейского фонда финансовой стабильности, выжидает, пока Москва озвучит свой европейский план, одновременно   тщательно изучая нынешнее предложение со стороны Европы. Китайцы обращают внимание на имеющийся дефицит суверенных гарантий, в то время как Москва намерена использовать деньги не ради прибыли, а для получения политического влияния в Европе – и поэтому менее чувствительно относится к финансовым потерям, чем другие инвесторы.

В общем и целом Россия хочет иметь максимально возможное число стратегий, работающих в Европе одновременно, с целью получить значительный рычаг влияния там во время финансового кризиса, и в то же время не столкнуться с большим количеством обвинений в прямом вмешательстве. Когда накал кризиса в Европе спадет, станет яснее, чего именно русским удалось добиться, пока европейцы были слишком отвлечены и рассеянны, чтобы что-то замечать.

Тем временем внимание наблюдателей приковано к событиям вокруг Греции. В Каннах французский президент Саркози и немецкий канцлер Меркель запугали премьер-министра Греции Георгиоса Папандреу настолько, что он сначала отказался от идеи проведения референдума по вопросу новой программы помощи стране, которая была принята неделю назад на саммите ЕС, а затем и вовсе собрался в отставку вместе со всем правительством. Однако уверенности в завтрашнем дне эти усилия не добавили: транш помощи Греции, согласованный до встречи, был задержан, чтобы посмотреть, как будет развиваться ситуация в Афинах, где удалось преодолеть правительственный кризис – формируется правительство национального единства. Главная задача нового кабинета будет заключаться в том, чтобы провести через парламент достигнутые 26 октября в Брюсселе соглашения, которые означают дальнейшие меры экономии в обмен на получение очередного транша европомощи. Новые выборы запланированы на февраль будущего года.

В Европе скептически относятся к утверждению, что теперь страсти в Греции начнут утихать, скорее наоборот. В ответ на усилия новой «большой коалиции» по продавливанию европейского плана спасения греческой экономики влиятельные в политическом плане греческие профсоюзы могут взбунтоваться, что неизбежно приведет к массовым забастовкам и масштабным акциям саботажа. И как долго сможет выстоять правительство, которое формировалось как брак по расчету между враждующими политическими силами?

Между тем на фоне эпидемического увлечения греческой политикой как-то все забыли, что еще неделю назад главными темами обсуждения были Италия с ее фискальными и политическими сложностями и США, где осталось чуть меньше трех недель до момента, когда закончится бюджетное перемирие республиканцев и демократов и вопрос дальнейшего снижения кредитного рейтинга правительства вновь станет актуальным. Вне зависимости от того, что сделают или не сделают греки, проблемы госдолга существенно более значительных экономик мира никуда не денутся, а путей их решения как не было, так и нет. Поэтому мы так и будем жить от кризиса к кризису еще несколько лет, а методом решения снова станет масштабная денежная эмиссия со стороны центральных банков крупнейших стран, деликатно именуемая «количественным смягчением», «стабилизацией рынков облигаций», «интервенциями с целью ослабления курса национальной валюты» или «кредитным смягчением», но, по сути, в равной мере представляющая собой ночной кошмар для всякого правоверного неолиберала образца 90-х годов.

Рынки не оценили итоги саммита G-20. Курс евро снизился на 2,5% – это стало самым существенным падением за два последних месяца. На падение евро помимо саммита оказал влияние Европейский центробанк: новый глава ЕЦБ Марио Драги на дебютном заседании понизил ключевую ставку рефинансирования на 0,25 процентного пункта – до 1,25% годовых (эксперты были уверены, что ставка останется прежней). Фондовые рынки Европы ушли на выходные в минусе. В течение недели европейские индексы продемонстрировали крупнейшее падение за последние шесть недель.