О Патриархе, раскольниках и русском православии

Выдающийся московский политик, бизнесмен и патриарх Гундяев привез к нам не только толпу бабушек-нарушительниц второй заповеди, не только чемодан позолоченных кусочков латуни для раздачи туземным чиновникам, не только пастырское слово о том, почему россияне, грузины, сербы, румыны, болгары, греки, поляки, китайцы, японцы и албанцы имеют право на поместную Церковь, а украинцы не имеют, главнее всего, что он протягивает под своей рясой - это специфическая традиция Московского православия.

Москва, как и остальные православные, в отличие от католиков, не слишком проникались гибелью православной империи Ромеев. Это не препятствовало Москве в дальнейшем называть себя Третьим Римом, не совсем безосновательно, ведь она унаследовала все пороки второго. Все лучше, пользуясь правом завоевателя, забрала Оттоманская Порта.

Империя Ромеев, а впоследствии, обезьянничая ее, Русская империя претендовали на особенную православную святость собственного прошлого, правления и народа. Начало московской церкви так же покрыто позором, как и основание московского государства.

Как с гордостью пишет И.А. Монахова в своей книге \"Основание Русского государства\" ( в 2007 г. издание в неплохой серии \"История России\"), \"московские князья, как никакие другие русские правители, умели находит согласие с ордынскими ханами и находит у них покровительство\".

Первым кто окончательно утвердил митрополичью кафедру в Москве был такой себе Феогност. Как с уважением пишет Монахова, \"особая заслуга нового митрополита заключалась в том, что вон приобрел грамоту вот хана Узбека\". Он так хорошо прислуживал ордынцам, что подлежит ему духовенство даже было освобождено от уплаты дани. Его служба заключалась в запугивании и деморализации тех кто осмеливался на антиордынские восстания. В частности, он проклял Псков за то что тот поддерживал восстание Твери.

Наивным является обвинять ерпецистов в сергианстве. Патриарх Сергей, который прислуживал большевикам, не делал ничего такого, что до него не делали основатели его конфессии.

В дальнейшие века история Московской \"церкви\" и государства неуклюже мифологизировалась. Впрочем одиночные святые, невзирая на изначально бюрократический характер ерпецизма, таки появлялись в восточных болотах. Таким был Сергей Радонежский, конечно, если очистить его биографию от сказок жития. Как замечает Г.Дубовис, Святой Сергей не мог иметь ничего общего с таким сомнительным персонажем, как Дмитрий Донской, и не благословлял того ни на одну \"Куликовскую битву\", потому что был верным сподвижником митрополита Киевского Киприана, который в свою очередь отлучил от Церкви князя за раскол.Пропагандистскую сказку на \"Куликовскую битву\" начали сочинять векам позже, когда появляются первые письменные упоминания про эту большую победу. Сто лет ни русские, ни никакие другие источники не замечали это грандиозное событие. После \"битвы\" и Дмитрий Донской, и его сын Василий продолжали чеканить монеты с традиционной надписью \"Султан Тохтамыш, пусть продлится его жизнь\".

Дальше ордынская подстилка, московский князь Василий ІІ, без разрешения Вселенской Патриархии созывает в Москве в 1448 году неканонический собор, на котором ставит на митрополичью кафедру своего ставленника - епископа Рязанского Иону. Сторонники канонического Православия, которые выступили против лже-собора, были \"закованы в оковы\". В 1459 году князь заставил епископов принести клятву ему лично.

Вместе с тем на Русь прибыл канонический митрополит Григорий (Болгарин). И Иона Рязанский был проклят, как \"розкольничий монах, сын беззакония\", а с ним и 9 епископов. В 1470 году отлучены от церкви раскольнические московские митрополиты прекратили титуловаться митрополитами Киевскими, и с того времени появилась отдельная \"конфессия\", которую больше 100 лет не признавал православный мир.

Как замечает С. Чаплыгин, лозунгом Московской Церкви становятся слова клятвы епископов Василию ІІ Васильевичу : \"Яко прикаже князе веровати, такое и будем веровати\". Дальнейшие события хорошо известны и ярко описаны многими историками:

В 1586 году с целью собрать немного денег на Русь прибыл Патриарх Большой Антиохии и всего Востока - Йоаким ІV. За 5 лет своего пребывания на кафедре Антиохинский патриарх набрал долгов и был должен, на то время 8000 золотых.

Поколесив по Украине и Беларуси Йоаким ІV заглянул в Москву. Хотя московская митрополия и была уже больше 100 лет неканонической и раскольнической, но все же за обрядом царство было почти православно.

Йоакима ІV в Москве принял царь Феодор Иоаннович (сын Иоанна ІV Грозного) и его шурин Борис Годунов, даже пригласили на трапезу. В ожидании обеда ему предложили осмотреть обустройство и иконопись Успенского собора Московского Кремля. Когда Йоаким вошел в собор, стрелки что его сопровождали, замкнули двери. Навстречу ему шел в полном облачении и сопровождении сонма священников никем не признаный московский митрополит Дионисий. Подошедши к Йоакима, Дионисий благословил последнего.

В Йоакима отняло язык. Мало того, что раскольник, да и еще митрополит благословляет патриарха и протягивает руку для поцелуя. Московский митрополит, развернувшись вошел в алтарь и начал литургию. Аниохинскому патриарху осталось стоять около заднего столба собора, как простому мирянину. Таким образом Москве удалось получить признание и каноничество своих богослужений от одного из 4 Восточных Патриархов.

В 1588 году в Москву прибыл Вселенский Патриарх Еремей ІІ, который тоже требовал денег. Проблем с приездом не было, поскольку московская митрополия уже считалась канонической. Но по приезде в Москву Патриарх оказался под арестом в монастырской келье, в которой провел почти год.

Ему сразу предложили перенести кафедру Вселенской патриархии, которая находится под притеснениями турок, в Москву. Посидев на воде и хлебе, Патриарх подписал соответствующую грамоту. Но, как потом оказалось, он не может находиться в Москве, поскольку здесь уже есть кафедра московского митрополита Йова (его предшественник Дионисий за то, что не понравился царице Ирине, уже грыз сухари). Поэтому Его Святейшество Вселенский Патриарх, Архиепископ Константинополя-Нового Рима Еремей ІІ будет находиться на первой московской кафедре во Владимре-на-Клязьме.

Жить в каком-то забытом селе Еремею не очень хотелось. Вместе с тем, Москва могла в любое время обнародовать желание Патриарха выехать из Стамбула, в связи с притеснениями турок. Оставалось два выхода - или жить во Владимре-на-Клязьме., или сесть на кол в Стамбуле.

В конце концов договорились: Патриарх рукополагает в Москве Патриарха, возвращается с деньгами в Стамбул, компромат сжигают. Грамота на образование Московской Патриархии была подписана всеми Восточными Патриархами (фальшивые подписи и печати загодя изготовили в Тайном приказе).

Так была создана Московская Патриархия. Возможно, украинским президентам стоило бы поучиться у московских царей, как обращаться с заезжими патриархами? Московская церковь родилась из раскола. Самовольно провозгласив себя независимой от Вселенской патриархии.
Пётр І упразднил должность Патриарха. Высшим органом церковного управления стал Синод под надзором обер-прокурора - назначенного императором государственного чиновника. Синод уравнивался в правах с Сенатом, подчиняясь непосредственно государю, которого называли \"крайним судьей духовной коллегии\". В начале восемнадцатого века был внедрен закон который обязывал священников стучати на мирян, в нарушение тайны исповеди. От Петра и по 1917-й год ерпецизм, даже по формальным признакам, был протестантской деноминацией.

После революции РПЦ стала сергианськой церковью - начала сотрудничать с богоборствующей красной властью. В то же время на Соловках и в других концлагерях существовала категория узников, которых называли \"христосики\". Семен Поднагайный, который сидел вместе с ними рассказывает, :

Черники(монахи) Лебяжьего монастыря на Северном Кавказе отказались выполнить распоряжения совдепа - разойтись, жениться и стать гражданскими. Они и те, мужчины и женщины, которые присоединялись к ним пошли в радикальное отрицание, считали недопустимым грехом выполнить любое распоряжение власти, в т.ч. и приказы тюремной администрации. Сначала их расстреливали, но увидев с какой радостью \"христосики\" принимают смерть, их истязали, не всегда убивая.

Они все проходили за номерами, поскольку отказывались на следствии называть свои имена. Всегда были очень чистыми, ходили между другими узниками и спрашивали чем кому помочь. Они пользовались огромным уважением среди узников и больше всего среди всех хранили человеческое подобие.

Лидером соловецких \"христосиков\" был Филимон Подоляк - кулак из Правобережья. который после того как в 1921-ом погибла вся мужская часть его семейства, снял сапоги и шапку, чтобы не надевать их больше никогда, взял клюку и пошел в мир. С тех пор прославился на Житомирщине как святой подвижник, жил в лесу, в пещере, силой молитвы лечил больных. Арестован в 1926-ом. Когда на Соловках его первый раз выводили из каземата (куда до того он попал за неповиновение), огромная толпа узников упала перед ним на колени и просила спасать их молитвами.

Тогда впервые на Соловках по толпе стреляли из пулеметов. Расстрелян в 1934-ом.

Кстати, ни он, ни \"христосики\" не канонизованы. Хотя именно они и были Церковью в те страшные времена, в отличие от тех патриархов и епископов, которые на братских могилах праведников умудрялись уживаться с совдепом.

\"И эти люди запрещают нам ковыряться в носу? Церковная деноминация с таким бек-граундом забрасывает что-то Киевскому патриархату или УАПЦ? Последние, к сожалению, унаследовали много от РПЦ. \"Из отравленного источника не может вытекать чистая вода\". Но они не сделали ничего такого, чего бы РПЦ уже не делала раньше\" (С. Чаплыгин).

Для священнических ортодоксальных конфессий очень важна непрерывность передаваемости благодати. Апостолы получили Духа Святого во время Пятидесятницы, дальше через рукоположение передали благодать своим преемникам, те дальше и вплоть до священника из нашей сельской церкви.

Кроме того, иерархия РПЦ благоговерно хранит наследственность САНКЦИИ. ГПУ проверило, отобрало, выдрессировало и санкционировало епископат московской церкви. Через санкцию МГБ и КГБ рукополагали иерархи вплоть до 1991 года, и в настоящее время огненное слово САНКЦИЯ порою заметно проступает во главе Патриарха Московского.

И хотя, кажется, что САНКЦИЯ более крута благодати, однако, впоследствии, в аду все становится на свои места.

Есть определенная фактурность у патриарха Кирилла (пусть милостивый будет к нему Аллах!), в отличие от большинства московских чиновников, он породист, человечнее. Пытаюсь представить его в роли кого-нибудь из евангельских персонажей. Его невозможно представить босиком, следовательно, роль апостола не для него. Он слишком солидный для доброго самаритянина и слишком бородатый для Магдалины.

Однако, он замечательно сыграл бы роль члена синедриона, ревнителя чистоты веры и общественной морали против подступов неканонического проходимца во главе кучки из двенадцати необразованных люмпенов.

Также в наличии идеальные исполнители ролей Ирода Антипы и иностранца - прокуратора. И только того, кто мог бы сыграть Христа, пришлось бы искать не ближе, чем где-то в Южном Судане.