\"Этот всадник слишком мал, чтобы защитить Гжель...\"

О судьбе знаменитого народного промысла.

Отклики подтверждают: читатели «Правды» не остались равнодушны к разорению и уничтожению национальной гордости России, о чем говорилось в статье «Кто и как губит Гжель?» (газета от 19 марта 2010 года). Есть и отклики от тех, кто каждодневно встречается с настигшей знаменитый традиционный художественный промысел бедой.

Через дыры больше вынесешь

Пишет Андрей Евгеньевич Клочков, многие годы отвечавший за производство на предприятии:

«Хотелось бы для наглядности приложить фото корпусов фенинского плиточного производства «до» разгрома и чистого поля, оставшегося «после». Можно добавить список работающего оборудования, за копейки сданного в металлолом. По словам наших людей (не временщиков-хапуг), за копейки сдавалось то, что реально стоит сотни тысяч, если не миллионы. При вывозе огромной печи на металлолом сломали стену производственного корпуса.

Никакой надежды на дальнейшее развитие предприятия. А что же думают государственные мужи? Была в ноябре 2009 года телевстреча главного художника Сергея Симонова с президентом Дмитрием Медведевым. Последний заявил: «Сохраним, не дадим сгинуть». Затем прошли переговоры с Минпромторговли: мол, предприятие под контролем. И всё осталось по-прежнему: выходит, чиновникам «по фигу» задание президента?»

Не захочешь, но признаешь: от обещаний власти попахивает тленом.

Маршрутами руин

Для истории когда-то сохранил бывший генеральный директор ЗАО «Объединение Гжель», Герой Социалистического Труда В.М. Логинов давно пожелтевший документ: «Протокол совещания совета директоров Гжельской зоны по вопросу улучшения административного управления и капитального строительства в 12-й пятилетке 1985—1990 годов». Передал его автору статьи на хранение.

Собрались тогда руководители всех ведущих предприятий гжельской местности: Речицкого и Кузяевского фарфоровых и Гжельского кирпичного заводов, объединения «Элек-троизолятор» и ЗАО «Объединение Гжель», совхоза «Гжельский». Пришли председатели сельсоветов, директора силикатно-керамического техникума и Ново-Харитоновской школы. (От тех производств — теперь одни развалины. Совхоз уничтожен). Мыслилось: единое целое составят ведущие промышленные предприятия с немалыми ресурсами, учебные базы — школы, силикатно-керамический техникум, позднее переименованный в колледж, а затем и реорганизованный в институт с высококвалифицированными специалистами.

По сути устранялись ненужные административные барьеры при солидном финансировании значимых проектов. Появлялся крепкий заслон против разбазаривания земель. Гжель укреплялась материально, создавала весомый бюджет. Как сказано в итоговом решении, «для дальнейшего социально-политического, экономического и культурного развития местности, создания исторического и культурного центра русской керамики». Границы и размеры проектируемой территории и охранной зоны определялись в 350 научно выверенных квадратных километров. Признавались недопустимыми многоэтажная массовая городская застройка, строительство складских и промышленных не-профильных предприятий, отвод территорий под садоводческие товарищества. Полезные для производства залежи ценнейших запасов глин ставились под особый контроль.

— Попробую перечислить, — говорил мне в середине девяностых годов Виктор Михайлович Логинов, — что мы успели выполнить. Появились надежная котельная техникума, пожарное депо, средняя специальная школа на 1176 мест, детский сад, жилые дома, дороги. Оказывали помощь в газификации деревень, реконструировались предприятия. Создали генеральный план развития всей Гжели. Мы же одна семья, нас не разорвать, не разлучить.

Верилось, по архитектурному замыслу, и в строительство культурного центра — неподалеку от железнодорожной платформы «Игнатьево» (а тропинка отсюда прямиком ведет к ЗАО «Объединение Гжель»). Комплекс венчал бы парк трудовой Славы с монументом народным мастерам — в честь многих поколений гончаров, трудом и умением своим прославивших нашу землю. Давно готов был научно и архитектурно обоснованный проект. На оборудованной под строительство земле успели вырыть котлован. В основание уложили первые блоки фундамента. Однако к нападкам присоединилась глава поселковой администрации Ново-Харитоновского сельского округа Н. Ширенина, требуя «освободить земельный участок в районе деревни Володино от строительных блоков». Сейчас территория культурного центра «Гжель» обозначена колышками. Земли проданы застройщикам частных домовладений.

А перспективный план главой Раменского района Московской области, деятелем партии «Единая Россия» В. Деминым не был утвержден. Положили все документы, созданные на рубеже восьмидесятых—девяностых годов гжельцами и сотрудниками Института генпланов АПУ Мособлисполкома, в «долгий ящик», чтобы поскорее о них забыть — так-то проще самолично заниматься распродажей земель, что относятся к особо значимым территориям, где расположены традиционные народные художественные промыслы с огромными запасами глин, песков, известняков.

Ныне действующая Ново-Харитоновская средняя школа проектировалась, с тем чтобы прежнему учебному заведению отвести другую, более значимую роль: использовать как школу искусств, школу детского творчества. Увы, замысел так и не был воплощен в жизнь. Забыто формирование музея истории русской керамики, как и проектирование Дворца молодежи. Прямо на территории складов ЗАО «Объединение Гжель», куда десятки лет привозились сырье, материалы, оборудование, поднялись корпуса ликероводочного завода.

Вот они, метаморфозы современного бытия. Отброшены идеи «социального проектирования», сам замысел превратить окружающие художественный промысел земельные угодья в город-сад. Забыты попытки сделать Гжель Меккой подмосковного туризма, яркой страницей знаменитого «Золотого кольца».

У нормального человека подобные перемены, кроме брезгливости и желания им противостоять, ничего иного не вызывают. Срок чиновника недолог, а последствия противоправных действий остаются на века!

Замок для художника

Памятны многим собрания, проведенные новыми «владельцами». На первом они заявили: «Зарплата составит в месяц тридцать тысяч рублей». Похлопали все с радостью. Прошли месяцы — тишина. На втором собрании: «Нет, мы подумали, многовато. Будет двадцать пять тысяч рублей». Аплодисменты были пожиже. На очередном сборе: «Шесть тысяч рублей ежемесячно в самый раз». Хлопков не услышали, и мало кто дождался обещанного.

Когда-то Виктор Логинов заметил: «В советское время у промысла была немалая общая прибыль, в которой наши художники купались. Теперь всё по-иному. И вместо того чтобы поддержать, совместно искать пути выхода из тупика так называемых экономических реформ, ушли «на дно». В ущерб поддержанию былой славы гжельского искусства».

Всегда всё же были и те, для кого Гжель — сама судьба. Приведу здесь свидетельства ведущего художника Азамата Асанбаева. Имя это в народном искусстве широко известно. Скульптуры в фарфоре: портрет великого полководца Георгия Жукова, сюжетные керамические серии по произведениям писателей А. П. Чехова, Н.В. Гоголя — вызывают восторг коллекционеров, уважение к творчеству уникального мастера.

— Прихожу в мастерскую, а на двери амбарный замок. Здесь собран весь мой многолетний труд,— рссказывает А. Асанбаев. — Воплощенные замыслы. Спрашиваю: «Почему?» Ответ временщиков: «Ты можешь свои формы украсть, а нам выпускать нечего». Получается, я, всегда за свои же деньги покупавший гипс, другие материалы, оплачивавший работы по литью, моделям, обжигу, еще у себя же воровать стану. Бред какой-то. С летних месяцев прошлого года не платят зарплату, а трудом моим вовсю пользуются. Льют скульптуры, сервизы. Коллекционерам, в торговлю предлагают. А мне громогласно заявляют: «Да они никому не нужны». Есть и иной пример. По телевизору часто показывают, как президент Медведев чай из моей чашки из сервиза «Малахит» прихлебывает. То-то новые владельцы промысла формами моих изделий пользуются — до Кремля дошли. Авторы, получается, здесь им не нужны. В закутке ютятся заслуженные художники России Виктор Хазов, Юрий Гаранин, Маргарита Подгорная, Александр Царегородцев — оставшиеся представители некогда мощной гвардии творцов промысла. Условия взаимоотношений с директором Н.Л. Диосиниади простые: ты мне — товар, я тебе — гроши. Когда-то художники и руководитель промысла внутренним были связаны духовным миром, нацеленностью на общее творчество. «По барабану» теперь владельцам разговоры о прошлом. Принес деньги, взор на тебя обратят. Обращается художник к менеджеру: «Вазу я создал, могу найти заказчика. Продам, деньги принесу». А тот в ответ: «Смотри, не прогадай. А пока оплати все расходы по ее изготовлению. О нашей доле не забудь».

На любой вопрос директор Н.Л. Диосиниади отвечает: «Я администратор. Моя задача — выполнять распоряжения вышестоящих руководителей». Чем не «зицпредседатель» из конторы «Рога и копыта»?

Выпал случай в Гжели присоединиться к школьной экскурсии. Повели по пустым, заваленным всяким хламом цехам. Экскурсовод усталым голосом поясняла: «Здесь когда-то живописцы в гжельском стиле, которому нет равных в мире, расписывали вазы, посуду. А вот здесь творили сами художники». Заглянули и в музей: с портрета смотрит единственный в прикладном искусстве народный художник СССР Людмила Павловна Азарова. До последних дней жизни беспокоилась: «Как там, в Гжели?»

Плохо, из рук вон плохо!

Ну а что же сами художники, мастера, рабочие Гжели? Неужели будут и дальше, сжав кулаки, наблюдать, как гибнет дело их жизни, бесцельно слоняться по опустевшим корпусам и при встрече друг с другом стыдливо отводить глаза? Не пора ли проявить русский характер и показать, кто хозяин на гжельской земле?