Преступление без наказания

Водителя, совершившего ДТП со смертельным исходом, спасли от ответственности милицейские погоны

О преступлениях, совершенных сотрудниками милиции, в последнее время говорят много. Тема стала модной. Но история, о которой мы хотим рассказать, произошла задолго до этой шумной кампании. И потому осталась незамеченной прессой. Рядовое ДТП, каких у нас происходит порой по нескольку штук в день. Интересно оно лишь тем, что за рулем машины-убийцы сидел сотрудник милиции. И тем, КАК расследовалось это дело. Но то, что действительно придает истории характер уникальный, – это беспримерная борьба, которую в течение многих лет вела с бездушной Системой пожилая женщина – мать погибшей под колесами. Эта женщина одержала победу – после многолетних уверений в «отсутствии состава преступления» следствие наконец признало вину водителя. Но этот человек не только остался на свободе, но и избежал КАКОГО БЫ ТО НИ БЫЛО наказания.

Был трезв, правил не нарушал...

Первый день нового, 2004-го, года для 32-летней петербурженки Ольги Берниковой стал последним в жизни. В новогоднюю ночь она возвращалась с друзьями из гостей. За руку держала 13-летнего сына Андрея. Рядом с ней шла ее подруга Ольга Романенко со своим сыном Евгением. Немного позади – еще четверо друзей.

Когда переходили улицу Солдата Корзуна, со стороны проспекта Ветеранов вылетел «Мерседес», неожиданно вильнул влево и выехал на встречную полосу, где находились женщины с детьми... Ольгу Романенко, чуть отставшую от подруги, машина задела правой фарой. Женщина ударилась о лобовое стекло, отлетела в сторону и упала головой на дорогу. Ольгу Берникову с сыном машина протащила на капоте около 40 метров.

Когда один из шедших сзади друзей подбежал к остановившемуся «Мерседесу», он увидел изуродованное тело Ольги под колесами. Неподалеку в луже крови лежал ее сын Андрей. Водитель открыл дверцу. В руках у него было милицейское удостоверение. За рулем автомобиля, как оказалось, находился сотрудник ОБЭП Кировского РУВД капитан милиции Дмитрий Шемерянкин.

Корпоративная солидарность, похоже, начала действовать с той самой минуты, когда прибывшие по вызову сотрудники ГАИ узнали в водителе «своего». Иначе чем объяснить, что в сообщении дежурному по городу указать статус водителя они почему-то «забыли». И на место происшествия выехал милицейский следователь, а не прокурорский, как это полагалось в данном случае. ОБЭП и следствие района находятся в одном здании. Следователь и Шемерянкин ходили по одним коридорам и могли быть даже знакомы друг с другом...

Медицинское освидетельствование показало, что Шемерянкин в момент наезда был трезв. По его словам, он ехал из дома на улице Стойкости к родителям на Гражданку. Следователя почему-то не насторожило, что тот при этом оказался в стороне от своего маршрута, на Солдата Корзуна. Причем двигаясь совершенно не туда, куда, по его словам, направлялся. Были сведения, что на самом деле перед этим он был в кафе, где за Новый год поднял не один бокал. Казалось бы, это легко проверить, но... почему-то не проверили.

Разумеется, Шемерянкин утверждал, что избежать столкновения не мог. По его версии, люди выбежали на дорогу неожиданно, двумя группами, и он, пытаясь их спасти, применил экстренное торможение с полной блокировкой колес. Но люди были слишком близко... Столкновение, заявил он, произошло еще до пересечения с осевой линией, в 7 метрах от правого края дороги. И только потом машина стала смещаться влево, выехала на полосу встречного движения и остановилась у левого края. Друзья погибшей и потерпевшая Романенко, правда, утверждали, что наезд произошел уже на встречной полосе в полутора метрах от поребрика. Но... нарисованная на месте происшествия схема почему-то отражала лишь точку зрения Шемерянкина.

Машина до столкновения находилась в исправном состоянии. Проведенная на основании имеющихся данных экспертиза в действиях водителя нарушений Правил дорожного движения не установила. К тому же Шемерянкин нашел свидетелей, полностью подтвердивших его правоту. И когда милиция все-таки выяснила, что дело подследственно не ей, а прокуратуре, и передала его туда, Шемерянкин выглядел в нем уже чуть ли не ангелом. Посему 30 января 2004 года следователь прокуратуры Кировского района Санкт-Петербурга Антон Новиков вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Шемерянкину вернули ключи от его машины. Он ее отремонтировал и продал, тем самым уничтожив едва ли не главные вещественные доказательства, которые могли бы пролить свет на истину.

Однако уже 5 марта это постановление было отменено прокурором района, усмотревшим в пояснениях опрошенных существенные противоречия. В отношении Шемерянкина возбудили уголовное дело по части 2 ст. 264 УК РФ («нарушение Правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, повлекшее по неосторожности смерть человека»). Но 5 июня оно было приостановлено... «в связи с неустановлением места нахождения подозреваемого». Возможно, найти его действительно было трудно, ибо к тому времени Шемерянкин из органов внутренних дел был уже уволен.

Противоречия неустранимы?

– О приостановлении дела меня не известили, – с горечью говорит мать погибшей Наталья Викторовна Берникова. – Я узнала об этом лишь осенью, и то случайно.

То, что пережила эта женщина, как говорится, не дай бог никому. Погибшая дочь, покалеченный внук. Андрей получил множественные переломы, перенес несколько операций. Мальчик рос без отца и потому остался сиротой, его взяла под опеку тетя, старшая сестра матери. Сердце бабушки обливалось кровью. Сколько бессонных ночей, сколько слез... Но горе Наталью Викторовну не сломило, она свято верила, что справедливости добьется.

После ее визита в городскую прокуратуру следствие было возобновлено. На этот раз оно длилось больше года. В числе прочих действий была проведена дополнительная автотехническая экспертиза. Заключение эксперта занимает полторы страницы, из которых собственно исследование уместилось в один абзац. Вывод однозначный: «С технической точки зрения наиболее вероятна версия водителя Д. В. Шемерянкина».

14 января 2006 года дело прекратили за отсутствием состава преступления. Наталье Викторовне понадобился почти год борьбы, чтобы его возбудили снова. Проводится еще одна автотехническая экспертиза – уже в другой инстанции.

На этот раз заключение заняло восемь страниц с множеством формул и таблиц. И там выводы были уже иные. «В действиях водителя автомобиля «Мерседес-250» имеются несоответствия требованиям пунктов... Правил дорожного движения... Водитель автомобиля «Мерседес-250» имел техническую возможность предотвратить наезд на пешеходов... Маневр влево, предпринятый водителем автомобиля «Мерседес-250», с технической точки зрения не оправдан». Казалось бы, истина торжествует.

Но... спустя месяц следователь Щеглов снова прекращает дело. Формально – из-за разногласия экспертов, которые в силу презумпции невиновности толкуются в пользу подозреваемого, и из-за «неустранимых противоречий» в показаниях потерпевшей Романенко. На самом же деле, как уверяет следователь, сделано это было по... договоренности с самой потерпевшей и ее адвокатом.

– У Берниковой истекал трехлетний срок подачи искового заявления о компенсации морального и физического ущерба, – поясняет он. – А заявление в суде не принимают, пока нет результатов по уголовному делу. Я пошел ей навстречу, дело прекратил. Хотя душой не покривил: я считаю, что Шемерянкин невиновен. Ночь, подвыпившие люди переходят дорогу в неположенном месте, по сторонам не смотрят...

Суд она, разумеется, выиграла. Но без нервов не обошлось и здесь.

– В суде Шемерянкин зачем-то громогласно заявил, что у него папа – генерал в Москве, – с возмущением говорит Наталья Викторовна. – А нам с Андреем сказал: «Денег хотите заработать на чужом горе!». Это у него, значит, горе, а у нас – нет?!

Аналогичный иск выиграла и получившая тяжкие телесные повреждения Ольга Романенко. Деньги, однако, сразу получить не удалось. Волокита с исполнением решения будет длиться больше двух лет...

Материалы уголовного дела из суда в прокуратуру вернулись лишь в феврале 2008-го. Узнала об этом Берникова только летом. И снова пошла в суд – обжаловать постановление следователя Щеглова. И там опять подтвердили ее правоту – судья Кировского районного суда Ковальская разнесла это постановление, что называется, в пух и прах, обнаружив в нем массу грубейших нарушений. 15 сентября 2008-го оно было признано необоснованным и незаконным. Городской суд, куда Кировская районная прокуратура обратилась с кассационным представлением, оставил его без удовлетворения. Следствие снова возобновляют.

Срок прошел – и суд бессилен

На этот раз следственный отдел при прокуратуре Кировского района к делу отнесся более чем серьезно. Передопрошены обвиняемый и свидетели, проведены комиссионная автотехническая экспертиза, очные ставки и выезды на место.

– Мы решили найти и тех свидетелей, которые первоначально дали показания в пользу Шемерянкина, – рассказывает ставший к этому времени уже начальником отдела Антон Новиков. – И тут выяснилось, что все они – знакомые Шемерянкина. Большинство из них к этому времени сменили места жительства, один даже уехал за границу. Нам удалось найти всех, и даже заграничного жителя во время его кратковременного визита на родину. Все были допрошены, и оказалось, что никто из них на месте происшествия не был. Увы, привлечь их к уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний мы не могли – они эти показания давали на стадии предварительной проверки, до возбуждения уголовного дела. В этом случае соответствующая подписка не берется.

В процессе работы сменились пять следователей. Наконец, в октябре 2009-го прокурор Кировского района утвердил обвинительное заключение. Спустя почти шесть лет после происшествия все встало на свои места. Шемерянкин ехал с запрещенной скоростью 80 километров в час, а не 60, как он утверждал. Дорога была сухая, тогда как в его версии присутствовал гололед. Наезд он совершил на встречной полосе и «мер к снижению скорости вплоть до полной остановки автомобиля не принял»... Вывод следствия на этот раз однозначен: состав преступления налицо.

– Мы отдаем себе отчет, – признается Новиков, – что на начальном этапе не все было предпринято для закрепления доказательств. Нашим следователям, видимо, не хватило опыта. Ведь дела по ДТП – это не прокурорская подследственность. В данном случае мы занимались расследованием только потому, что подозреваемым был сотрудник милиции. Это был наш первый опыт, и мы сделали должные выводы.

В октябре 2009-го дело передается в суд. Но... перспективы оно не имеет, потому что через несколько месяцев истекает срок давности по данному виду преступлений. И 4 декабря Берникова и Шемерянкин заключают мировое соглашение.

– Я целую ночь после этого проплакала, – признается она. – Было горько и обидно. Человек, по вине которого погибла моя дочь и искалечен внук, вышел сухим из воды. Виновным он себя не считает, хотя перед нами и извинился...

Увы, закон человеческий вступил в противоречие с законом формальным. Хотя, если разобраться, пресловутое правило срока давности, по сути, нарушает один из основных принципов уголовного права – принцип неотвратимости наказания. Срок давности – удобная гавань, куда стремится каждый преступник. Достаточно просто протянуть время – самому или с помощью грамотных адвокатов – и ты уже можешь, никого не боясь, ходить по улице и смеяться в лицо своей жертве. Или ее близким, если жертвы уже нет в живых.

Следствие предъявит тебе обвинение, отошлет дело в суд, но исход этого суда предрешен. Невиновен! Таков закон. Который, как известно, должен торжествовать, даже если перевернется мир. И этот закон в отличие от многих других у нас выполняется неукоснительно и строго.

Можно долго рассуждать, почему все эти годы множество инстанций, обязанных всесторонне и полно (как велит закон!) расследовать преступление, ограничивались лишь равнодушными отписками: состава преступления не обнаружено. Не отвлекайте от дела серьезных людей! Ваша дочь сама во всем виновата!

Если бы милиция не выгораживала «своего»... Если бы прокуратура ей столь безоглядно не поверила... Если бы не были столь длинны коридоры инстанций, которые пришлось пройти несчастной матери погибшей, чтобы добиться справедливости... Во имя памяти дочери она совершила настоящий подвиг, но он оказался никому не нужен.