Передача власти: Тандем и великий немой

Российская политика стремительно приближается к решающей развилке, когда участники тандема обещали, как известно, «сесть и обо всем договориться».

Постепенное приближение этого момента чувствуется во многом. Бурно развивается стилистика публичных выступлений и президента, и премьер-министра. Все чаще обсуждается даже не нынешнее положение российской экономики, а то, что ждет страну (а значит, и ее президента) в ближайшие годы после выборов-2012. Существенно растет количество информационных и прочих сигналов вокруг в широком смысле дела ЮКОСа, тем более что тут свои развилки вплотную накладываются на предстоящую федеральную избирательную кампанию.

Наконец, существенно растет общественно-политическая активность. В частности, вся неделя после выборов 14 марта прошла под знаком «вопросов к «Единой России». Тема оказалась нащупана очень точно: грядущие трансформации партии власти — один из важнейших индикаторов того, к какому сценарию своей эволюции склоняется политический режим. И сценарий этот должен быть явлен на выборах 2012 г.

Тут самое время напомнить, что «Единая Россия» уверяет сейчас, что по сравнению с региональными выборами 4-5-летней давности единороссы в большинстве регионов набрали сегодня больше голосов и увеличили свои проценты. Однако следует учесть, что в середине нулевых годов курс на превращение «Единой России» в доминантную партию еще не был реализован. Еще в ходу были концепции про «две ноги» партийно-политической системы, существовало и участвовало в выборах гораздо больше партий, единороссы набирали в ходе региональных выборов в среднем около 30% (ранее, на выборах в Госдуму 2003 г., — 37,5%).

В те заповедные времена тучного экономического парадиза многие считали, что все кончится банальным третьим сроком Путина, а не нынешними изощренными тандемными конструкциями. Сформировавшемуся после 2000 г. персоналистскому политическому режиму, чтобы воспроизводить себя и сохранять стабильность, было вполне достаточно главной своей опоры (остающейся таковой во многом и до сих пор) — высокого личного рейтинга самого Путина.

Ситуация изменилась тогда, когда был сделан принципиальный для эволюции режима выбор в пользу хотя бы формальной передачи власти преемнику. Cтали нужны дополнительные институциональные механизмы (включая и ускоренное строительство доминантной партии) для реализации самого проекта преемничества, сохранения политической стабильности, поддержания «конвенций передачи власти», баланса сил и спокойствия в элитах. 2006-2007 гг. стали временем серьезной перестройки партийной системы, избирательного законодательства, дополнительного усиления «Единой России».

Сейчас и тандему, и элитам в целом нужно начинать договариваться о том, в каком направлении должен дальше эволюционировать политический режим. Сегодня этот режим гибридный. В нем присутствуют и персоналистские начала: Путин остается лидером рейтинга доверия в обществе; у Медведева рейтинг также весьма высок; поддержанию и воспроизводству рейтингов дуумвиров уделяется постоянное и усиленное внимание. Но одновременно работают и некие институциональные принципы: система тандема и механизм доминантной партии.

Сейчас как раз в силу гибридности режима «Единая Россия» в полной мере правящей партией не является.

Здесь, собственно, и выясняется, что если бы «договаривались» о втором сроке Медведева, то это означало бы дальнейшее и куда более решительное движение в сторону институционализации режима, включая достройку до конца и института доминантной правящей партии во главе с Путиным. В том числе и потому, что в случае второго срока Медведева новые шесть лет правящего тандема (т. е. сохранения гибридной ситуации Медведев-президент — Путин-премьер) система вряд ли сможет поддерживать: высоки издержки управляемости, неопределенности и двойной лояльности для элит. При таком сценарии дальнейшего развития событий «Единая Россия» должна была бы продолжать усиливать свои институциональные и электоральные позиции в течение 2010-2011 гг. Парламентские выборы 2011 г. должны были бы проходить по близкой к 2007 г. схеме. А Дмитрий Медведев был бы выдвинут на пост президента не коалицией партий, а именно «Единой Россией» (если бы речь не пошла вообще о переходе к партийности президентства).

Если же применительно к 2012 г. речь идет о возвращении на пост президента Владимира Путина, то, значит, политический режим в большей степени возвращается к преобладанию персоналистских начал. Институт доминирующей, преобладающей партии нужен и здесь, но в более скромных масштабах (как с точки зрения институционального влияния, так и с точки зрения электорального результата). Сам сценарий выборов 2011-2012 гг. тогда скорее оказывается ближе не к 2007 г., но к ситуации 2003-2004 гг. То есть предполагает надпартийную доминанту персонального рейтинга Путина, а также консолидирующую большинство и мобилизующую вокруг Путина идеологию.

В 2003 г. таковыми, как известно, были борьба с «невкусными олигархами» и национализация сырьевой ренты, вокруг чего консолидировались практически все партии. По крайней мере те, что прошли в парламент, — «Единая Россия», КПРФ, ЛДПР и тогдашний прообраз эсеров «Родина». Основы нынешней системы парламентской четырехпартийности (только что нарочито выразительно торжествовавшей на выборах 14 марта) были заложены именно тогда, и с тех пор партийная система имеет изрядный левый и популистский крен. Нелишне вспомнить и то, что совсем недавно Путин вновь публично протестировал на примере энергетики элементы радикальной антиолигархической риторики.

Какой, условно говоря, ремейк — 2003 или 2007 г. — нам захотят показать через пару лет, сейчас, конечно, до конца не очевидно. Тем более что за ближайший год еще многое может измениться — и в экономической ситуации, и в политическом состоянии общества, и в массовых настроениях. Судя по тому, что сейчас кое-где чуть зашевелились городские средние слои, договариваться придется не только между собой, но и с «великим немым» российской политики, который так до сих пор и не сказал своего слова. Речь о тех 50 (и даже больше) процентах избирателей, которые обычно не ходят на выборы. Или пока не ходят.