Дело врачей по-берлински

Только стремительное наступление Советской Армии на Берлин помешало Гиммлеру отправить фюрера на тот свет, стать во главе правительства и заключить сепаратный мир с США и Англией.

Сорванные переговоры

О тайных переговорах американского разведчика Алена Даллеса с доверенным лицом Гиммлера генералом Вольфом большинство из нас знают по фильму «Семнадцать мгновений весны». В целом этот фильм соответствует истории этих переговоров.

В марте 1945 года эмиссары Гиммлера вышли в Швейцарии на Даллеса с предложением: германские войска капитулируют на западе, но продолжают активные боевые действия против Советской Армии на востоке. Немцы благодаря такому сговору избегали безоговорочной капитуляции, а союзники получали возможность продолжить войну против СССР и помешать ему выйти из войны могучей военной и промышленной державой.

Однако, как принято считать, советская разведка сумела добыть неопровержимые свидетельства готовящегося сговора, позволившие Сталину заставить союзников прекратить тайные переговоры с общим врагом. Но в этой официальной версии есть несколько существенных нестыковок.

Во-первых, трудно поверить, будто американцы так легко отказались от сепаратного мира с Германией из-за угрозы разоблачения. Представим себе, что переговоры прошли успешно и привели к заключению сепаратного мира. И тогда всему человечеству стало бы ясно: Англия и Америка за спиной союзников по оружию вступили в недостойный сговор с немцами, и явственно исполнилась бы угроза разоблачения, которой СССР будто бы пугал Рузвельта и Черчилля.

Во-вторых, официальную версию опровергает тот факт, что переговоры между Даллесом и людьми Гиммлера не прекратились после демарша Советского Союза. По данным западных историков, эти переговоры велись вплоть до самой капитуляции Германии. Просто вместо Вольфа их продолжили уже другие посланники. Несостоятельность официальной версии, принятой в отечественной историографии, очевидна. И потому остаётся открытым вопрос: по какой же причине контакты эмиссаров Гиммлера и Даллеса кончились ничем?

Прежде всего надо ясно понять: в 1945 году сам Гитлер ни за что не пошёл бы на переговоры с Западом и уж тем более не стал бы заключать с ним мир. И если Гиммлер решился на установление контактов с Даллесом, то это могло означать только одно: он решил стать во главе Германии, низложив либо убив Гитлера. Следовательно, в начале весны 1945 года в Рейхе уже вызрел заговор против фюрера, но и наши, и западные историки почему-то упорно умалчивают о нём!

Свидание в Вустрове

Первая встреча Даллеса и Вольфа состоялась в марте 1945 года. На ней, видимо, американцы неплохо восприняли мирные инициативы Гиммлера. Очевидно, эмиссары рейхсфюрера дали американцам понять: в случае их согласия на сепаратный мир, а , значит, и признания легитимности Гиммлера в качестве руководителя Германии, фюрер уже в ближайшее время будет либо отстранён от власти, либо убит. Такой сценарий развития событий подтверждается тем, что уже в начале апреля Генрих Гиммлер, покинувший прифронтовой Берлин и обосновавшийся в Вустрове, вызвал к себе шефа внешней разведки РСХА Вальтера Шелленберга. Прогуливаясь с ним по лесу, рейхсфюрер. Как вспоминает Шелленберг, вдруг сказал: «Я полагаю, что с Гитлером уже делать нечего…».

Сообразительный разведчик сразу же смекнул, о чём идёт речь, и предложил шефу план убийства фюрера. «Если нет другого пути, — заявил он, — мы должны задействовать врачей»… Идея Шелленберга рейхсфюреру, видимо, понравилась. У Гиммлера среди медиков, допущенных к телу фюрера, были свои люди. С СС в разной степени сотрудничали профессор де Кринис, лейб-медик фюрера доктор Морелль, доктор Штумпфеггер, а также консультант медперсонала Гитлера, видный спортивный врач, специалист по заболеваниям коленных суставов, профессор Гепхард.

Любой из них мог отравить своего пациента или свести его в могилу неправильным лечением. Второй вариант был, конечно, более предпочтительным для заговорщиков: в этом случае создавалась иллюзия естественной смерти от болезни, что упрощало приход Гиммлера к власти и избавляло его от проблем с преданными Гитлеру людьми из высших эшелонов власти. Наверное, поэтому именно по такому сценарию и решили первоначально действовать рейхсфюрер и Шелленберг.

В качестве непосредственного исполнителя должен был выступить врач, а по совместительству и группен-фюрер СС Гепхард. Почему он? Да потому, что он был человеком, абсолютно преданным Гиммлеру, и к тому же уже пытался выполнить по приказу своего шефа похожее задание.

Политический врач Третьего Рейха

Отношения между различными представителями политической элиты Третьего Рейха были, мягко говоря, весьма непростыми. В частности, Генрих Гиммлер был на ножах с любимым архитектором фюрера и министром вооружений Альбертом Шпеером. К осени 1943 года конфликт между ними достиг апогея, и Гиммлер на банкете в штабе танковой армии СС Зеппа Дитриха заявил: «Шпеер представляет опасность, он должен умереть!».

Исполнить этот приказ рейхсфюрера взялся его личный врач Гепхард.

Зимой 1944 года Шпеер почувствовал сильные боли в коленях. Естественно, врачевать его стал главный специалист по коленным суставам в Рейхе, доктор Гепхард.

Шпеера положили в клинику Гепхарда. Двадцать дней пациент пролежал здесь с загипсованной ногой. Но в тот день, когда он встал с больничной койки, у него начались боли в груди и кровохарканье. Всё это указывало на отёк лёгких, однако, Гепхард поставил диагноз: ревматизм и назначил лечение. Через трое суток состояние пациента настолько ухудшилось, что Гепхард предупредил жену Шпеера о его безнадёжности. Она не поверила врачу и дозвонилась до лейб-медика самого Гитлера, профессора Брандта. Тот срочно послал в клинику Гепхарда профессора Коха из «Шарите». Прибыв на место, врач нашёл Шпеера в плачевном состоянии, а диагноз Гепхарда признал не соответствующим действительности. Узнав об этом, Брандт отстранил специалиста по коленям от лечения министра и возложил ответственность за дальнейшее состояние Шпеера на Коха. Тот попытался перевезти пациента в Шарите», но встретил активное противодействие со стороны Гепхарда.

Подручный Гиммлера недвусмысленно намекнул Коху, что сводя Шпеера в могилу, выполняет некий политический заказ: «Вы просто врач, а я врач политический!». После этого Гепхард неоднократно звонил Гиммлеру, который пытался различными способами, включая и прямые угрозы, заставить Коха отказаться от намерения увезти Шпеера из клиники.

В конечном итоге, не спасовавший Кох сумел вырвать министра вооружений из цепких лап спортивно-политического медика Гепхарда, но для этого в дело пришлось вмешаться самому фюреру. Вскоре Альберт Шпеер поправился, но Гепхард, не выполнивший приказ рейхсфюрера, ещё неоднократно под разными предлогами пытался уложить его в свою клинику. Последнюю такую попытку медик сделал в феврале 1945 года, когда Шпеер попал в автокатастрофу. Однако референт министра проявил расторопность и успел уложить своего пациента в «Шарите» до того, как до него дотянулись смертоносные руки Гепхарда.

Однако в медицинской карьере этого врача были и удачные политические убийства. Так, в частности, по приказу Гиммлера он отправил на тот свет министра марионеточного французского правительства Бичелонне.

После операции на колене он прожил лишь пару недель, скончавшись от воспаления лёгких! Каким уж там врачом был Гепхард, сказать сложно, но то, что он — самая подходящая кандидатура на роль убийцы фюрера — это точно. Однако заговорщикам в скором времени пришлось искать другого медика для убийства Гитлера.

Всеми ненавидимый любимец

Неужели Гепхард отказался выполнить приказ Генриха Гиммлера? Конечно, нет! Неожиданно для рейхсфюрера в дело вмешалась Советская Армия. Темпы её наступления на Берлин оказались столь высокими, что у заговорщиков просто не оставалось времени на медленное сведение фюрера в могилу путём неправильного лечения. Единственной возможностью убрать Гитлера стало для Гиммлера непосредственное отравление фюрера руками одного из его врачей. Иными словами, переворот следовало провести в стиле «блицкрига», то есть моментально. Для этого требовалось срочно найти в окружении Гитлера медика, готового, например, под видом лекарства ввести в организм фюрера яд. На роль такого человека подходил любимый врач Гитлера Тео Морелль, ведь он по несколько раз на дню делал ему инъекции лекарств собственного изобретения и, пользуясь полным доверием пациента, мог ввести ему в вену всё, что угодно.

Однако доктор Морелль, хотя и имел связи с СС, в полной мере человеком Гиммлера не был. Более того, Гитлер стал для врача курицей, несущей золотые яйца. В этой ситуации он вполне мог отказать Гиммлеру, а то ещё и сдать заговорщиков фюреру. Значит, необходимо было вынудить Морелля взяться за исполнение задания, пригрозив обнародованием такого компромата, который стал бы для врача верной смертью. Сперва Гиммлеру казалось, что сделать это будет несложно: Морелль был фигурой тёмной, замазанной во многих неприглядных махинациях. В распоряжении рейхсфюрера были заключения лучших врачей Германии о том, что терапия, назначенная Мореллем фюреру, попросту губительна для здоровья пациента. Однако ещё осенью 1944 года с подобным же разоблачением к Гитлеру пришли его личные медики — профессора Брандт и Хассель, но тот безоговорочно стал на сторону Морелля, заявив, что только мореллевы процедуры приносят ему облегчение. Выходит, такой путь уже не годился. Под рукой у Гиммлера были порочащие Морелля документы совсем иного рода. Например, заключение фармакологического факультета Лейпцигского университета о том, что придуманный лейб-медиком препарат «Ультросептин», продающийся в каждой аптеке как мягкое успокаивающее средство и пользующийся ажиотажным спросом, способен довести пациентов до психбольницы. Серьёзный вред здоровью способны были нанести и «целебные» леденцы доктора Морелля «Витамулин». Торгуя этими и другими столь же сомнительными лекарствами, выпускаемыми в огромных количествах и наносящих вред миллионам немцев, врач заработал свыше 20 млн. марок.

Каково же было удивление Гиммлера, когда выяснилось: и этот компромат бесполезен. Оказалось, что Тео Морелль был ловким малым: приступая к выпуску любого своего снадобья, он брал на это санкцию самого фюрера.

Крушение заговора

Единственным действенным компроматом на врача в этой ситуации могли стать документы, которые свидетельствовали бы о том, что Морелль связан со спецслужбами противника. Однако таких данных в досье на доктора не было. Ещё тогда, когда медик только появился в окружении фюрера, служба имперской безопасности пыталась накопать на доктора что-то подобное. Но безрезультатно. «В связях с вражескими разведками, — вспоминал уже после войны Вальтер Шелленберг, — мы Морелля уличить не смогли». А между тем, такие связи были (см. журнал «Чудеса и приключения» № 4 за 2003 г.). просто они наладились у Тео Морелля и представителей спецслужб западных демократий уже после проверки, проведённой Службой безопасности. Если бы подчинённые Гиммлера продолжали разработку доктора, они без труда обнаружили бы такие связи. Увы, этого сделано не было, и на руках у рейхсфюрера никаких средств давления на Морелля не оказалось.

Пришлось Гиммлеру воспользоваться единственной оставшейся у него возможностью: зная необузданную жадность Морелля, подкупить его. Однако, по всей видимости, эта попытка не увенчалась успехом. Да оно и понятно: зачем врачу было рисковать жизнью пусть даже и за очень большие деньги? Доктор Морелль, между тем, сумел перехитрить всех. Похоже, он получил приказ умертвить Гитлера от американской разведки задолго до того, как эта мысль пришла в голову Гиммлеру! Будучи человеком очень умным и ещё более беспринципным, он сумел обвести вокруг пальца спецслужбы как Рейха, так и своих заокеанских хозяев. С одной стороны, он, как бы исполняя заказ американцев, пичкал своего пациента такими снадобьями, которые к концу войны превратили фюрера в развалину. А с другой — ухитрился сохранить полное доверие Гитлера и пользовался его расположением до самого последнего дня.

В результате после войны лейб-медика фюрера, профессора Брандта, по решению Нюрнбергского трибунала повесили за бесчеловечные медицинские опыты над военнопленными, а доктор Морелль, нанёсший миллионам людей вред своими препаратами, после короткого заключения был выпущен на свободу! По-видимому, это было одним из пунктов его сговора с американцами, которые квалифицировали ущерб, нанесённый им здоровью. Гитлера, как успешные действия борца с нацистским режимом. Его огромное состояние не было конфисковано, и Тео Морелль получил возможность умереть в собственной постели, а не на виселице.

Сразу же после разговора в Вустрове Шелленберг зондировал через профессора де Криниса возможность привлечь к делу умерщвления Гитлера каких-нибудь других лейб-медиков, кроме Морелля. Но все они отказались: каждый из них был обеспокоен своей судьбой больше, чем видами рейхсфюрера на германский трон. Морелль оказался единственным, на кого мог рассчитывать Гиммлер. И после его отказа придумать какой-то новый план устранения Гитлера рейхсфюрер просто не успел: советские танки, ворвавшиеся в Берлин, заставили фюрера самого решить проблему самоустранения, над которой ломал голову Гиммлер.

В сущности, только недостаток времени помешал ему исполнить задуманное. Он был уверен в реальности сепаратного мира; американцы обещали признать его легитимным германским лидером. У него даже был надёжный исполнитель умерщвления Гитлера — Гепхард. Но знатоку коленных суставов для устранения фюрера требовалось несколько недель. А их-то у Гиммлера и не оказалось…

Не советский дипломатический демарш положил конец сепаратным переговорам союзников с немцами, а стремительный бросок советских войск на Берлин. Таков был ответ Сталина на тайные переговоры в Швейцарии.

От современных историков можно услышать мнение, будто наши потери в Берлинской операции были неоправданно высокими, дескать, Третий Рейх уже агонизировал и не было никакой необходимости гнать войска на штурм хорошо укреплённого города, Германия и так скоро сдалась бы. Это утверждение, как легко заметить, полностью опровергается историей «заговора врачей». Не брось Сталин войска на стремительный штурм Берлина, глядишь, Гиммлер и успел бы сговориться с американцами. Как и когда в этом случае закончилась бы Вторая мировая, сказать очень трудно.