Все царство - за Иран?

Из царства свободы – в царство необходимости. Только что, буквально на наших глазах представители администрации США проделали нечто обратное тому, о чем мечтали классики марксизма. На встрече с российскими правозащитниками госсекретарь США Хилари Клинтон высказывалась в том смысле, что понимаю, мол, ваше непростое положение, даже сочувствую, только вот помочь ничем не могу. Тем самым Клинтон фактически подтвердила информацию «Коммерсанта», который со ссылкой на помощника президента США Майкла Макфола сообщил, что отныне Белый дом не намерен критиковать Кремль за нарушение прав человека в России. То есть во имя светлой цели улучшения российско-американских отношений московским начальникам отныне позволено делать с подведомственным народом все, что угодно, без всякой оглядки на заокеанское неодобрение.

Более того, в ходе совместной с главой российского МИДа Сергеем Лавровым пресс-конференции Клинтон фактически согласилась с российской концепцией совместной ПРО. Отныне уже не ставится вопрос об участии Москвы в американской глобальной противоракетной обороне. Вашингтон демонстрирует согласие с объявленным года полтора назад российским подходом. Вместо того, чтобы вместе работать над отражением ракетных угроз, исходящих от Ирана или КНДР, США теперь готовы до бесконечности обсуждать с Москвой существуют эти угрозы или нет. И ради этого согласны создать совместный центр мониторинга ракетных пусков, в работе на который будут задействованы радиолокационные станции в Габале и под Армавиром (такой центр собирались организовать еще во времена Бориса Ельцина, но тогда российские власти намеренно придумывали причины, чтобы «задробить» этот проект).

Насколько можно понять, все это делается только с одной целью – получить обещание Кремля присоединиться к санкциям против Ирана в случае, если Тегеран в очередной раз откажется выполнять требования Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ) и подтвердит тем самым подозрения относительно своих намерений создать ядерное оружие. Самое удивительное: сдав позиции по всему фронту, Вашингтон так и не добился сколько-нибудь внятных гарантий, что Москва поддержит в Совете Безопасности резолюцию о санкциях. Наоборот, Сергей Лавров в очередной раз высказался о том, что преждевременные санкции могут только испортить все дело. И Хилари Клинтон, чтобы не портить «позитивный настрой», была вынуждена согласиться, что время для санкций еще не настало.

Казалось бы, налицо внешнеполитическая победа Кремля. Однако следует иметь в виду, что Вашингтон пока что сдает позиции там, где это не грозит никакими материальными потерями. Ну отказались от защиты демократии в России – так разве было что защищать. Ну согласились с российской концепцией ПРО.

Отлично, пусть российские радиолокационные станции мониторят пуски иранских ракет – вреда не будет, а тут хоть какая польза.

Проблемы начнутся, когда США придется для поддержания ощущения «перезагрузки» решать: идти на конкретные материальные потери или нет. Так уже сейчас Москва дает понять: даже если вопрос о противоракетной обороне будет снят, останется «проблема стратегических вооружений в неядерном снаряжении». О ней говорил Дмитрий Медведев в своем выступлении на Генеральной ассамблее ООН. А за день до приезда в Москву Хилари Клинтон о том же самом говорил главком Ракетных войск стратегического назначения генерал-лейтенант Андрей Швайченко : «Существующие средства обнаружения и предупреждения о ракетном нападении не позволяют различать, чем оснащена стартовавшая в том или ином районе земного шара баллистическая ракета – ядерным или обычным боезарядом. Соответственно, степень возникшей угрозы государствам, в чью сторону запущена ракету, будет определяться, что называется, исходя из худшего варианта. В таком коротком временном промежутке результат выбора адекватного ответа другой стороной будет вполне предсказуем, что может поставить человечество на грань ядерной катастрофы».

В этой логике нужно добиваться полного равенства по носителям.

Но дело в том, что российский ядерный потенциал гораздо старше американского. И в ближайшие годы он сократится сам по себе. Именно поэтому во время визита Барака Обамы в Москвы был зафиксирован немыслимый разрыв в уровнях по носителям ядерных вооружений от 500 до 1100 единиц. И 1100 ракет – это столько, сколько есть и будет в обозримом будущем у американцев. А 500 – это столько, сколько в скором времени будет у России. Очевидно, что договор при таком разрыве верхнего и нижнего уровней невозможен. В такой ситуации американцы, которым очень не хочется уничтожать еще вполне боеспособные системы, хотели бы вывести их из общего зачета по будущему Договору СНВ. И они заявляют, что эти стратегические носители будут оснащены неядерным оружием. Однако Москва требует абсолютного равенства. Очевидно, что столкнувшись с такой податливостью Вашингтона, Кремль займет весьма жесткую позицию. И всего через несколько месяцев Обаме придется решать, что для него важнее – сомнительная готовность Москвы поддержать антииранские санкции или сохранение вполне конкретных подводных лодок и стратегических бомбардировщиков. Пойти здесь на уступку, подозреваю, будет труднее, чем публично отказаться от поддержки несуществующей российской демократии. Проблема в том, что до тех пор, пока в России не утвердится эта самая демократия, Белый дом никогда сможет до конца верить в обещания кремлевских начальников.