О командировке спецназа ФСБ в Чечню

Рейс из Петербурга на Махачкалу оказался закрыт от посторонних глаз, как и наша предстоящая поездка. И хотя самолет уже стоял на летном поле, продажа билетов в кассах аэропорта «Пулково» была заблокирована. Но нам позарез нужно улететь. Мы с Капитаном направляемся проведать, как несет службу спецназ ФСБ. Спасибо местному чекисту: по большому блату девушка в комнатке, запрятанной на самом верху аэровокзала, выправляет заветный билет.

Дагестан

Махачкала... Горы. Два разбитых десантных «Ила» рядом со взлеткой. Толпа гортанно кричащих таксистов осаждает самолетный трап. Потрепанный ­«пазик», в который пытаются утрамбовать полсотни пассажиров. Тюбетейки. Жара... От здания аэропорта отделяется крепыш с АПС (автоматический пистолет Стечкина) на поясе: Александр. У тонированного «Форд-Фокуса» еще один провожатый - Алексей. С таким же убедительным аргументом на ремне... На Чечню...

Капитан был здесь и в первую, и во вторую чеченскую. Потом служил в Дагестане. Знает буквально каждый километр дороги. «Капитан» не звание - позывной. Теперь он возглавляет одно из боевых региональных подразделений, которое не вылезает из командировок на Северный Кавказ. Свой «Глок» (австрийский пистолет) привычно убирает в поясную сумку.

Александр и Алексей - «сомы». Так называют бойцов спецназа из подразделения оперативного сопровождения мероприятий. Оба из Ставрополья. Жили в соседних дворах. Отслужили срочную, а потом завербовались по контракту в Чечню. Вот уже девять лет воюют с перерывом на обед, будучи сотрудниками Управления ФСБ по Чеченской Республике.

На языке войны спецназовцев кличут «тяжелыми». Сегодня основная тяжесть ликвидации боевиков ложится на них. Без лишнего шума, четко, профессионально.

Проезжаем мимо милицейского поста, расстрелянного несколько часов назад. Стреляют в Дагестане часто. С работой в этих местах тяжело. А безработному куда податься? Либо воровать нефть из нефтепровода, либо идти в боевики.

Хасавюрт... Не город - сплошной базар. При населении в сто тридцать тысяч человек здесь четыре десятка рынков, не считая бесконечного множества лавчонок.

«Салам, алейкум!» - приветствует капитан хозяйку придорожного кафе. Место проверенное. По крайней мере не отравят. Из еды - только пельмени. И никакой свинины. На нас недружелюбно косятся из угла. Чеченцы. На армейском жаргоне «чехи». Четверо вооруженных русских - не слишком приятная встреча.

Пост ДПС. Бетонные блоки. Мешки с песком вместо окон. Колючая проволока. С десяток хмурых дагестанских милиционеров, экипированных на войну. Мост через реку Аксай. Впереди Чечня...

Чечня

На другом берегу реки нашу машину обшаривают взглядами чеченские рейнджеры в черных беретах. Они вооружены с ног до головы - кажется, только и ждут драки. «Непроверяйка» на лобовое стекло, и чеченцы разочарованно отворачиваются.

Дорога - что зеркало. И заправки, заправки, заправки. У каждой - небольшой минарет с полумесяцем и молельня на несколько человек. Навстречу проносятся тонированные машины. ПДД здесь презирают. И если уж бьются, так по-мужски - насмерть...

Гудермес... Огромные портреты обоих Кадыровых вместе с Путиным - благодаря компьютерному фотошопу. Зажиточные дома вдоль дороги.

Город вычищен идеально. В центре - крепость главы местной администрации. Рассказывают, когда Рамзану Кадырову нашептали, что гудермесский глава неверен нынешнему режиму, тот подогнал к дому целую армию. Но выяснилось, что стены выдержат гранатометный удар, а для штурма потребуются лестницы. Охрана городского главы выставила по периметру пулеметы, и кадыровцам пришлось убираться восвояси. Впоследствии оказалось, что слух о предательстве был враньем, и чеченский президент в качестве извинения подогнал к дому-крепости «Хаммер». В подарок.

В сторону от города уходит дорога в резиденцию Рамзана. По словам самих чеченцев, это здешний рай. С восторженным придыханием говорят о павлинах и тиграх, о рукотворном озере с прозрачной водой и президентском ипподроме, на котором устраивают престижные скачки. Любые подходы к «рамзанову царству» охраняют свирепые гвардейцы.

Грозный

Столица Чечни встречает огромным глобусом на ножке, по экватору которого гордо значится: «Грозный - центр мира». Неофициально помпезную конструкцию называют чупа-чупсом.

Площадь Минутка. Сколько крови пролито на этих нескольких сотнях метров... Руины сохранились только на кадрах телехроники. Нынешняя Минутка - это фешенебельные здания - стекло и бетон...

Несколько общежитий для сотрудников УФСБ располагаются рядом со зданием управления. Пропускной режим - муха не пролетит. Народ здесь к войне привычный. Спецоперации проходят постоянно. Вот и сейчас одна из групп буднично собирается на встречу с «духами», словно уходит на работу.

Безопасность городка обеспечена до мелочей, начиная от противотаранной машины, перекрывающей въезд в тяжелые бронированные ворота. А само общежитие по степени комфорта не уступает хорошей гостинице.

Мы живем в квартире директора. Сам он лечится после ранения, а вообще-то командует здешним спецназом. «Сомы» ждут возвращения командира с нетерпением.

Где-то совсем рядом в первую чеченскую располагался консервный завод, на котором воевал спецназ ФСБ. Капитан в ту войну напился яблочного сока, наверное, на всю жизнь. На соке и еду варили, и умывались им же - грозненский водопровод был разрушен...

Камуфляжа на улицах Грозного практически не видно. И очень много молодежи. Время от времени встречаются бородачи с оттопыренными под одеждой пистолетными кобурами. Кто их знает - то ли милиция, то ли наоборот...

Особого радушия по отношению к славянским лицам нет. Лишь вежливое безразличие. А иногда и плохо скрываемое раздражение. Из некоренного населения здесь почти никого не осталось.

В гости к Деду

Ранним утром Чечня еще спит. Вдалеке над Ханкалой барражируют вертолеты.

Мы направляемся в Ножай-Юрт. В первую чеченскую в этом селе находилась одна из основных баз боевиков.

Капитан замечает: смотри-ка... У обочины залег чеченский страж правопорядка. «Калашников» направлен в сторону дороги. Метров через сто еще один. Затем снова... Чеченцы контролируют все повороты. Въезд в Ножай-Юрт. Упираемся в ограждение райотдела ФСБ.

Навстречу выходит Дед. На старика он не тянет. Дед прослужил в спецназе полтора десятка лет. Сейчас командует группой, которая «работает» с этой стороны чеченских гор.

Капитана ждут, чтобы услышать, как там в Питере. Коридор райотдела моет пожилая чеченка. Ее сыновей расстреляли ваххабиты, и теперь вся ее жизнь проходит рядом со спецназом.

А Дед неторопливо докладывает Капитану. На днях получили информацию, что поблизости обнаружена группа боевиков, человек пять. Дед взял нескольких «тяжелых», вышел в адрес. Уже на месте выяснилось, что информатор подкачал - «духов» насчитали в девять раз больше. В бой решили не ввязываться, провели разведку, привлекли комендатуру...

Капитан вспоминает о чеченской милиции, что залегла вдоль дороги. Оказывается, местное население решил почтить своим вниманием кто-то из депутатов Госдумы. Чтобы уберечь высокого гостя от беды, на наиболее опасных участках расставили автоматчиков.

Здесь живет Факир

С первого апреля в Чечне сняли режим «контртеррористической операции». В республике официально объявлен мир. Отменены «боевые» для тех, кто ходит под пулями. Подразделения чеченской милиции серьезно поредели.

Бывшие «духи» честно несли службу в МВД, пока им платили хорошие деньги. Но КТО отменили, и жалованье поползло вниз. Теперь они опять уходят в горы. Уходят, зная систему связи, оперативную обстановку.

Кадыров царит на равнине. Его гвардейцы контролируют города и нефтяные качалки. Там работают назначенные главы районных администраций. Но личной преданности недостаточно, чтобы возглавить территорию. Негласное условие - автомобиль «Тойота‑Камри» в личном пользовании и наличие как минимум двух жен... Недавно один из претендентов убивался: не хочу я еще жену, мне своей старухи хватает, да и не поймет она...

Ачхой-Мартан - практически на границе Чечни и Ингушетии. Райотдел ФСБ находится напротив бывшей карандашной фабрики. Во время войны снайперы на ее крыше не давали «чехам» поднять головы. В ответ боевики облюбовали купол местной мечети, пока наши не пригрозили старейшинам, что снесут ее до основания.

На территории райотдела нас встречает высокий красавец, хоть сейчас на киноэкран. Это Факир, командир группы. Обстановка в Ачхой-Мартане совсем нерадостная. В село «тяжелые» стараются без особой нужды не выходить.

Александр и Алексей к Факиру относятся с нескрываемым уважением. За плечами командира группы - боевой опыт второй чеченской. Капитан сетует: представляешь, никак его не женим, а каков мужчина!..

Проводить нас выходит вся группа. Десяток «тяжелых», профессионалов высшей пробы.

Дорога на север

Капитан упорно вызванивает по сотовому свои контакты в Махачкале. Незадача - сначала с трудом вылетели на Кавказ, теперь не можем вернуться обратно. Гражданские самолеты поднимаются из Грозного на Москву нечасто. Рейс по линии ФСБ ожидается через пару недель. Остается дагестанский вариант.

Билетов из Махачкалы нет. Похоже, их выкупают заранее. Потом меняются планы, и в воздух поднимаются полупустые самолеты. В итоге нам предлагают приехать в Махачкалу, вдруг случится чудо...

Ранним утром мчимся к дагестанской границе. Сонные кадыровские гвардейцы равнодушно скользят взглядами по машине. На противоположной стороне Аксая настроение тревожнее. На посту ДПС шерстят каждый автомобиль с чеченскими номерами.

Нам везет. Ни одного выстрела за командировку. Кавказская дипломатия плюс дагестанские чекисты - и вот у нас в руках билеты на Петербург. В махачкалинском аэропорту Капитан сдает свой «Глок» в багаж. У здания аэропорта остаются два крепыша с убедительными аргументами на ремнях... Им возвращаться назад, в Чечню...