Сытые москвичи не уразумеют провинцию

К жителям Пикалево отношение более чем ироничное - вот, мол, дождались пришествия доброго премьера и не понимают, что в их бедственном положении виновата вертикаль власти. Палатки голодающих в Байкальске, Рубцовск, где у людей отключают свет за неуплату, так как на заводе не платили по 5-7 месяцев, у читателей волны сочувствия не вызвали.

Что делать автору в такой ситуации? Может быть, прекратить об этом писать? Или продолжать иронизировать: \"В Байкальск спустится премьер на вертолете\" (это событие ожидается в ближайшую пятницу)? Ни того, ни другого делать не хочется.

Напомню, в феврале рабочие объявили голодовку в Златоусте Челябинской области. Я тогда побывала в соседних шахтерских городках Коркино и Копейске. Шахтерам зарплату не платили месяца три. \"Заготовки с огорода. Занимаем у тех, у кого пока еще есть. Сами мясо не едим - детям отдаем. За взрослыми детьми донашиваем сапоги\", - рассказывали работницы шахты.

Позже пришла весть, что работники \"Русского Вольфрама\" в Приморье едят картофельные очистки. Потому что больше нечего.

В начале июня случилось Пикалево. До этого безработные пикалевцы митинговали несколько месяцев и в конце-концов захватили мэрию города. На форумах люди рассказывали, что в маленьком городе настолько возросла преступность, что кого-то грабят каждый вечер. Центральные СМИ их мало замечали. И только когда они перекрыли трассу, СМИ в Москве научились выговаривать: \"по-моему, вот в этом, как его, Пикалево...\"

\"Как вы ощутили приход кризиса?\" - \"Да мы из него и не выходили\", - так в сердцах отвечают рабочие в регионах. Они имеют в виду, что только-только оправились от 1990-х, как снова наступила 2-дневная рабочая неделя со всеми вытекающими последствиями.

Так что же происходило в российской провинции в годы торжества демократии, в 90-е?

В Новосибирске (город, где проживало почти 2 миллиона человек, а сегодня осталось 1,5) в 1992-93 годах моему отцу-железнодорожнику не платили зарплату. Совсем. Через забор завода он перебрасывал кирпичи и цемент в тележку. Все это увозилось к дому. Так был построен курятник. Корм курицам \"доставался\", кажется, через завод бабушки. Курицы несли яйца, а на мясо шли крайне редко, когда были уже старые и едва ли не своей смертью помирали. \"Котлеты\" делались из геркулеса и соевого жмыха (соевой окары). \"Кофе\" - из пережженных корней одуванчиков. Чай был только из придорожных трав.

В школе мне завидовали, что у нас был частный дом. Ведь в те годы на провода в частных домах часто вешался \"гусак\" - самодельное устройство для подключения к линии электропередач. Те же, кто жил в квартирах, страдали от перебоев с электричеством. При этом они пытались разводить куриц...на кухне и на балконе! Запах \"суточных\" цыплят в квартире - это непередаваемо. Еще у нас была печка, да лес с дровами через дорогу. А когда в квартирах в минус 30 градусов отключили отопление (вернее, чтоб не размерзлись трубы, всю зиму в помещениях поддерживали 10), люди спали в валенках и шубах.

Мужчин и женщин поувольняли с заводов, производивших для отвода глаз телевизоры, а на самом деле - оружие. Женщины \"челночили\" да продавали овощи с дачи.

\"Что же наши мужчины сидят? Пусть делают революцию\", - в отчаянии говорила бабушка. Но революции не случилось. Некоторые мужчины, к сожалениею, оказались подвержены социальному злу. Рушились семьи. Образованные люди за тридцать, имеющие детей, вдруг становились наркоманами и попадали в тюрьму либо в психушку.

Конечно, драматизировать не стоит. В 1992 появились первые пепси, жвачки, шоколадки \"Ассорти\". Напротив нашего курятника вырос коттедж. А потом еще один, а потом целых десять коттеджей. Открывались кооперативы и казино, хоронили кого-то в малиновых пиджаках примерно раз в неделю. Кинотеатры зияли разбитыми стеклами.

У нас постепенно с едой наладилось. Я была горда тем, что пошла работать по \"вечернему\" трудовому контракту с 12 лет (в социальной службе пошли навстречу).

В 1996 году поддежка Зюганова была очень сильна (те, кто в 1992 году шел голосовать за Ельцина, как на праздник, теперь хотели перемен). Однако Ельцин получил еще один срок.

А в 1998 опять грянул кризис. Котлеты снова стали из какой-то ерунды. Также в меню жителей провинции появился коровий рубец и холодец из свиных ушей.

Так что в 2000 году все члены моей семьи хором пошли голосовать за Путина. Надеясь на лучшую жизнь. (Я тогда была наблюдателем на выборах. Пенсинеры, которые в 1996 году были за Зюганова, приходили и, несмотря на тайну голосования, сообщали во всеуслышание, что они за Путина).

Сегодня местные телеканалы показывают, как в кризисных городах люди перешли на самодельный хлеб. На форумах жителей - нецензурная лексика. Из разговоров с жителями Коркино я выяснила, что кто-то в бессрочном отпуске, кто-то работает два дня в неделю. Профсоюзный лидер вахтовым методом работает на Севере (где также сокращаются зарплаты). Популярным стал метод выживания детей за счет пенсий родителей. \"Мы не знаем, к чему мы катимся, мы просто вымираем. Только в газетах у нас все хорошо\", - рассказали в Коркино. Региональные газеты, видимо, следует читать \"наоборот\".

Нарастает информационная блокада. Центральные СМИ недостаточно внимания уделяют кризису в провинции. Почему? Считается нерейтинговой темой. А сами рабочие, как видим, в СМИ не верят.

При этом мне непонятны надежды либеральной опозиции, высказываемые подчас открыто - на волне кризиса прийти к власти. Ведь 2000 год уже показал, к какой именно смене власти может привести кризис. Интересно, что либеральная оппозиция представляет себе демонтаж вертикали абстрактно и, подобно нашим читателям, не принимает близко к сердцу проблемы Пикалево.

...Так отчего же либералы проворонили Россию в конце 90-х? Может быть, оттого, что они жили в Москве?