В России грядет третья криминальная революция

На модерации Отложенный

Эпоха «большой халявы» закончилась. Мировой экономический кризис стал главной темой последнего времени. В России заговорили о потенциальной возможности массовых волнений, мятежей, бунтов и даже революции с полной сменой правящего класса в стране. Говорят пока вполголоса, отпуская незавидную роль кликуш маргинальной оппозиции. Над ними смеются, ругают, но уже без уверенности, металла в голосе и гордой осанки.

Маргиналов и юродивых из разбитой оппозиции можно было бы не брать в расчёт, если бы не мнения солидных экспертов, которых очень трудно уличить в пристрастности. Первой ласточкой стала известная статья представителя академической науки Евгения Гонтмахера в солидной газете «Ведомости». В статье говорилось о возможности социального взрыва в отдельно взятом российском городе, где главным источником дохода является градообразующее предприятие. В случае его закрытия отчаявшиеся люди устроят бунт, который постепенно подхватят соседние города. К чему это может привести, думаю, понятно. Предсказать последствия становится невозможно.

Спокойствие – уже видимое

Но что интересно, подобная статья была бы совершенно абсурдна, с точки зрения «общественного мнения» ещё каких-то полгода назад. Закрома Родины наполнялись золотом, нефтедолларами и прочими дарами благоприятной экономической конъюнктуры. Вертикаль власти укреплялась, российский рубль грозился стать мировой волютой. Зарплаты росли, а планы эффективных менеджеров кружили головы воодушевлённому народу. И вот в страну пришёл кризис. Как и зима в России, пришёл неожиданно, день ото дня набирая обороты. Эксперты дают только пессимистические прогнозы. И вот уже оптимист стал восприниматься как юродивый. Маленький переворот произошёл, но пока только в сознании. Оказывается, нужно было диверсифицировать экономику, развивать высокие технологии, создавать новую промышленность и заниматься экономическим планированием. Об этом теперь не пишет только ленивый. Не будем останавливаться на повторении объективных законов экономики, оставив этот труд специалистам. Тем более, что они говорили об этом задолго до кризиса. В данной статье предлагается рассмотреть вопрос критически опасных для страны изменений ближайшего будущего.

Возможность социальных потрясений становится вполне реальной, если внимательно посмотреть на латентные изменения, происходящие в последнее время. Конечно, с официальной точки зрения, в стране всё в порядке, кризис под контролем и правительство проводит уверенную политику. Одновременно с этим руководство МВД заявляет о недопустимости сокращения штатов в ближайшее время. Всё чаще говорят об экстремизме, провокациях, внешних недоброжелателях, обосновывая действия властей, направленные на усиление «контроля и бдительности» компетентных органов. Эксперты говорят о росте безработицы, инфляции, дефиците бюджета и прочих неприятных сюрпризах нашего ближайшего будущего. Планируется сокращение армии. В социальном плане это означает, что на улицу пойдут люди, обученные профессионально воевать, то есть силой решать вопросы, которые невозможно решить миром. На улицах может оказаться и молодёжь, лишённая возможности найти работу или платить за своё обучение. Бизнес, привыкший на всём экономить, будет заменять дорогих работников на более сговорчивых и дешёвых гастарбайтеров или просто разорятся, выбрасывая на улицу толпы обездоленных людей. В странах Европы уже начались народные волнения. В России относительно всё спокойно. Многие говорят о подавлении оппозиции, профилактике экстремизма, усилении власти. Конечно, всё это есть, но воспринимать видимое спокойствие как само собой разумеющиеся, значит просто не думать о будущем.

Если народ молчит, значит, ему ещё есть что жевать. Заначка на чёрный день есть всегда, особенно у российского народа, пережившего немало кризисов и привыкшего в массе своей думать о запасе. Но что будет, когда заначка кончится? Когда российская экономика и дефицит бюджета не смогут обеспечить всех работой и социальными гарантиями. Ответ может быть опасным, как беспощадный русский бунт. Всё начнется с банальных волнений, плавно перетекающих в погромы и стачки. Политика цинична. Кому бунт, а кому мать родная. У нас обязательно найдутся и предприимчивые граждане, которые не преминут воспользоваться «гневом народа» и правильно построив на этом свой «политический бизнес» устроят третью русскую революцию или что-то в этом духе. Одним словом, последствия предсказать не сможет никто. Таким образом, вероятность перманентной революции становится более чем реальной, если не будет разработана чёткая внутренняя политика адекватная происходящим в стране изменениям.

Вопрос состоит не в том, возможна ли революция или нет. Потрясения и, вызванные кризисом, изменения неизбежно произойдут в ближайшей перспективе. И неважно как это будет называться: бунтом, революцией или мятежом. Главный вывод, который предстоит сделать сегодня – изменения не обойдутся без потрясений. Отныне «изменения» и «потрясения» связаны намертво. И эта связка будет определять всю политику и жизнь ближайшего времени, именно она станет «повесткой дня», растянувшись на долгие годы.


Крах общественного договора-2000

Всё на чём основывалось российское благополучие последних лет – сырьё, высокие цены на нефть, безответственность – уходят в прошлое. Мечта российских интеллигентов сбылась! В начала 2000-х в России негласно был заключен «общественный договор»: элита получала сверхприбыли, народ – ипотеку и зарплаты без привязки к производительности труда. Полный консенсус. И никаких революций и бунтов. Никаких оппозиций и занудной работы. Только вперёд, в светлое будущее! Разумеется, интеллигенция мечтала не об этом, но получилось как всегда. Страна пошла по линии наименьшего сопротивления.

Ловушка заключалась в том, что никто не представлял себе конечной цели этого бега под кайфом халявы. Куда идёт страна? Что мы хотим получить в итоге? Какие критерии успешности реализуемой экономической политики? Все увлеклись деланием денег из денег. Но главный вопрос – кто будет за всё платить? – оставался без ответа. Мы брали кредиты, проедали нефтедоллары, получали высокие зарплаты, никак не связанные с производительностью реального труда, и добивали советское наследство, не создавая заделов на будущее. Ловушка захлопнулась.

Мы до конца ещё не осознали всей серьёзности предстоящих вызовов. Финансовый кризис стал детонатором заложенной за постсоветское время бомбы критически опасных для страны проблем. Оставшись на развалинах огромной империи, страна стала жить одним днём, упуская свои шансы остаться в суровом мире глобальной конкуренции, где выживает сильнейший. А сильным становится только тот, кто может проектировать своё будущее, то есть быть субъектом истории, а не пассивным объектом. Способность творить историю определяется знаниями, технологиями, идеями и людьми, производящими эти настоящие ценности нашего времени. Ценности, которые определяют способность заниматься реальной политикой. Слова, не подкреплённые делами, становятся оружием против самого говорящего. Мюнхенская речь равна нулю без сильной армии и флота. Заявления в Давосе будут выглядеть фарсом без сильной, высокотехнологичной и высокоразвитой экономики. Речи политиков станут пустой демагогией без реальных позитивных изменений. Сваливать всё на мировой кризис, происки врагов и нерадивый народ уже непростительная роскошь. Экономику пиаром не поднимешь. Предстоит серьёзная работа.

Вызовы завтрашнего дня

Стиль «эффективных менеджеров» в РФ по сути реактивен. Говоря проще, будет проблема – будем решать. В поседение годы такая формула усугубилась пассивными финансовыми возможностями: проблема – финансирование. Но нависшие над страной вызовы не оставляют шанса на реакцию. Управление должно стать проактивным, то есть научиться прогнозировать и проектировать будущую реальность, осуществлять опережающее развитие (а не плестись в хвосте вечно догоняющих). А будущее России таково, что ей предстоит ответить на ряд серьезных вызовов уже в самые ближайшие годы. Вызовы ближайшего десятилетия таковы:

  • Демографический вызов. Критически важный. В ближайшее десятилетие Россия столкнётся с нехваткой работников и воинов. Проблема усугубляется не только количественным сокращением населения, но и качественной деградацией людских ресурсов. Население стареет, слабеет и теряет профессиональные навыки. Государство одних только юристов, экономистов и коммерсантов не способно обеспечить даже элементарное выживание;
  • Техногенный вызов. Исчерпание ресурсов советского наследства: основная часть производственных мощностей и инфраструктуры (особенно ЖКХ, ОПК, коммуникаций) была создана в советское время. За постсоветский период произошёл критически опасный износ основных фондов; не было сделано существенных вложений, не построено ничего принципиально нового, не создан задел на будущее;
  • Внешний вызов. Никто не станет спокойно смотреть на вымирающую и деградирующую страну. Государство, где мало людей, но много ресурсов обречено стать заслуженной добычей более предприимчивых конкурентов;
  • Вызов суверенности. Проблема грядущего десятилетия состоит ещё и в том, что Россия, сохранив формальный суверенитет, полностью или существенно ослабила свою суверенность в базовых областях. Речь идёт о продовольственном суверенитете (зависимость от поставок импортного продовольствия), технологическом суверенитете (зависимость от западных технологий и оборудования), суверенитете духа (утрата национальных традиций, ориентир на ценности западной массовой культуры: от культа потребления до преклонения перед достижениями Запада и т.д.);
  • Вызов управленческий. Ответ на него предполагает наличие высококлассных, конкурентоспособных управленческих кадров (от малого бизнеса до высших правительственных чинов), обладающих волей и способностью эффективно реагировать на происходящие изменения, проактивно решать предстоящие проблемы, парировать вызовы и проектировать будущую реальность.

Очевидно, что на сегодняшний день наблюдается управленческий дефолт, когда поколение «эффективных менеджеров» показало свою несостоятельность во время кризиса.

Нет смысла никого ругать. Такова современная система российской государственности.

Отдельно взятый человек не может изменить систему, а вот система сломать человека может запросто. В последнее время профессионализм в сфере высоких технологий, инноваций, реального производства был не востребован российской экономикой, где вначале главное было оказаться в нужном месте в нужное время, а затем наладить «конструктивные» отношения с теми, кто у власти/силы/денег. Технологи, инженеры, учёные стали обслуживать потребности компаний, вывозящих сырьё или производящих товары народного потребления (ширпотреб). Технократы, учёные, интеллигенция были лишены реальной возможности участвовать в управлении страной, оказались вне эшелонов власти. Их могли называть «интеллектуальной элитой», но принадлежность к элите определяется наличием у её представителя действенных рычагов изменения реальности, чего технократия была лишена. Таким образом, в России сформировался класс управленцев, способных оптимизировать, произносить умные речи, руководить финансовыми потоками, но не умеющих решать проблемы реальной экономики. Пропаганда больше не спасает. В новых условиях, где на первое место выходит реальный сектор и его проблемы, такая элита становится неконкурентоспособной.

В итоге может сложиться ситуация, когда верхи не могут, а низы не хотят. Возникает опасность великих потрясений. И их название уже не имеет значения. Условно это можно назвать революцией. И вопрос уже не в её вероятности, а в её характере. Какой она будет в ближайшее время: страшной и беспощадной, как русский бунт, или управляемой и конструктивной, как научно-техническая революция?

Очевидно, что многострадальной России нужна конструктивная революция, в результате которой обновлённая страна выйдет победительницей. Она предполагает коренное изменение всех базовых основ государства, начиная от экономики и заканчивая образом жизни каждого человека.

Конструктивная революция

Сначала предстоит ответить на вопрос революционно мыслящих граждан: возможна ли третья русская революция? В России возможно всё. Но повторения истории по известному образцу в этот раз не произойдёт. Ответ прост – в России нет эффективной оппозиции. Большевики, развалив вначале страну до основания, смогли переформатировать остатки империи и собрать новое государство. Для этого у них была воля и умения, а нужные знания они восполняли с помощью различных «спецов». Бессмысленно оправдывать коммунистов, но история неумолима – в условиях тотальной деградации и враждебного окружения новая власть смогла построить достаточно развитое государство, мировую сверхдержаву. С издержками, нерешёнными проблемами, трагедиями и даже преступлениями, но государство. Способна ли современная оппозиция повторить их опыт? Вопрос риторический.

Совершить переворот, «оранжевую революцию» в условиях кризиса теоретически возможно. Но способность профессиональных революционеров ответить на вызовы ближайшего десятилетия, решить реальные проблемы экономики и построить новое сильное государство вызывает серьезные сомнения. Будущие вызовы требуют проработанного плана развития всех сфер жизни государства. Усложнившийся со времён большевиков мир требует высококвалифицированных кадров и опытных управленцев, которых уже невозможно подготовить в короткие сроки на рабфаках. Время – главное, чего не будет у нас в ближайшие годы. Сегодня речь уже не идёт о спасении или восстановлении утраченного потенциала. Необходимо создавать заново современную промышленность, сельское хозяйство, ЖКХ, армию и многое другое. Такой спектр задач требует привлечения опытных специалистов старой закалки, по-новому подготовленных молодых кадров, а также мобилизации всей российской экономики. Старые и новые проблемы невозможно решить перераспределением финансовых потоков, переговоров, ротацией кадров, сокращением издержек, что всё вместе гордо принято называть «эффективным менеджментом». В годы «большой халявы» это было возможно – было советское наследство, было что делить.

Сейчас ресурсов становится всё меньше. Что из этого следует? Инерция российского сознания диктует печальный ответ – передел. Третья криминальная революция. Созрело молодое поколение, которое «не успело» к временам больших возможностей. Оно формировалось во времена войн и разборок, когда состояния делались из воздуха, а героем того времени был криминальный авторитет, коммерсант или коррумпированный чиновник. Родителей многих молодых людей просто «кинули», бросив на произвол судьбы, нищенские пенсии и зарплаты. Это первое поколение, созревшее на руинах империи, невозможно загнать на заводы и фабрики. Часть из них потребуют своей доли, точнее доли их родителей.

В то же время, бывшие авторитеты постарели и хотят мирной жизни. Просто так старое поколение своё не отдаст, но и нового молодёжи предложить не может. Снова возникает ситуация, когда верхи не могут, а низы не хотят. Социальная вражда рискует дополниться враждой поколений. Это уже не война идей, это война интересов. «Ничего личного, только бизнес». Разумеется, этим будут пользоваться «обезьяны, сидящие на дереве и наблюдающие за битвой тигров». Обезьяны и победят.

Вопрос заключается в том, чем это всё закончится, переживёт ли Россия новую революцию? Ответ, увы, отрицательный. Слишком мало ресурсов, времени и людей и слишком много проблем. Запас прочности исчерпан. Россия встала перед тем же выбором, что и Япония (образец экономического чуда) после второй мировой войны, - либо ворваться в новую эпоху, сделав ставку на высокие технологии и инновации, либо уйти из истории. Ставка на инновационное развитие означает, по сути, следующее:

  • опережающее развитие (делать то, что ещё никто не делал);
  • построение экономики, основанной на знаниях, где главные ценности – это идеи, технологии и люди;
  • приход в элиту людей наступающей когнитивной эпохи: технократов, учёных, креаторов.

    • Перехват инициативы

    О том, что нужно делать, написано много книг и проектов. Их делают умные и опытные специалисты. Но между теорией и практикой часто зияет огромная пропасть. Кто-то должен приступить к реализации, перехватить инициативу исторического творчества, ответить на вызовы ближайшего десятилетия. Скорее всего, это не будут профессиональные революционеры (хотя их пассионарный запал должен быть востребован и использован в сложное время) и все те, кто не сумеет «перестроиться». Выиграет тот, кто увидит происходящие на глазах изменения и сможет занять свою нишу в новом мире. Выиграет прагматик, превратившийся в нужный момент в революционера. А не наоборот. Именно в недрах существующей власти и бизнеса созреет новое поколение революционеров, которое и совершит конструктивную русскую революцию.

    Грань между политикой и экономикой давно уже стёрта. Деньги делают в политике, на политике и для политики. Выражение «У нас нет вечных врагов или вечных друзей, у нас есть только вечные интересы» принадлежит не только Англии. По этому принципу живут все развитые страны и цивилизации. Важно не бояться говорить об этом и проводить уверенную политику, отстаивая свои интересы, в том числе на индивидуальном уровне. А ресурсы достигаются прагматичной работой.

    Возможно, кому-то из молодых искренних революционеров покажется это излишне циничным. Но, увы, политика не делается чистыми руками. Теория станет практикой только при наличии ресурсов (власть, финансы, репутация). Те же искренние благожелатели, что не могут великие идеи осквернить холодным расчётом, пусть утешатся, что, получив ресурс, они смогут его использовать для воплощения своих прекрасных замыслов. Но сначала нужно получить этот ресурс. И прагматики станут революционерами.

    Будущее начинается уже сегодня.