Кризис разбудит войну на Балканах?

"«Воронья Слободка была обречена...» 

Почти 15 лет на Балканах терпеливо ждали экономического кризиса в США, справедливо рассудив, что рано или поздно «поборникам демократии» и их европейским друзьям станет не до крошечных, искусственно слепленных новых государств. О надвигающемся кризисе знали за океаном, и США не могли просто так уйти с Балкан, не оставив европейцам на память взведенную бомбу - независимое Косово. Бомба, как выяснилось чуть позже, оказалась не простой, а с разделяющимися головками, которые разлетались далеко и рвались громко. Даже на Кавказе. Непризнанные и полупризнанные государства, оценив «косовский прецедент», задали европейскому сообществу логичный вопрос: «А почему албанцам можно, а нам нельзя?» Внятного ответа пока не было. Европа просто не знает, что на это ответить. 

Дьявольский расчет последней мировой империи был прост: пока США переживают кризис, Европа может под шумок завершить свою интеграцию и окончательно превратиться в мировой «центр силы». Пусть уж лучше Европа занимается миротворчеством, размещает сотни тысяч беженцев, шлет гуманитарную помощь и миссии, ковыряется в массовых захоронениях. Как в 90-х годах минувшего столетия, когда пылающие Балканы не дали Европе стать «континентальным авторитетом» вместо развалившегося СССР. Процесс пошел, и первым затрещало странное квазигосударственное образование Босния и Герцеговина. Как честно пишут туристические путеводители: «Государственное устройство этой страны - самое сложное в мире». БиГ состоит из двух совершенно автономных частей: мусульмано-хорватской федерации и обособленной Республики Сербской. Эта «смесь бульдога с носорогом» была создана искусственно на переговорах в американском городе Дейтон в ноябре 1995 года. У БиГ есть «общее» правительство в Сараево, за которым присматривают международные наблюдатели. Полиция у каждого субъекта своя. Как показали 13 лет совместной жизни, три народа разной веры в этой федерации не связывает ничего, кроме паспортов, общей денежной единицы - «конвертируемой марки» и взаимной ненависти.
Страна «военных преступников»

Пейзажи Республики Сербской убаюкивают своей европейской благообразностью. Уже через час езды от аккуратных белых домиков под черепичными крышами и коровников со стеклопакетами начинает клонить в сон. Кажется, что войны здесь не было со дня сотворения мира. Но стоит присмотреться внимательно и начинаешь замечать аккуратно заштукатуренные дырки от пуль на ослепительно белых стенах. Оконные проемы одиноко стоящего домика-пряника все в пулевых щербинах: кто-то отстреливался здесь долго, зло и отчаянно. В общественных заведениях можно встретить плакат: «Проносить и демонстрировать оружие запрещено». В столице республики Баня-Луке комплекс правительственных зданий напоминает уменьшенную копию Москва-Сити. Обычное дело для государств с неясным статусом - архитектурные атрибуты власти. В Южной Осетии я видел то же самое до попадания грузинских «Градов», в цхинвальском Доме правительства можно было свободно разместить парламенты половины европейских стран. 

Еще одна деталь: толпы молодых парней на улицах. Именно парней лет восемнадцати - «детей войны» - след демографического взрыва, сработавшего защитного механизма этноса. Мужчины лет тридцати - сорока, как правило, слишком коротко подстрижены. Буквально каждый второй-третий в армейской куртке М65 или в военных штанах. Мой провожатый, перехватив взгляд, роняет:

- А это военные преступники. Мы здесь все, по мнению Брюсселя, военные преступники. А с другой стороны, были одни ангелы. Правда, с автоматами...

Поздно вечером мы стоим на окраине Баня-Луки. Провожатый продолжает развивать тему:

- Видишь этот квартал? Его когда-то построили для офицеров югославской армии. Теперь тут тоже живут сплошные «военные преступники». Пойдем пообщаемся.
Ресторан, куда мы направлялись, кажется, давным-давно закрылся. Условный стук в дверь, отдергивается тяжелая штора, а внутри, оказывается, дым коромыслом. Тут уже в курсе, что приедет «руси войник журналист», писавший о Косово. В Сербии и в Республике Сербской расследование «Комсомолки» о «косовских потрошителях» (см. «КП» от 12, 13 и 14 мая 2008 г. и сайт kp.ru) вызвало огромный резонанс. И кто не читал сам материал в переводе на сербский, посмотрел его пересказ по телевидению. 

Мне объясняют смысл маскировки: у ресторана нет лицензии на ночную работу, поэтому «военные преступники» гуляют, но скрытно - боятся полиции. Звучит смешно: за барной стойкой с чашкой кофе сидит задумчивый полицейский. Напротив него - компьютер, к которому подключен кассовый аппарат. На экранной заставке интеллигентный бармен не похож на себя. Без очков, бритый наголо, он стоит с пулеметом на фоне гор. 

Мой собеседник Деян помилован правительством Республики Сербской. Матерый «военный преступник». Сжег машину «врачей без границ», в которой почему-то ехал офицер немецкой разведки. В микроавтобусе было спрятано 500 тысяч немецких марок - зарплата наемникам-мусульманам, базировавшимся в городке Бихач под защитой миротворцев ООН. Ну а куда еще можно везти такую сумму через зону боевых действий? Деян замечает с усмешкой, что Бог хотел, чтобы он добывал свой кусок хлеба честным трудом. Про деньги он ничего не знал, это вскрылось спустя много лет, когда международное сообщество на свою голову начало расследование этого прискорбного инцидента. 

- Здесь все искренне радовались, когда Россия заступилась за Осетию и Абхазию, - говорит мне Деян. - Впервые американцам и их прихлебателям кто-то ответил достойно. Мы в России не сомневались... точнее, перестали сомневаться.

- А если бы Россия отмолчалась?

- А было бы то же самое, что и у нас. Международный протекторат, ограниченный суверенитет, ну а все воевавшие с одной стороны - преступники. Осетинам и абхазам придумали бы свою Сребреницу, и они бы лет 10 оправдывались за то, чего не совершали. Виноватых проще нагибать. 

Была ли Сребреница?

Искать виновных в гражданской войне - дело неблагодарное. Виновных можно назначить. В гражданской войне в Боснии виновными назначили сербов, появился даже такой термин, который в дословном переводе на русский звучит как «геноцидный народ». Основанием для такого страшного обвинения сербов стала Сребреница - населенный пункт, название которого в западном общественном сознании заняло место после Хатыни, Орадура и вьетнамской деревушки Сонгми. По западным данным, сербские воинские формирования весной 1995 года истребили в демилитаризованной зоне Сребреница восемь тысяч человек. Цифру эту подвергли сомнению даже эксперты ООН. В их эксгумационных картах оказалось слишком много прочерков. То есть там, где эксперты не хотели врать, они просто оставляли пустое место. Как правило, это касалось причины гибели человека. Но тогда, в 90-х годах, на эти несоответствия никто не обращал внимания. Политика двойных стандартов успешно работала на Балканах, помогая разруливать конфликты не по совести, а так, как это было выгодно Западу. В последние годы давление на Республику Сербскую усилилось: многим на Западе не нравилось независимое и откровенно пророссийское поведение маленькой автономии, «возникшей только благодаря этническим чисткам».
Но сербы оказались хорошими учениками, а старая формула «невозможно обманывать всех и всегда» - истиной. Борьбу за независимость республики сербы начали с развенчания медиамифов. Была создана некоммерческая организация «Сребреница - исторический проект». Со всего мира были привлечены эксперты и журналисты, имеющие, мягко говоря, более широкий взгляд на новейшую историю Европы. 

По словам российского участника проекта, историка-балканиста Ильи Горячева, в конце гражданской войны Западу было просто необходимо иметь какое-то веское обвинение для сербов. Чтобы дипломатам было удобнее выкручивать им руки. Единственное, что способно еще хоть как-то потрясти человечество, - это геноцид. 

- Мои слова легко проверить в любой европейской библиотеке, - говорит мне Илья Горячев.

- Первый медиавброс об «этнических чистках» сделал французский МИД еще в 1993 году, информация попала в прессу, но не была раскручена. Второй вброс был осенью того же года - Алия Изетбегович в узком кругу рассказал о том, что Билл Клинтон посоветовал ему «пожертвовать Сребреницей», чтобы у НАТО появился повод вмешаться в конфликт. Полный медиавброс был сделан в конце войны, спустя два года. Тогда впервые и прозвучала эта цифра - 8 тысяч погибших. Мир был потрясен и не заметил лукавства. В число погибших, например, попали люди - 914 человек, проживающие за границей и почему-то голосовавшие на выборах в 1996 году. Также в жертвы геноцида попали солдаты противоборствующей стороны и даже сербы, убитые в окрестностях Сребреницы боснийской армией. Мирных жителей сербской национальности там было убито свыше трех тысяч. Но это почему-то не посчитали геноцидом. 

Слова историка-балканиста мне подтвердил и патологоанатом Льюбише Симич, работавший с отчетами гаагских экспертов. По документам, в 1125 случаях найденные единичные фрагменты тел, например мизинец, фиксировались как целый труп. 

- У почти пятисот осмотренных погибших не было ни осколочных, ни огнестрельных ранений. И только про 584 тела я могу с уверенностью сказать: эти люди были убиты. 

Жалко, что в те годы, когда решалась судьба сербов, никого на Западе не заинтересовала эта замогильная арифметика. Цель была достигнута, Югославию расчленили окончательно, и маленький европейский, но пророссийский «центр силы» навсегда прекратил свое существование. Осталось только клеймо на целом народе, но кого это волнует, кроме тех, кто назначен виноватым? 
Дружественные знаки «геноцидного народа»

В борьбе за автономию боснийские сербы рассчитывают на поддержку России, и с их стороны дружественные знаки были достаточно внятные. Между республикой и Россией нет визового режима, и отечественный бизнес чувствует себя в республике почти как дома. А еще российские миротворцы и жители Цхинвала могут быть благодарны властям Республики Сербской за то, что в августе на Южную Осетию не сыпались ракеты из систем залпового огня «Оркан». В октябре 2006 года Грузия тайно договорилась с правительством БиГ о поставках этих систем, но сербы сорвали сделку. Со стрельбой и погоней на вертолетах они не дали вывезти из республики приборы управления «Орканами». Чуть позже сербами была засвечена в прессе и сорвана еще одна сделка - Грузия собиралась закупить в Боснийской Федерации на фабриках в Травнике и Сараево оптику и 82- и 120-миллиметровые минометы. Боснийские инструкторы даже успели съездить в Грузию на демонстрационные стрельбы.

Премьер-министр Республики Сербской Милорад Додик не скрывал своих взглядов на европолитику:

- Я единственный политик в регионе, который однозначно поддержал действия России и назвал поступок Грузии агрессией. На Кавказе Запад, говоря по-русски, перемудрил, обманул себя сам. Лучше всего эту ситуацию, ситуацию в Косово, нашу ситуацию, описал бывший посол Великобритании в Боснии: «В Косово албанцы и сербы убивали друг друга и насиловали. О’кей, живите по отдельности, независимо друг от друга. В Боснии сербы, босняки и хорваты делали то же самое, тогда почему они должны жить вместе?»

- Так вы хотите отделиться?

- Необходимо понять, что БиГ не может существовать и функционировать в нынешнем виде. Ненависть никуда не делась. Наша независимость и автономия неоспоримы, и ликвидация Республики Сербской невозможна. Сейчас ради евроинтеграции у нас хотят забрать нашу полицию (она независима. - Прим. авт.) и переподчинить ее Сараево. Не думаю, что евроинтеграция решит все наши проблемы, потому я заявляю, что я выбираю нашу полицию! Евросоюз сам создает себе трудности на ровном месте. 

Кстати, в Боснии и Герцеговине политики не слепые и прекрасно понимают, куда дрейфует от них Республика Сербская. Но сделать пока ничего не могут. Сербские политики, выбравшие наступательную тактику, пока опережают. И вполне возможно, что дальнейшее разбирательство с клеймом «геноцидный народ» продолжится в Гааге или Брюсселе. Не случайно для этого собирается доказательная база. 

- Сейчас сделана попытка пересмотреть факт геноцида в Сребренице, снять обвинение с сербов. Это реально?

- События в Сребренице освещались однобоко. О многих фактах «забыли», а они достойны рассмотрения в Европейском суде. Жертв там было немало с обеих сторон. Вот только Запад очень не любит вспоминать, что Сребреница с 1993 года была демилитаризованной зоной под защитой ООН. Там стояли голландские миротворцы и там же почему-то базировалась 28-я дивизия босняков. Именно из этой зоны они нападали на сербские села. Съездите в Кравицу, в ночь на Рождество мусульмане вырезали в этом селе 70 человек. Поезжайте в любое сербское село под Сребреницей...

Жертвы, о которых не вспомнили

От Баня-Луки до Сребреницы всего четыре часа езды. Масштабы по российским меркам просто игрушечные. Район, где происходили страшные события начала 90-х годов, граничит с «большой» Сербией. Она совсем рядом - сразу за рекой Дрина. Здесь до сих пор живут вперемешку мусульмане и православные, но, несмотря на то, что прошло столько лет, свои обиды здесь никто не забыл и забывать не собирается. Молодого сербского парня Брано Вучетича мы забрали по дороге, заехав к нему на работу в супермаркет. Брано совсем не похож на «профессиональную жертву», которая рассказывает много, охотно и сразу все. 

В селе Бьеловац, в нескольких километрах от Сребреницы, мы с Брано стоим у поросшего травой холмика - все, что осталось от его дома. Говорит он с трудом и очень тихо:

- Это было 14 сентября 1992 года. Они спустились с холмов (Брано машет рукой за шоссе и кукурузные поля). Они приходили и в соседние села вдоль границы, им нравилось, наверное, делать это на виду у Сербии. 

В ту ночь в селе Бьеловац моджахеды из 28-й дивизии убили 109 человек...

Мы услышали стрельбу. Я спрятался в подвале, а отец с братом выбежали во двор с автоматами. Их убили во время перестрелки, в подвал бросили гранату, меня контузило и ранило осколками. Меня вытащили люди с зелеными повязками, приставили к горлу нож. Они обычно отрезали головы. Но их офицер сказал гнать всех, кто выжил, в Сребреницу. Я там провел в плену 56 дней. Нет, мы сами друг друга перевязывали, медицинской помощи не было. Осколки сами вышли или заросли, они мелкие были. Я за эти дни читать и писать разучился...

- Сколько тебе лет было?

- Девять. Меня поэтому одного из первых обменяли на погибших моджахедов и стариков мусульман. Ты извини, я стараюсь сюда больше не приезжать. Не могу. Давай уедем?

До автобуса на Белград еще оставалось время. Я зашел в мемориал всем погибшим в этих местах сербам - две комнаты на одной из центральных улиц крохотного городка Братунац: несколько тысяч портретов, напечатанных на принтере, в аккуратных рамках. Годы рождения этих людей были совершенно разные, совпадали только даты смерти - 92-й или 93-й год. В этом домашнем уютном мемориале было почему-то нестерпимо холодно, хотя осень на Балканах еще толком не началась.

Дословно

Елена ГУСЬКОВА, руководитель Центра по изучению современного балканского кризиса, доктор исторических наук: «Передел границ на Балканах уже начался»

- Первый этап был в 90-х годах, когда Запад и США с помощью международных организаций признали независимость республик, образованных на месте распавшейся Югославии. Сейчас Косово и Метохия выделились из состава Сербии. Россия предупреждала, что после признания Косово албанское население в Македонии и на юге Сербии тоже захочет независимости. Недавно Воеводина приняла статут, который позволит ей стать независимой. Республика Сербская давно уже ведет переговоры с Белградом о выходе из состава Боснии и Герцеговины. Многие процессы на Балканах были запущены США и Европой, но их успешность всегда зависела от силы нажима. Сейчас нажим ослабел из-за кризиса, и на Балканы как игрок вошла Россия. Это поменяло многое, потому что Запад в этом регионе всегда поддерживал только неславянские и неправославные народы.

Дмитрий Стешин