Почему Россию так волнуют американские выборы?

Выборы 44-го президента США с самого начала кампании два года назад вызвали в России сверхъестественный интерес.

В конце концов, это были совершенно необычные выборы. Впервые в истории либо женщина, либо афроамериканец получали реальный шанс стать президентом США. По телевидению показывали очереди к избирательным участкам, растянувшиеся на целые кварталы по всей Америке. Эти сцены многократно показывались в США.

И все же в России было нечто чрезмерное в том, сколько прошло телевизионных репортажей, газетных и журнальных статей, ожесточенных дискуссий на интернет-форумах и в блогах – и всё на тему о том, какой же из кандидатов в президенты будет лучше для России – Барак Обама или Джон Маккейн?

Последние полгода я провожу в Киеве едва ли не больше времени, чем в Москве, и могу сравнивать. Скажем, на Украине многочисленные сторонники вступления страны в НАТО и ЕС тоже задавали наивный вопрос: кто – Обама или Маккейн – больше поможет нам, украинцам, быстрее интегрироваться в Европу и североатлантическое сообщество? Но все же такого помешательства на почве американских выборов, как в Москве, в Киеве не было. Почему? Потому что, на мой взгляд, российская политическая элита в действительности переживает тяжелый, быть может, не до конца осознанный кризис самоидентификации.

Стране, которая уверена в себе, которая действительно поднимается с колен, развивается экономически и политически, вообще не до размышлений на тему о том, какой президент США ей выгоднее. Есть дела поважнее.

Большая часть российской элиты, как и часть обывателей, никак не может избавиться от великодержавных амбиций. Это, возможно, вообще не лечится – люди воспитаны в другое время и не в состоянии понять, как изменился мир и роль России в этом мире.

Однако часть нашей элиты, если не осознает ясно, то уж точно начинает смутно догадываться, что Россия больше не сверхдержава и едва ли сможет когда-либо ею снова стать. Дело не только в низкой экономической отдаче и уровне жизни, но и в том, что страна не развивается. Потому что развитие – это качественный рост, это постоянное усложнение экономических, политических, общественных механизмов, процедур, институтов. В России же при Путине, напротив, все это деградирующим образом упрощается. Вертикаль власти, ручной парламент, послушные суды, нефтегазовая экономика, сильно зависимая от Кремля, – и полное общественное равнодушие.

Что же касается эйфории, охватившей российский политический класс по поводу победы Обамы, это тоже, по-моему, идет от глобальной неуверенности в себе, а также от фундаментального непонимания того, как устроена американская политика. Помнится, в советские времена горе-знатоки США любили порассуждать на тему о том, что республиканцы – прагматики, а демократы – упертые идеалисты с правозащитным уклоном, поэтому Советскому Союзу всегда легче договариваться с республиканцами. Кончилось это тем, что республиканец Рейган объявил Советскому Союзу шах и мат.

Чего, собственно говоря, ждет нынешняя российская элита от будущего президента США Барака Обамы? Что отношения России и Америки при Обаме улучшатся, наверняка скажет любой ее представитель.

Но что при этом имеется в виду? Америка одумается, начнет относиться к России как к равной? Перестанет критиковать российские власти за отступление от норм и принципов демократии, нарушения прав человека? Признает Украину и Грузию зонами особых интересов России? Увы, по всем этим вопросам Обама едва ли будет сговорчивей Маккейна.

Говорят, Обама – либерал. При этом многие российские политики под словом "либерал" имеют в виду "слабак". Однако Обама, сумевший победить Хиллари Клинтон и Джона Маккейна, а у каждого из них было намного больше опыта, чем у него, может оказаться совсем не подарок, особенно если вспомнить, что у него вице-президентом будет Джо Байден, а во внешнеполитической команде – отец и сын Бжезинские, Ричард Холбрук и Майкл Макфолл.

Впрочем, кто сказал, что отношения между Россией и США такие уж плохие? Медведева пригласили в Вашингтон на встречу "двадцатки" – обсуждать пути выхода из глобального финансового кризиса. Медведева могли и не позвать. Вот, к примеру, Испанию не позвали, хотя по размерам – восьмая экономика мира.

Российская элита, привыкшая мнить себя ровней США, часто упускает из виду, что отношения с Москвой для Вашингтона – приоритет среднего уровня. Скажем, тема отношений с Россией практически не обсуждалась во время предвыборной кампании и по-настоящему встала в полный рост только однажды – во время вооруженного конфликта между Россией и Грузией из-за Южной Осетии. Кстати, тогда и Обама, и Маккейн высказались одинаково жестко по поводу действий России. Иллюзий и сегодня быть не должно: какой бы плохой ни был Саакашвили, оправдать этим широкомасштабную войну против суверенной Грузии ни в США, ни на Западе никто не готов.

Если на то пошло, куда уж лучше складывались поначалу отношения России и США при уходящем президенте Буше, особенно после того, как он заглянул Путину в глаза и выдал ему, можно сказать, полный карт-бланш. Как его отблагодарил Путин? Ради того, чтобы сохранить власть, отмобилизовать электорат, оседлал тему внешней угрозы, подчинил всю российскую внешнюю политику антиамериканской риторике.

Кстати, похоже, российская элита не вполне понимает, что при Обаме, скорее всего, антиамериканизм в мире пойдет на спад, вновь начнут расти симпатии к США, а это будет означать конец российских попыток сколотить некий антиамериканский фронт государств, играть на противоречиях между США и Европой.

Отношения же между Россией и США улучшатся вовсе не тогда, когда к власти в Америке придет необыкновенно пророссийский президент – этого, скорее всего, никогда не случится, потому что в Америке бывают только проамериканские политики. Произойдет это тогда, когда сменится российская элита, когда ее составят люди, способные трезво взглянуть на себя и свою страну, осознать ее роль и место в мире, дать ответ на вопрос, в чем в действительности состоят национальные интересы России, наконец, по-настоящему уважать принятые во всем цивилизованном мире демократические ценности.

Евгений Киселев