Путин наносит на карту границы \"великой\" России?

На модерации Отложенный

Давайте расставим все точки над i. Россия Владимира Путина вторглась в соседнюю страну, аннексировала ее территорию и осуществила частичную военную оккупацию. Она стремится свергнуть президента Грузии и совершить переворот в глобальном геополитическом порядке. Она опровергла свою подпись под соглашением о прекращении огня, заключенным при посредничестве президента Франции Николя Саркози, и аннулировала свои частые заверения относительно территориальной целостности Грузии. А главное в том, что во всем этом виноваты мы.

В данном контексте "мы" – это, разумеется, Соединенные Штаты и самые упрямые из их европейских союзников – например, Великобритания. Ах, если б только Вашингтон был любезнее с российской стороной после падения Берлинской стены. Ах, если бы Запад не унижал Москву после распада СССР.

Разве мы теперь не осознали, какая это была провокация – позволить государствам, которые раньше были вассалами советской империи, воспользоваться их демократическим правом выбора и присоединиться к сообществу народов? А что сказать о позволении им укрыться под "оборонительным зонтом" НАТО и стремиться к благоденствию их граждан в рамках Евросоюза? Очевидно, более расчетливая попытка подорвать мирное сосуществование после холодной войны вообще невозможна.

Вот заезженная пластинка, которую вновь и вновь крутит российский премьер-министр, а теперь и цитирует наизусть Дмитрий Медведев, номинальный президент России. К сожалению, в Европе ей вторят и те, кто предпочитает задабривать Путина, а не отстаивать свободу своих соседей.

Эти претензии России на статус жертвы равно бессмысленны и неискренни.

Путин сказал, что распад СССР был величайшей геополитической катастрофой ХХ века. Теперь он хочет покорить соседей своих страны во имя идеи великой России. Он стремится перевести стрелки часов назад – расширить границы своей страны и создать "увеличенную" Россию, к которой стремились вожди неудачного переворота против власти Бориса Ельцина в 1991 году (так в оригинале. – Прим. ред.). Западу не следует потворствовать фальсифицированной версии истории от Путина.

Несомненно, россияне считают, что в 1990-е годы подверглись большим унижениям и сильно пострадали. Да, так и было. Но винить в этом США, Запад, ЕС или НАТО – это неверная интерпретация событий.

До боли очевидно, что унижение было неизбежно. Пока коммунистический режим не рухнул, вся планета принадлежала Вашингтону и Москве. И вдруг Россия лишилась почти всего. Политико-экономическая система, когда-то претендовавшая на мировое господство, рассыпалась в прах.

Загляните в учебник истории. Унижение – то, что происходит, когда нации теряют свои империи. Спросите у британцев. Спустя полвека после истории с Суэцким каналом британское коллективное сознание какой-то своей частью все еще оплакивает это отступление из всего мира. То же самое можно сказать о французах.

Распад СССР никак не мог пробудить в россиянах ничего, кроме чувства позора. Но – говорят апологеты Путина – Запад разжигал у России паранойю. Центральная и Восточная Европа были на полвека отданы на откуп Москве. А теперь к российским границам, точно танки, подошли институты Запада.

Проблема в том, что эта версия не соответствует фактом. Реакция Джорджа Х. У. Буша на падение Берлинской стены вовсе не была торжеством победителя. Собственно, многие американцы резко критиковали тогдашнего президента США за то, что он отказывался танцевать на могиле коммунизма.

Верно, президентство Билла Клинтона началось с каких-то риторических высокопарных заявлений о распространении демократии. И американская администрация действительно активно ратовала за расширение НАТО, отчасти потому, что ЕС медлил распахивать свои двери перед новыми членами.

Некоторые сомневались в разумности курса НАТО. Среди тех, кто спорил с мнением Клинтона, был и Джордж Кеннан, автор доктрины сдерживания, существовавшей во времена холодной войны. Впрочем, глубокоуважаемый Кеннан не был непогрешим. В конце концов, в свое время он вообще был против создания этого альянса.

Несомненно, были моменты, когда США – да и Европа, кстати говоря – могли бы вести себя тактичнее. В катастрофическом коллапсе российской экономики, вероятно, отчасти виноваты адепты свободного рынка, направленные в Москву МВФ. Но в анналах истории не зафиксировано никаких сознательных или слаженных попыток США или кого-то другого поглумиться над несчастьями России или приумножить их.

Говоря об унижениях, Путин подразумевает нечто иное. Преступление Вашингтона состояло в том, что он предположил, что Ялтинское соглашение рухнуло вместе с Берлинской стеной и народы и страны былой Советской империи теперь вольны делать собственный выбор.

Согласно мировоззрению Кремля, проявление надлежащего уважения к России означало бы, что ей позволяют и в дальнейшем держать под контролем свое ближнее зарубежье. Максимум, чего следовало бы ожидать гражданам Украины и стран Балтии, – это эрзац-независимости, которой ныне удостоились Южная Осетия и Абхазия. Поляки, венгры, чехи и остальные должны были остаться за бортом западных институтов.

Путин заново поднял проблему, которая, казалось, была решена в 1991 году, когда Ельцин спровадил танки от входа в российский Белый дом. Ельцин постановил, что границы Российской Федерации будут совпадать с границами советских республик (так в оригинале; подразумевается, видимо, тождественность территории РФ и РСФР. – Прим. ред.). В результате Крым остался частью Украины, а Осетия и Абхазия – частью Грузии. Доктрина Путина призвана заявить о суверенитете Москвы над этническими русскими в соседних государствах. Речь идет об "увеличенной России" другими средствами.

Данная доктрина опровергает один из центральных тезисов геополитики последних двух десятилетий: предположение, что Россия, несмотря на всю свою уязвленную гордость, считает себя могущественным игроком по правилам геополитического порядка, сложившегося после холодной войны. Медведев, вторя голосу своего повелителя, ныне отвергает законы и институты этого порядка.

Хотя порой звучат пустые угрозы о существовании новой авторитарной оси – московско-пекинской, в последние недели меня более всего поражает контраст между Китаем и Россией. Для Пекина торжеством в честь возвращения Китая в категорию великих держав была Олимпиада. Китай никоим образом не принял нормы и тезисы либеральной демократии; ему еще предстоит решить, кем он хочет быть – халявщиком или акционером международной системы. Но Китай пришел к выводу, что его будущее – в интеграции в стабильный мировой порядок.

Вторжение Москвы в Грузию и ее публичное презрение к вероятной реакции международного сообщества говорит о принципиально ином мировоззрении – отходе от интеграции, предпочтении силы, а не правил. Соседям России дают понять, что они могут быть либо вассалами, либо врагами. Медведев хвалится, что Россия готова к новой холодной войне.

Мне трудно понять, что на этом выиграет Россия. Друзей у нее нет. Теперь и правительства, и зарубежные инвесторы знают, что на слово Москвы нельзя положиться. За агрессию придется расплачиваться, сделавшись парией. Разумеется, Путин скажет, что виноват Запад.

Филип Стивенс