Почему Медведев так долго молчал?

На модерации Отложенный В пятницу в 15.10 на лентах информагентств появились первые слова Президента России о войне в Южной Осетии.

“В соответствии с Конституцией и федеральным законодательством, как Президент РФ, я обязан защитить жизнь и достоинство российских граждан, где бы они ни находились. Логика предпринимаемых нами сейчас шагов продиктована этими обстоятельствами. Мы не допустим безнаказанной гибели наших соотечественников. Виновные понесут заслуженное наказание”, — заявил президент, открывая в Кремле совещание с членами Совета безопасности. С начала обострения в Цхинвали прошло 14 с лишним часов…

Как только в России появляется новый президент, судьба устраивает ему испытание. У Владимира Путина во время августовского отпуска случился “Курск”. На Дмитрия Медведева во время августовского отпуска свалилась Южная Осетия...

В 2000 году россияне недоумевали: “Где президент? Почему он молчит?” И в 2008 году первые, самые психологически тяжелые часы чреватого войной кризиса прошли под знаком вопроса. Президент молчал. Более того — вчера утром страна не знала, где он находится...

К 8 августа диспозиция была такова: Владимир Путин летел в Пекин, на открытие Олимпиады. Дмитрий Медведев плыл по Волге на теплоходе “Россия” и в пятницу должен был быть в Самаре. Министр иностранных дел Сергей Лавров отдыхал на Алтае.

Первая реакция официальной Москвы на ночные события поступила на ленты агентств в 1.36 ночи. Это были слова посла по особым поручениям Юрия Попова, находившегося в Тбилиси. Он заявил: “Шаг Грузии абсолютно непонятен и свидетельствует о том, что у руководства Грузии не может быть кредита доверия”.

В 2.26 ночи пришло сообщение о том, что в МИД РФ проходит совещание дипломатов, занимающихся проблемами Южной Осетии. Видимо, результатом этого совещания стало заявление МИД России — его обнародовали в 5.24 утра. Документ призывал Грузию “одуматься и вернуться к цивилизованным способам решения сложных вопросов политического урегулирования”.

Вовсю шла война, агентства и телеканалы кричали о штурме Цхинвали, и все знали, что в Южной Осетии полным-полно российских граждан — ведь наши мудрые власти пачками выдавали двуглавые паспорта осетинам и абхазам и громогласно обещали не оставить их в беде. Но Кремль молчал. Первое свидетельство того, что президент жив-здоров и держит руку на пульсе, поступило лишь в 9.35 утра. Пресс-служба главы государства сообщила: “Под руководством Дмитрия Медведева в настоящее время обсуждается комплекс экстренных мер по возвращению ситуации в Южной Осетии в мирное русло, по защите находящегося там мирного населения с учетом имеющегося у нас миротворческого мандата, по защите российских граждан и национальных интересов России”. Где обсуждается? В Самаре? В Москве? Прервал ли президент отпуск или считает, что необходимости в этом нет?

Молчание.

В 9.40 утра в Пекине высказался премьер Владимир Путин.

В 10.33 агентство Интерфакс со ссылкой на свои источники рассказало о том, что в пятницу состоится заседание Совета безопасности. Где? В Самаре? В Кремле? Молчание.

Потом свои слова сказали два члена Совбеза: спикеры палат парламента — Борис Грызлов и Сергей Миронов. “Мы не откажемся от полномасштабных и оперативных мер”, — заявил первый. “У России сегодня есть основания рассмотреть юридически и с точки зрения международного аспекта нахождение Южной Осетии в составе Грузии”, — пригрозил второй.

Дмитрий Медведев молчал.

В час дня открыло рот Министерство обороны, обещавшее “не дать в обиду” наших миротворцев. “Каким образом? Неужели война?” — сразу возникал страшный вопрос.

Ответа не было...

Сделать какие-то конкретные прогнозы на основе информации из российских властных структур за 15 часов с начала конфликта возможным не представляется