Леонид Рошаль: врачей сделали людьми второго сорта

На модерации Отложенный За прошлый год коэффициент младенческой смертности составил почти 10 на тысячу новорожденных. В Европе эта цифра в два раза меньше. Несмотря на финансовые вливания в педиатрию, чуть ли не ежедневно приходят сообщения о врачебных ошибках, повлекших гибель малышей. Целый ряд экспертов говорят о системном кризисе детской медицины. Как на самом деле обстоят дела в сфере здравоохранения для самых маленьких, «Новым Известиям» рассказал врач и общественный деятель, директор Московского НИИ неотложной детской хирургии и травматологии Леонид РОШАЛЬ.

– В чем, на ваш взгляд, главная проблема детской медицины в России?

– Детскую медицину нельзя рассматривать вне контекста, в отрыве от системы здравоохранения в целом. У нас до сих пор нет концепции детского здравоохранения, потому что нет общей концепции здравоохранения. Но она необходима – нужно понимать, что мы строим. Нужен комплексный подход. По сравнению с Западом наш уровень подготовки педиатров выше. Но образование – это еще не все. Нужна система последипломного усовершенствования подготовки. Нужны не только лекарства, медоборудование, но и техника, чтобы педиатр не на лошади выезжал в соседнее село. Мы за сохранение нашей педиатрической структуры, которая выжила в тяжелейшие 90-е годы и не дала увеличить уровень детской смертности, который и так находился на довольно высоком уровне.

– Некоторое время назад вы говорили не о конкретных проблемах, а о плохом отношении государства к здравоохранению.

– Заметьте, что это не мое частное мнение. Это мнение многих специалистов. Общественная палата не так давно обсуждала вопрос состояния здравоохранения в России и признала его неудовлетворительным, не соответствующим Конституции страны, гарантирующей, что каждый российский гражданин имеет право получить бесплатную медицинскую помощь. До этих гарантий нам еще далеко. Сегодня здравоохранение одна из самых острых проблем. Недофинансирование, слабая материально-техническая база, отсутствие четких программ с конечными результатами – да разве только это? А кадровый дефицит чего стоит?..

– Но чиновники твердят, что в здравоохранении постепенно все налаживается.

– Увы, нет, вопрос не решается так быстро. Национальный проект – задумка, всколыхнувшая всю Россию. Но он направлен на врачей так называемого первого звена. Зарплату повысили медсестрам и участковым врачам, но не повысили узким специалистам, не повысили медикам в школьно-дошкольных учреждениях, не повысили цеховым докторам. Кроме того, нацпроект не работает широко со стационарами…Безденежье сделало врачей людьми второго сорта. В этой ситуации появились такие доктора, которые, работая в госучреждениях, во главу угла ставят личную наживу. К счастью, их не так много.

– Что бы вы изменили в первую очередь?

– Нужно в два раза поднять финансирование здравоохранения, причем равномерно по всей стране. Ну, пусть не сразу, но хотя бы к 2011 году, мы должны дойти до 6% от ВВП вместо 3%. Общий курс развития системы должен идти без резких поворотов. Главное – ни в коем случае нельзя переложить пусть даже долю материальной ответственности на наше бедное население.

– Как вы оцениваете результаты демографической программы?

– Я не строю иллюзий на этот счет. Не надо думать, что материнский капитал решит все проблемы. Идея верна. Розовый сертификат сыграл положительную роль, но он не может в корне изменить демографическую ситуацию. Через несколько лет в половозрелый возраст войдет малочисленное поколение 1990-х, и показатели рождаемости снова пойдут вниз. Мы должны быть к этому готовы.

– В здоровом теле – здоровый дух, и наоборот. Как вы считаете, есть ли в стране проблемы с воспитанием детей?

– Первое воспитание должно быть дома. Увы, далеко не все родители знают, как это сделать. Исправить ситуацию могло бы школьное воспитание. Но и тут не все гладко. Ну а наше радио, телевидение – кого и что оно воспитывает? Должна быть цельная политика, воспитывающая людей с гражданской ответственностью. Сегодня мы только начинаем восстанавливать то, что было когда-то разрушено. Очень многое зависит от ярких личностей, зависит от политической воли, от подходов и, разумеется, от финансирования социальной сферы. Подумайте, если в Европе на социальную сферу отводится в целом 27,5% от ВВП, то у нас в 3 раза меньше.

Впрочем, лично я не могу сказать, что растет бездуховное поколение. Я знаком с ребятами, которые после медвузов едут работать в сельские больницы или идут служить в армию с риском для жизни. Они просто не хотят кривить душой. Приучены к нравственной гигиене.

– Вы занимаетесь не только российскими детишками, но и ребятами из других стран. Удается чем-нибудь помочь им?

– В мире много детских проблем, с которыми, не дай Бог, нам столкнуться. Очень волнует то, что под эгидой ВОЗ до сих пор нет международной организации неотложной помощи детям в чрезвычайных ситуациях. В год возникают тысячи критических ситуаций. Но если помощь оказывает специальная детская бригада медиков, то уровень смертности, да и инвалидности снижается в два раза. Но пока все держится на голом энтузиазме.

– Недавно вам исполнилось 75 лет. Что сделано и что еще предстоит сделать?

– Я достиг меньше того, что хотел бы еще сделать.

– Вы – верующий человек?

– Вера для меня – это очень много. К сожалению, сегодня религии часто не объединяют, а разъединяют народы. Это очень печально. Хотелось бы, чтобы разные люди научились сосуществовать, жить рядом без неприязни друг к другу. А вера у человека всегда должна быть.