Погромы на российских кладбищах приобрели угрожающий размах

За последний год по фактам осквернения могил в России возбуждено более 1,5 тысяч уголовных дел, но осуждены всего 148 человека, а к лишению свободы приговорен лишь один преступник. Впрочем, эксперты убеждены: карательные меры в данном случае – не панацея. Проблема связана и с социальным расслоением, и с утратой традиционных ценностей, и с пробелами в воспитании молодежи, и с тем, что из нашего общественного сознания так и не исчез образ врага.

В ночь на 1 сентября на городском кладбище Хабаровска были осквернены десятки могил. Вывороченные кресты, расколотые надгробные плиты, памятники, испещренные надписями и свастиками, – такую картину можно видеть чуть ли не каждую неделю в разных уголках страны, пишут "Новые известия". Несмотря на то, что в мае наказание за эти преступления было ужесточено, подавляющее большинство кладбищенских вандалов его избегают.

Осквернение приобретает угрожающие масштабы

Новости о погромах на Хабаровском кладбище приходят каждые два-три дня из самых разных регионов. Кладбищенский вандализм стал такой же реалией нашей жизни, как обычные ограбления. В этом году больше всего случаев пришлось на первую декаду мая – как раз на те дни, когда СМИ шумели о переносе "бронзового солдата" в Таллинне. При этом никем не замеченной осталась волна погромов, прокатившаяся в канун Дня Победы по нашим погостам.

В Нижегородской области неизвестные разрушили около 20 памятников и крестов на кладбище города Семенов. В самом Нижнем Новгороде был задержан подозреваемый в хищении листов меди с монумента павшим воинам.

В Нижневартовске вандалы нарисовали на памятнике фронтовикам свастику. Несколько десятков могил осквернили неизвестные на Южном кладбище в Томске, при этом выкопанные кресты воткнули в могильные холмы вверх ногами.

Сотрудники главного управления МВД по Северо-Западному округу обезвредили молодежную группировку, совершавшую кладбищенские погромы в Санкт-Петербурге. При задержании у юношей были изъяты "орудия труда" – пруты арматуры, бейсбольные биты и аэрозольные баллончики с краской.

В Москве задержали компанию подростков, осквернивших 79 могил на Кунцевском кладбище. В Муезерском районе Карелии было возбуждено дело по факту осквернения братской могилы героев Гражданской войны: 9 Мая четверо школьников от 11 до 14 лет изрисовали нацистской символикой памятник солдату-красноармейцу. По их словам, они "просто пошутили".

Меры борьбы с вандализмом

За год, по данным МВД и Верховного суда России, было возбуждено 1575 уголовных дел по статье 214 УК РФ ("вандализм") и выявлено 515 преступников. Однако осудили только 148 из них, а к лишению свободы приговорили всего лишь одного.

Статья, предусматривающая наказание за вандализм, появилась в российском Уголовном кодексе 10 лет назад. И вот парадокс: после ее введения крайне редкие до этого акты вандализма приобрели системный характер. А в последние годы стали настоящим бедствием. Объясняется странный парадокс тем, что в худшем случае осужденный по этой статье отделывался исправительными работами на срок от шести месяцев до года, в лучшем – с него взыскивали зарплату за три месяца.

Об ужесточении наказания за надругательство над могилами правоведы говорили почти столько же, сколько существует статья.

10 мая этого года президент Владимир Путин подписал указ о поправках к УК РФ и Административному кодексу, и теперь кладбищенский вандализм карается лишением свободы сроком до 5 лет. Естественно, родные и близкие тех, чьи могилы подверглись осквернению, считают и этот срок слишком мягким. Однако юристы полагают, что такое наказание адекватно преступлению.

Приведенная статистика за последний год вынуждает усомниться в эффективности новых положений Уголовного кодекса. Во-первых, суды крайне редко выносят приговоры "по полной программе".

Во-вторых, поправки в статью 214 внесены в рамках борьбы с экстремизмом, а доказать, что молодые люди, разбившие могильную плиту или повалившие крест – экстремисты, не так-то просто. Наконец, в-третьих, до 70% вандалов исчезают бесследно. Розыск их – дело хлопотное, при том, что общественно опасным деянием кладбищенский вандализм как не считался раньше, так и теперь не считается.

В действующем законе "О погребении и похоронном деле" не прописан статус кладбищ как особо важных объектов, нашего общего достояния. "Места погребения могут относиться к объектам, имеющим культурно-историческое значение", – осторожно оговорено в законе, однако слово "могут" – не синоним слова "должны". Кроме того, в этом нормативном акте нет ни слова о содержании могил и об их охране.

Вандализм как средство борьбы с олигархами

До недавнего времени вандализм в общественном сознании выглядел как бессмысленное немотивированное поведение. Лишь в последние два десятилетия психологи занялись классификацией и мотивацией вандализма. В частности, выявлен идеологический вандализм, преследующий политические или социальные цели (самые яркие примеры – уничтожение во время Великой французской революции дворянских надгробий и разорение большевиками церковных погостов).

Вандализм может быть изощренной формой мщения: боль причиняешь острую, но при этом с противником не контактируешь. Наконец – и это именно тот случай, о котором мы говорим – вандализм как игра. Разрушение рассматривается, как возможность поднять статус в группе сверстников. Такое времяпрепровождение часто имеет характер соревнования: кто больше надгробий повалит.

Кроме того, кладбищенские забавы подростков, по мнению психологов, могут рассматриваться как экзистенциальное исследование. Проверяется возможность своего влияния на общество. При этом вандалами движет комплекс Герострата, который сжег прекрасный храм, чтобы навсегда остаться в истории. Однако его малолетние последователи тешат себя иллюзиями. И не потому, что их имена, как правило, не известны, а потому, что слишком уж много их сегодня развелось.

Было бы ошибочным говорить о кладбищенском вандализме только как о "болезни роста поколения Pepsi". Корни этого явления уходят в гораздо более далекое прошлое, чем 90-е годы, время появления на свет вандалов-вундеркиндов. Говорить о нем можно не только в правовом, социальном и педагогическом контекстах.

Разорение надгробий – один из объектов внимания некросоциологии – сравнительно молодой отрасли науки, исследующей отношения мира мертвых и мира живых. В России некросоциологи находят, увы, богатую пищу: ведь весь прошлый век она только и делала, что занималась самоистреблением, и это не могло не сказаться на психологии новых поколений.

Доктор философских наук, профессор Высшей школы экономики Леонид Ионин полагает, что "волну кладбищенского вандализма не будет преувеличением назвать гражданской войной с мертвыми". В периоды, подобные тому, который мы переживаем, когда нарастают социальные противоречия, происходит резкая дифференциация идеологий, взглядов, общество не только занято активным поиском живых врагов – олигархов, выходцев с Кавказа, евреев, масонов, но и мертвые тоже воспринимаются как противники.

"Нанесение вреда мертвым в нашем сознании или подсознании – то же самое, что и нанесение вреда живым, победа над всем, что нам чуждо. Враждующие социальные группы не формируются здесь и сейчас, они продлеваются во времени. И не только живые вот таким варварским образом враждуют с мертвыми, но и мертвые воюют с живыми. И вывод один: идеологические конфликты не прекращаются после того, как революция победила. В начале 90-х сокрушали статуи – сегодня громят надгробья ", - заявил профессор.