Торговля конфискатом приобретает \"масштабы национального бедствия\"

На модерации Отложенный Возможно, многие помнят громкую историю с конфискованными телефонами Motorola, случившуюся в прошлом году.
Тогда же, в марте 2006 г., проблема злоупотреблений в ходе реализации конфискованного имущества обсуждалась на заседании правительства РФ, и министр экономического развития и торговли Герман Греф, которому было поручено разобраться в этом вопросе, признал, что ему известны десятки случаев, когда по постановлениям следователей без судебного решения арестованное имущество в считанные дни продается по бросовым ценам. Он назвал ситуацию с торговлей конфискатом "полной вакханалией", приобретающей "масштабы национального бедствия".

Время идет, работа "по устранению и недопущению впредь", видимо, ведется, но, увы, ощутимых изменений в лучшую сторону пока не видно.

Новое дело РФФИ

В конце мая по материалам проверок ряда дел, расследовавшихся районными прокуратурами столицы, прокуратура Москвы возбудила уголовное дело по статье 160 часть 4 (хищение или растрата вверенного имущества) в связи с незаконной продажей арестованного имущества. По данным газеты "Время новостей", в городе сейчас расследуется около 50 подобных дел.

Как сообщают СМИ, ссылаясь на данные следствия, в криминальную группировку входили, в частности, Роман Чубатов, исполнительный директор фирмы "Экон+" (одной из уполномоченных компаний Российского фонда федерального имущества*, занимающихся реализацией конфиската), бизнесмен Борис Лисагор (о котором известно только то, что он был ранее судим), чиновники РФФИ, сотрудники Тушинской межрайонной прокуратуры, ОБЭП УВД СЗАО (Северо-Западный административный округ Москвы. — Ред.), а также, возможно, другие лица.

Чубатов и Лисагор арестованы, еще один фигурант дела — генеральный директор "Экон+" Федин — отпущен под подписку о невыезде.

Преступная группа, как полагает следствие, продала находившееся на хранении в Фонде конфискованное имущество (бытовую и компьютерную технику), по которому еще не было вынесено соответствующего судебного решения, на общую сумму около 20 млн. долл.

По данным газеты "Коммерсантъ", при обысках дома у арестованных (у них респектабельные виллы в Подмосковье) были обнаружены документы, по которым можно проследить объемы и схемы движения конфиската и денег. В них фигурировало немало фамилий чиновников РФФИ, имеющих отношение к Управлению реализации арестованного, конфискованного и иного имущества. Обыски и изъятия документов прошли и в самом РФФИ.

Интересно, что чуть ли не в тот же день, когда были арестованы фигуранты по делу, подали заявления об увольнении прокурор Тушинской межрайонной прокуратуры Борис Нерсесян, его первый заместитель Елена Злотникова (она курировала работу милиции) и старший следователь Павел Кириллин. По некоторым данным, результаты работы Тушинской прокуратуры уже несколько лет беспокоили руководство, недавняя проверка выявила фальсификацию статистических отчетов по уголовным делам. Но дальнейшие события показали, что дело было не только в статистике.

Как сообщает газета "Коммерсантъ", 10 июля Тушинский суд по представлению прокурора Москвы Юрия Семина дал заключение о наличии в действиях Нерсесяна признаков преступления по статье 286 (превышение должностных полномочий) и выдал разрешение на его привлечение к уголовной ответственности. Суд рассматривал следующий эпизод: в марте 2006 г. следователь Кириллин возбудил уголовное дело против ряда фирм, которые якобы контрабандно ввезли бытовой техники на несколько десятков миллионов долларов. По его решению вся она была арестована и отправлена на хранение на склады фирмы "Экон+", экс-прокурор действия своего подчиненного санкционировал. Впоследствии часть техники стоимостью около 15 млн. долл. со складов исчезла. Это лишь один из нескольких эпизодов, по которым могут привлечь Нерсесяна к ответственности.

Отработанные "схемы"

В нашей стране злоупотребления, связанные с реализацией конфиската, — давняя практика, и здесь наработаны уже свои "схемы".

Схема № 1, самая популярная, — "просто бизнес". Схема несложная. На товар, который изъят милиционерами в ходе обыска в качестве предполагаемых вещественных доказательств или конфискован на таможне и по которому еще не было решения суда, чиновники РФФИ и его уполномоченные фирмы фабрикуют необходимые документы, и он передается на реализацию. Разумеется, не в убыток себе и "друзьям".

К примеру, в рамках расследования некоего дела оперативники изъяли на складе компании N товар на 100 млн. руб. По закону он передается на ответственное хранение в одну из фирм, уполномоченных РФФИ. Спустя некоторое время ее директор сообщает правоохранителям, что с хранением товара возникли трудности. Мол, при разгрузке "в снег, дождь, град" нарушена упаковка, на складе протечка крыши, да и вообще складских площадей не хватает, товар скоропортящийся или что-то еще в том же духе.

Что остается делать следователю, ведущему дело? "Согласиться с доводами" и написать "Постановление о передаче вещественных доказательств для реализации".

После этого товар (он же вещдоки) оценивается "нужным" оценщиком, как правило, в разы, а то и в десятки раз дешевле фактической стоимости. Например, 10 млн. руб. На каком основании? Ну, например, "мятые коробки", "отсутствие сертификатов", "неполная комплектация" и пр. Да и в принципе его оценка носит "субъективный характер". И за эти услуги он, как правило, получает свою долю. Нередко оценщик и в глаза не видит оцениваемый товар.

Далее идет переписка между правоохранителями, РФФИ и уполномоченной фирмой, цель которой — получить разрешение на продажу этого товара по заниженной цене. Чиновник РФФИ подписывает "Поручение на реализацию имущества", заключаются соответствующие договора, товар продается — обычно за те же 10 млн. руб.

Результаты всех этих действий таковы: в РФФИ поступает отчет о проделанной работе, на депозитный счет прокуратуры перечисляются 10 млн., а сам товар попадает в "дружественные" фирмы. Обычно принадлежащие самим участникам сговора или их "друзьям".

А затем он продается реальному покупателю. И за реальные деньги, но все же с большой скидкой, чтобы продать как можно быстрее. Скажем, за 70 млн. руб., из которых 10 млн. по документам, остальное (или вся сумма) "черным налом"; разница — в пользу организаторов "схемы".

Схема № 2 — "наезд ради бизнеса". Схему запускают правоохранители, состоящие в сговоре с участниками схемы № 1. Они находят какое-нибудь уголовное дело о контрабанде, например в Москве, Дагестане или где-то еще. Не обязательно "свежее", можно годичной или двухгодичной давности, и "цепляют" к нему выбранную компанию-жертву. Например, на основании показаний неких "свидетелей", которые помнят, что возили на ее склад "контрабанду", хотя и не могут сообщить ни место своей работы, ни другие достоверные сведения о себе. Или путем подбрасывания на склад "нужных" печатей.

Следователь выписывает постановление на обыск (изъятие) товара, который "может иметь значение для уголовного дела". Товар этот изымается — несмотря на то, что на него есть ГТД, сертификаты и другие необходимые документы.

Вывоз товара (который может длиться несколько дней) сопровождается различными мерами запугивания и вымогательством. На многие компании, "не приспособленные" к такому обращению, они зачастую действуют, и тогда "схема № 2" завершается уже на этом этапе — компания-жертва "откупается" и весь товар или его часть ей возвращают. Организаторы "схемы" при этом могут вымогать от 20 до 50% реальной стоимости товара.

В противном случае изъятый товар вывозится на хранение на склады фирм, аккредитованных при РФФИ, и далее действует схема № 1. При этом степень занижения оценки товара оценщиком будет зависеть не только от его "настроения". Тем временем правоохранители продолжают "трамбовку" жертвы: начинаются внеплановые проверки (налоговые, банковские, таможенные и пр.), предпринимаются и другие "меры убеждения"— все это очень напоминает действия рейдерских групп (убедительное описание рейдерской практики в нашей стране можно найти в книге известного адвоката Павла Астахова "Рейдер", М.: Эксмо, 2007). Естественно, чем сильнее "трамбуют" жертву, тем дешевле становится ее товар.

Как правило, изъятый товар сразу же начинает продаваться, либо вовсе без документов, либо с поддельными. Ведь после того как товар продан, компании-жертве бороться уже особенно не за что.

Многочисленные обращения пострадавших и их адвокатов в прокуратуру и суды сталкиваются со стеной молчания или отписками.

А в случае если жертва "наезда" все же добьется справедливости — через два-три года судебных тяжб, то в качестве компенсации она получит деньги с депозитного счета в прокуратуре (помните, какие). Прецеденты такие есть, в том числе и на ИТ-рынке, но это скорее исключение из правил. А если учесть, что потраченные на адвокатов и на восстановление разрушенного бизнеса ресурсы — деньги, время и силы — могут быть соизмеримы с размером компенсации, то, может, фирме-жертве проще забыть об этом?

Газета "Время новостей" со ссылкой на источник в прокуратуре сообщает об одном из подобных эпизодов. В марте 2006 г. прокуратура Зеленограда конфисковала у некоей фирмы 5 тыс. единиц бытовой техники, заподозрив контрабанду. Конфискат был передан в РФФИ. Через несколько дней владелец этой техники предоставил прокуратуре необходимые документы, подтверждающие легальность приобретения товара, но к этому времени его уже продали через ООО "Транзит Север-Юг" за 6 млн. рублей (хотя куплен был за 100 млн.).

Ликвидировать "дыры" в законодательстве

В марте этого года группа депутатов-единороссов внесла в Госдуму РФ поправки к ряду федераль ных законодательных актов. Их цель — ликвидировать имеющиеся там пробелы, создающие основу для злоупотреблений, связанных с изъятием, хранением, оценкой и реализацией вещественных доказательств по уголовным делам о преступлениях в сфере экономики (законопроект № 406329-4). А проще говоря, сделать невозможными "схемы РФФИ".

Согласно этим поправкам, следователи МВД и прокуратуры будут обязаны составлять подробную опись вещественных доказательств и другого изъятого при обыске имущества; им запрещается самостоятельно, без решения суда, направлять изъятое имущество на реализацию; структуры РФФИ должны будут обеспечить публичность процедур продажи конфиската, особенно на крупные суммы; кроме того, будет введена уголовная ответственность оценщиков за допущенные ими злоупотребления.

Достигнут ли эти поправки поставленной цели, покажет будущее. Пока же они готовятся к первому чтению. По информации из Госдумы, на законопроект получено положительное заключение Верховного Суда РФ, но сейчас он застрял на согласовании в правительстве, в частности в Министерстве экономического развития и торговли (уж не с помощью ли "заинтересованных" чиновников РФФИ, который входит в структуру МЭРТ?).