Социализм сбит с орбиты в 64-ом

социализмогасглушков

Победное шествие капитализма в девятнадцатом веке, не осчастливило человечество. Новая формация, обеспечившая победу научно-технической революции и создавшая производительные силы невиданных до тех пор масштабов, одновременно разбудила в людях дух стяжательства, вражды и родила уже в двадцатом веке две невиданные ранее бойни.

Преимущества капитализма перед феодализмом столь очевидны, что давно уже споров не вызывают.

Вызывают ожесточенные споры преимущества реального зрелого капитализма перед его наследником социализмом.

У сторонников капитализма один «убийственный» аргумент – неудача первой попытки строительства социализма.

Для обывателя, оценивающего преимущества той или иной формации по толщине кошелька и комфорту, этот аргумент сомнений не вызывает, а ученые, умеющие смотреть дальше своего носа, обязаны найти объяснение неудаче и составить новый реальный проект жизнеспособного социализма.

Многие противники социализма утверждают – жизнеспособна лишь та формация, которая возникает сама собой.

Никто не строил феодализм, никто не проектировал и не строил здравствующий ныне капитализм.

Подождем, мол, вылупится или не вылупится и ваш утопический социализм. Эти господа не учитывают, что все предыдущие формации естественно возникли из жизни животных, где главное – конкуренция, где побеждает сильнейший.

Недаром Альберт Эйнштейн назвал капитализм звериной фазой в эволюции человека.

Социализма в жизни животных не наблюдалось, поэтому и проектировать его, и строить придется человеку разумному с помощью математики и психологии. И этому человеку необходимо знать, почему капитализм его не устраивает и как правильно строить социализм.

В раннем возрасте в 1825 году у победителя обнаружилось генетическое заболевание – кризис перепроизводства.

За прошедшие с тех пор почти двести лет лекари не смогли найти другого лекарства, кроме уничтожения избытка товаров и производящих товары людей.

Кризисы, принявшие мировой масштаб, пришлось лечить и войной мирового масштаба.

Перспектива для человека разумного не очень приятная. Тем более, что атомная бомба оставляет мало надежды на выживание и побежденным, и победителям.

Покончить с кризисами перепроизводства можно, только отменив частное присвоение прибавочной стоимости и перейдя к плановому производству предметов производственного и потребительского назначения, что и было сделано в СССР и в странах социалистического сообщества.

Сделано так плохо, что никакого преимущества социализма обыватель этих стран не заметил и проголосовал ногами в сторону капитализма.

Причина предельно проста, но искать ее, желающих мало, поскольку капиталистам это означает рыть собственную могилу, а ученым, строившим социализм, – распрощаться со своей научной мантией.

У капитализма, который назвал себя рыночной демократией, тоже ведь есть свой ГОСПЛАН, роль которого выполняет рынок.

Рынок диктует, сколько и чего нужно произвести, куда отправить, кому и за сколько продать.

И делает он все это намного лучше, чем ГОСПЛАН СССР или любой другой страны его лагеря.

Единственный недостаток этого органа – неумение предотвратить перепроизводство, поскольку алчность капиталиста регулированию не поддается.

И только поэтому человечеству приходится говорить о плановом производстве – о социализме.

Почему же первый опытный социализм потерпел поражение?

Только потому, что ГОСПЛАН не смог заменить рынок.

Тот объем информации, с которым рынок легко справляется, оказался непосильным для писарчуков ГОСПЛАНА, вооруженных вычислительной техникой прошлого века.

Выяснилось, что жизнеспособное плановое общественное производство без информационных технологий просто немыслимо. И дело не только в планировании.

В середине двадцатого века общественное производство (и капиталистическое, и социалистическое) настолько усложнилось, что управлять им старыми способами стало уже нельзя.

Производство уперлось в информационный управленческий барьер, похожий на звуковой.

Звуковой барьер авиаторы взяли реактивным двигателем, управленческий - капиталисты преодолели с помощью автоматических систем управления производством АСУП.

С помощью этих систем управления капитализм перешел от экстенсивного к интенсивному производству, которым справедливо гордится.

Наши же «ученые» и рационализаторы типа Сергея Копылова направили усилия на совершенствование стимулирования внутри предприятий. Предлагались и предлагаются выборность руководителей предприятий, хотя любой руководитель, назначенный или избранный, не сможет выполнить план, если ему вовремя не поставить необходимые материалы и комплектующие.

А несвоевременность таких поставок и была главной причиной почти всех бед «планового» производства.

А поскольку другого способа наладить взаимодействие предприятий и перейти к интенсивному производству не существует, то и советские ученые – математики предложили создать такие же автоматические системы управления, намного более эффективные в условиях планового хозяйства.

Еще в начале 60-х годов академик В. М Глушков предложил правительству СССР создать Общегосударственную автоматизированную систему управления экономикой страны (ОГАС) для чего, по его оценкам, требовалось как минимум 15-20 лет и 20 млрд. тогдашних рублей.

Однако выигрыш стоил того. ОГАС давала реальный шанс построить самую эффективную экономику в мире.

Перед самой своей кончиной академик надиктовал дочери воспоминания, напечатанные уже в наши дни.

«Как погас ОГАС». Привожу отрывки.

«Начиная с 1964 года (времени появления моего проекта) против меня стали активно выступать ученые -экономисты Либерман, Белкин, Бирман и другие, многие из которых уехали потом в США и Израиль»

Либерман

Бирман

Белкин

«Я не скрывал от Косыгина, что она сложнее космической и атомной программ вместе взятых и организационно гораздо труднее»

«Но наши горе-экономисты сбили Косыгина с толку тем, что, дескать, экономическая реформа вообще ничего не будет стоить, т. е. будет стоить ровно столько, сколько стоит бумага, на которой будет напечатано постановление Совета Министров, и даст в результате больше.

Поэтому нас отставили в сторону и, более того, начали относиться с настороженностью».

Когда я пишу о проекте Глушкова, находится немало «специалистов», утверждающих, что проект был несовершенен и состояние тогдашней вычислительной техники не позволяло получить от него нужный эффект.

Не буду спорить со знатоками ( не специалист), отмечу только – все мероприятия проекта и были направлены на совершенствование и вычислительной техники и программирования. 15-20 лет и огромныефинансовые ресурсы. Как в атомный и ракетный проекты.

И результат был бы точно таким же – социализм оказался бы конкурентоспособным и защищенным.

Появилась бы возможность решить продовольственную проблему так же, как это сделал западный капитализм.

И социалистический обыватель не побежал бы к капитализму, страдающему от безработицы и прочих болезней.

На помощь Либерману, Белкину, Бирману и экономическому отделу Академии Наук СССР поспешили их «друзья» из сопредельных стран.

«Первыми заволновались американцы.

Они, конечно, не на войну с нами делают ставку – это только прикрытие. Они стремятся гонкой вооруженийзадавить нашу экономику, и без того слабую.

И, конечно, любое укрепление нашей экономики - это для них самое страшное из всего, что только может быть.

Поэтому они сразу открыли огонь по мне из всех возможных калибров. Появились сначала две статьи: одна в «Вашингтон пост» Виктора Зорзы, а другая в английской «Гардиан».

Первая называлась «Перфокарта управляет Кремлем» и была рассчитана на наших руководителей.

Там было написано следующее: «Царь советской кибернетики академик В.М. Глушков предлагает заменить кремлевских руководителей вычислительными машинами». Ну и так далее, низкопробная статья.»

«Статья в «Гардиан» была рассчитана на советскую интеллигенцию.

Там было сказано, что академик Глушков предлагает создать сеть вычислительных центров с банками данных, что это звучит очень современно, и это более передовое, чем есть сейчас на Западе, но делается не для экономики, а на самом деле это заказ КГБ, направленный на то, чтобы упрятать мысли советских граждан в банки данных и следить за каждым человеком.

Эту статью все «голоса» передавали раз пятнадцать на разных языках на Советский Союз и страны социалистического лагеря.

Потом последовала целая серия перепечаток этих грязных пасквилей в других ведущих капиталистических газетах – и американских, и западноевропейских, и серия новых статей.

Тогда же начали случаться странные вещи.

В1970 году я летел из Монреаля в Москву самолетом Ил-62.

Опытный летчик почувствовал что-то неладное, когда мы летели уже над Атлантикой, и возвратился назад. Оказалось, что в горючее что-то подсыпали. А немного позже в Югославии на нашу машину чуть не налетел грузовик, - наш шофер чудом сумел увернуться.

И вся наша оппозиция, в частности экономическая, на меня ополчилась.

В начале 1972 года в «Известиях» была опубликована статья «Уроки электронного бума», написанная Мильнером, заместителем Г.А. Арбатова – директора Института Соединенных Штатов Америки.

В ней он пытался доказать, что в США спрос на вычислительные машины упал. В ряде докладных записок в ЦК КПСС от экономистов, побывавших в командировках в США, использование вычислительной техники для управления экономикой приравнивалось к моде на абстрактную живопись. Мол, капиталисты покупают машины только потому, что это модно, дабы не показаться несовременным. Это все дезориентировало руководство».

Добавлю, что Бенцион Мильнер прекрасно знал о важности информатизации – его сынок стал долларовым миллиардером именно в этой области сразу же после крушения СССР.

Приведенные факты говорят о том, что социализм не был обречен на гибель до 1964 года, но в этом году его сбили с научной орбиты и обрекли на экономическое прозябание.

Средства ПВО, сбившие социализм были созданы отечественными невеждами и предателями, под мудрым руководством западных доброхотов.

Новый проект социализма должен быть защищен и от такой «науки», какая была в СССР, и от «науки», состоящей на содержании у капитализма.