Евгений Магда: Саудовской Аравии нет смысла спасать Россию

Политико-общественная жизнь протекает стремительно и порой мы не успеваем закрепить полюбившиеся тезисы того или иного эксперта в нашем редакционном словаре, как события преподносят нам новую порцию крылатых выражений. Пока мы беседовали с политологом Евгением Магдой о положении дел в стране, в нашу беседу добавились новые термины такие, как «шкурный патриотизм». Дело в том, что во время относительного затишья на фронтах, некоторые «патриоты» выставляют напоказ свою сущность, о чем и шла речь в нашей беседе с господином Магдой, а еще о многом другом. Мы предлагаем Вашему вниманию интервью с нашим гостем:

Мы наблюдаем, что украинская политическая жизнь имеет два фронта. Один фронт связан с войной сепаратистов на востоке страны. Другой фронт – психологический и информационный, который развернулся внутри страны. Как бы вы смогли охарактеризовать эти два фронта для политического руководства?

Евгений Магда: Я бы не стал разделять эти два фронта. Я бы сказал, что сегодня перед Украиной стоит проблема выживания и эта проблема равно-зависима и от действий на востоке и от умения власти найти нужные слова и нужные подходы в диалоге со своими гражданами. Если эти вопросы не будут решены, то Украина, к сожалению, окажется на грани своего существования, то есть столкнуться, как минимум, с уменьшением своей территории, а, как максимум, с потерей своего государственного суверенитета и независимости. Это не означает, что Украина перестанет существовать, как субъект международного права, но как реальный субъект международной политики, она просто исчезнет.

Если посмотреть на политическую повестку дня, то видно, что президент Украины Петро Порошенко совершает маневры в плане кадровых перестановок, и в силовых ведомствах, в том числе. Было ли это «договорняком», как принято сегодня говорить, или это связано с «подсказками» из Вашингтона, так как совпало по времени с приездом госпожи Пауэр в Киев?

Евгений Магда: Учитывая то, что Наливайченко хорошо известен в Вашингтоне и пользуется там расположением, то вряд ли эта отставка была сделана по команде из Вашингтона. Как писал великий украинский поэт Василий Симоненко, «Хай мовчать Америки й Росії, Коли я з тобою говорю!». В данном случае Украина должна осознать себя, свои возможности и свое влияние. Я думаю, что перестановки в силовых ведомствах – это нормальный процесс, это действительно прерогатива президента. А Наливайченко просто понял, что его хотят уволить и начал борьбу за то, чтобы уйти в никуда, а в какое-то политическое будущее, или, условно говоря, уйти с образом «борца с коррупцией». Думаю, что в целом ему это удалось, но это мы увидим в ближайшем будущем, до осени мы поймем, где будет Наливайченко.

Мы можем стать свидетелями повторения сценария Кучма – Ющенко?

Евгений Магда: Наливайченко внешне похож на молодого Ющенко, но его рейтинговые показатели пока несравнимы с Порошенко и большинством других политиков.

В тот день, когда проходило голосование в парламенте, и где 248 депутатов проголосовали в пользу отставки Наливайченко, еще до голосования прозвучало важное заявление министра внутренних дел Авакова о якобы задержании подозреваемых в убийстве Олеся Бузины. Связана ли эта информация с тем, что депутаты нашли в себе «нужные» силы проголосовать за отставку?

Евгений Магда: Я думаю, что скорее всего Аваков хотел продемонстрировать на фоне проблем в СБУ, что МВД успешно работает. У Авакова, в отличие от Наливайченко, больше информационных адъютантов, да и самого его иногда называют «министром виртуальных дел». Тактика и стратегия его действий в таком виртуальном формате ошибочна. Есть более консервативные методы диалога с обществом. Я не считаю, что министр внутренних дел в Украине должен комментировать и отдавать распоряжения через Facebook, это уже издержки демократии.

Накануне отставки было сделано заявление господином Москалем, губернатором Луганской области, где он обратился к населению с извинениями за проступки некоторые полевых командиров. Это вливается ли в русло того, что каждый пытается отвоевать свое место под солнцем, когда грядут кадровые перестановки?

Евгений Магда: Дело в том, что когда были более интенсивные боевые действия, то состав тех, кто воевал за Украину, их моральные качества имели второстепенное значение, важно было, чтобы кто-то Украину защищал. Когда сегодня мы наблюдаем затишье, то становится понятно, что страну защищают далеко не ангелы. Но я бы сказал, что это распространенное явление и Украина в этом плане не исключение. Просто война играет роль лакмусовой бумаги, помогает показать, какой человек на самом деле.

Как для боевых командиров, так и для политического руководства?

Евгений Магда: Конечно, для всех. Война становится водоразделом для всех. Каждый, оказавшись в экстремальных условиях, а война это экстремальные условия, проявляет те или иные свои качества.

Это как фильтрационный механизм, как для спецслужб, так и для электората?

Евгений Магда: По-моему, это слишком сложный в данном случае подход. Поскольку я не могу назвать себя ни военным экспертом, ни экспертом в работе спецслужб, то я просто ограничусь своим человеческим восприятием.



Сейчас мы находимся накануне нового политического испытания – это выборы в местные советы. Есть мнение среди политических гурманов, что кадровые ротации, которые будут происходить, как на высшем уровне, так и на уровне губернаторства, связаны с тем, что Порошенко готовит плацдарм для наступления для того, чтобы распустить и перезагрузить парламент и закрепится на местном уровне.

Евгений Магда: Надо понимать, что Порошенко не имеет юридической возможности распустить парламент до местных выборов. Выборы пройдут 25 октября, а парламент до конца ноября, до первого дня своей работы имеет годичный иммунитет от роспуска, поскольку он был избран досрочно. Можно сказать скорее, что местные выборы могут ускорить проведение досрочных парламентских выборов потому, что на местных выборах будет очень активная популистская составляющая, и исходя из этого мы увидим, как очень многие политики, те, кто смогут удачно выступить на местных выборах, захотят развить свой успех и войти в Верховную Раду (следующего созыва). Их не будут останавливать ни старые законы, которые вряд ли можно назвать демократическими, ни какие другие факторы. Политика, она сильно пьянит.

Короче, это репетиция к досрочным парламентским выборам?

Евгений Магда: Это прелюдия.

А каким вы видите состав будущего парламента? Какие политические силы, которые сейчас находятся в парламенте, могут потерять свой политический вес? И какие политические силы могут возникнуть, исходя из ваших наблюдений?

Евгений Магда: Наши партии власти, то есть «Народный фронт» и «Блок Петра Порошенко» все ближе пододвигаются к объединению. У «Народного фронта» слишком маленький рейтинг, у него маленькое пространство для маневра, чтобы сохраниться во власти. Поражение на местных выборах будет болезненным для Яценюка. А слияние, даже на неблагоприятных условиях, с «Блоком Петра Порошенко» или с «Партией Солидарности», позволит ему продлить его политическую жизнь. Партия Солидарность, похоже, проходит период развода с Партией Удар. Похоже, Удар слишком увлекся киевскими делами, но в этой партии нет реального партийного строительства, и я не вижу, кто этим будет заниматься. Для Кличко мэрские выборы в Киеве могут стать большой проблемой, как минимум. Как максимум, он может потерпеть поражение и для него это будет если не завершением политической карьеры, то серьезным ударом.
Думаю, что наберут свои очки и Радикальная партия, и Самопомощь, и Батькивщина – каждая в своем сегменте. Самопомощь поддерживают в основном западные регионы, Радикальную партию – западные и центральные, равно как и Батькивщину. Они все, так или иначе, будут делать ставку на популизм. Вообще популизм будет главным трендом выборов. То есть, никто не будет говорить о каких-то реформах, никто не будет говорить о готовности пойти на самопожертвование, будут только обещать.

А где они будут брать «топливо» для пиар-машины?

Евгений Магда: Не стоит недооценивать количество финансов в Украине, где олигархи одни из самых богатых в Европе, что несколько странно на фоне самой маленькой в Европе средней зарплаты. Я думаю, что они будут очень интенсивно «раскладывать яйца в разные корзины» и появляются уже новые проекты. Это и «Укроп», и «Партия простых людей» Каплина, и «Народный Контроль», и я думаю, что это еще не предел.

Украинские олигархи будут выступать в классическом составе – Коломойский, Пинчук, Фирташ, Ахметов. На их фоне карты у Ахметова немного спутаны, так как история его связи с Партией регионов является для него неким клеймом. В какой политический тренд он будет инвестировать свой капитал? Есть ли у него шансы?

Евгений Магда: Я думаю, что ему сегодня важнее сохранить свое финансовое влияние, а политическое – это уже второстепенно. Если у него останется финансовое влияние, то политическое влияние найдется. Ситуация сложилась для него интересная и он просто должен бороться за свое выживание. В нашем конкурентном мире люди, которые сталкиваются с неспособностью продемонстрировать волю к власти или волю к жизни, превращаются из живого существа в тушу. Ахметов быстро теряет свои позиции в списке самых состоятельных людей, но он не умрет бедным человеком.

Какой политический проект он может взять в качестве платформы?

Евгений Магда: У него есть «Оппозиционный блок», где они с Фирташем достаточно равноправные партнеры.

Вы считаете, что у Оппозиционного блока будет шанс закрепиться и на местных выборах?

Евгений Магда: На юге и на востоке страны у них будут неплохие позиции, даже в той же Днепропетровской области.
Лично для меня есть простой критерий. Если партия «Укроп», которая уже зарегистрирована, сможет выиграть в Кривом Роге, где мэром уже не первый год является Юрий Вилкул, то это будет показателем их успеха. Если нет, то тогда это конец.

Если посмотреть на историю развития украинской политической эпопеи, то можно ее охарактеризовать, что это вечная борьба Днепра с Донбассом. Раньше были криминальные разборки, потом – олигархические, а сейчас они вылились в открытое вооруженное столкновение. Как вы можете оценить такой тезис?

Евгений Магда: Я думаю, что это упрощение. На Донбассе не было никаких сепаратистских настроений. Об этом свидетельствует качество человеческого материала тех, кто сегодня себя называет лидерами самопровозглашенных республик. Они в человеческом смысле просто не интересны. Я намеренно избегаю более сильных эпитетов. По-видимому, они подобраны российской разведкой по принципу «за неимением гербовой пишем на простой». До февраля 2014 года на протяжении 12 лет Донбасс был в фаворе. Там была вотчина Януковича, у него никак не связаны руки и он мог делать все, что считал нужным. Зачем им нужен был сепаратизм, если так или иначе им принадлежала вся Украина.
Коломойский всегда умел находить общий язык. Посмотрите на историю Укрнафты, Укртранснафты, на историю группы Приват. Они прекрасно себя чувствовали практически при любой власти. Они себя хорошо чувствовали при Ющенко, они чувствовали себя замечательно при Януковиче.

Как вы оцениваете «Минские договоренности II», это выкидыш или подкидыш?

Евгений Магда: Я бы предпочел словосочетание «необходимое зло». Это тот документ, без которого сегодня Украине было бы сложнее, чем с ним. Наличие Минских договоренностей показывает всему миру, что Россия их не выполняет. То есть Россия просто плюет на Международное право, игнорирует его, относится к нему, скажем, снисходительно.

Если мы подойдем к этому вопросу с юридической т очки зрения, то Россия не является стороной конфликта. Стороны конфликта – это самопровозглашенные республики и Украина?

Евгений Магда: Германия и Франция также не являются сторонами конфликта, но это не помешало им инициировать эти договоренности.

Я хочу сказать, что фактически западное сообщество рассматривает этот конфликт, как конфликт между Украиной и Россией. Отсюда и звучат заявления, что даже те санкции против России, которые были продлены до января 2016 года, связаны с тем, что Россия не выполняет Минские договоренности. Это значит, что Запад признает, что есть военное вторжение?

Евгений Магда: Конечно, признает. Более того, давление Запада будет усиливаться. В июле прошлого года сбит Боинг 777. До этого Россия достаточно успешно доказывала западному миру, что она не причастна, что там происходит конфликт трактористов и шахтеров, прикупивших по случаю несколько сотен бронированных машин и вооруженных до зубов. Но гибель трехсот человек, среди которых более двухсот граждан ЕС, поставила перед европейскими политиками вопрос о том, кто виноват. Можно по-разному относиться к Европейскому Союзу, но у них есть краеугольные камни их ценностей. И человеческая жизнь является одной из таких ценностей. Я понимаю, что все хотят как можно быстрее увидеть голландский отчет, но дело в том, что это преступление само по себе беспрецедентно и трудно рассчитывать на его быстрое расследование. Если вы помните, то последние останки вывезли в этом году. То есть, идет очень кропотливая работа и она будет продолжаться.

Некоторые аналитики кремлевского пула говорят, что назначение Саакашвили на пост губернатора Одесской области – это подготовка к провокации в Приднестровье. Есть ли у этого мнения какие-то корни?

Евгений Магда: Корни только в том, что Одесса граничит с Приднестровьем. Но знаете, Порошенко еще во времена президентства Ющенко, был секретарем СНБО и занимался Приднестровьем.

Я думаю, что Украина, скорее всего, показала зубы, показав, что может перекрыть каналы ротации российских военнослужащих в Приднестровье, но активно влиять на Приднестровье – на сегодняшний момент это маловероятно. Я не вижу такого военного сценария. Как может Украина в условиях агрессии против нее России на востоке ввязываться в еще один конфликт, даже если там есть предпосылки к успеху. Как мы будем выглядеть в глазах мирового сообщества?

Саакашвили позиционирует себя как патриот, борец с коррупцией. Удастся ли ему проломить те коррупционные стены, которые выстроены не за один год и не одним поколением, да еще и в таком интернациональном городе, как Одесса?

Евгений Магда: Я считаю, что он не ищет простых путей, он имел достаточно времени взвесить свое решение, поэтому я думаю, что он идет вперед сознательно. И если задуманное ему удастся, то его политическая карьера в Украине может стать достаточно успешной. Я хочу увидеть, чего на сегодняшний день он добился в Одессе, иначе, о чем можно говорить. Давайте дождемся, каких успехов он добьется в Одессе, а потом мы будем рассуждать о его возможности выйти на общеукраинский уровень.
Прошло только три с половиной недели после его назначения на пост главы одесской администрации. Пусть пока покажет себя там.

Россия заявляет, что может потребовать возвращения долга в размере 3 млрд. долларов, выданного еще при Януковиче. Есть ли предпосылки к тому, что Украина объявит дефолт?

Евгений Магда: Пока дефолт невозможен. Эта возможность будет рассматриваться осенью и надо сразу обратить внимание на то, что дефолт по причине отсутствия в Украине фондового рынка, будет практически незаметен обычным гражданам. А стране придется снова начинать выстраивать свой международный авторитет. МВФ готов и дальше финансировать Украину, даже в условиях дефолта и это хороший знак для Украины в целом. У меня есть четкое понимание в этом вопросе. Запад дает Украине деньги только, чтобы она не развалилась. Больше денег будет только в случае реальных конкретных реформ.

Мы видим, что МВФ действует не совсем по своему уставу. Если украинский парламент объявил Россию агрессором, а значит, мы находимся в состоянии войны с соседним государством. Как можно финансировать страну, которая находится в состоянии войны?

Евгений Магда: Украина не объявляла войну России и сознательно уходит от некоторых формулировок. Действительно, на сегодняшний момент имеет место гибридная война. Это война не имеет ничего общего с войной по нормам Международного права. Украина не начинала эту войну и наша задача подстраиваться и искать ассиметричные ответы на те вызовы, которые перед нами стоят.

Господин Саакашвили после назначения на пост губернатора Одесской области заявил, что вернет Крым. Разве это не популистское заявление?

Евгений Магда: Я считаю, что все украинские высокопоставленные чиновники должны повторять о том, что мы вернем Крым, что мы вернем Донбасс, но это не означает, что будут указаны четкие сроки или объявлены планы наступления.

Но это его искренняя уверенность или стремление заработать политические очки?

Евгений Магда: Я не думаю, что это борьба за политические очки. Для Саакашвили Украина это действительно вторая родина, ведь он здесь учился и служил в Советской армии в пограничных войсках. Поэтому, нет ничего странного.

Как вы видите динамику предстоящих местных выборов, и какие политические бренды войдут в первую пятерку, если взять, хотя бы Центральную Украину?

Евгений Магда: Я не готов сегодня об этом говорить, поскольку нет еще ни социологии, еще не определены правила выборов, не принят окончательно избирательный закон. Можно только сказать, что будет популизм, будет манипулирование, будут очень относительно честные выборы. А говорить сейчас о шансах тех или иных политических сил – это делать рекламу одним, и не делать ее другим.

Попутно с любым политическим процессом, в том числе и электоральным, и избирательным, идет информационное сопровождение. Как вы оцениваете качество информационных ресурсов в Украине сейчас и во времена Януковича, Ющенко, Кучмы? Наблюдается ли какое-то улучшение?

Евгений Магда: Нельзя находясь в условиях информационной войны на Украине, оставаться вне ее. Украинские журналисты, так или иначе, принимают в ней участие, другое дело, что иногда они делают это на стороне врага. А сознательно или не сознательно – это уже их выбор.

Вы хотите сказать, что есть информационные ресурсы, которые работают на стороне врага и спецслужбы их не останавливают?

Евгений Магда: К сожалению, у наших спецслужб иногда не хватает опыта, иногда не хватает желания этого сделать.

А вы реально знаете такие информационные ресурсы, которые работают на Кремль?

Евгений Магда: По крайней мере, они существуют в природе и существуют достаточно открыто. Примеров я приводить не стану, так как считаю, что это прерогатива суда и компетентных органов.

Я каждый день читаю газету Вести?

Евгений Магда: Вы экономите деньги потому, что читаете бесплатную газету.

Я только не понимаю, как в условиях такого глубокого кризиса газета может себе позволить печататься бесплатно. Не связано ли это с тем, что газета является не коммерческим проектом, а спецпроектом?

Евгений Магда: Возможно. Проблема в том, что Украина устами Юрия Стеця заявила, что у государства нет денег на создание аналогичного проукраинского издания. Можно только сожалеть об этом. Потому что гипотетический запрет газеты Вести не приведет ни к чему хорошему. На информационном фронте необходимо бороться не запретами, а более качественной работой. Вот и все.

Каким вы видите патриотический объективный информационный ресурс и кого бы вы поставили на пост главного редактора такого издания?

Евгений Магда: Тяжело говорить о персоналиях, но дело все-таки не в персоналиях. Это должна быть газета, которая издается на русском и украинском языках, продается по минимальной цене и имеет широкую сеть распространения и при этом занимает проукраинскую позицию. Соответственно, редактор должен понимать, как работают редакционные механизмы в современном мире, и быть авторитетным умелым журналистом. Он должен быть настроенным проукраински. Я уверен, что в Киеве таких достаточно много, поэтому вопрос состоит в политической воле. По моему мнению, министерство информации оказалось не эффективным.

А не пора ли информационную политику передоверить СНБО? Мы же находимся в состоянии войны?

Евгений Магда: Такое возможно в условиях военного положения. У нас на сегодняшний день в обществе есть две крайности. Есть достаточно большие ожидания изменений, но когда где-то начинают «закручивать гайки», то сразу возникает гул возмущения.
Нам надо определиться. У Украины есть большая проблема – у нее отсутствует опыт противостояния агрессии в условиях демократического государства. Все годы нашей независимости у нас было демократическое государство, но не было агрессии. Мы гордились Украиной, но мало что делали для ее строительства, для ее развития. Сегодня мы пожинаем плоды отсутствия этого опыта.

Кстати, есть такой «выживаемый» проект, как «Шустер live». Этот проект выживает в любых условиях и при любой власти. Как вы объясните это?

Евгений Магда: Савик Шустер опытный журналист и человек, который умело конвертировал свой образ опытного и честного журналиста при переезде из России в Украину. Я знаю, он любит футбол и в качестве «блуждающего форварда» сегодня переходит с канала на канал. Боюсь, что скоро каналы закончатся и ему придется перейти на какой-то областной уровень.

Есть и другой проект – Куликов со «Свободой слова», который устойчиво продвигается. Но один дрейфует, а другой успешно развивается. С чем это связано?

Евгений Магда: На самом деле не секрет, что телезрители в большинстве своем хотят зрелища. Шустер дарит зрелище, а Куликов пытается организовать дискуссию по теме.

Вы склонны поддерживать продолжение таких проектов, как у Куликова?

Евгений Магда: Это не от меня зависит. Это зависит от зрителя, от инвестора.

Но как эксперт?

Евгений Магда: Я с удовольствием хожу в студию к Куликову, и не хожу, и не буду ходить в студию к Шустеру.

Для того, чтобы у нас были хорошие эксперты, хорошие журналисты нужны «соответствующие» ВУЗы. У нас в Украине есть такие?

Евгений Магда: У нас есть достаточно таких ВУЗов. Не только в Киеве, но и во Львове и в Харькове есть достаточно университетов, которые могут готовить. Есть достаточно молодежи, которая учится, получает новое образование.

Нужна ли какая-то реформа тех программ, по которым идет обучение, исходя из тех вызовов, которые стоят перед страной?

Евгений Магда: Я согласен с тем, что в гуманитарной сфере для диплома бакалавра нужно получать общее образование, а в магистратуре получать знания по более узкой специальности.

Какую дисциплину нужно обязательно изучать для будущих «рупоров»?

Евгений Магда: Мало говорят о ведении информационных войн, мало говорят о новых медиа, мало говорят о том, как можно сформировать повестку дня страны на будущее. Мне кажется, что это проблема. Нельзя мыслить только тактически, надо мыслить стратегически.

Вы, как преподаватель, делаете какие-то мастер-классы не зависимо от той программы, которая прописана вашим руководством ВУЗа? Вы импровизируете?

Евгений Магда: Я импровизирую в работе, но мне повезло с руководством. Руководство очень чутко реагирует на мое стремление читать какие-то новые курсы, кроме нормативных. Раз есть ситуация гибридной войны, то я надеюсь, что с нового учебного года буду читать дисциплину о гибридной войне. У меня вышла книжка и я надеюсь, что на ее основе я смогу что-то рассказать.

Вы недавно были в Польше в контексте продвижения вашей книги, и есть проект перевода ее на польский язык. Расскажите о вашей последней поездке.

Евгений Магда: У поляков действительно есть интерес к ситуации в Украине, но они чувствуют себя более защищенными поскольку они члены НАТО, члены Европейского Союза. Но думаю, что полной уверенности в стабильности у них нет, поэтому у них есть интерес еще и потому, что Польша стремится играть более активную роль в Европейском Союзе и среди стран центральной Европы. Польша стремится к лидерству, а для того, чтобы стать лидером, надо отвечать на вызовы, которые появляются. Думаю, Польша испытывает искренний интерес к происходящему в Украине, а в чем это найдет конкретное проявление, мы еще посмотрим.

Вы говорите об интересе Польши, а как вы интерпретируете историю польско-украинских отношений в период с 1917 по 1924 годы?

Евгений Магда: В польско-украинской истории есть много неудобных моментов. Например, отношение к УПА в Польше резко отрицательное. Но надо понимать, что положение украинцев в Польше между Первой и Второй Мировыми Войнами было далеко не лучшим. Поэтому пока лучше формулы «прощаем и просим прощения» нет ничего. В ситуации, когда Польша проявляет себя, как наш союзник, вместе переворачивать эти страницы и идти вперед. Если мы будем продолжать копаться в исторических проблемах, то мы не сможем двигаться вперед.

Может ли быть создан региональный военный блок, отличный от НАТО, между Украиной и Польшей в противовес российской агрессии?

Евгений Магда: Страны «Вышеградской четверки» заявили, что они намерены активизировать военное сотрудничество с Украиной. Я вообще полагаю, что для Украины перспектива развития отношений в Центральной Европе – это более вероятно и более реалистично, чем евроинтеграция. Другой вопрос насколько государства Центральной Европы захотят делать что-то за пределами НАТО.

Как вы объясняете недавние военные маневры НАТО в Восточной Европе? Это связано с украинским кризисом? Или украинский кризис это повод для форсирования фронта против России?

Евгений Магда: Россия успеет уничтожить сама себя, поэтому я не думаю, что речь идет о форсировании. Запад заинтересован в ослаблении России и ее управляемости, а не в распаде. К распаду России такое же отношение, какое было к распаду Советского Союза. Соединенные Штаты не могли противостоять этому процессу, но пытались это делать до последнего момента. Я не думаю, что Россия распадется, но ее влияние будет серьезно падать.
Есть ожидания, что если есть санкции, то они должны быстро подействовать. Но у России на момент введения санкций были золотовалютные резервы в размере порядка полутриллиона долларов. Просто так их «профукать», при том, что экспорт российских нефти и газа продолжается, а цена на нефть выровнялась, невозможно.

Связан ли визит саудовского принца с тем, что наметилось улучшение отношений между Саудовской Аравией и Россией? Может ли это привести к повышению цен на нефть, что поможет спасти экономику России?

Евгений Магда: Саудовской Аравии нет смысла спасать Россию.

Сейчас идет мощная информационная война, в том числе и против России, связанная с проведением Чемпионата мира по футболу 2018 года и против Катара в 2022 году. Будет ли шанс у Катара сохранить право на проведение чемпионата?

Евгений Магда: Я думаю, что здесь будет скорее политическое решение, чем решение юридическое. Рассмотрение этой проблемы на таком высоком уровне порождено собственно политическим решением. В июне будет проводиться жеребьевка будущего чемпионата. Посмотрим, как это будет происходить, посмотрим, приедет ли Платер. Посмотрим, и тогда можно будет делать выводы.