2015 год может оказаться решающим для сохранения независимости Беларуси

Об этом говорится в статье Антона Шиманского «Внешняя политика: балансирование на грани» опубликованной в бюллетене «Белорусской аналитической мастерской Андрея Вардомацкого». Приводим статью эксперта без купюр.

Поскольку в силу объективных причин Беларусь не могла оказывать сколь-нибудь существенное влияние на развитие международного противостояния, ей оставалось лишь по возможности избегать его негативных последствий. Следует признать, что в определенной степени официальному Минску это удавалось, однако дальнейшие перспективы выглядят далеко не благоприятными.

Запад: перемены только внешние

Главным вызовом для белорусской внешней политики в 2014 году стала, безусловно, ситуация вокруг Украины. Следует признать, что, вопреки опасениям, усиление конфронтации России с Западом к аналогичным последствиям для Беларуси не привело. В целом официальный Минск продолжал начавшиеся годом ранее дипломатические попытки выхода из кризиса, возникшего после президентских выборов 2010 года.

Было бы, конечно, преувеличением говорить об обилии контактов руководства белорусского внешнеполитического ведомства с европейскими или заокеанскими коллегами. Вместе с тем как министр Владимир Макей, так и его заместители Елена Купчина и Александр Гурьянов, а также представители других заинтересованных ведомств непременно принимали участие во всех мероприятиях, регулярно проводившихся в рамках программы ЕС «Восточное партнерство».

Беларусь неоднократно посещали высокопоставленные чиновники Европейской службы внешних действий, в частности, директор департамента Восточного партнерства Дирк Шубель и директор департамента России, Центральной Азии, регионального сотрудничества и ОБСЕ Гуннар Виганд.

В декабре Макей и Купчина по отдельности встретились с делегацией политических директоров внешнеполитических ведомств стран-участниц Вышеградской группы – Венгрии, Польши, Словакии и Чехии. Кстати, визит в таком формате был осуществлен впервые. Следом в МИД прошла встреча с руководителями дипломатических миссий стран ЕС.

Основной темой переговоров был так называемый «Диалог о модернизации».

Кроме того, продолжались консультации о смягчении визового режима между Беларусью и ЕС.

Наконец, сам Александр Лукашенко 12 декабря во время приема верительных грамот призвал Европейский союз к отмене санкций и нормализации отношений. Примечательно, что всего неделей ранее его российский коллега в послании Федеральному собранию, напротив, обрушился на Запад, заявив, что если бы не было конфликта в Украине, тот придумал бы что-нибудь еще, чтобы сдержать растущие возможности России, и «с удовольствием пустил бы ее по югославскому сценарию распада». Без сомнения, достижению этих сдвигов способствовала позиция белорусских властей по «украинскому вопросу». Они, пусть не всегда последовательно, высказывались в пользу территориальной целостности Украины и в поддержку ее нового руководства. Вдобавок наша страна была предложена в качестве площадки для переговоров между противоборствующими сторонами. И хотя говорить о каких-то заметных успехах «Минской группы» пока явно преждевременно, свою роль данное обстоятельство тоже сыграло.По-видимому, теми же причинами можно объяснить отсутствие новых противоречий и некое подобие диалога и на американском направлении.

На этом основании отдельные белорусские аналитики пришли к выводу, что благодаря продемонстрированной способности вести автономную политику в отношении Киева Минск стал, по крайней мере, на время, «восточноевропейской Женевой», то есть местом, где обсуждаются важные региональные проблемы.

По их мнению, был достигнут явный дипломатический успех, позволивший заметно активизировать процесс нормализации отношений и создать предпосылки для дальнейшего прогресса.Допускалось также, что с учетом заинтересованности Брюсселя в том, чтобы в Европе не появилось новой «точки нестабильности», похожей на украинскую, он может пойти на подписание с Беларусью Соглашения о партнерстве и сотрудничестве (СПС). Короче говоря, можно ожидать новой «оттепели», подобной той, что имела место в 2008-2010 гг.

Как представляется, эти прогнозы являются чересчур оптимистичными. В какой-то мере нынешнее положение дел действительно напоминает ситуацию пятилетней давности. Вместе с тем существуют и значительные отличия Прежде всего, сразу же после российской агрессии против Грузии были освобождены последние политические заключенные, от чего сегодня белорусские власти категорически отказываются. Более того, даже если это хоть и принципиальное, но все же формальное препятствие будет устранено, к скорому восстановлению статус-кво такая уступка все равно не приведет, так как гораздо более важным негативным фактором остается отсутствие доверия вследствие декабрьских событий 2010 года.

Данное обстоятельство, впрочем, не исключает возможность наступления некоторого нового потепления. Но и попытка смягчения западной позиции лишь по причине белорусско-российских разногласий едва ли обеспечит достижение заметного успеха. На сей раз для восстановления нормального уровня взаимодействия требуются намного более серьезные усилия, готовности предпринять которые официальный Минск пока не демонстрирует.

Очевидно, что главной задачей белорусских властей является получение доступа к международным кредитам и финансовым инструментам, но на условиях отказа объединенной Европы и США от требований перемен в области прав человека и либерализации. Маловероятно, что Брюссель и Вашингтон на такую сделку пойдут, поэтому ожидать реального прорыва в сотрудничестве с ними серьезных оснований не видно.

Запад, разумеется, не хочет усиления нестабильности на континенте, однако не очень понятно, почему он должен опасаться этого именно в случае Беларуси и, как следствие, идти навстречу ее руководству. Никаких внутренних предпосылок к повторению здесь Майдана пока абсолютно не просматривается. Что же касается возможной внешней угрозы, то как-то слабо верится, что контакты Минска с ЕС смогут предотвратить агрессию России против нашей страны, если

Кремль решит на это пойти. Скорее, наоборот, реальная нормализация отношений Беларуси с объединенной Европой может спровоцировать его на подобный шаг. Поэтому маловероятно, что официальный Минск в обозримом будущем рискнул бы заключить СПС, даже если бы ему это было предложено. Еще менее реализуемой делает перспективу сближения Беларуси с Западом ее членство в Евразийском экономическом союзе.

ЕАЭС: старт дан, будущее сомнительно

Вторым по значимости событием года стало завершение подготовки к вступлению в силу 1 января 2015 года договора о создании Евразийского экономического союза (ЕАЭС) с участием России, Казахстана и Беларуси.

Между тем, в официальном сообщении об упомянутой декабрьской встрече в МИД с руководителями дипломатических миссий стран ЕС особое внимание привлекла фраза, что «в ходе беседы состоялся обмен мнениями по проблемным вопросам в отношениях Республики Беларусь и Российской Федерации».

Известно, что подобные «проблемные вопросы» между «ближайшими союзниками» с завидной регулярностью возникали и прежде, однако как-то не припоминается, чтобы тогда широкую общественность информировали об обсуждении их с европейскими представителями.

Тем самым было подтверждено, что обстановка на восточном фронте складывается, мягко говоря, не совсем благоприятно. Собственно, этот факт уже давно является секретом Полишинеля, и прошедший год лишь дал такой оценке новые подтверждения.

Достаточно вспомнить, скажем, о шедших почти весь год спорах между Беларусью и Россией относительно возврата экспортной пошлины на нефтепродукты.

Причем когда, казалось, вопрос был урегулирован, Москва вознамерилась провести в нефтяной отрасли так называемый «большой налоговый маневр», который фактически сводил к нулю все добытые с таким трудом выгоды Минска.

И только угроза отказа от ратификации договора о ЕАЭС вынудила Кремль отказаться от своих намерений.Еще более симптоматичной стала разгоревшаяся в ноябре белорусско-российская

«продовольственная война», в результате которой была восстановлена таможенная граница между РФ и Беларусью. В связи с этим на состоявшемся 23 декабря заседании Высшего Евразийского экономического совета Александр Лукашенко признал, что отношения между союзниками «проходят через серьезнейшие испытания».С этим трудно не согласиться, тем более, что в январе-сентябре, то есть еще до последнего обострения, общий объем экспорта внутри Таможенного союза по сравнению с аналогичным периодом прошлого года снизился на 10,5%. При этом белорусский экспорт в Россию сократился на 5,4%, а товаропоток в обратном направлении – на 3,8%.

Даже после присоединения к ЕАЭС Киргизии и Армении около 80% ВВП союза будет приходиться на Россию, которая и будет нести на себе основную тяжесть интеграции. До сих пор для Беларуси это выражалось в постоянных уступках и финансовой помощи. Но теперь Россия вступила в полосу глубокого экономического кризиса, и ее возможности в этом плане оказались сильно ограниченными.Кроме того, в сложившейся ситуации снижаются ее покупательная способность и емкость рынка, и с учетом того, что большинство белорусских производств завязаны именно на Россию, негативные последствия для экономики нашей страны неизбежны.Как, впрочем, и для остальных членов новообразованной структуры. В Армении объявлено о 40-процентной девальвации, в Казахстане люди массово скупают валюту, в Кыргызстане опасаются роста безработицы.

Даже чрезвычайно приверженный идее евразийской интеграции Нурсултан Назарбаев неоднократно предупреждал, что если участие Казахстана в ЕАЭС станет наносить ущерб его национальным интересам, Астана приостановит свое членство.

Трудно представить, что партнеры России безмолвно согласятся не обращать внимания на ее решения, которые помимо их воли будут втягивать их в финансовые потрясения и экономическую рецессию, то есть, по сути, заставлять платить по ее санкционным счетам.

Таким образом, вопреки всем сверхоптимистическим декларациям лидеров государств-участников ЕАЭС, союз начинает свое существование в крайне сложных условиях. Соответственно, перспективы его выглядят весьма туманными.

Китай: медленное просачивание

С формальной точки зрения отношения с КНР не оставляют желать лучшего. В последние годы Китай в списке внешнеэкономических партнеров Беларуси стабильно занимает 5-6 места, обеспечивая порядка 4 процентов всего товарооборота.За счет выделенных кредитных ресурсов с участием китайских компаний осуществлен ряд проектов по модернизации энергосистемы и цементной отрасли, электрификации железных дорог. Продолжаются работы в энергетике, дорожной отрасли, деревообработке и целлюлозно-бумажной промышленности, началось производство легковых автомобилей Geely.Под выделяемые Пекином кредиты с участием китайских компаний осуществляется ряд проектов. В частности, началось производство легковых автомобилей Geely, зарегистрировались первые резиденты китайско-белорусского индустриального парка.

Вместе с тем Китай вносит второй после России вклад в общее отрицательное сальдо белорусской внешней торговли: 2012 – -1,93 млрд долларов; 2013 –-2,37; январь-октябрь 2014 – -1,31 млрд. Модернизация с привлечением китайцев далеко не всегда дает ожидаемый эффект. К тому же сам Лукашенко на специальном совещании напоминал, что деньги придется возвращать.

У экспертов есть также серьезные сомнения в том, что индустриальный парк несет одни лишь блага. В силу предоставленных ему беспрецедентных льгот бюджет в течение достаточно долгого времени может оставаться без получения доходов, не исключено возникновение иных экономических, а также экологических проблем. Наконец, может быть нарушена этническая однородность белорусского общества, что будет способствовать угрозе возникновения межнациональных конфликтов.

В силу своей философии Поднебесная никуда особо не торопится и, кроме того, не проявляет посягательств на политический суверенитет нашей страны. По крайней мере, пока. Вместе с тем развитие сотрудничества по сегодняшнему сценарию в среднесрочном будущем может привести к полному доминированию Китая в белорусской экономике со всеми вытекающими отсюда последствиями. В том числе в демографической сфере.

«Третий мир»: стабильность на низком уровне

В качестве одного из выходов из складывающегося положения Александр Лукашенко в конце года выдвинул белорусскому внешнеполитическому ведомству требование диверсификации экспорта и активного поиска новых рынков сбыта. Хотя и до того Азию, Африку и Латинскую Америку оно отнюдь не игнорировало.

Так, в 2014 году Владимир Макей посетил Никарагуа, Эквадор, Кубу, Нигерию, ЮАР, Иран и Турцию, его заместитель Валентин Рыбаков побывал в Кении и Эфиопии, а другой вице-министр Александр Гурьянов – в Аргентине, Чили, Уругвае и Перу. При этом все поездки имели отчетливый экономический уклон. Да и сам Лукашенко встречался в Минске с президентом Республики Уганда и премьер-министром Мозамбика. Последнему было даже заявлено, что его страна может стать в Африке одной из наших опорных точек.Однако при всех усилиях масштабы торгово-экономического сотрудничества с Азией, Африкой и Латинской Америкой, мягко говоря, не впечатляют. На долю «третьего мира» постоянно приходится всего порядка 5 процентов белорусского товарооборота.

Понятно, что искать рынки сбыта необходимо повсеместно, однако обстоятельства, препятствующие расширению экономического сотрудничества с такими странами, имеют объективный характер. У большинства из них нет денег для объемных закупок белорусской продукции, а у тех, что побогаче, имеются более привлекательные альтернативы.

Поэтому в обозримом будущем существенно нарастить экспорт в эти регионы, скорее всего, не удастся, так что рассчитывать на них, как на некую панацею, вряд ли оправданно.

* * *

На первый взгляд, итогами 2014-го белорусский режим должен быть доволен. За счет мирных переговоров в Минске вроде бы в его пользу оказалась даже война в Украине – несколько улучшились отношения с Западом. Несмотря на многочисленные острые разногласия, Москва в конце концов пошла на уступки по ряду чувствительных для Беларуси позиций при подписании договора о ЕАЭС.

К сожалению, все эти тактические успехи могут оказаться лишенными смысла ввиду опасности, нависшей над нашей страной. Владимир Путин явно намерен восстановить Российскую империю и ради достижения этой цели готов идти на противостояние с цивилизованным миром. Несмотря на огромные материальные и имиджевые потери, пока Кремль не демонстрирует намерения отказаться от конфронтации. В результате можно ожидать ужесточения санкций и силового сдерживания российской экспансии со всеми вытекающими социально-политическими последствиями. Между тем, последние исследования Левада-центра показывают, что последствия кризиса тревожат россиян все больше. Если в августе только 32% отвечали, что международная изоляция их «очень беспокоит» или «довольно беспокоит», то в конце декабря таковых стало 48%. Еще больше стало обеспокоенных экономическими санкциями – 51%.

Дальнейшее снижение жизненного уровня и степени социальной защищенности может создать серьезную угрозу легитимности нынешнего российского режима. Но тогда у Москвы не останется иного выхода, как вести себя еще более агрессивно, ибо при отсутствии внутренних ресурсов подкачка патриотизма может быть осуществлена только за счет новых территориальных приобретений.Поэтому не исключено возобновление попыток захвата новых территорий, желательно с как можно меньшими издержками. И с этой точки зрения наиболее подходящим объектом выглядит, как ни печально, именно наша страна. При этом для агрессии может быть использован любой предлог, например, угроза возникновения очередного Майдана. Кстати, в пользу такой версии свидетельствует участившееся появление в российских СМИ материалов на тему «белорусские националисты-фашисты рвутся к власти».

Таким образом, не исключено, что 2015 год окажется решающим для сохранения Беларуси как независимого государства.