Военные контрразведчики в Евпаторийском десанте

.

Об этом штурме с редкой откровенностью и простотой рассказал матрос А.С. Корниенко. №49

Начальство СД и их помощники Босс-Жуковская, Салмин, Девкин, Никитин и другие сумели скрыться. Среди них выделялась бывший диспетчер автобазы и аэропорта, торговый экспедитор Елена Жуковская. С приходом немцев она раскрылась как фольксдойче Ева Босс, агент разведки. Своим садистским обращением с арестованными и военнопленными она наводила ужас на евпаторийцев. Но ей удалось спрятаться в городе (в доме, который уже в 60-х годах отсудит Прасковья Перекрестенко). Другие «в панике бежали, кто как мог, пришли в себя лишь в Нижнегорске», – показал потом на следствии и в суде начальник полиции при СД Салмин. Оборону СД держали предатели из отряда охраны. На пощаду они не рассчитывали и сражались отчаянно.

Десантники сломали замки дверей подвала в ЦКБ, открыли четыре камеры и выпустили тех, кого фашисты не успели уничтожить. Арестованные выходили из камер измученными, истерзанными, поддерживая друг друга, и убегали под прикрытием огня десантников.

А город весь содрогался от артиллерийской стрельбы, взрывов бомб, снарядов и мин. Всполохи пламени и пулеметно-автоматная стрельба свидетельствовали, что бой переместился в район вокзала, что десантники действуют успешно. На помощь им спешили жители города — мужчины, женщины, подростки. Раненым прямо на улицах помогали местные врачи и медсестры.

Была команда «пленных не брать», и жестокий бой велся на уничтожение. Фашисты вели огонь из окон домов, выставив перед собой женщин. На улице Интернациональной они стреляли и бросали гранаты из-за спин местных жителей, которых гнали перед собой навстречу нашей танкетке.

Также они действовали и в районе гостиницы «Крым».

Раненые были обречены. Тяжелораненые в живот, голову, ноги испытывали неимоверные страдания, а шесть медбратьев из числа матросов могли оказать только первую помощь и доставку на три развернутых медпункта. В городской больнице сначала десантники в запале боя и ненависти убивали раненых фашистов, потом немцы расправились с беспомощными ранеными матросами. (Не только А. Галушкин, но и матросы, идя в бой, помнили: «Сегодня узнал, что в Евпатории немцы 23.11 расстреляли 700 женщин, стариков и детей! Какой ужас! Сердце мое обливается кровью! За что 2, 3, 5, 8-летних детей? Какие изверги! Какие сволочи! Ну, как их после этого щадить».)

К 11 часам десант выполнил поставленную задачу — плацдарм для наступления на Симферополь был завоеван. Сообщение об этом по радио передано в Севастополь. Захвачен морской порт. Бои шли на железнодорожном вокзале, товарной станции, аэродроме, перехвачены и заминированы саперами дороги на Симферополь, Ак-Мечеть и Фрайдорф. Освобождены около трехсот военнопленных, пополнивших ряды десантников. Захвачены артиллерийские батареи румынского артполка. По всему городу идут очаговые бои. Не удается взять здание театра. Недостаточно сил у истекающего кровью батальона. Кончаются боеприпасы. Время вводить в бой второй эшелон — батальон морской пехоты во главе с командиром полка майором Тараном. Его ждут с утра. Сколько человек доставит «Ташкент», тральщик и два «охотника»? Но где он? Почему в небе нет наших штурмовиков и бомбардировщиков?

Во второй половине дня разбушевался шторм с 10-бальным ветром, дождем и мокрым снегом.

Тем временем в Евпаторию прибыли направленные командующим 11-й армией Манштейном лучшие, авангардные в ходе наступательных боев на Перекопе, Алуште, Балаклаве и Севастополе, части и подразделения под командованием полковника фон Гейгля (затем полковника Мюллера) — 22-й разведывательный батальон 22-й Нижнесаксонской пехотной дивизии подполковника фон Боддина, 70-й саперный батальон, несколько артиллерийских батарей, 105-й пехотный полк 72-й дивизии полковника Мюллера (впоследствии расстрелян греками) и сходу вступили в бой. Один из лучших командиров 11-й армии фон Боддин найдет здесь свою смерть. 22 пехотная дивизия будет разгромлена спустя полгода, в последние дни обороны Севастополя. Читать дальше