Для кого вы работаете, деятели культуры?

Один русский писатель, невероятно талантливый, известный, и даже взрослый и разумный, давеча вывел то ли гипотезу, то ли открытие о разделении российского народа на две расы. Как появилось такое разделение, что послужило причиной его, талантливый писатель не поясняет. Пока что писатель лишь констатирует факт.

«Эти две расы - иной крови. Разного состава. Когда мы выплываем — они тонут. Когда они кричат о помощи — мы не можем их спасти: нам кажется, что мы тащим их на поверхность, а они уверены, что топим. И наоборот: пока они нас спасали — мы едва не задохнулись. Нам больше нечего обсуждать».

Действительно, что же тут и обсуждать-то? Что русскому хорошо, то немцу смерть.

Эта гипотеза меня чрезвычайно заинтересовала. Она прекрасно объясняет все тяжкие повороты отечественной истории, от Смутного времени до расстрела Белого дома. И, что ещё важнее, вооружившись данной теорией мы легко сформулируем план дальнейших действий. Можно, например, географически поделить страну на две части, и в одну половину представителей одной расы, а во вторую — другой. И всё наладится, в двух половинках страны люди построят жизнь по своему вкусу и усмотрению, и обретут, наконец, гражданское счастье.

Кто-то, может быть, заголосит о «развале России», но, с другой стороны, вместо одной России просто будут две России. А два это больше одного, верно?

В общем, решил я, и значит, кому-то быть битым. Надо только определить к какой расе я сам отношусь. Чтобы, по ошибке, не оказаться потом в той половинке России, которая мне не подходит, в которой будут жить представители не моей расы.

Одной ли мы расы с известным и разумным писателем, выдвинувший столь удобную концепцию, или же как раз с ним из разных? Хотелось бы, конечно, чтобы из одной, так как книги его мне нравятся. Увы, но книги здесь не критерий. Он сам же и пишет: «У нас, да, общие песни - но разная страна. Одни и те же любимые писатели — но иначе настроенные рецепторы».

Такие дела, мы со взрослым писателем можем принадлежать к разным расам, оказывается, схожие литературные вкусы этого не отменят.

Сам писатель о другой, «не своей», расе разъясняет на примере одного тоже талантливого и известного, русского, взрослого и даже разумного музыканта. Писатель с этим музыкантом имел переписку двух русских интеллигентов, и теперь докладывает широкой публике квинтэссенцию мировоззрения своего корреспондента: «Пишет, что в 90-е у него была огромная надежда, и эта надежда не погибала все «нулевые». Он верил, что наша страна встала в общий хоровод со всеми остальными «цивилизованными странами», и хотя место её по-прежнему оставалось не самым завидным, однако жизнь тогда хотя бы имела краски: розовые, голубые, жёлтые, яркие, радужные».

Итак, если вы можете присоединиться к высказанному музыкантом мнению, то вы одной расы с музыкантом. А если нет, - то с писателем.

Я начинаю вспоминать 90-е.

Честный труд миллионов трудящихся  посредством бесстыдных «задержек» заработной платы похищен. Сто голосов обласканных хозяйской ручкой лакеев глумливо поясняют из телевизора прожившим две трети жизни людям, что надо поменяться и приспособиться. Кто-то приспосабливается к бутылке, кто-то к баулу со шмотками и ненадёжной доле «челнока», кто-то к ножу и пистолету. В Грозном матери с детьми прячутся в подвалах некогда мирных советских домов от бомб и артиллерийских ударов. В железных коробах живьем сгорают парнишки-срочники, сыновья тех, кто не совсем хорошо приспособился. Какая-то сволочь в генеральских лампасах издевается над погибшими: «Сгорая заживо, мальчики улыбались». О том, улыбались ли жители Грозного в подвалах, не говорится. На бывших окраинах социал-империи кровавые взрывы этнический ксенофобии, и где погром, а где война. Русские бегут в Россию, но историческая родина здесь вовсе не добрая мать, а уродина-мачеха. Нерусским бежать некуда, и вскоре Россию окружает кольцо локальных войн на постсоветском пространстве. Рыночная чума гуляет по стране, и роскошно пируют новые кулаки и миллионщики, черные апостолы рынка.

В грязь втоптана пролетарская гордость. Из танков расстреляно достоинство народа. Простая человеческая гуманность испускает последний дух под ударами бандитских и омоновских дубин.

Гнев, страх, и бессилие на 1/7 части суши.

Но не у всех. Вот у знаменитого и разумного музыканта ни страха, ни гнева, а, наоборот, надежда и красочная, переливающаяся весёлыми цветами жизнь.

Вы как хотите, но я с этим музыкантом не из одной расы. Я, наверное, из другой, из той, что и талантливый писатель. Вот что он пишет:  «Я и подобные мне — все мы жили 90-е и «нулевые» в ощущение распада почвы, в непрестанной тошноте. Мы почти потеряли надежду. Там были разноцветные краски — но всё это разноцветье выглядело так, будто кого-то вырвало нам под ноги. Совсем недавно у нас появились смутные надежды, что всё произошедшее за четверть века было не напрасно... У нас появилась надежда».

Я оглядываюсь вокруг.

Фарисейское судилище над узниками Болотной. Сердюков жрёт и гуляет на свободе. Лицемерная, циничная и мерзостная пародия на правосудие. Бесплатное образование уничтожается. Бесплатная медицина уничтожается. Сокращение рабочих мест. Повсеместная травля, вплоть до избиений и липовых уголовных дел профсоюзных лидеров.

Наркоз нефтяной иглы обезболил народное тело, и больной лишь улыбается блаженной улыбкой кретина. Новые кулаки и миллионщики вывозят за границу бесчестно нажитое, а бюджет тратится на подкормку разномастных вояк и полицаев. Блевотным пятном на депрессивно-сером фоне расцветает самая дорогая в истории олимпиада,  которую достойно заканчивает пронзительным аккордом расправа над узниками 6 мая. Всё те же самые лакеи от журналистики, не сменив паспортных данных, вместо глумливого социал-дарвинизма вливают в народ дурман мракобесия, невежества и ксенофобии, иеузитски называя это культурой, духовностью и патриотизмом. Бесконечный, нудный и страшный роман Кафки на всей территории от Южно-Сахалинска до Калининграда.

И все вот это пробуждает в талантливом и взрослом писателе надежду.

Слушайте, я однозначно не той расы, что и разумный музыкант, но и не той, что известный писатель.

Куда же такому, как я податься? В какую из «прилепинских рас»?

Знаете что, я думаю. Я думаю, что и музыкант, и писатель плохо делают свою работу.

К началу третьего тысячелетия нашей эры общество, человечество достигло такой производительности труда, что смогло довольно немалое число людей освободить от работы в области производства материальных благ для производства благ нематериальных, в том числе и в сфере гуманитарной, социальной мысли. И каждый день миллионы россиян выходя на работу, спускаясь в шахты, садясь за руль, включая компьютеры и станки, заходя в офисы, торговые залы и свинарники, выполняя скучную, тяжелый, неинтересный, монотонный, однообразный,  отупляющий или опасный труд, освобождают от этого труда тысячи талантливых, взрослых и разумных писателей, музыкантов, публицистов, социологов, мыслителей и философов. И вот как распоряжаются дарованным освобождением наши профессионалы творческой мысли, занятые размышлениями о стране и народе не в свободное от основной работы время, а постоянно? Что они дают взамен тех материальных благ, которые получают?

Может быть, они ищут слова и художественные образы для актуального выражения идеалов свободы, равенства и братства? Известный писатель, наверное, направил свои литературные таланты для объединения угнетенных в борьбе с угнетателем, а талантливый музыкант пишет песни, призванные вдохновить народные массы на самоорганизацию и отстаивание своих интересов? Наверное, они обличают тиранию власть предержащих, печалятся о социальной справедливости, разоблачают мракобесие и ложь кремлевской пропаганды, учат презирать и ненавидеть «список журнала «Форбс», и проектируют либертарное и справедливое обустройство страны?

Увы, но талантливые музыканты у нас заняты тем, что теряют надежду. Ну это как пожарник приехал по звонку в 01, посмотрел, и сказал, что нет у него надежды, он её потерял. Пожар, дескать, все сгорит. Ему говорят: «Ну ты же пожарник, туши!». А он в ответ говорит, что надежду потерял.

Известные писатели надежду наоборот находят. Это как если врач, у которого в палате умерли все пациенты оптимистично заявляет, что, дескать, есть надежда, что новые пациенты, которые к нему поступят, окажутся более живучими.

Вообще говоря, вы задумывались, как так вышло, что в нашей стране интеллигент почти бранное слово? А вот так это и вышло.

Что вместо ясного ответа о нуждах и чаяниях широких масс творческая интеллигенция что-то блеет о «западном выборе», и «русской цивилизации», а спроси их что это такое — так и сами толком сказать не смогут, а лишь пойдут сопли по монитору размазывать да банальности из 19 века нагромождать. А вместо того, чтобы крепить единство угнетенных они разделяют угнетенных на две расы, зародившиеся в их творческих башках, да придумывают для этих вымышленных рас обзывалки вроде «ватников» и «креаклов», да и те не они даже придумали, зато радостно подхватили. Вы задумайтесь, ведь спустя 25 лет, целое поколение сменилось после развала СССР, а до сих пор даже полноценных политических течений в стране, по сути нет, а есть лишь «антипутинизм головного мозга», который почему-то в РФ называют либерализмом, есть стихийная ностальгия по СССР, которую почему-то называют коммунизмом, есть какой-то пещерный трайбализм в духе «кто не прыгает, тот хач», которую почему-то называют национализмом, и «путинизм головного мозга», которому придумали неведомый ранее в мировой политологии термин «охранительство».

Огульно мазать всех абсолютно работников культуры чёрной краской, конечно, не хочется, и приятные исключения имеются. Но мейнстримные писатели и музыканты в России сейчас таковы, что на голубом глазу способны заявить, что они со своим народом живут в параллельных непересекающихся пространствах, нет у них в народе надежды, и им не о чем со своим народом разговаривать, даже не понимая, что расписываются в собственной профнепригодности. Ну это как парламент у нас не место для дискуссий. Более того, заявляя на весь мир о себе, как о шарлатанах и бестолочи, интеллигенты ещё и набираются наглости сделать это обличительным тоном. Дескать, это мы виноваты в их интеллектуальной импотенции.

Ребят, отпишитесь от интеллигенции, а? Подите куда-нибудь в рекламный бизнес, слоганы всякие придумывать, музыку к рекламный роликам писать. Талант-то есть у вас, с голоду не помрете. Бизнесом каким займитесь. В гувернёры ко всяким барчукам подайтесь.

Глядишь, освободившийся вакуум заполнится кем-нибудь, кто будет с нами в одном пространстве обитать, пересекающемся. Может, эти новые музыканты и писатели не так искусно словесы и ноты друг на друга нанизывать будут, конечно. Но с ними по крайней мере будет, что обсудить.