Забастовка как символ новой экономики

Профсоюзы и менеджмент автомобильного завода "Форд" во Всеволожске Ленинградской области договорились об отмене ранее запланированной стачки, которая должна была состояться в понедельник.

С одной стороны, это стало результатом переговоров представителей местного профсоюза и администрации предприятия, а с другой — анкетирования рабочих, проведенного тем же профкомом. В анкете членов местного профсоюза (а таковых в коллективе, где работают более 2000 человек, больше половины) спрашивали о том, стоит ли бастовать или нет. Большинство высказались против.

Администрация, со своей стороны, пообещала пойти на некоторые уступки. В частности, с 2014 года заработную плату сотрудников здесь будут индексировать на величину годовой инфляции плюс 1%.

Кроме того, после сезона отпусков решено создать совместную группу по улучшению системы грейдов (квалификационных разрядов), ограничить применение заемного труда и выплачивать тем, кто увольняется с предприятия по медицинским показаниям, выходное пособие в размере трех месячных должностных окладов.

По западным меркам ничего особенного – обычный торг между профсоюзами и хозяевами. Однако в России неизменно вызывает удивление, почему бастуют у нас именно на самых передовых предприятиях, где заработная плата значительно выше, чем в среднем и по региону, и по отрасли.

Так, на "Форде" зарплата рабочих составляет от 30 до 40 тыс. рублей, в то время как денежные доходы населения региона, по данным комитета экономического развития и инвестиций Ленобласти на апрель 2013 года, составляли 19659 руб.

Между тем, слова "Форд", "Всеволжск" у многих россиян ассоциируются не только с известной маркой автомобиля, но и со словом "забастовка". Вероятно, нигде в России рабочие за последние несколько лет не бастовали или не угрожали забастовкой так часто, как на этом предприятии.

Немногим отстает от "Форда" лишь завод другой не менее знаменитой на весь мир автомобильной компании, базирующейся в Калуге, а именно, "Фольксвагена". О запрете суда на проведение там забастовки "Росбалт" сообщал совсем недавно.

В чем же причина того, что стачки происходят на самых передовых заводах, где зарплата рабочих отнюдь не самая маленькая?

Координатор по информационной работе Межрегионального профсоюза работников автопрома (МПРА), того самого профсоюза, который и организует забастовки на "Форде" и "Фольксвагене", Иван Овсянников объяснил корреспонденту "Росбалта" это явление тем, что "работники на таких предприятиях знают цену своего труда и готовы бороться за повышение социальных стандартов".

"Рабочим известно, сколько зарабатывает за счет их труда компания и какие прибыли получают автоконцерны, и они понимают, что их коллективные действия могут изменить эту ситуацию", — говорит он.

"За период 2005-2011 годов на "Форде" было несколько забастовок, люди уже знают, что это такое, сложилась определенная культура профсоюзной борьбы и совместных коллективных действий", — отметил Овсянников.

Директор Института глобализации и социальных движений (ИГСО) Борис Кагарлицкий посоветовал взглянуть на это явление с другой стороны. По его словам, рабочие бастуют на этих предприятиях не потому, что у них высокая заработная плата. Последовательность, считает он, обратная: там высокая зарплата, именно потому, что на этих предприятиях бастуют.

Кагарлицкий отметил, что, "когда "Форд" начал свою деятельность в России, заработная плата работников на нем была в среднем всего тысяч на пять выше, чем на АвтоВАЗе, а сейчас она больше в два с лишним раза".

При этом, обращает внимание Кагарлицкий, эффективность этих предприятий не падает, поскольку недоплаченные зарплаты раньше просто шли в сверхприбыль компаний.

По его мнению, эти факты доказывается тем, что на российском рынке "машины той же ценовой категории, собранные во Франции, Великобритании или в Германии, вполне конкурентоспособны по сравнению с автомобилями, собранными в России. И это при том, что заработная плата рабочих в западноевропейских странах намного выше, чем на аналогичных предприятиях в РФ".

"В то же время зарплата менеджеров автомобильных концернов в РФ в два-три раза выше, чем зарплата их коллег в Германии или во Франции", — отмечает политолог.

"По мнению хозяев, "подкормить" нескольких менеджеров — дешевле, чем повысить зарплату рабочим", — констатирует Кагарлицкий.

Другой причиной социальной активности рабочих на предприятиях новой экономики эксперт называет культурные различия, имеющиеся между ними и рабочими предприятий старой советской экономики.

В зарубежных компаниях в России работают более молодые, более динамичные люди, не зараженные вирусом советского корпоратизма, считает Кагарлицкий, отмечая, что, в свою очередь, на старых советских заводах пожилые рабочие все еще почитают директора родным отцом, и, в случае чего, предпочитают пожаловаться ему, нежели действовать самостоятельно.

"На новых предприятиях люди предпочитают не жаловаться начальству, а самостоятельно бороться за свои права", — говорит эксперт.

Регулярные забастовки на современных иностранных предприятиях, работающих в России, скорее закономерность, чем исключение из правил. Такое мнение высказал "Росбалту" политолог, заместитель министра труда и занятости населения РФ в 1991-1993 годах Павел Кудюкин, комментируя завершившийся трудовой конфликт на "Форде".

"Это достаточно известный из истории рабочего движения феномен, когда наиболее боевыми отрядами рабочего класса были отнюдь не наименее оплачиваемые его категории", — отмечает Кудюкин.

"Дело в том, что для того, чтобы начать бороться за свои права, в том числе, и трудовые, нужно иметь некоторое чувство собственного достоинства. Относительно более высокий уровень оплаты труда на предприятиях с участием иностранного капитала дает работникам это самое достоинство, так как в этом случае они лучше осознают свою ценность, и как работников, и как людей", — считает Кудюкин.

Также как и Кагарлицкий, Кудюкин обращает внимание на то, что на этих предприятиях сейчас сосредоточен другой контингент сотрудников, "и по возрасту, и по социально-культурным ориентациям".

"Обычно там работают в основном люди молодые, без такого наследия советских заводов, как ощущение корпоративного единства", — говорит он. "Для новых предприятий, с относительно молодыми работниками такой дух уже не характерен, и у них гораздо быстрее вырабатывается начальный уровень классового сознания, выражающийся в отделении себя от представителей капитала, в осознании, что менеджеры это — "они", а рабочие это — "мы"", — считает Кудюкин.

В таких акциях протеста, как на "Форде", рабочие обычно не требуют чего-то невероятного, говорит он. Как правило, их требования сводятся к элементарному: к тому, что зарплата должна обеспечивать не только возможность питаться, но и содержать семью, полноценно отдыхать, иметь возможность обеспечить хорошим образованием своих детей и оплачивать медицинские расходы, отмечает эксперт.

Александр Желенин