Тихоокеанская океанографическая экспедиция - ТОГЭ

6 марта 2013 года исполнилось 95 лет со Дня Рождения адмирала Юрия Ивановича Максюты       Не было в мире красивее кораблей. Ни одно государство до сих пор не строило более совершенных и более мореходных кораблей. Они появились в океане в самом начале космической эры, отработали свой век и кажется, что тихо скончались, как чайные клипера когда-то. За кормой остались сотни тысяч миль, большая часть их жизни и работы осталась за кадром, тысячи людей были причастны к этим событиям, но до сих пор мало кто знает, что же это за корабли такие - корабли ракетно-космического флота?      12 апреля 1961 года первый космонавт Земли совершил полёт на корабле "Восток" вокруг земного шара. Всего 108 минут, но с этой даты начала отсчитываться новая эра в истории человечества. Началась-то эта эра раньше, ещё с Циолковского, ракет Фон Брауна, но именно в эти годы началось практическое освоение ближнего космоса. Мощнее всего развивалась военная составляющая - ничего не поделаешь, Соединённые Штаты тоже не сидели сложа руки. А все эти красивые названия "космический флот", "первопроходцы космоса" были только красивой ширмой. Оба государства очень торопились, счёт шёл иногда на недели и дни. Денег не жалели: казалось, кто обуздает космос, тот выйдет победителем из войны будущего. Бачурин Аркадий Петрович РОЖДЕНИЕ ТОГЭ (краткий исторический очерк)

Разгром фашисткой Германии и милитаристской Японии не решил идеологических противоречий внутри блока государств – победителей во 2-й мировой войне. Образованная в июне 1945 года Организация объединённых наций по сути дела предоставила только трибуну для дискуссий между политиками и дипломатами государств – бывших союзников. В феврале 1948 года в городе Фултоне (США) с программной речью выступил Уинстон Черчилль. В ней он призвал Западный мир организовать «крестовый поход» против СССР. Этот период стал началом «холодной войны».В сложившихся условиях ЦК ВКП(б) и Советское Правительство были вынуждены принять срочные меры по созданию отечественного ракетно-ядерного щита. Эта задача была поручена трём «К»: учёному-физику Курчатову Игорю Васильевичу, учёному-математику Келдышу Мстиславу Николаевичу и учёному-конструктору Королёву Сергею Павловичу.Испытательные пуски первых советских баллистических ракет «Р-1» на ракетодроме «Капустин Яр» под руководством С.П.Королёва проводились уже в октябре 1948 г. Дальность полёта ракет «Р-1» составляла менее 300 км. В середине 50-х годов коллектив конструкторского бюро С.П.Королёва приступил к разработке межконтинентальной баллистической ракеты (МКБР) с дальностью полёта, позволяющей доставить с территории СССР ядерный заряд в любую точку Земного шара. Эта ракета, получившая название «Р-7», должна была иметь дальность полёта около 12 тысяч км. В процессе разработки ракеты возник вопрос выбора трассы стрельбы ракетой, с дальностью превышающей границы территории Советского Союза.К 1957 году коллектив сотрудников НИИ-4 МО, под руководством Георгия Александровича Тюлина, будущего первого заместителя Министра общего машиностроения, в составе: Николая Григорьевича Устинова, Николая Григорьевича Фадеева, Евгения Владимировича Яковлева, Юрия Евгеньевича Дежникова и Анатолия Георгиевича Масюка. Завершил научные исследования, в результате которых были решены основные задачи: выбор трассы стрельбы (акватория Тихого океана вблизи экватора), состав радиотехнических средств регистрации данных о работе элементов конструкции головной части (ГЧ) ракеты, радиотехнических и оптических средств измерений параметров траектории полёта ракеты, гидроакустических средств регистрации момента приводнения и координат точки приводнения ГЧ ракеты. Большую помощь разработчикам оказали специалисты Главного штаба ВМФ.Следующей задачей: выбор типа кораблей для переоборудования в плавучие измерительные пункты решали специалисты ВМФ и Минсудпрома. Последние годы 50-ых были сложными для Советского ВМФ. Н.С.Хрущёв после первых успешных пусков баллистических ракет принял решение, как Верховный Главнокомандующий, значительно сократить численность и корабельный состав ВМФ.Привожу дословный рассказ ветерана Тихоокеанской океанографической[правильно "гидрографической"] экспедиции – 4 (ТОГЭ-4) капитана 1 ранга Гаранина Владимира Константиновича: «В мае 1958 года я служил в Кронштадте на эсминце «Справедливый» командиром БЧ-1. Наш корабль очень часто посещало Высокое Руководство. Во время учений корабль становился ВПУ Главкома ВМФ. В мае 1958-го мы приняли на борт делегацию Чехословакии во главе с Антонином Новотным. Его сопровождал Н. С. Хрущёв. В моём присутствии на ГКП между Н.С.Хрущёвым и А.Новотным зашёл разговор о четырёх крейсерах проекта 68-ЗИФ, стоявших у достроечной стенки Балтийского завода. Они были почти готовы. Один из них был назван «Варягом».Н.С.Хрущёв сказал Новотному: «Эти корабли в настоящее время потеряли своё значение. Они – мишени для ракет. Достраивать их мы не будем. Надводный флот оставим только для парадов».Желая спасти эти корабли, командование ВМФ предложило создать плавучий измерительный комплекс на основе выводимых в резерв боевых кораблей и оценило срок их переоборудования в Плавучий измерительный комплекс (ПИК) в четыре года.Политическое руководство страны с этими сроками не согласилось и потребовало, чтобы не позднее осени 1959 года ПИК был готов к проведению пусков ракеты «Р-7» в акваторию Тихого океана. Таким образом, на проектирование, переоборудование, оснащение кораблей и переход в район базирования на Камчатку отводилось только два года.Спустя почти тридцать лет после описываемых событий Президент АН СССР академик А.П.Александров назвал одну из причин, объяснявших твёрдые сроки ввода ПИК в эксплуатацию. Выступая на собрании коллектива АН СССР Анатолий Петрович сказал, что на конец 1959 года США и Великобритания планировали нанесение ядерного удара по основным административным и промышленным центрам СССР. По прошествии многих лет после сброса Америкой атомных бомб на японские города, других варварских действий США и НАТО против непокорных им стран, становятся понятными действия руководства СССР по установлению жёстких сроков начала испытаний ракет «Р-7» на полную дальность. В начале 1958 года специалисты ЦКБ-17 Минсудпрома, совместно с техническими службами ВМФ, используя технические предложения НИИ-4 МО в части обеспечения выполнения ракетно-космических задач, завершили проект создания плавучего измерительного комплекса. В частности, выбора судов, различного судового оборудования: штурманского, электромеханического, связного и других, необходимых для плавания ПИК без ограничения районов в Мировом океане.Предлагалось произвести переоборудование четырёх рудовозов польской постройки типа «Углегорск» водоизмещением около 6000 тонн под плавучие измерительные пункты. СМ СССР предложения принял и возложил переоборудование на Балтийский завод, г.Ленинград. Получив названия: «Сибирь» (Флагман, командир – капитан 2 ранга Седов Валерий Александрович). «Сахалин» (командир – капитан 2 ранга Зонов Виктор Васильевич). «Сучан» (командир – капитан 2 рангаВасильков Павел Евгеньевич). «Чукотка» (командир- капитан 3 ранга Пилипенко Иван Кузьмич), все они стали «экспедиционными океанографическими судами (ЭОС). Командиром ТОГЭ-4 был назначен капитан 1 ранга Максюта Юрий Иванович. Наблюдение за строительством плавучих измерительных пунктов в корабельной части возлагалось на уполномоченного Главного управления кораблестроения ВМФ в г.Ленинграде, а в части измерительных средств и необходимого для их работе оборудования – на НИИ-4, где начальником был генерал-лейтенант Андрей ИлларионовичСоколов.      На Балтийском заводе в переоборудовании судов самое непосредственное участие принимали экипажи судов. В апреле 1959 года в Ленинград для службы на ТОГЭ-4 прибыли шесть офицеров из НИИ-4 МО. По договорённости между Главкомом ВМФ адмиралом Флота Советского Союза Горшковым Сергеем Георгиевичем и Главкомом РВСН маршалом артиллерии НеделинымМитрофаном Ивановичем эти офицеры были назначены на должности заместителей командиров ЭОС по специальным измерениям: инженер-майор Бачурин Аркадий Петрович (ЭОС «Сибирь).

Инженер-майор Карпухин Григорий Моисеевич (ЭОС «Сахалин»). Инженер-майор Лимановский Анатолий Валерианович (ЭОС «Сучан»). Инженер-подполковник Авраменко Валентин Александрович – на должность заместителя командира ТОГЭ-4. Инженер-капитан Крошко Степан Иванович – на должность флагманского специалиста по обработке материалов специальных измерений. Инженер-капитан Гичкин Юрий Васильевич – на должность командира группы средств радиотехнических измерений ЭОС «Сибирь».     К маю 1959 года бывшие рудовозы приобрели необычный вид: разновысокая надстройка с тремя стабилизированными постами, двумя мощными П-образными мачтами, ощетинившимися антеннами радиотехнических и телеметрических станций в дальнейшем приводили в удивление службы наблюдения государств бассейнов Балтийского и Северного морей.     В мае – начале июня у стенки Балтийского завода шли последние заключительные операции по переоборудованию судов. Пахло свежей краской. По специальным программам и методикам, в начале июня, у стенки завода, были проведены швартовые испытания аппаратуры специальных измерений, средств связи, СЕВ и другого корабельного оборудования. Начались облёты судов самолётом с бортовой аппаратурой радиотехнических измерений. В последних числах июня суда ТОГЭ-4 ушли от стенки завода на проведение ходовых испытаний. По результатам ходовых испытаний был подготовлен и подписан акт приёмки судов в эксплуатацию.     В 5 часов утра 21 июля 1959 года корабли ТОГЭ-4, имея на флагштоках флаги гидрографических судов ВМФ СССР, вышли через Лесные ворота Средней гавани Кронштадта в своё первое дальнее плавание: Балтийским, Северным, Норвежским морями, Северным морским путём, Беринговым проливом к месту постоянного базирования: п/о Камчатка, порт Петропавловск-на-Камчатке.     В лето 1959 года проход Северным морским путём был благоприятный для плавсредств: ветры дули с материка, «отжимали» льды к Северному полюсу. Кроме того, проход судов обеспечивали три ледокола [по другим данным - 4]. Руководил проводкой судов через льды Арктики лично Герой Советского Союза академик Толстиков. На каждом ЭОС в помощь командиру был назначен капитан-наставник.     25 августа суда ТОГЭ-4 закончили проход Северным морским путём и прибыли в бухту Проведения, откуда ушли 26 августа. 27 августа в океане на борт ЭОС «Сибирь» высадился Командующий ТОФ Адмирал Фокин Виталий Алексеевич. Командующий хотел лично узнать максимально больше о необычном соединении кораблей, прибывших под его командование. В течение трёх последующих дней Командующий изучал особенности кораблей экспедиции, о чём ему докладывали командир ТОГЭ-4 Ю.И.Максюта, заместитель командира экспедиции В.А.Авраменко и я. 30 августа суда ТОГЭ-4 вошли в Авачинскую губу и на 42-е сутки после выхода из Кронштадта отшвартовались в бухте Крашенинникова, на виду посёлка Лахтажный. Мы пришли домой.     Ещё в начале нашего прохождения Северным морским путём Ю.И.Максюта приказал мне составить плановую таблицу режима: «Проведение специальных измерений». Расстелив на палубе ГКП лист миллиметровки, пригласил флагманских специалистов. Они приняли активное участие в обсуждении проекта проведения специальных измерений. Участвовали: штурман - капитана 3 ранга Сахаров Александр Иванович, связист - капитан 3 ранга Шевченко Иван Титович, механик - капитан 2 ранга Тихонов Алексей Алексеевич, помощник командира ЭОС «Сибирь» капитан-лейтенант Нестеров Евгений Павлович. Начальники служб специальных измерений: радиотехнической – капитан 3 ранга Юлдашев Радий Ханафиевич, телеметрической – капитан 3 ранга Сирож Валентин Михайлович, оптических средств и средств стабилизации – капитан 3 ранга Сорокин Валерий Николаевич и службы СЕВ – капитан-лейтенант Сироткин Владислав Николаевич. Были расписаны обязанности всего личного состава ТОГЭ-4: от матроса боцманской команды до командира ТОГЭ-4. На одной из стоянок при прохождении Северным морским путём помощники командиров ЭОС получили растиражированные плановые таблицы. К приходу в порт Петропавловск-на-Камчатке личный состав ТОГЭ-4 имел в своих книжках записи обязанностей по команде: «Приступить к специальным измерениям!».     В период с сентября по декабрь ТОГЭ-4 трижды выходила в океан. Дважды для отработки штурманских задач, включавших элементы построения судов при выполнении задачи регистрации момента приводнения ГЧ ракеты. В декабре ТОГЭ-4, при третьем тренировочном выходе в океан, сдала «зачёт», успешно проведя регистрацию момента приводнения ГЧ ракеты, пуск которой производился с космодрома «Байконур». После возвращения в порт суда покинули представители Балтийского завода, НИИ-4 МО и других организаций и ведомств, помогавшим экипажам на заключительном этапе становления ТОГЭ-4. 27 декабря 1959 года суда ТОГЭ-4 вышли на первую, как было принято говорить в РВ СН «боевую работу». Указания на выход давала, используя линии связи космодрома «Байконур», Государственная комиссия.     Через две недели суда ТОГЭ-4 пришли в заданный район акватории Тихого океана и легли в дрейф в ожидании команд. В начале февраля мы получили приказ обеспечить регистрацию момента приводнения и координат точки падения ГЧ ракеты, а также данных о степени сохранности элементов конструкции ГЧ. По получении необходимой команды три ЭОС заняли свои места в вершинах прямоугольника, в середине гипотенузы которого была рсчётная точка приводнения ГЧ. Американский СКР РЛД ВМС США, который «прилепился» к нашему флагману ещё на траверзе острова Мидуэй, занял «своё место» на расстоянии одного кабельтова от ЭОС «Сибирь». Прозвучала команда: «Готовность – 30 минут». Занятый приёмом докладов, я невольно взглянул на окуляр пеленгатора, установленного на ГКП и увидел на «американце» как в плетёное кресло усаживается американский адмирал, командир бригады СКР РЛД, базировавшейся в Сан-Диего, Калифорния. Видно он собирался «инспектировать» нашу работу.     Точно в установленное время пришла команда с космодрома Байконур»: «Старт!». Примерно через 25 минут после старта, одновременно с докладами радиотехнических и телеметрических служб о начале приёма сигналов от ГЧ, на северо-востоке, на бледно-голубом фоне утренней зари мы увидели светящуюся точку. Она быстро увеличивалась в размере, стала похожа на маленькое солнце, от которого вдруг в разные стороны посыпались сполохи-протуберанцы. Это горела предохранительная обмазка ГЧ ракеты при входе в плотные слои атмосферы. Неожиданно свечение пропало, прошло несколько секунд и из динамиков, установленных на ГКП, донёсся восторженный крик гидроакустиков: «Есть момент приводнения!». -«Отбой всем средствам! Доложить о результатах регистрации!»- подал я команду и опять невольно посмотрел на «американца». В этот момент командир американского СКР, судя по всему, докладывал адмиралу о нашей работе. Тот выслушал доклад, сказал что-то резкое командиру и принялся рассматривать наше судно в бинокль. Заметив, что я тоже смотрю на него в пеленгатор, адмирал развернулся, опрокинул кресло, и быстро ушёл с палубы. После этого случая и до конца похода он так и не появлялся у нас на виду.      Американцы убедились, что Советский Союз имеет надёжное средство доставки (МКБР) «грузов» с колоссальной заданной точностью в любой район на поверхности Земного шара. ТОГЭ-4 поставила победную точку в эпопее создания МКБР первого поколения. В сжатые сроки, в обстановке непрерывного прессинга со стороны руководства Юрий Иванович Максюта, благодаря своему организаторскому таланту и высокому профессиональному опыту сумел превратить четыре корабля первого ранга в боевое соединение, способное решать сложные задачи обеспечения безопасности нашей Родины/