Отвлекающий манёвр.

Деньги на фоне истерики
Фото Леонида Смирнова

Повестку дня нескольких последних недель в стране формирует Госдума (она же, в узких кругах, — "взбесившийся принтер"). Судите сами — какие были самые обсуждаемые темы за последнее время? Два состоявшихся закона и один — потенциальный. В первую категорию, понятное дело, попадают запреты на мат и пропаганду гомосексуализма. Во вторую — "закон Познера".

В соцсетях и блогах все эти законодательные новации обсуждаются с размахом; дискуссии создают у стороннего наблюдателя твердое ощущение, что проблемы, о которых идет речь, касаются перспектив каждого третьего — или даже второго — россиянина. Однако при ближайшем рассмотрении выясняется, что нынешняя истерика куда больше говорит об обществе, нежели о властях.

"Запрет на мат — это же не просто так, этот документ будет использоваться, чтобы закрывать неугодные СМИ", — с умным видом объясняют борцы с режимом. Ну да, то-то до сих пор таких возможностей у начальства не было, и, главное, оно ими целомудренно не пользовалось. Нужен ли для давно освоенных навыков специальный закон?

"Ограничение права Владимира Познера на телеэфир — это же решающий удар по свободе слова в России", — кричат те же борцы. В Петербурге по сему поводу даже замыслили серию одиночных пикетов, однако затея умерла, не родившись. И едва ли это случайно: с каждым годом количество телезрителей в державе решительно сокращается. Все больший процент населения (и электората, соответственно) ищет и находит для себя новые источники информации.

Телевизионные начальники в приватных разговорах воздают хвалу тому проницательному гению, который еще осенью 2007 года продавил измерение зрительской аудитории, исходя не из рейтинга (как это было с начала новейшей истории российского телевидения), а из доли. Теперь сколько бы народу ни собралось перед ящиком, официально этого никто не увидит, и рекламные контракты не пострадают. А вот социологи утверждают, что число телезрителей во всех больших городах падает по экспоненте.

Главный же скандал последних дней разразился вокруг геев и лесбиянок. Я, вероятно в силу исключительной душевной черствости, искренне не понимаю, отчего запрет на "пропаганду гомосексуализма" среди несовершеннолетних называют ограничением прав. Ведь вроде бы и пропаганда вполне традиционных сексуальных отношений в кругу несовершеннолетних не одобряется. Отчего же для остальных стоит делать исключение?

Привлечение внимания к себе и своим проблемам традиционно является для ЛГТБ-сообщества даже не тактикой, а стратегией. Причем касается это далеко не только нашей многострадальной отчизны, но и государств "цивилизованного Запада". Однако и за границами, и уж тем более у нас большинству общества совершенно невдомек, отчего проблемы данной группы людей должны волновать его больше, чем, к примеру, собаководов, футбольных болельщиков или, скажем, садоводов-огородников.

Тогда в пропаганде в дело идут два традиционных приема. Во-первых, глубокомысленно высчитывается процент "иных": по стране их оказывается не меньше 7 миллионов, а в кругу 50 знакомых обязательно должны находиться две лесбиянки и один гей. Однако механика этой математики (грубо говоря, что на что умножали) — не раскрывается.

Ну а в адрес тех, кто и этим не удовлетворился, следует контрольный выстрел. Оным служит старая добрая цитата (традиционно приписываемая некоему немецкому священнику) про "пришли за коммунистами — следом придут за вами". В смысле, раз уж геев ущемляют, свободе настает явный конец.

Послушайте, во-первых, сам этот посыл явно ложен. Скажем, приди за "коммунистами" в августе 1917 года генерал Корнилов, неужто пространство свободы в России в двадцатом столетии существенно сузилось бы? Да ничуть не бывало.

А, во-вторых, давайте вспомним наш собственный петербургский законотворческий опыт. Сколько копий в интернетах и СМИ было сломано по поводу закона имени депутата Милонова? Для тех, кто забыл, напоминаем: принятый ЗакСом в марте 2012-го документ тоже карает пропаганду гомосексуализма и педофилии среди несовершеннолетних. И каковы итоги его реализации? Несколько десятков борцов засветились перед телекамерами, покричали про нарушение прав, процитировали "следом придут за тобой", особо желавшие даже попали в КПЗ. Наказали же по этому "людоедскому документу" вроде бы одного активиста — который очень хотел, чтобы с ним это случилось. Выписали штраф (несколько тысяч рублей).

А что в сухом остатке? Да ничего особенного. Жизнь течет как встарь, причем у ЛГТБ-сообщества в том числе: "парады" власть как не разрешала, так и не разрешает, а вся остальная их социальная инфраструктура (включая гей-клубы) функционирует исправно. Стоит ли ожидать иных результатов от российского закона? Да нет, разумеется: как власть, так и оппозиция все последние годы существует в режиме симуляции — либо ставя цели, которые к реальной жизни не имеют почти никакого отношения, либо решительно с этими же (ложными) целями сражаясь.

И все бы ничего, если бы на фоне этих навязанных обществу истерик не происходили события по-настоящему значимые и тревожные. Например, Госдума на прошлой неделе приняла в первом чтении законопроект о создании Росфинагентства. В ведение этого ОАО (обещают, что со стопроцентным госучастием) планируется передать — ни много, ни мало — средства резервного фонда, фонда национального благосостояния, временно свободные средства бюджета и пенсионные накопления граждан. Согласно экспертным оценкам сумма получается эквивалентная $300 млрд. Некототорые эксперты уже предположили, что эти деньги будут пущены в игру на фондовом рынке (которая рискованна в принципе), вести которую будут посредники, а их действия общество проследить просто не сможет. Экс-премьер и бывший министр финансов мягко намекнул, что вообще-то подобный функционал — прерогатива Минфина, и, стало быть, государство отдает свои прямые обязанности "на аутсорсинг".

Но, разумеется, на фоне "антигейских законов" и героического выхода десятка москвичей к стенам парламента этот финт интереса не вызвал. Борцы из уст в уста передавали сказания о своем героическом походе к стенам Думы, государственные СМИ также с готовностью обсуждали тему половых девиаций. И их в этом выборе очень даже можно понять. Ведь вещать по этому поводу легко и приятно, а вот тонкости бюджетных новаций— проблема сложная и даже опасная. Стало быть, даешь геев!

Порой закрадывается мысль: а может быть, это вовсе не случайное совпадение? Слишком уж умело был уведен интерес общества от ключевого вопроса на явно ложную цель. И — что самое примечательное — общество с готовностью повелось.

Владимир Герасимов