Александр Проханов: «Евразийский проект — единственная альтернатива деградации и распаду».

Александр Проханов






Александр Проханов — редактор самой известной оппозиционной газеты России. В 1993 г., после государственного переворота, завершившегося расстрелом из танковых орудий Верховного Совета, Борис Ельцин запретил издания, поддержавшие распущенный им парламент. Так на смену газете «День», вокруг которой Александр Проханов сумел объединить наиболее решительных защитников советского строя, пришло «Завтра», во многом продолжившее идейную линию своего предшественника. Александр Андреевич предо-ставляет возможность выступить на страницах еженедельника всем сторонникам советского проекта — левым, государственникам, национал-патриотам, консерваторам, традиционалистам. 


Издание смогло стать дискуссионной площадкой, на которой обсуждаются перспективы развития бывших советских республик и геополитические сценарии, разыгрываемые на глобальном уровне. Особый читательский интерес на протяжении многих лет вызывают публицистические материалы главного редактора, его размышления о путях восстановления в обновленном виде союзного государства, о возрождении передовой науки и высокотехнологичных отраслей, возвращении к высоким социальным и культурным стандартам, утвердившимся в Советском Союзе. 

Александр Проханов, будучи одним из самых интересных российских социальных философов, соединяет в своем творчестве рациональный, прагматичный подход к общественной проблематике с метафизическим видением, способностью ощущать мистическую сущность обыденных социальных явлений. Эта уникальная черта присуща Александру Андреевичу не только как мыслителю, но и как известному романисту. 

Редакция «2000» попросила Александра Проханова поделиться мнением о проблемах, с которыми сталкиваются сегодня Украина и Россия, о задачах, стоящих перед руководством обеих стран, о ситуации, складывающейся в украинском обществе. 

Беседа нашего корреспондента с Александром Андреевичем состоялась в московской редакции «Завтра» на Фрунзенской набережной. 

— В одном из последних номеров вашей газеты было опубликовано интервью с Николаем Азаровым, в котором он продемонстрировал оптимистическое видение перспектив Украины. В частности, он заявил, что страна может занять «достойное место в рамках международного разделения труда». По-вашему, он действительно верит в то, что курс его правительства приведет к превращению Украины в передовую державу? Или говорит так по обязанности, не углубляясь в смысл своих оптимистических утверждений? 

— Безусловно, по своему статусу глава правительства должен быть оптимистом. Но что касается Николая Яновича, то он, как мне кажется, человек, соединяющий прагматизм с напористостью. Он явно привык побеждать и рисковать ради достижения успеха как личного, так и группового, коллективного. Он не настроен катастрофически; как мне показалось, он искренний оптимист. 

Однако экономика не была главным предметом нашего разговора. Меня больше интересовала позиция премьер-министра по другим вопросам, и запомнилась прежде всего его убежденная пророссийская позиция. Он не лавировал, не пытался скрываться за традиционными рассуждениями о необходимости сохранять добрососедские отношения. А предельно честно высказывал накопившиеся претензии, поскольку стремится устранить разногласия, мешающие сотрудничеству. 

Мне показалось, что Азаров — сильный и при этом искренний человек. Но, к сожалению, не было возможности узнать его глубоко, поэтому мне трудно сказать, насколько хорошо он представляет ситуацию, сложившуюся в мире, насколько подготовлен как в личностном, так и в профессиональном плане к надвигающейся буре. 

Для Украины, которая переживает огромную драму, связанную с раз-общенностью социума и расчлененностью государства, сегодня очень важен синтез в идеологии и политике. Без обретения внутреннего единства пережить кризисные времена будет очень тяжело. 

Сумеет ли нынешнее руководство страны обеспечить этот синтез? Для меня это открытый вопрос. Если это все же удастся сделать, то нынешние государственные лидеры безо всякого преувеличения сыграют выдающуюся роль в украинской истории. Николай Азаров, безусловно, тяготеет к этому синтезу, но пока мы не видим никаких значимых шагов в данном направлении. 

— А чем так опасно отсутствие внутреннего единства? Украина вроде бы научилась существовать в условиях идейного и политического раскола. 

— Подобная ситуация ведет к застою, стагнации, которая стала чуть ли не нормой для современной Украины. Страна не развивается. Она непрерывно утрачивает возможности, которыми обладала ранее. Уже потеряла значительную часть своего машиностроения и может в скором времени утратить способность производить танки и самолеты. Она не сможет развивать патоновскую школу, поддерживать работу «Южмаша» на должном уровне, спускать с николаевских верфей современные суда. 

Высокий уровень развития производства требует, чтобы базовые представления и ценности, определяющие трудовую этику и понимание смысла общественного бытия, разделялись большинством общества. Там, где этого нет, долгое время может сохраняться социальный мир, который, впрочем, иногда только ускоряет процессы деградации. Когда же эти процессы заходят слишком далеко, общество начинают разрывать острые социальные и политические конфликты, которые вполне могут завершиться гражданской войной. Поэтому идейный синтез становится одной из наиболее важных задач украинской власти. И Николай Азаров, по-моему, это понимает. 

Где начинается развитие, социальная солидарность становится нормой 


— Украинская власть действительно пытается найти некую основу для объединения общества. Но то, что она предлагает, скорее всего, так и не будет востребовано, поскольку правящая верхушка не заинтересована в восстановлении социальной справедливости и не стремится объединить граждан вокруг большого общенационального проекта, без которого, как мне представляется, в принципе невозможно внутреннее единство общества. Но возникает вопрос: возможен ли подобный проект в условиях сегодняшней Украины? И какие цели могли бы объединить ее граждан? 

— Украинская власть, так же, как и российская, преступно затягивает с модернизацией. Руководители Украины и России никак не могут решиться перейти к стратегии развития, несмотря на то что осознают ее необходимость и неизбежность. 

Нужно заметить, что развитие, конечно же, не исчерпывается экономической и социальной модернизацией. Это более сложный процесс, успех которого позволяет стране вы-йти на более высокий цивилизационный уровень. Если бы этот процесс был запущен (а начинаться он должен все-таки с модернизации экономики), то вокруг него могло бы объединиться большинство граждан. Технологические, геоэкономические, социально-политические задачи, возникающие в процессе развития, могут быть решены только коллективными усилиями. 

Однако развитие не только ставит проблемы. Оно создает средства для их решения: формирует необходимые мотивации, помогает отыскивать финансовые и организационные ресурсы, требующиеся для преобразования страны. Способствует созданию политического строя, в рамках которого могут осуществляться масштабные экономические проекты. 

Мне кажется, что в украинских условиях для этого потребуется переход к более жесткому централизму. Поэтому если правящая элита все-таки сумеет приступить к развитию, то внутренние противоречия, которые разделяют общество, исчезнут сами собой. 

Недавно я побывал на строительстве подводной лодки на одном петербургском заводе. Там вместе работают русские, евреи, грузины, армяне, узбеки, азербайджанцы. Представители этих народов часто конфликтуют, но участие в общем, интересном, нужном деле исключило даже теоретическую возможность недоброжелательного отношения друг к другу. Там, где начинается развитие, социальная солидарность быстро становится нормой. 

— Что же, на ваш взгляд, может сегодня стать целью развития для украинского общества? В России разные социальные слои могут поддержать проекты, направленные на усиление международного влияния и укрепления авторитета в мире. Украинское общество в своем большинстве, как мне кажется, не проявляет интереса к подобным задачам. А представления о социальных ценностях имеют скорее региональный характер... 

— Мне также кажется, что украинскому обществу в силу внутренней раздробленности тяжело самостоятельно сформулировать (и уж тем более реализовать) собственный проект общенационального развития. России это сделать намного легче, поскольку она более прочно связана с цивилизацией, созданной в советское время. Эта цивилизация выстояла, сохранила свои сущностные черты и получила шанс на развитие. Но она сможет реализовать свой потенциал только в рамках проекта, призванного объединить народы Евразии. 

Сохранить советское наследие в рамках национального государства не удастся, оно будет расхищаться и исчерпываться. Его возобновление возможно только в рамках евразийской империи, которая является единственной альтернативой деградации и распаду. Но это не может быть прежняя бюрократическая империя, основанная на неограниченном доминировании единого центра. Это должна быть империя нового типа с несколькими центрами, дополняющими и уравновешивающими друг друга. Империя, в строительстве которой на равных принимают участие разные народы, сохраняющие свою идентичность, мировоззрение и культурные традиции. 

И Украина могла бы найти свое место в рамках такой империи. Нужно, чтобы украинское общество осознало это. И еще важнее, чтобы оно поняло, что без Украины не сможет состояться эта империя, способная дать шанс на самостоятельное развитие нашим народам, которые западная цивилизация обрекает на гибель. 

Украина призвана сыграть ключевую роль в создании этого нового государства, которое откроет новую эпоху в истории человечества. Возможно, именно в этом и заключается украинское мессианство. Страна, войдя в новое союзное государство, не только обретет внутреннее единство, не теряя своей самобытности, но и обогатит духовную жизнь империи той драмой, которую сама переживает. 

Внутренний конфликт, разрывающий Украину, представляет опасность только в том случае, если она замкнется в своих национальных рамках.

В условиях евразийского проекта он приобретет творческий характер и станет источником развития. Украина еще может выбирать, какую форму примет в конце концов ее многовековая драма. Станет ли она конфликтом разрушения или конфликтом преодоления, раскрывающим творческое начало народа. Украина благодаря своему потенциалу сможет определять и экономическое развитие евразийской империи, и ее геополитику, и культурную жизнь, и идеологию. 

Быть может, вся предыдущая история страны представляла собой подготовку к этой, без преувеличения, вселенской роли. 

В украинском обществе присутствуют две мессианские силы: националисты и наследники советской традиции, которые сегодня конфликтуют между собой. В действительности у них много общего, их устремления во многом совпадают. 

Правда, националисты боятся (безо всяких на то оснований), что Россия подомнет под себя или даже оккупирует Украину. Это в принципе невозможно. А угроза культурным традициям, мировоззрению, идентичности, духовной чистоте Карпатской Украины сейчас идет с Запада. 

Носители советской традиции опасаются, что националисты попытаются растоптать их ценности, окончательно лишить их идейной основы социального бытия, подчинить их жизнь требованиям чуждой идеологии. Но эта угроза остается актуальной только до тех пор, пока страна видит себя периферией европейского пространства. В евразийских просторах для нее также не остается места. 

Cоединить свои потенциалы 


— Однако украинский средний класс, во многом определяющий социальные ориентиры массового сознания, совершенно равнодушен к мессианским призывам. И он хочет существовать в рамках европейского проекта, пусть даже на его окраине. В евразийскую империю будет очень тяжело затащить жителей крупных городов как на западе, так и на востоке Украины. Что нового евразийское государство сможет предложить этим людям?  

— В евразийское пространство их подтолкнет свертывание европейского проекта. Украина в ближайшие годы может состояться как государство, участвующее в создании единого европейского пространства. Но при этом само европейское пространство начнет распадаться, а ведущие западноевропейские государства будут все больше напоминать фашистские режимы, нетерпимые к представителям других культур. 

Украина в конце концов попадет в Европу, но Европа, в которую она так стремилась, прекратит свое существование. Либеральный проект, на котором основывается современная Европа, подходит к концу. В обозримом будущем его заменит «новый порядок», безжалостный ко всем чужакам. В случае продолжения курса на евроинтеграцию украинское общество неизбежно ждет разочарование. 

Это, конечно же, произойдет не сегодня и не завтра, европейский проект еще некоторое время будет существовать в своем нынешнем виде, но его судьбу изменить уже практически невозможно. Причем он может оказаться не просто неудачным, а катастрофическим выбором. Распад европейского пространства будет сопровождаться ожесточенными конфликтами. Кроме того, ведущие западноевропейские государства окажутся втянутыми в столкновения со странами, представляющими иные цивилизационные образования. Понятно, что государства Западной Европы будут избегать непосредственного участия в вооруженных конфликтах, отстаивая свои интересы при помощи сателлитов. 

В августе 2008 года Украина оказалась в шаге от участия в столкновении между Грузией и Россией, которое, если бы обстоятельства сложились несколько иначе, могло перерасти в настоящую войну. Поэтому важно, чтобы текущие проблемы и частные вопросы не мешали видеть стратегическую перспективу, не заслоняли долгосрочные выгоды, которые может получить страна, приняв участие в строительстве новой евразийской империи. 

— Согласитесь, что это зависит не только от Украины. Российская информационная политика в украинском пространстве представляет собой нескончаемую череду провалов. Будет ли она меняться в ближайшем будущем? Если этого не произойдет, Россия окончательно утратит возможность воздействия на настроения в украинском обществе. 

— К сожалению, я могу отвечать только за себя. Но мне кажется, что значительно большую роль в формировании российской информационной политики должны играть независимые интеллектуалы. Правда, они смогут повлиять на мнение общества лишь в том случае, если сами начнут по-иному видеть роль и место соседнего государства в евразийском проекте. 

За двадцать лет, прошедших после распада СССР, я превратился из сторонника восстановления советского государства в приверженца более мягкого, полицентричного проекта, который позволит сохранить советское наследие и при этом преодолеть некоторые черты Советского Союза, сделавшие его уязвимым для разрушительного внешнего воздействия. В империи нового типа не будет государствообразующего народа, его функции будет распределены между всеми народами, участвующими в евразийском проекте. 

— Готовы ли русские отказаться от роли государствообразующего народа? 

— Русские также жертва этой концепции, а российское общество до сих пор пытаются втиснуть в ее рамки, совершенно не подходящие к нынешним условиям. Устаревшие формы сдерживают развитие России, она бьется и гибнет в них, не в силах отказаться от той схемы, которая во многом предопределила катастрофу Советского Союза. 

Сегодня в бывших советских республиках трудно найти много желающих заняться повторением упрощенной формулы советского централизма. Я думаю, что от нее без особых сожалений откажутся и в России, причем произойдет это уже в ближайшем будущем. 

Отказ от концепции государствообразующего народа позволит государствам Евразии соединить свои потенциалы в рамках нового геополитического союза, который не только с точки зрения политического и социально-экономического устройства, но и по своим географическим очертаниям будет существенно отличаться от СССР. 

Что касается Украины, то ее тесное экономическое сотрудничество с Россией практически неизбежно. В наиболее передовых отраслях, в производстве, основанном на высоких технологиях, оно становится главным источником развития. Ныне возникла реальная возможность создать единое авиа- и судостроение, и будет обидно, если из-за разногласий по вопросам, имеющим второстепенную значимость, этот шанс будет упущен. 

Но в рамках нашей беседы мы, к сожалению, не сможем выработать методику, которая поможет научить политическую элиту Украины и России видеть стратегические цели и забывать ради их достижения о краткосрочной выгоде. Пока нам приходится ограничиваться пожеланиями и размышлениями. Но время их воплощения в действительность, как мне хочется верить, скоро придет. 

— Почему российская политическая элита, напрямую заинтересованная в осуществлении евразийского проекта, медлит с его реализацией? 

— Дело в том, что она слишком привыкла к относительно безопасному и комфортному существованию и замечает стратегические перспективы и угрозы только в минуты смертельной опасности. Сегодня хрупкая российская государственность, созданная Владимиром Путиным в начале 2000-х, оказалась под угрозой. Ее могут уничтожить либералы, и президент вынужден сражаться за сохранение государственного суверенитета, приступить к созданию идеологических и политических структур, на которые могла бы опираться государственность. В этой связи мои идеи и взгляды, которые еще вчера казались утопическими, становятся востребованными. 

Поскольку в ближайшее время украинская правящая элита также столкнется с серьезными угрозами, и она будет вынуждена заняться осмыслением стратегических целей и приоритетов. А это непременно заставит ее пересмотреть свое нынешнее отношение к проекту евразийского союза. 

— Разве этот проект можно совместить с господством корпораций и крупного банковского капитала? 

— Можно. Корпорациями и банками можно управлять, подчиняя их деятельность стратегическим целям. 

— Но ведь эти структуры в силу своей природы стремятся к получению максимальной прибыли. Как можно заставить их решать стратегические задачи, не обращая в государственную или общественную собственность? 

— Для этого нужно поменять идеологию, на которой основывается управление экономикой. Экономика никогда не существует сама по себе, она управляется в соответствии с определенной идеологической концепцией. 

Экономическая деятельность в новом евразийском государстве должна опираться на принцип справедливости. Западный мир рушится, поскольку в центре его устройства находится экономика, которая подчинена идеям господства, доминирования, утверждения иерархии, навязывания цивилизационных форм. 

В мире возникают новые концепции, которые в недалеком будущем лягут в основу социальной жизни. Правда, новыми их можно назвать весьма условно, поскольку они во многом повторяют идеи, господствовавшие в общественной жизни на протяжении ХХ века, но затем вытесненные либеральным проектом. 

По сути дела вновь приходится выбирать между разными формами фашизма и идеей справедливости, которая не должна ограничиваться исключительно социальной составляющей. Помимо того, она должна связывать повседневную жизнь с миром трансцендентных ценностей. Подобную роль концепция справедливости играет в Иране, где она, правда в религиозной интерпретации, стала основой общественной жизни. 

Евразийский проект следует выстраивать в соответствии с этой формулой, поскольку только идея справедливости сможет быть основой сотрудничества народов. Лишь в этом случае нам удастся подчинить своей воле крупный капитал. Справедливость — единственное, что можно противопоставить логике рынка, которая завела в тупик западный мир и угрожает обречь на упадок и деградацию народы, оказавшиеся в сфере его влияния. 

Данная статья вышла в выпуске №33 (617) 17 – 23 августа 2012 г. 

 

Автор: Дмитрий Галкин