Неустойчивость неуступчивого Путина

В случае усиления кризиса, перед президентом встанет вопрос: поступить как Ельцин или как Горбачев?

Николай Чеховский

Уличные протесты против федеральной власти за последние месяцы стали совершенно новым явлением в жизни страны. Для многих неожиданным. Для многих до сих пор непонятным. Что стоит за массовым недовольством? Ведь на протяжении многих лет россияне жили в значительно более худших экономических или политических условиях. И даже не один раз. Однако до сих пор население не выходило массово протестовать на улицу, тем более в столице.

На эти вопросы «СП» ответил президент Центра стратегических разработок Михаил Дмитриев.

«СП»: - Михаил Эгонович, почему люди сегодня выходят на улицу? Что ими движет экономическая неустроенность жизни или реальная неудовлетворенность политической жизнью страны?

- В последние лет двадцать графики опросов того же ВЦИОМ показывали жесткую корреляцию еженедельных рейтингов президента и правительства с рейтингами экономических настроений или ожиданий, как в отношении прошлого. Так и настоящего и будущего. И надо сказать, что где-то на 95% удовлетворенность экономическим положением своей семьи определяла и рейтинг кремлевских политиков. Правда, определяла с некоторым временным лагом, где-то в 6-9 месяцев.

В начале 2011 года эта связь впервые оказалась разрушена. Этого никто не ждал. Тогда наш Центр сделал прогноз о том, что рейтинги ведущих политиков будут падать несмотря на рост экономической удовлетворенности населения. Нам никто не поверил, однако уже спустя две недели рейтинги тандема стали падать, и эта тенденция продолжала набирать обороты до начала декабря прошлого года. При этом весь 2011 год, по всем опросам, удовлетворенность россиян своим материальным положением устойчиво росла.

Если сравнивать с ельцинскими 1990-ми годами и даже тем, как экономическое положение россиян влияло на рейтинги ведущих политиков даже в кризис 2008-2009 годов, то можно определенно утверждать, что реакция общества радикально изменилась. Перелом длившейся с распада СССР тенденции совершился в 2011 году. До перелома доминирующим требованием электората было наличие рабочих мест, рост зарплат и снижение инфляции. Но сегодня личное или семейное экономическое положение россиян уже не предопределяет уровень доверия к высшей государственной власти.

«СП»: - Что же наши сограждане хотят сегодня? Отчего зависит доверие власти?

- Весна 2012 года показала, что в обществе есть большой запрос на изменения. Фактически это говорит о том, что россияне осознают, что у них не удовлетворены так называемые потребности второго уровня, и именно эту задачу, в соответствии с ожиданием практически всех слоев населения, должны решить сегодня политические лидеры. Под потребностями первого уровня имеется в виду решение проблем повседневного выживания: обеспечение едой, одеждой, постоянной крышей над головой, ну и, может быть, мебелью, простейшей бытовой техникой. А теперь во всех слоях населения четко видно, что требования обрели глубину, стали двухэтажными. Этот второй этаж связан с развитием человеческого капитала. Сегодня в любой местности, в любом слое населения как главная задача, как самоцель осознается потребность дать качественно образование – от дошкольного уровня до университетского диплома – своему ребенку во что бы то ни стало. Деньги как таковые отходят на второй план. В первую очередь россияне сегодня хотят радикальных улучшений в четырех фундаментальных отраслях. На первом месте стоит здравоохранение, и сразу следом идет образование. Далее уже с заметным отрывом, но очень четко формулируется требование личной и экономической безопасности, под которыми понимается равенство прав и возможность их открыто и надежно отстаивать в суде в случае своей невиновности. Четвертый отдельный блок характерных для всей страны универсальных требований состоит в решении накопившихся системных проблем в ЖКХ, начиная от изношенной инфраструктуры и заканчивая качеством сервиса со стороны работников – тут разрыв реального положения дел и ожидаемого колоссальный. Ведь стоимость услуг очень высока, а вот качество монопольных услуг не соответствует никаким критериям.

«СП»: - Вы говорите об универсальности этих ожиданий. Означает ли это, что они одинаково четко и в такой последовательности формулируются и хорошо обеспеченными слоями населения в Москве и небольшими по доходам группами жителей глубинки на уровне райцентров?

- Различия в основном касаются проблем второго эшелона. Но в том, что касается самых приоритетных проблем, все эти столь различные по образу и месту жизни группы жителей нашей страны сегодня формулируют очень похожие требования к высшей федеральной власти.

Еще одно общее и важное свойство, которое раскрыли наши исследования: все слои электората выступают сегодня практически как монолит не только в отношении содержания своих требований, но и в отношении методов их достижения. С одной стороны, все хотят решительных перемен к лучшему. С другой стороны, практически никто не хочет революций. То есть, любой политик местного уровня, как только он показывает некоторую радикальность своих взглядов, сразу теряет поддержку электората. Например, заметная часть населения показывает слабоположительную реакцию на лозунг «Россия для русских!» Однако, как только начинается радикализация и лозунг пытаются перевести в плоскость практических действий, общественная поддержка сменяется порицанием. Так что база радикального национализма в данный момент в России очень узка.

Общество в целом и во всех своих слоях хочет перемен в отношении перечисленных требований второго уровня, но перемен плавных, без каких-либо потрясений. Россияне сегодня почти единогласно предпочитают эволюционное развитие, хотя и глубокое – вплоть до полного преодоления фундаментальных проблем.

«СП»: - Но проблемы в четырех приоритетных сферах, которые сегодня болезненны, возникли много лет назад. А ключевыми стали только в прошлом году. Означает ли это, что россияне совершили эволюцию в сознании от привычной жизни сегодняшним днем до само собою разумеющегося стратегического планирования в масштабах хотя бы своей личной жизни. От личного выживания главный вектор сместился до полноценного воспроизводства в следующем поколении, которое должно быть прочно включено в общество, через образование, рабочее место, наличие хорошего дома, а также быстрого доступа к качественным медицинским услугам?

- Да, именно это мы и наблюдаем в своих исследованиях. Сегодня эти традиционные вопросы наши сограждане стремятся решить не только для себя и на сегодня, а для своих детей и с заделом на 10-20 лет вперед. Просто 10 лет назад только люди с доходом намного выше среднего могли хоть как-то планировать решение этих задач. Сегодня эти проблемы хочет решать большинство людей. Независимо от социального статуса и места жительства. К самой дальней глубинке все вышесказанное относится в полной мере.

«СП»: - Но почему-то массово они их решить не могут – и отсюда снижение рейтинга власти?

- Да, именно так. Абсолютно у всех слоев есть четкое глубокое убеждение, что простого роста экономики совершенно не достаточно для того, чтобы решить обозначенные проблемы второго уровня. То есть деньгами их не залить. Те же национальные проекты: денег закачали много, а серьезных улучшений, как показывают опросы, подавляющее большинство населения не заметило. То есть у нашей власти, за что не возьмется реформировать, – получается на выходе то же самое, что было и до реформы. Делают комбайн, а выходит все равно автомат Калашникова. В этом смысле как очень знаковая населением воспринимается реформа милиции/полиции – просто дорогостоящая смена вывески.

«СП»: - Другими словами, общество жестко формулирует запрос на институциональные реформы?

- Таких слов, может, и не произносят, но все уверены, что имеющиеся институты: суды, ВУЗы, больницы, ДЕЗы должны в корне по-другому строить свою работу.

А так и работа не эффективна, и закачка туда сколь угодно больших денег отдачи не дает. Кстати, население и не требует слишком много денег, оно считает, что государству тоже надо жить по средствам. Этим объясняется довольно позитивное отношение к Кудрину. По мнению народных масс, он рачительно обращался с госказной, не швырял деньги без пользы. Поэтому избиратели не столько настаивают на выделении денег, сколько тревожатся о том, что система оказания ключевых общественных услуг работает очень плохо. Это все проецируется на власть, поскольку та не в силах изменить ситуацию. Эти претензии и лежат в основе снижения рейтингов «Единой России», а также Путина и Медведева. В предвыборную пору рейтинг Путина заметно подрос, однако наш Центр предупреждал, что это временный фактор, и надо ждать скорую коррекцию вниз. Власти нам в очередной раз не поверили. Однако в последние дни действительно стала поступать информация о серьезном падении рейтингов доверия президенту и премьеру.

Поэтому запрос на институциональные реформы во многом персонифицирован – люди хотят видеть новые лица, они требуют обновление элит, особенно на местах. И, кстати, сейчас, впервые за очень долгое время население все больше ориентируется на местную власть, чем на Кремль.

Что посоветовать власти в этой ситуации, я не знаю. Обеспечить выполнение сегодняшних ожиданий очень сложно даже в рамках успешно растущей экономики. А мы уже активно втягиваемся в новую волну большого кризиса, который придет в связи с вероятным распадом еврозоны.

«СП»: - Вы даже делали прогноз несколько месяцев назад, что Путин закончит карьеру как Горбачев, а Медведев не просидит в кресле премьера до следующих президентских выборов.

- Это лишь одна из имеющихся возможностей развития ситуации, но она сегодня выглядит все более вероятной, поскольку начало нового экономического кризиса будет подталкивать события именно в этом направлении.Вслед за Грецией еврозону могут покинуть Испания и Португалия, из которых массово выводят активы западные банки и другие инвесторы. Да и Италия балансирует на грани острого кризиса. Евросоюз – это сердце мировой экономики, тут главный финансовый рынок мира. Америка в большей мере специализируется на производных ценных бумагах, а Европа – на банковских кредитах и облигациях Европа имеет наибольший объем торговли промышленными товарами с крупнейшими мировыми экономическими центрами, она играет ведущую роль в торговле с США и с КНР. Так что проблемы Европы сильно аукнутся и на Америке, и на Китае. Две трети торгового оборота России приходится на Европу. 80% внешних капиталов российских компаний проходит через европейский финансовый рынок. Россия очень сильно зависит от европейских институтов.

«СП»: - Иными словами, серьезный кризис в России неизбежен?

- Боюсь, что да. И пережить нам его будет еще сложнее, чем кризис 2008-2009 годов. До первого кризиса наш бюджет был бы сбалансирован при цене нефти 60 долларов за баррель, сегодня для балансировки мало и 100 долларов. Наши госрезервы, если мерить их в процентах от ВВП, сегодня вдвое меньше, чем в 2008 году. В лучшем случае их хватит на полтора года кризиса. Острая фаза кризиса, может, продлиться и меньше, но гасить последствия деньгами потребуется намного дольше, так что пересидеть на кубышке России не удастся. В Европе слишком много игроков, пока со всеми договоришься, пройдет много времени. Поэтому экономический кризис будет затяжным. Да и эпицентр кризиса тогда был в Америке, от которой мы зависим мало, а теперь будет в Европе, от которой мы зависим гораздо сильнее. Спад в Китае также приведет к снижению спроса на нефть, а также металлы. Восполнить потери нам ничем не удастся.

«СП»: - И это спровоцирует протестные настроения?

- Сегодняшний рационализм требований и четкая нацеленность на конструктивную критику могут быстро смениться эмоциональным протестом с иррациональными требованиями, как только мы попадем в экономическую ситуацию с высокой безработицей, падением доходов и большой инфляцией. Вот проблемы с обеспечением базовых потребностей вызовут массовые протесты, и, возможно, под радикальными и популистскими лозунгами. Ответственное поведение – спутник экономического благополучия.

«СП»: - Народные гуляния у фонтана перерастут в баррикады на улицах?

- Думаю, нет. Даже весной, когда случаются массовые обострения, у нас все было тихо, не было насилия, в отличие от того же Египте, не было погибших. Просто все это предвещает дальнейшее падение доверия к тандему. 100 тысяч в Москве превратятся в 10 миллионов по всей стране, и лозунги будут более жесткими. Конечно, вооруженного подавления митингов при больших масштабах протестов не будет. Кремль окажется в уязвимом положении: президент с низким рейтингом, и протестно настроенное население, требующее, в том числе и децентрализации системы власти. Не берусь судить, как поведет себя Путин в такой ситуации. Возможно, он не будет дожидаться, как Горбачев, непонятного конца, а как Ельцин, поступит дальновидно и обеспечит передачу власти новому лицу. Другое дело, что подобрать подходящего преемника будет непросто.

«СП»: - Упоминание Горбачева вкупе с децентрализацией напоминает о развале СССР…

- Сегодня такой сценарий в отношении России маловероятен. Выборы и обновление муниципальных лидеров и губернаторов будут происходить постепенно, а не единовременно, как это произошло с советскими республиками. Ярко выраженное массовое недовольство Москвой пока наблюдается лишь в отдельных регионах, например, в Астраханской области – там десятилетиями ловили рыбу свободно, а теперь богатые дельцы из Москвы захватили все лакомые участки, выгнали местных. Второй регион с похожим настроением – Сахалин. Та же тема беспощадной эксплуатации местных ресурсов Москвой. Кстати, в последние месяцы социологические исследования показывают, что среди местного населения отношение к американцам заметно лучше, чем к москвичам. Это показатель того, что Москва ведет себя как метрополия, рассматривая эти регионы как внутренние колонии: качает местные ресурсы, портит экологию, но местная экономика и населения не получают соразмерных выгод от этого. Люди не хотят чувствовать себя колонией.

«СП»: - А как же Татария с нелепыми заявлениями, что русские оккупанты, и надо теснить русский язык? Ведь на татар ориентируется все Среднее Поволжье: чуваши, мордва, рядом башкиры.

- Мы не проводили исследований в Татарстане и других национальных республиках. Но, как мне кажется, руководство Татарстана прекрасно понимает, что экономические успехи республики обеспечены тем, что она интегрирована в единый общероссийский рынок.Находясь за пределами нашего поля, они бы имели куда худшую экономику и безопасность. В восприятии многих россиян Казань сегодня – это почти город-сказка.Туда, а не в Москву жители Поволжья нередко предпочитают ездить на выходные с семьями, чтобы развлечься и отдохнуть,а многие хотели бы там и работать. Но вся эта картина благополучия рождается в союзе с Москвой. Так что из национальных республик в качестве действительно проблемных можно упомянуть только общеизвестные болевые точки в кавказском регионе.

«СП»: - Тогда в чем выражается массовая децентрализация?

- Это повсеместное требование больше ресурсов передавать или оставлять на местах, а не отправлять в столицу. Это большее доверие к местным властям, включая, во многих случаях и губернаторов. Результаты выборов в Ярославле, Тольятти показали, что население хочет видеть в качестве местного лидера того, кто эффективно решает именно местные проблемы, а не партийного ставленника из другого региона, не знающего его специфики. Мы спрашивали угольщиков: каких действий вы ожидаете от Амана Тулеева, если будут больше проблемы в регионе? Они массово ответили: а Тулеев выйдет на митинг с нами, он наш человек. Так что децентрализация состоит в повышении роли местных властей, появления в них новых, желательно местных лиц и меньшая степень эксплуатации центром местных ресурсов. Но эти запросы отнюдь не тождественны сепаратизму