Об экспериментах по изучению памяти

Предлагаю вашему вниманию интереснейшую лекцию нейробиолога Константина Анохина о памяти и её взаимосвязи с генетическими механизмами.

Ссылку на лекцию я указала в качестве источника к статье. Это полуторачасовое видео.

Кому некогда просматривать, предлагаю краткое изложение содержания.

Основная мысль лекции заключается в том, что долговременная память связана с генетическими процессами, и обучение новому всегда приводит к всплеску синтеза РНК и белков в мозге.

Было поставлено очень много экспериментов, подтверждающих взаимосвязь генетических механизмов с долговременной памятью. Подчеркиваю — именно долговременной!

Кратковременная память — это просто электрические импульсы в мозге. И различные средства, стимулирующие мозговую активность, вовсе не способствуют образованию прочной долговременной памяти. Поэтому пить кофе или амфетаминоподобные препараты для этих целей совершенно бесполезно.

Генетические механизмы включаются только тогда, когда мы обучаемся чему-то новому и жизненно важному. Причем, Анохин говорит в своей лекции только о необходимости новизны информации для её записи в долговременную память. То, что она должна быть жизненно необходима — это моё личное дополнение. И здесь я хотела бы немного покритиковать нейробиологов.

Большинство экспериментов по изучению мозга проводится на животных (на мышах, в частности). И все они связаны с обучением в условиях физического и эмоционального стресса. Например, с поиском пищи для утоления голода, избеганием электрического удара и т. д. Когда же ставят эксперименты на людях по изучению памяти и мозга, то задания связаны исключительно с запоминанием информации и её воспроизведением. И на основании этого делаются выводы об «особенностях человеческой психики». В частности, Анохин говорит, что у человека еще не удалось экспериментально подтвердить всплеск синтеза РНК и белков в процессе обучения. Разумеется, не удастся при такой постановке экспериментов!

Я конечно не предлагаю морить людей голодом или бить их током. Я даже против того, чтобы делать это с мышами.

Но, безусловно, эксперименты должны быть поставлены таким образом, чтобы человек не только запоминал случайную информацию, но учился чему-то новому, непременно получал новые двигательные, практические навыки, и они обязательно должны быть эмоционально значимыми для него. Только в этом случае мы сможем зафиксировать у человека всплеск активности генов.

В конце лекции Анохин резюмирует, что процессы запоминания - это по сути те же процессы дифференциации клеток, которые способствуют формированию организма в период внутриутробного развития, это все тот же механизм, т. к. при этом активизируются одни и те же гены (протоонкогены). И у человека этот процесс очень тесно связан с речью, мышлением.

От себя хочу добавить, что нет ничего удивительного в том, что одни и те же гены участвуют в дифференциации клеток в организме и образовании долговременной памяти. Потому что вся наша жизнь с самого рождения — это логичное продолжение процессов, которые имели место еще в утробе матери (если не добавить - и в чреслах отца). Это продолжающийся процесс дифференциации. Только теперь дифференцируются не столько наши клетки, сколько мы сами в социуме, стремясь занять в нём своё место, связанное с нашим уникальным предназначением, т. е. с нашей судьбой. И всё это единый процесс, связывающий нашу биологическую, молекулярную природу с тем, что принято называть психической деятельностью, сознанием.

Возможности человеческого сознания безграничны. И я уверена, что мы очень скоро научимся словом влиять на физические процессы — как минимум, происходящие в нашем теле. И сумеем понять этот механизм на высоком научном уровне.

Человеческий мозг может быть очень пластичным. Представьте себе человека, который живет не на автоматических рефлексах большую часть жизни, а в режиме реального времени, который смотрит на мир непредвзято и объективно, и не теряет при этом ощущения новизны, свежести чувств. Мозг такого человека будет всегда источником синтеза. И это то, что гарантирует ему жизнь вечную.