КВАРТИРУ ПОДАРИЛА БРАТУ

На модерации Отложенный Мне – 81 год. Из родных никого нет, кроме брата. И когда он попросил меня оформить на него свою квартиру, я согласилась, ведь брат пообещал организовать уход за мной. Убедившись в том, что своих обещаний брат не выполняет, я обратилась в суд, потребовав расторгнуть договор дарения, который мы заключили. Но суд мне отказал, а племянница сказала: «Тебе, тетя, и двух метров будет достаточно». Хатипа М., Арск, Татарстан Бабушке Хатипе не стоило принимать на веру устные обещания брата, потому что все условия сделки, заключаемой в простой письменной форме, должны содержаться в соответствующем договоре. Отсюда наш совет, касающийся, в первую очередь, людей пожилых: одаривая кого-либо своей квартирой в расчете на последующую заботу, оформляйте договор пожизненного содержания с иждивением. Хатипа посчитала несправедливым решение районного суда. Но, как нам пояснил председатель Верховного суда РТ, председатель республиканского Совета судей, член федерального Совета судей Ильгиз Гилазов, суд основывается не на справедливости, а на законности. Свою кассационную жалобу Хатипа обосновала тем, что она не разобралась в договоре, составленном на русском, поскольку не достаточно хорошо владеет этим языком. Довод этот не слишком убедителен, ведь у Хатипы была возможность воспользоваться услугами переводчика. Как поясняет наш эксперт, советник юстиции Борис Пантелеев, в Татарстане, как и в ряде других национальных регионов РФ, узаконено двуязычие. Это означает, что сотрудники федеральной Регистрационной службы должны были общаться с Хатипой на ее родном языке. Юрист Галина Белкова из Санкт Петербурга бабушке Хатипе посоветовала обратиться в правоохранительные органы, сообщив, что родственники ввели ее в заблуждение относительно существа и содержания сделки благодаря попустительству федеральной Регистрационной службы. Уж тогда бы суд не стал рассматривать ее дело как гражданско-правовой конфликт. Дескать, старушка сначала согласилась подарить квартиру, а потом вдруг передумала. Потому что, на самом деле, проблемы Хатипы проистекают из публично-правовых отношений. А в этих случаях обязанность по доказыванию возлагается на публичный орган, которому и пришлось бы доказывать, что родственники ввели в заблуждение пожилого человека, с трудом понимающего русский язык, без их участия. Все-таки жаль, что свои сделки, касающиеся жилья и тем более жилья единственного, граждане не обязаны оформляться нотариально и что органы попечительства не обязаны контролировать сделки, заключаемые пожилыми людьми. Вот о чем, на наш взгляд, следовало бы задуматься законодателю.