«Невзоровские среды» 19 04 2017

На модерации Отложенный

https://youtu.be/pXao1vPw_Bw О. Журавлева― 21 час и 4 минуты в Москве, вас приветствует программа «Невзоровские среды», меня зовут Ольга Журавлева. А тем временем в Петербурге Александр Невзоров – добрый вечер, здравствуйте.

А. Невзоров― Да, добрый вечер. И со мной рядышком умница Веснин.

А. Веснин― Добрый вечер.

О. Журавлева― Арсений Веснин, здравствуйте.

А. Невзоров― Да. Который так недавно блеснул замечательным материалом про дальнобойщиков и сегодня получил за это орден.

О. Журавлева― Да? Большой красивый?

А. Веснин― Это правда, спасибо.

А. Невзоров― Да.

А. Веснин― Фиолетовый.

А. Невзоров― Фиолетовый. Мы в гостинице «Гельвеция». И по поводу ближайших лекций – по-моему, ближайшая в МГУ, я, по крайней мере, пообещал уже в мае там прочесть публичную лекцию.

О. Журавлева― Так что же, вы в Москву приедете?

А. Невзоров― Да я часто бываю в Москве, но дата там пока не установлена. Давай, переходим – у нас куча всяких любопытнейших событий.

О. Журавлева― У меня сразу вопрос. Александр Глебович, ядерная война – это опасно?

А. Невзоров― Ну, вы знаете, вот сейчас мнения разошлись, потому что в интернете на равных правах фигурирует ядерная война и фотография Захаровой – селфи в раздевалке. Что страшнее, никому не понятно. И мнения, как я понимаю, совершенно справедливым образом разделились, я не понимаю, за что эту бедную девушку так преследуют.

Но тут еще и образовался какой-то Горацио Виллегас, он знаменитый придурок-мистик, который обещает и точно назначает дату ядерной войны чуть ли не на какие-то ближайшие дни. Но если мы будем слушать мистиков, то нам рано или поздно вообще придется начать слушать астрологов, психологов, а потом еще пригласить Гробового, для того чтобы он тут же воскрешал бы павших. Кстати, удивляюсь, почему его еще не освободили и не вывезли в Сирию. Там можно было бы с помощью этого персонажа решить многие пропагандистские вопросы.

Но вообще удивительно с этой войной. Я не понимаю – чего хотят «котики»? Почему медлят? Ведь ликвидация этого пухлого парня корейского, она бы решила – помимо того, что она решила бы очень много проблем, но она предложила бы нам уникальное по своей научной значимости наглядное пособие – что бывает с тоталитарным, с авторитарным режимом, с деспотией, когда в ней разрушают центральный стержень. То есть, если бы «котики» сработали бы с этим корейским лидером, как они сработали с Усамой, мы бы имели возможность внимательно тщательно посмотреть на то, как осыпается государство подобного типа, когда в нем происходят такого рода события. Эти наблюдения были бы полезны очень многим странам, в которых есть деспотия, авторитарный или тоталитарный режим.

А. Веснин― Я так понимаю, что вы на Россию намекаете?

А. Невзоров― Я вообще ни на кого сейчас не намекаю. Поймите, вы лучше вместо своих шпилек задумайтесь над тем, что мы живем в роскошное время, мы живем во время последних деспотов, да? Вот таких, как эта плеяда, которую предлагает нам сегодняшняя реальность, уже никогда больше в истории человечества не будет.

А. Веснин― Почему?

А. Невзоров― Ну, потому что появился интернет, да?

О. Журавлева― Он прямо помогает от деспотии?

А. Невзоров― Конечно, конечно, ведь он же не случайно изобретен, любое большое крупное масштабное изобретение – это всегда попытка человечества обеспечить себе выживание, обеспечить себе комфорт, а отсутствие деспотов, отсутствие диктаторов, авторитарных властителей – это, в общем-то, комфорт. Но я думаю, что у нас будет еще возможность на эту тему поговорить, когда мы это сможем видеть в развертывании и будем все это чувствовать. Вот нам повезло, что корейская ракета, конечно же, грохнулась, но она грохнулась что – там грохнулась ракета, там даже без огонька скучно-скучно расстреляли очередную группу ракетчиков. Мне просто интересно, вот целовал эту ракету в темечко Рогозин или не целовал? Либо он просто где-нибудь украдкой дотронулся до чертежей, и этого хватило для того, чтобы обеспечить бедной корейской ракете такую бесславную…

А. Веснин― А православный храм там есть, в Северное Корее.

А. Невзоров― Ну тогда все понятно.

А. Веснин― Так что, может быть, там кто-то другой ее целовал.

А. Невзоров― Но теперь у нас, кстати, Рогозин, по-моему, отвечает за ГЛОНАСС, да? Последствия непредсказуемы и страшны.

О. Журавлева― Все пропало?

А. Невзоров― Нет, мне просто интересно, вот теперь, поскольку Рогозин отвечает за ГЛОНАСС, и понятно, что на месте Читы будут показывать Воркуту, а на месте Сочи этот ГЛОНАСС будет показывать Париж, вот будут переименовывать срочно города, или просто их как-то передвигать местами?

Ну, у нас же, вы знаете, с техникой все очень хорошо. Вот сейчас появился робот Федя, и, согласно заявлениям русской прессы, он напугал Запад. Ну, я посмотрел – там действительно есть чему пугаться, потому что взять и так изуродовать хорошую японскую игрушку…

А. Веснин― А что он делает, этот Федя?

А. Невзоров― А он ничего. Ему прицепляют к рукам какие-то пистолеты, и он изображает то, что умеет делать любой игрушечный за 400 долларов японский робот, но при этом он большой, некрасивый и страшный.

Вообще по поводу роботов и по поводу будущей войны и раскаленности, тут опять блеснул красавец Эрдоган, он ведь написал, что он может в любую минуту умереть.

О. Журавлева― Да вы что!

А. Невзоров― Да-да. Посмотрите в своих интернетах.

О. Журавлева― Но ведь человек вообще внезапно смертен, как мы знаем, так что ничего удивительного.

А. Невзоров―Он вдруг написал, что он может в любую минуту умереть, и давайте будем надеяться, что это обещание.

А. Веснин― А он-то думает, что он кого-то запугивает.

О. Журавлева― Блажен, кто верует, Александр Глебович.

А. Невзоров― Янычары должны свои слова держать. Тем паче, что никаких оснований для не возникновения войны, в общем-то, серьезных нету. Вот обратите внимание на то, что происходит в ООН. Ведь там ребята очень спокойные, и в ответ на все хамские выходки известного русского дипломата, ему там теперь просто будут ставить фуксию на рабочее место…

О. Журавлева― В каком смысле?

А. Веснин― Это цветок?

А. Невзоров― Цветок. Ну, чтобы у него была земля, которую он сможет есть в доказательство правдивости своих слов и заставлять ее жрать соседей.

А. Веснин― Я думал – поливать.

А. Невзоров― Там очень простые ребята, которые привыкли ко всему, потому что к ним же туда в ООН приезжают и в ожерельях из ракушек тоже, да? То есть, они ко всему привыкли.

О. Журавлева― Это говорит Невзоров, который обожает ожерелья из ракушек.

А. Невзоров― Да, конечно. Так а я же не говорю в отрицательном смысле, нет. Я думаю, что они вообще очень философски и терпимо к этому отнеслись, там будет открыт какой-нибудь кабинет, где можно будет срочно набить татуху, и еще будут заведены какие-нибудь курсы, где будет преподаваться, скажем так, пророссийский язык, да?

Потом, что еще следует отметить? Конечно, надо отметить вообще дипломатичность и успехи дипломатии. Вот Матвиенко сейчас бросили к арабам, и бедная Валентина, закутавшись в зеленую скатерть, страшную, как смерть, закутавшись с головой, там где-то шлёндрила между этими арабами.

А. Веснин― Она сказала, что она уважает просто культуру.

А. Невзоров― Да, совершенно верно. Она очень уважает…

О. Журавлева― Она дипломат, между прочим, в анамнезе.

А. Невзоров― Она очень уважает местные обычаи. Я предлагаю ее теперь послать в Африку, в долину Омо к мурси. Там появиться на людях без деревянной тарелочки, вставленной в нижнюю губу – это просто оскорбление скреп и кощунство. Ни одна приличная женщина себе этого не позволит. Валя с такой деревянной тарелочкой в нижней губе, конечно, произведет шокирующее впечатление. Мурси, может быть, расчувствуются и начнут оказывать России военную помощь.

О. Журавлева― Которой нам так не хватает.

А. Невзоров― Ну подожди, они же могут дать 10 ассегаев, и тогда у Захарченко на Донбассе, может быть, удастся переломить ситуацию. А может быть, там дадут какие-нибудь специальные ожерелья из хвостов гремучих змей для Шойгу, и тогда вообще русская военщина испытает просто необыкновенный расцвет.

А. Веснин― Александр Глебович, вот мы сейчас так иронично пронеслись над всем земным шаром – и в Америке побывали, и в Воркуте, да, и в Африке. А все-таки если чуть-чуть серьезнее, я хотел бы спросить по поводу войны.

А. Невзоров― Я очень серьезен.

А. Веснин― Всю неделю обсуждали возможность ядерной войны в связи с событиями в Северной Корее. Это возможно ожидать или нет?

А. Невзоров― А почему бы ей не быть, собственно говоря?

А. Веснин― Вы так спокойно об этом говорите, как будто это что-то не страшное.

А. Невзоров― У нас вообще тупиковый вид, который в силу множества причин, в силу в основном дефектности мозга, потому что эволюция особенно не парилась, изготавливая головной мозг человека и головной мозг вообще, вот маммального типа у млекопитающих. Он имеет существенные, естественные и неискоренимые недостатки, которые рано или поздно приведут этот вид к гибели, это понятно. Другое дело, сколь весело это будет происходить. Вот обратите внимание – Стивен Кинг, американский классик, он обозвал Трампа куриным дерьмом.

А. Веснин― Пометом, да.

А. Невзоров― Да, куриным пометом. Представьте себе, как прозвучало бы это у нас в России.

О. Журавлева― Как это прозвучало бы в ООН, представьте себе просто – легко.

А. Невзоров― Нет, у нас кто сейчас назначен великим русским писателем?

О. Журавлева― Александр Андреевич Проханов.

А. Невзоров― Проханов назначен. Представьте себе, что бы сказал Проханов в таком случае.

О. Журавлева― Ох, он бы был гораздо круче!

А. Невзоров― Да, он бы сказал, что это величественные выделения двуглавого орла, да? Если бы он посмел так вообще отозваться о президенте. Но, кстати говоря, вот вы иронизируете по поводу Прохнова и по поводу того, что он…

О. Журавлева― Нет, мы узнаем его стиль.
А. Невзоров―А вы знаете, что он так же почитается в Турции, как и в России?

О. Журавлева― Да я думаю, что он славен по всей Земле.

А. Невзоров― Нет, он не переведен на турецкий, там его считают основателем русской классической школы танца живота. Если вы видели Александра Андреевича, то вы должны это понять. Причем, его живот, по-моему, уже танцует отдельно от него. Его уже, наверное, приглашают на какие-нибудь закрытые кремлевские концерты, а скоро могут послать живот Прохнова на Евровидение, потому что все экзотическое, что было в России, туда уже послать попробовали. Единственное, чего там пока не хватает, это автономно существующего от Александра Андреевича, живота Проханова.

А. Веснин― А я боюсь, что он тоже уже в Крыму побывал.

А. Невзоров― Он был в Крыму, да?

О. Журавлева― Да конечно. Всё, с Евровидением может не получиться. Александр Глебович, вы вот все глумитесь…

А. Невзоров― Я не глумлюсь, я предельно серьезен и, я бы сказал, сегодня необычайно, Оля, конструктивен.

О. Журавлева― Да? Но тогда вот скажите мне, пожалуйста, завершая тему дипломатов. ЛДПР предложила назначить Владимира Сафронкова того самого постоянным представителем России при ООН. При этом соответствующее предложение либерал-демократы направили в МИД и ООН. Скажите, пожалуйста, надо бы принять это предложение? Это же здраво вполне – новое лицо российской дипломатии.

А. Невзоров― Слушайте, а почему фуксия должна простаивать?

О. Журавлева― Вот.

А. Невзоров― Конечно же, конечно. Просто из уважения к домашним растениям и к заботе ООН, конечно, его туда нужно отправить. Еще туда можно отправить много кого, потому что Россия будет пока недостаточно живописно представлена, мы туда можем отправить вот эту красавицу прокуроршу, да?

О. Журавлева― Да, да, Поклонскую.

А. Невзоров― Вы знаете, что продолжается волшебная история с «Матильдой». О ней вроде бы уже надоело говорить, она вроде бы уже перестала быть информационным товаром, но тут нам судьба подкинула…

О. Журавлева― Экспертов.

А. Невзоров― Да. Уникальную экспертизу. Ну то, что она неимоверно глупая и плохо написанная, безграмотно, дело не в этом. Дело в том, что там эксперты вдруг переходят задним числом на личности – Оля, вы читали, да?

О. Журавлева― У меня перед глазами текст. Хотите прочту?

А. Невзоров― Где они описывают, какая Матильда Кшесинская была страшная, да?

А. Веснин― … выпирающие кривые зубы…

А. Невзоров― Да.

О. Журавлева― «… вытянутая вперед форма лица, — обычно она вытянута назад, а вот здесь она вперед вытянутая форма, — делающая ее внешне схожей с мышью или крысой, несуразная фигура…»

А. Невзоров― Они очень много внимания уделили внешности Кшесинской. Она правда выглядит в этой экспертизе чудовищно, и Николай Кровавый был вынужден весь этот ужас трахать, да? Но теперь, по крайней мере, будет понятно, почему его называют мучеником. Действительно тут для этого есть все основания.

Единственное, вот Учитель меня удивляет. Он на полном серьезе начал строчить ответные кляузы на Поклонскую и на полном серьезе требует того, чтобы кто-то рассматривал ее депутатскую деятельность. Вот увидите Учителя, передайте ему: в эту игру надо играть не так. Вот есть ролевая игра, да? У них в этой ролевой игре кого-то принято называть особыми именами, к кому-то относиться с почтением.

У нас вот там в Петербурге в Удельном парке есть общество грибных эльфов и гномов, они играют в гномов на полном серьезе, называют друг друга «ваше гномейшество», обращаются, там, Торин Дубощит, «ваша низость». А бывают другие ролевые игры, в которых положено женщин называть «госпожа». Бывают ролевые игры с православием, где они могут называть друг друга как угодно: святыми, мудрейшими, святейшими…

А. Веснин― Владыками.

А. Невзоров― Владыками – как угодно. Мы не обязаны знать, кто у них святой. Не существует никаких нормативов правовых, которые обязывали бы того же Учителя знать о том, что в ролевой игре в корпорации РПЦ кто-то считается святым. Это их личные проблемы и личные трудности, которые никак не могут быть распространяемы на страну. Вот он должен сказать: а меня это вообще не волнует. Ведь автоматчики же не гонят этих бедных верующих смотреть кино, которое он снял.

А. Веснин― Вообще, по идее, может, он должен и радоваться – это хороший пиар для его фильма.

О. Журавлева― Да, я не помню фильма, который был бы так распиарен благодаря таким вот неустанным трудам, причем, совершенно стороннего, казалось бы, от кинематографа человека. Так здорово!

А. Невзоров― Да-да. А все потому, что, вот смотрите, вот тут возникает постоянно понимание, что патриотизм – это очень, в общем, доходная штука, очень хороший бизнес. Тут опять блеснул, сверкнул наш старый приятель Стерлигов, который, было, запахнулся в грязный завшивленный зипун и где-то жил на окраине человечества, а тут он взял и опутал всю Россию сетью своих пекарен, очень неплохо придумав рекламный ход – на каждой пекарне написано: «пидарасам вход запрещен».

О. Журавлева― И народ прямо валом повалил.

А. Невзоров― Понятно, что Чайковского, или Леонардо да Винчи, или Тьюринга выпинали бы из этих булочных Стерлигова ударами под зад. Но обратите внимание, что хлебушек там стоит полторы тысячи рублей.

О. Журавлева― Ну, самый скромный – 750 за буханочку.

А. Невзоров― Да, но есть и за полторы тысячи, да? При том, что вообще как бы это еще нельзя назвать… хлеб, говорят, такой, довольно паршивенький.

О. Журавлева― Кто-то говорит, что, ну, такой своеобразный.

А. Невзоров― Ну, такой своеобразный.

А. Веснин― Интересно, что его делает своеобразным?

А. Невзоров― Я боюсь, что его делает своеобразным добавление в пекарную массу так называемой духовности, да? А мы знаем, каким образом духовность можно в массу добавить.

А. Веснин― Кстати, это не первая такая история. В Петербурге несколько лет назад открылась специальная парикмахерская, куда не пускают геев.

А. Невзоров― Да.

О. Журавлева― Как они это делают? Объясните мне, джентльмены, как это можно сделать? Ну вот как это можно на самом деле? Когда написано: Обаме вход запрещен в какую-нибудь, там, я не знаю, мыльно-пильную контору, это я понимаю – его можно узнать в лицо. Что должно свидетельствовать о том, что человек нетрадиционной сексуальной ориентации? Как кассир должен опознать?

А. Невзоров― Черт его знает. Там, вероятно, стоят какие-нибудь детекторы. Я предлагаю не углубляться, оставим это Стерлигову…

О. Журавлева― Фуфло это все.

А. Невзоров― Конечно, фуфло, да. Но у нас все фуфло. Оля, смотри, есть же потрясающие глобальные новости. Вы знаете про то, что теперь полицейским хотят – любым полицейским, вплоть до гаишников-патрульных, хотят запретить выезжать за границу, потому что они все теперь…

О. Журавлева― Уже давно об этом поет гитара-то, уже давным-давно.

А. Невзоров― А вот теперь Госдума собирается это поддержать, но все они теперь считаются хранителями гостайны. Вы знаете, у нас изменяются правила проезда перекрестков, и поскольку никто не может понять, как именно это будет осуществляться, то это уже тоже автоматически переходит в разряд гостайны. Но у нас есть и настоящие гостайны, например, подробности штурма действующего вулкана, который на днях состоялся, Авачинский вулкан на Камчатке был взят штурмом спецназом полиции. Ну, вероятно, это произошло в рамках кампании борьбы с курением…

А. Веснин― А он извергался в этот момент?

А. Невзоров― Да-да. Остается только туда в жерло спустить Онищенко, который перед испепелением успеет выписать штраф и прочесть лекцию о вреде курения. Но ведь Россия – волшебная страна, в ней практически каждому идиоту всегда найдется какое-нибудь применение.

О. Журавлева― Но есть же еще и серьезные вполне, тем не менее, события. Вот законы физики, там, и все остальное, это пока в России, несмотря на волшебство, не отменено. Наши слушатели очень беспокоятся о том, что почему-то, как они пишут, ничего не говорят о теракте в метро Санкт-Петербурга, почему-то, на «Эхе Москвы», хотя, в том числе и на «Эхе Москвы», например, что ни день, то появляется в новостях информация о том, что арестован очередной, я даже не скажу, террорист, а член семьи, принадлежащий вроде бы к какой-то вот этой вот либо организации, либо… Вот сегодня про старшего брата, вчера про папу или про кого-то еще говорили.

А. Веснин― Некий организатор предполагаемый этого теракта, его тоже взяли с видео красивым.

О. Журавлева― Да, там целый куст каких-то террористов обнаружился вот сейчас. Александр Глебович, скажите, пожалуйста, это нормальный ход, и действительно идет расследование теракта, или нас, как обычно, пытаются обвести вокруг пальца?

А. Невзоров― Нет, я вот в прошлый раз попытался пискнуть по этому поводу, в частности, объясняя невозможность как бы участия КГБ во всей этой истории по массе причин…

О. Журавлева― Да, многие отвратились от вас после этого.

А. Невзоров― Да, многие отвратились от меня, но я понимаю, что отвратились те люди, которые хотят верить в конспирологию, которые всерьез убеждены, что где-то там в швейцарских сейфах живут последние тамплиеры, которые образуют мировое правительство и изготавливают климатическое оружие, то есть, вот этих конспирологов не переделать. Только непонятно, зачем вообще нужна конспирология, когда у этой террористической истории есть своя четкая понятная религиозная, чисто религиозная подоплека, но мы ее коснемся именно в поповедении, давайте не будем забегать, у нас есть еще тема…

О. Журавлева― Хорошо, тогда другая есть тема.

А. Невзоров― Да, столь же болезненная, да.

О. Журавлева― У нас есть, опять-таки, Чечня и расследование «Новой газеты», и угрозы со стороны, соответственно, из Чечни, не только в сторону «Новой газеты», но и в сторону «Эха Москвы» тоже, что вы понимаете про эту историю?

А. Невзоров―Ну, я понимаю, что, наверное, не стоит сейчас тратить все эмоции сразу, потому что это сильно не предел того, на что способна Чечня. Я думаю, что впереди еще публичные побивания камнями с трансляцией в прямом эфире, причем, уполномоченный по правам человека в России будет говорить, что они ничего не знают и ничего не видят, потому что камушки отлетают от побиваемого так далеко, что невозможно установить, где это происходит…

О. Журавлева― Нет, они скажут, что он не написал заявление в прокуратуру.

А. Невзоров― Да. Либо что-нибудь еще в этом духе. Я думаю, что вот это отшвартовывание от российского законодательства, дерзкое и откровенное, оно, конечно, сейчас находится далеко не в верхней своей точке. Это только старт. Вероятно, это некий процесс, который в обязательном порядке происходит в кавказских государствах, когда им тесно становится невыносимо в рамках цивилизованного, в частности, российского законодательства, которое умеет имитировать цивилизацию более или менее блестяще, и, конечно, в них все равно это будет прорываться. Поэтому я бы рекомендовал и Венедиктову, и «Новой газете», и вообще всем тем людям, которые пришли в ужас от этой истории, при том, что она не такая однозначная, там есть…

А. Веснин― Вот у многих возникают вопросы, действительно ли все это произошло в Чечне.

А. Невзоров― Да, там есть какие-то информационные дырки, которые никак не удается заполнить привычным материалом и не удается дополнить даже домыслами. Я думаю, что, может быть, вдруг мы все неправы, и дело обстоит совсем иначе, и мы имеем..

А. Веснин― А геев на самом деле в Чечне нет, как нам говорят.

А. Невзоров― Я не знаю как, я только понимаю, что…

О. Журавлева― Но это в принципе возможно? Простите, я вас как человека, не чуждого, там, биологии, физиологии, всего прочего, спрашиваю.

Вот бывает так, что вот в этом городе не живут? Ну, мы же уже с вами обсуждали один такой город.

А. Невзоров― Нет, не бывает, потому что это печальная генетическая история, которая неизбежна, от которой бесполезно лечить, перевоспитывать, которая либо есть, либо нет. Конечно, бывают, грубо говоря, геи поневоле, это люди, которые подверглись каким-то влияниям, но процент, там, влияния коллектива, зоны, армии, опущенные… но этот процент ничтожен. Основную массу геев составляют люди, которые, скажем так, обречены быть такими природой, и надо к этому относиться, скажем так, с сочувствием и с пониманием этого вопроса.

А. Веснин― Александр Глебович, вот вы говорили про некий ужас в Чечне, и вот он может все-таки экспортироваться и коснуться всей России? Или он может все-таки остаться только там?

А. Невзоров― Обязательно. Нет, вообще всякая мерзость распространяется очень быстро. Но радует только то, что ответом на эту мерзость будет и какое-то ширящееся общественное движение. Вот мы с вами до эфира говорили о том, что появился фильм про Навального, где Навальный изображен уже просто с усиками, просто с фашистской повязкой.

А. Веснин― Гитлер. Там написано: Навальный Гитлер.

А. Невзоров― Очень интересно. Очень хорошо, что это появилось, потому что мы сможем произвести необходимые замеры и наблюдения. Вот очень интересно, сработает эта примитивная хрень? Не исключено, кстати говоря, что она может сработать, и что заказчики четко рассчитали непритязательность и туповатость потребителя, которому именно такая простая форма пропаганды и нужна.

Но у нас-то с вами теплится подозрение, что большая часть верных и охранителей просто прикидываются скрепоносными идиотами, а на самом деле таковыми не являются. И что это не сработает и не подействует. Я думаю, что вот очень интересно будет посмотреть на общественную реакцию на этот фильм, и тогда мы уже сможем больше и лучше понимать про сегодняшнюю Россию, насколько она лицемерна и насколько она правдива.

О. Журавлева―35 в Москве, «Невзоровские среды» продолжаются. И из Петербурга к нам опять присоединяются Арсений Веснин и Александр Невзоров. Меня зовут Ольга Журавлева. И снова здравствуйте.

А. Веснин― Здравствуйте.

О. Журавлева― Александр Глебович?

А. Невзоров― Да, ну, у нас традиционно вторая часть начинается, как вы сами понимаете, с поповедения.

О. Журавлева― Можно я эпиграф из новостей вам приведу?

А. Невзоров― Да пожалуйста.

О. Журавлева― Назарбаев призвал запретить жителям Казахстана носить черную одежду в не траурное время. Увеличивается количество казахстанских девушек, которые полностью покрывают себя черными одеяниями. Это не соответствует ни нашим традициям, ни нашему народу. Необходимо проработать вопрос запрета этого на законодательном уровне.

А у нас-то в черных одеждах вроде – ну, не девушки – но как бы ходят в не траурное время.

А. Веснин― Александр Невзоров целиком в черном сейчас.

О. Журавлева― Вот!

А. Невзоров― Во-первых, в меня бабочка, извините, свинцового цвета. Значит, уже полностью разрушена черная картина. К тому же, я же пижон, да?

О. Журавлева― Понятно. Вы пошли навстречу Назарбаеву. Так.

А. Невзоров― Под влиянием доктора Курпатова, Шнура и всего остального. Нет, но что касается Назарбаева, то, я же говорю, ребята, мы живем в великолепное исключительное время, время последних тиранов, и эти последние тираны, ощущая свою «последнесть», ощущая, что, возможно, они последние на Земле представители той публики, которая может так бесстыдно и так глупо пользоваться властью, они-то, что называется, шикуют. И мы все должны выразить им огромную благодарность за то, что мы имеем возможность вживую наблюдать этот омерзительный и одновременно восхитительный балаган.

О. Журавлева― Назарбаев, по-вашему, тоже тиран и деспот?

А. Невзоров― Да, конечно, он деспот, безусловно совершенно, потому что вся эта система бесконечного властвования с превращением реальности вокруг себя, скажем так, в один сплошной подхалимаж, в одну сплошную субстанцию, в субстрат подлизывания, угодничества, интриг – конечно, он все равно любого, самого нормального человека сделает тираном и деспотом.

А. Веснин― А Трамп хочет таким стать?

А. Невзоров― А Трампу не дадут, там другая конструкция власти. Там можно спокойно назвать его куриным пометом, и при этом человек будет ходить по улицам, его не будут бить дубинками на каждом шагу, он не загремит в лагерь, ему не подсыпят какой-нибудь мерзости, да? То есть, там вообще все другое. Эта власть должна быть для того, чтобы, скажем так, homo не особо распоясывались и блюли свои же собственные интересы.

А. Веснин― Я просто тогда не могу не спросить про Россию. Вроде мы тоже можем называть кого-то дураком или куриным пометом и тоже…

А. Невзоров― Давайте оставим это великим русским писателям. Давайте не будем забегать.

Так, поехали. У нас ведь была отпразднована Пасха.

О. Журавлева― Можно я опять цитатку приведу? Вам на радость.

А. Невзоров― Да пожалуйста.

О. Журавлева― «Великий праздник Пасхи имеет особый нравственный смысл, он несет в себе негасимый свет веры, наполняет сердца людей радостью, любовью, стремлением к добру». Кто сказал?

А. Невзоров― О, это сказал Путин, я подозреваю.

О. Журавлева― О да!

А. Невзоров― Судя по безответственности этого высказывания, это очень похоже на Владимира Владимировича…

О. Журавлева― Перестаньте!

А. Невзоров―… которого опять ввели в заблуждение. Нет, понимаешь, когда мы слово «Пасха» употребляем рядом со словом «добро», мы каламбурим. Ты ведь понимаешь, откуда произошло это понятие, которое до сих пор почему-то употребляется? Это Песах, что в переводе означает «прошедший мимо», да? Когда египтяне стали причинять евреям какие-то мелкие бытовые неудобства, и евреи захотели уйти из Египта, фараон очень долго не отпускал евреев.

О. Журавлева― А потом начались египетские казни.

А. Невзоров― Там много было событий, но мы непосредственно идем к разговору о Пасхе и о Песахе. И в какой-то момент древнееврейский бог решает вступиться за свой народ и дает совет, рассказывает, каким образом он добьется от фараона того, что евреи будут отпущены. И вот в одну прекрасную ночь всех младенцев, всех первенцев земли египетской, от первенца-фараона, сидящего на престоле своем, до первенца-узника, находившегося в темнице, все первородные дети и все первородное даже из скота было убито богом. Были убиты все, и не было на земле египетской дома, где не было бы маленького мертвеца.

А мимо еврейских домов ангелы, совершавшие эти массовые убийства, проходили, потому что евреи должны были по уговору со своим богом помазать косяки бараньей кровью, и ангелы, принюхавшись и учуяв баранью кровь, проходили мимо. Вот эта вот кровь барашка явилась искупительной жертвой и давала сигнал ангелам, что здесь убивать никого не надо.

То есть, когда мы говорим слово «Пасха», мы говорим, подразумеваем событие, которое ознаменовано несколькими, сотнями тысяч смертей в Египте, если верить вообще этой всей дикой истории. Но христиане верят и продолжают печатать свои Библии, где обо всем этом написано.

А. Веснин― Но тут же говорят про воскресение Христа.

А. Невзоров― Да, воскресение Христа связано с этим очень прочно и богословски, потому что кровь Иисуса Иосифовича была как раз подобием той крови агнцев, которой евреи мазали, для того чтобы снять проклятие со своего народа. Там сложная богословская прицепка, но, как ты заметил, церковь не отказывается от слова «Пасха», хотя непосредственно с ней связано довольно мрачное, я бы сказал, террористическое событие. Вот террористическое в прямом смысле этого слова.

И, кстати, вот если вам придется беседовать или дискутировать с какими-то верующими, их очень легко тестировать на подлинность – не подлинность веры. Когда вы с ними беседуете, и они заявляют себя верующими, вы всегда задавайте вопрос: а вот знаете ли вы, что очень многим людям, согласно святоотеческим писаниям, преданиям о традициях церкви были видения, да? Эти видения являлись и наставляли различных людей, выбрав из множества робких, добрых, скажем так, непричастных к каким-то большим историческим событиям, выбрав самых невзрачных людей, и им были видения, и эти видения диктовали волю бога, да?

И вот спрашивайте верующих: если им будет такое видение, они не имеют права сомневаться в реальности такого факта, и если в этом видении появится их бог и даст прямое указание совершить террористический акт. Прямое указание. Последуют они этому указанию или не последуют?

О. Журавлева― Ну, по логике, разумеется, последуют.

А. Невзоров― Да. А бог был большим любителем, скажем так, это делать, потому что он говорил, что – есть вот в прямую, это, по-моему, в «Исходе» в главе 12, господь бог Моисею дает указание: возложите каждый меч свой на бедро свое, пройдите по городу от ворот до ворот и обратно и убивайте каждый брата своего, каждый друга своего, каждый ближнего своего.

В другом месте в «Книге Чисел» вообще дается команда на совершение масштабного террористического акта, в котором надо было убить хромых, слепых, инвалидов, не щадить юношу, девицу, младенца, наполнить все дома трупами.

То есть, мы видим, что библейский бог как бы очень охотно дает указания на совершение терактов. Вот интересно, верующие обязаны слушаться своего бога, или они не прислушаются и не выполнят то, что им говорят видения?

А. Веснин―Вот посмотрите, христиане все-таки теракты не совершают уже.

А. Невзоров― Ну, а Брейвик кто у вас, извините? А крестовые походы, которые были масштабными терактами? А масштабные теракты в России во времена сожжения так называемых жидовствующих или уничтожение старообрядцев, да? Это вам все не теракты?

О. Журавлева― Да еврейские погромы, пожалуйста.

А. Невзоров― Да. Хотя бы еврейские погромы. Множество событий, которые не оставляют Россию чистенькой и беленькой. Другое дело, что в Европе это тоже было кошмарно, но в Европе никто не пытается об этом вспоминать…

А. Веснин― Может, это как-то все-таки трансформировалось – успокоились, оставили как старые сказки и, там, предания?

А. Невзоров― Ну, судя по поведению хоругвеносцев, которые готовы громить выставки, судя по каким-то экспертам, которые в художественном фильме находят оскорбление чувств верующих, судя по погромам и бесцеремонности по захвату собственности, по желанию все и всем запретить – нет, нет, вы знаете, до конца эта история еще не остыла.

Смотри, сейчас ребята повязали – ребята из Управления по борьбе с терроризмом – повязали одного, еще не организатора, но одного из тех, кто связан с организаторами. Сейчас они заняты нудной тяжелой всякой бумажной работой, допросами. И вот есть такая графа, есть такой пунктик под названием мотивация. Потому что у преступника надо вычислить и выяснить его мотивацию, ее необходимо вписать. И вот согласно всей сегодняшней идеологии, которая объявляет религиозность таким важным и таким хорошим качеством, они обязаны будут во главе мотивации террориста написать: из самых лучших побуждений.

А что? Если религиозность – это очень хорошо, если это очень хорошее побуждение, то, извините, люди, которые действуют под ее гипнозом, под ее воздействием, из них именно и действуют. И другого никакого смысла вы извлечь из этого не сможете. А то, что это был, в частности в Петербурге в метро, безусловно совершенно, теракт на религиозной почве, это несомненно, и не надо на это закрывать глаза.

О. Журавлева― Это потому что человек, его совершивший, как мы предполагаем, мусульманин, только поэтому? Никакой иной причины не может быть?

А. Невзоров― Все религии примерно одинаковы. Да я не делю религиозных людей на мусульман и православных, поклонников Пивчунина или Кетцалькоатля. Для меня это люди, которые имеют внешнее управление, которые считают, что их поступками и чувствами руководят внеземные внефизические существа, диктующие им свою волю, как поступить.

И вот эти вечные отмазки, что, а как же нравственность, как же нравственность… Ну вот, на днях тут праздновалась Платонида Сирская, такая была святая, она была очень давно и прославилась тем, что впервые ввела в монастырях необычайной жесткости уставы, в женских монастырях, и заговорила впервые о всякой нравственности.

Вот, кстати, очень интересно будет узнать, когда сейчас молоденькие девчонки глупенькие, они, бывают случаи, когда идут в монастыри, и в том числе в крупные городские монастыри. И вот они приходят на первое собеседование к более или менее ответственному лицу, к какой-нибудь из старших сестер, и как ты думаешь – это не к Оле вопрос, потому что это, я вообще извиняюсь за его некую избыточную пикантность, это вопрос к Арсению – как ты думаешь, что их в первую очередь, этих девочек, просят показать?

А. Веснин― Ну, видимо, какие-то половые органы?

А. Невзоров― Совершенно верно. Бритые – не бритые. Если бритые – значит, дура, сволочь, и так далее, и думает о мужиках. А вот противоположное состояние – это свидетельствует о благочестии. При том, что разговоры о нравственности вообще очень смешны. Мы помним, что вот эта знаменитая история про нравственность, когда бог поразил города с детьми, старухами…

О. Журавлева― Содом и Гоморру?

А. Невзоров― Да. А ведь для чего была вся эта история совершена? Вроде бы в борьбе за нравственность. К чему привела? К тому, что Лот и его две дочери… ой, старею я, кстати, я что-то забыл имена дочек – и его две дочери удалились, это уже было после окаменения жены Лота, а дальше происходит следующая сцена. Лот, которого подпоили собственные дочери и сами находились в состоянии сильного алкогольного опьянения, начинают трахаться с собственным пьяным папой, причем, надо понимать, что возраст выданья в то время – это 13 лет. И вот вся эта история преподносится как нечто безусловно положительное, потому что Лот считается праведником. И именно в таком виде записан в Святцах. Вы можете во всей этой ахинее найти какое-нибудь рациональное зерно или попытаться в этом разобраться?

А. Веснин― Александр Глебович, я вот помню, мы как-то с вами сидели и обсуждали, помните, «Боярышник» и то, что люди умерли от отравления. Вы говорили, что, ну, в общем-то, так им и надо – идиоты умирают, это естественный отбор.

А. Невзоров― Да.

А. Веснин― Может быть, и здесь с уничтожением городов, в общем-то, мне кажется, вы можете понять в этой ситуации бога, который…

А. Невзоров― Нет. В этих городах, поймите, вот представьте себе утренние часы маленького древнееврейского города, где только что кто-то родился, где сидят какие-то старушки и перемалывают пшено в муку, где крутятся горшки, которые делают горшечники, не причастные к какому-то разврату и к каким-то глупостям, где очень много невинных людей – эти города выжигаются серой во имя борьбы за нравственность. Это такая милоновщина, да? И в результате мы видим сцену с пьяным Лотом, который трахает собственных 13-летних дочерей.

О. Журавлева― А какой был смысл вложен вот в эту сцену с дочерьми, какой там вывод делается? Я что-то вот не помню.

А. Невзоров― Вывод делается, что девочки очень хотели продлить род, что они беспокоились, что никто теперь, как это заведено у людей, не войдет к ним, согласно библейской терминологии. Это предельно странно, потому что они находились в пещере рядом с Сигором, довольно населенным, известным в то время городом, одним из тех городов, который как бы их древний еврейский бог пощадил и не стал затапливать расплавленной серой, для того чтобы Лоту было бы куда укрыться.

О. Журавлева― Кстати, об окаменевшей жене и других библейских образах. Российские альпинисты 18 апреля оправляются в уникальную экспедицию – то есть, уже отправились, я так понимаю – целью которой является капсулирование в зоне смерти Эвереста тел погибших там в разные годы покорителей высочайшей горы планеты. Путешественник Олег Савченко инициировал это восхождение. Объясните, пожалуйста, для чего это нужно?

А. Невзоров― Там на Эвересте валяется где-то, если я не ошибаюсь, могу ошибиться, тема не моя, порядка 270-ти трупов. Валяются себе и, в общем, никому не мешают и служат, более того, ориентирами. Там есть какие-то, вот, знают: дошли до зеленых ботинок – там лежит покойник в зеленых ботинках.

О. Журавлева― Да, да. Индийский…

А. Невзоров― Значит, такая-то высота. Да, индийский – индейцы, команчи, по крайней мере, такими глупостями не занимаются.

О. Журавлева― Нет, индийский, конечно.

А. Невзоров― Они не ходят в горы. Индийский. А вот там кто-то в зеленых ботинках, кто-то там в красной ветровке. И эти покойники работают ориентирами, и лежали бы они себе, то что называется, и лежали, их довольно много. Убрать их вертолетами нельзя, просто потому, что там слишком опасно.

А. Веснин― Не летают на большую высоту.

А. Невзоров― Совершенно верно, там слишком разреженный воздух, там много вообще проблем летных. Спустить их нереально. Как вы знаете, там на Эвересте совершенно иная логика, иная мораль: если ты сломал палец, или у тебя накрылся клапан кислородного баллона, никто тебе помогать не будет, тебе как бы посоветуют записать телефон и в лучшем случае пошлют смску твоим близким, что, значит, уже скончался. Там не до того.

Единственные, кстати говоря, за всю историю этих альпинистских восхождений, кто приходил на помощь вот таким вот несчастным, у которых кончался ли кислород, наступала ли какая-то болезнь, наблюдались ли вывихи – это, как ни странно, были русские. Вот никто кроме русских никогда на помощь таким несчастным датчанам, шведам, индусам не бросался. За всю историю восхождения только русские ввиду их как бы весьма своеобразных качеств брались помогать и в некоторых случаях у них что-то получалось.

А вот сейчас эта идиотская инициатива с капсуляцией в специальную ткань этих покойников…

О. Журавлева― Я прошу прощения, то есть, их хотят обернуть просто, чтобы они как бы были похоронены?

А. Невзоров― Обернуть и оставить. Слушай, Оля, их невозможно закопать, там некуда закапывать.

О. Журавлева― Понятно.

А. Веснин― Там же и так холодно.

А. Невзоров― Да. Там невозможно их убрать. Они практически не разлагаются, но они подвергаются то, что называется, естественному выветриванию, потому что очень сильные ветра, очень жгучее солнце, они не разлагаются, не воняют как бы в прямом смысле этого слова, но никому не мешают. Вот зачем-то эти ребята хотят их закутать, хотя в этом смысла, в общем-то, меньше, чем ноль. Это и не погребение, и не устранение, и вместе с тем, наверное, лишение Эвереста того жуткого гиньольного привкуса полной экстремальности, ради которой туда все и лезут. Ведь они же, эти альпинисты, они же знают про эти 270 трупов, они же идут мимо них. И, поверьте, во многом идут ради того, чтобы стать еще круче, чтобы продемонстрировать, что и такое нам не страшно, что мы это можем.

О. Журавлева― Получается, что это капсулирование – то же самое, один из экстремальных видов спорта, простите меня за цинизм в этой ситуации, потому что другого объяснения нет.

А. Невзоров― Капсулирование будет опасным делом, если им кого-то удастся закапсулировать, вероятно, они последующие поколения восходителей лишат части острых ощущений, и я думаю, что в следующей части восходителей, если у них будет лишняя сила, раскапсулируют.

А. Веснин― Они их не обернут чем-то таким наоборот цветным и видным?

А. Невзоров― Я даже не видел, как эта тряпочка выглядит. Но это просто некая тряпочка, которая должна служить такими коконами.

А. Веснин― Александр Глебович, раз тут мы про смерть заговорили, у нас Госдума сегодня приняла в первом чтении законопроект о…

А. Невзоров― Ой, слушай, Арсений, так не надо, потому что: вот мы заговорили про смерть… у нас сегодня Госдума…

(смех)

А. Невзоров― И тут я с ужасом услышал, что только в первом чтении… но надеялся-то на то, что продолжение будет оптимистическим, и президент подпишет и в первом чтении. А оказывается, просто что-то приняли. Нет, ну так нельзя расстраивать.

А. Веснин― Так вот, все-таки приняли они законопроект о группах смерти, автор – хорошо знакомая всем Ирина Яровая, депутат Государственной Думы.

О. Журавлева― До шести лет, как мы слышали в новостях, нам предлагают наказывать.

А. Веснин― За подстрекательство к самоубийству.

О. Журавлева― Да, да, в интернете, соответственно.

А. Невзоров― Ну, трудно оценивать…

О. Журавлева― Хорошо ли это?

А. Невзоров― А вы знаете, все что исходит от Яровой, в принципе, хорошим быть не может, даже когда это внешне похоже на какую-то разумную инициативу. Это, я подозреваю, не будет иметь эффекта, потому что молодежь уже объяснила свое отношение к режиму, ко всей этой нравственности, ко всем этим попам, православию, скрепам, яровым, к их попытке отделить от интернета… Она найдет свою лазейку, к сожалению. Ведь к этим детям никто не вышел с честным нормальным разговором, да? С тем честным нормальным разговором, который бы, вероятно, для очень многих из них был бы целительным и избавил бы от идиотских мыслей.

А. Веснин― А кто должен был выйти?

А. Невзоров― Такие люди, которые могли бы быть понятными этим детям. Вы, кстати, могли бы быть понятным. Я знаю среди своих друзей и знакомых массу людей, который были бы понятны, но никто же не позволит собрать детей и не позволит с ними говорить по-русски честно и открыто.

А. Веснин― А о чем бы вы говорили?

А. Невзоров― Я бы говорил о том, что такое жизнь, на хрена жить, зачем умирать, что, в принципе, никакой необходимости делать это до истечения биологического срока функции организма нету, что жизнь может оказаться внезапно и очень интересной, и очень стоящей того, чтобы ее прожить. Я бы нашел слова. И ты бы, дружище, нашел слова наверняка, и Журавлева бы нашла слова.

О. Журавлева― Ура! Мы будем искать слова и продолжать это делать.

А. Невзоров― А вместо этого мы видим, значит, эту Шапокляк, которая опять что-то запретила. Ну дурь же собачья.

О. Журавлева― Александр Глебович, здесь заканчиваем. Спасибо за найденные слова! Это «Невзоровские среды», Александр Невзоров, Арсений Веснин, Ольга Журавлева. Всего доброго!