Вячеслав и Станислав (отрывок из книги)

Зная в какую ярость приводило его коллегу и многолетнего оппонента само имя «идеолога фашистов» Ницше, он в своё время пошёл на хитрость, называя того лишь по имени. И долго этот номер проходил, долго тот полагал, что речь идёт о каком-то неизвестном ему философе Фридрихе. Но неглупый Станислав Фомич как-то раскусил этот «заговор», вызвав тем самым много смеха и обоюдных подтруниваний. Привычка же укоренилась, и Вячеслав Васильевич часто по старинке называл немца то первым, то вторым его же именем. Зацепившись за такой веский повод лишний раз укорить, Коростелёв затаённым голосом молвил:

- Вот, хоть убейте, а никак не могу понять! Ну, не вмещается у меня в голове эта ваша какая-то маниакальная блажь – не только читать, но и в доказательствах и аргументах своих использовать мысли и слова этого предтечи фашизма, этого махрового идеолога нацизма, этого глашатая сверхрасы, проповедника «белокурой бестии»! Это тем более удивительно слышать именно от вас – того, кто прошёл через годы кровавейшей, тяжелейшей войны! - Он говорил, всё более возбуждаясь, так, что под конец в его словах ясно улавливались нотки обвинительно прокурорские. - Ведь, согласитесь, философия философией, но должны же быть и принципы, должны существовать те границы, за которые преступать непозволительно, хотя бы в силу моральных норм!

Он буравил колючим взглядом склонившего голову Самборского, который, выждав некоторое время, не поднимая головы, а глядя куда-то в пол, как бы с неохотой, как бы в силу некой необходимости отвечать, произнёс:

- Видите ли, в целом, если честно, я не большой сторонник и почитатель ницшеанства. Особенно ещё и потому, что сам он с таким пренебрежением отзывался о России и русских… не понял, не домыслил роли и значения их в истории… (как, впрочем, и ваш гений Маркс) - он снова помолчал. - …Но вот его многие положения, в особенности его афоризмы, которые своею краткостью, глубиною смысла, в них вложенного, так верно проникают в самую суть… Даже, когда касаются вещей обыденных…

Он не спеша встал со стула и пошёл в смежную комнату, включил там свет. Было слышно, как он перебирал и перекладывал книги. Наконец, через минуту он появился на пороге с открытой брошюрой в руках:

- Ну, вот – наугад… и как раз то, что ближе нам с вами, - он немного запрокинул голову и отвёл руку с книгой вперёд. – «У них есть нечто, чем они гордятся. Как, однако, они называют то, что делает их гордыми? Они зовут это образованием, оно отличает их от пастухов»*! Каково! Не о наших ли сказано временах, когда диплом в кармане придаёт его обладателю некоего статуса «не пастуха»? Не о нашем ли времени – времени вожделенного помешательства на образовании, или, лучше сказать, помешательства приобретения диплома, ибо для нынешних «не пастухов» это две отдельные и вполне разнящиеся вещи?! И, конечно же, для них важны не сам смысл образования, не его изначальная суть, а лишь тот упомянутый его эпифеномен, который буквально и делает «их гордыми»! …Вот он пишет следующее о такого сорта людях: «Увы! Наступает время, когда человек не станет уже рожать ни одной звезды»**… и дальше (прямо скажем, «не в бровь, а в глаз»!): «Земля стала маленькой, и по ней скачет последний человек, который всё делает малым. Род его неистребим, как род земляной вши; последний человек живёт дольше всех»***. Здесь мысль его перекликается с негодующим восклицанием Гёте, помните?: «Жалкий глупец, ты всё умаляешь, потому что сам так мал!»****, которое тот вложил в уста своего Вертера и которое обращено всё к тому же, отнюдь не исчезающему, а наоборот, плодящемуся и всё более укореняющемуся племени мещан.

- Как-то ловко, Вячеслав Васильевич, вы перескочили с темы: вот тебе – образование, и тут же, вдруг, мещане!

- Это лишь на первый взгляд… Вы вот подумайте и скажите: какая главная цель жизни господ, принадлежащих этому пресловутому и вечно живому сословию? - он сделал паузу, как бы давая время для ответа, но сам же и ответил на свой вопрос. - Да всё та же, что и сотню, тысячу лет назад – сытое брюхо, удобненько устроиться! А коль, по нынешним временам, образование, пусть и не обеспечивает наверняка, но существенно увеличивает шансы выполнения сей «вселенской значимости» задачи для них, то и стремятся они всеми силами его заполучить! Опять же таки оговариваюсь, не само образование, как таковое их интересует, а лишь диплом, как билет, обеспечивающий право на занятие определённого места (желательно, конечно, максимально комфортного) в зале театра жизни.

Он замолчал, сел на место. Взгляд его стал несколько отсутствующим, а лицо приобрело то выражение вдумчивости, какое у него бывало перед длинным рассказом:

- Знаете, Станислав Фомич, тема, столь случайно нами затронутая, на самом деле важна и глубока… она, я убеждён, уходит в самое средоточие человеческой сути, его духовного здоровья. И особенно в свете такой глобальной устремлённости на средний класс, как на некую панацею экономического процветания, упования на него, как на единственную альтернативу развития любого общества. Я считаю подобную направленность чудовищной ошибкой! Часто от наших политиков, экономистов, просто «сведущих» людей приходится

_____________

* Ф.Ницше «Так говорил Заратустра»

** Там же

*** Там же

**** Гёте «Страдания юного Вертера»

слышать их сетования, на то, что, дескать, не сформирован у нас в обществе так называемый «средний класс», слишком тонка эта прослойка, нет в народе устремленности на то, чтобы укоренить в себе «психологию среднего класса»!

Отсюда, дескать, мы так и живем, поэтому и имеем ту наглядную картину, которую имеем! На цивилизованном Западе и жизнь-де хороша по причине доминантного положения этого социального пласта общества! Он-то, дескать, и создает жизненный тонус сытости и благополучия! На нём-то и зиждется фундамент европейской цивилизации и её «ценностей»! Эти господа экономисты напрочь отметают, не хотят учитывать все, что было высказано до них, в частности в философии, в литературе! Высказано людьми, которые не им чета! Высказано такими мыслителями, что, будь человечество поумнее, одни их имена могли бы послужить оздоровительным импульсом…, не говоря уже об их учениях! Вспомните, как Платон мечтал о том, чтобы государствами управляли философы! Но… иные тенденции, увы, возобладали у людей. Ведь когда «кухарки начинают управлять государствами» (равно как и бывшие председатели колхозов, начальники ЖЭКов, прорабы и прочий контингент), то у людей подобного толка, в силу их, мягко говоря, сырого, неоформленного духовного статуса, велика вероятность возникновения соблазна, исходящего со стороны неимоверного увеличения возможности материального прибытка. Велика вероятность соблазна воспользоваться таким, на их взгляд, счастливым билетом, который, как они наивно полагают, «выпадает раз в жизни», дабы и самим жизнь прожить в полном достатке, и отпрысков своих, своих чад обеспечить вплоть до седьмого колена, а то и дальше. Характеристику подобному контингенту вы сами без труда можете составить, исходя из материала сегодняшних наших реалий жизни. Но несколько десятилетий назад философ Ильин уже успел это сделать…

Самборский выдержал паузу, чуть полузакрыв при этом глаза, вспоминая. Наконец он процитировал по памяти:

- «Это суть люди с величайшими претензиями (продиктованными слепою завистью) – они притязают на всепонимание, всеумение и всемогущество; и в то же время это – люди личностно и духовно нисколько не оформленные; у них нет ни религии, ни совести, ни правосознания, ни художественного вкуса, ни очевидности. Говоря словами Аристотеля, это «рабы от природы, которые достаточно причастны уму, чтобы понимать чужие мысли, но недостаточно, чтобы иметь свои»... Они их и не имеют: повторяют без конца затверженные чужие формулы и влагают в них свой неисчерпаемый заряд зависти и карьеризма»… И потом «комфорт избаловывает людей; развлечения умножаются и принимают всё новые формы; претенциозность и зависть всё возрастают;. а «демократический» строй поощряет людское самомнение; переоценку своей особы и склонность не брезгать никакими путями и средствами для достижения желанного. Жажда наслаждений растет, а с нею вместе и воля к богатству и власти. Трезвые удержи слабеют, мера утрачивается, порок не отталкивает; такой человек верит в свою окончательную смертность, но не верит в своё бессмертие и в вечную жизнь; и самая молодость кажется ему кратким и непрочным даром. Поэтому он торопится; ему «некогда». Обманчивые радости естества кажутся ему главными или даже единственными. И вот он спешит улучшить …свою «земную конъюнктуру», он боится «упустить» и «не успеть». Совесть его смолкает, честью он не дорожит. Он начинает ломить без стыда и «оправдывает» свою дерзость нравственным релятивизмом («все условно»). Расталкивая друг друга, люди добиваются «лучшего» и «большего» и затаптывают слабых и беззащитных насмерть. И уже трудно бывает отличить – человека от зверя, партию от шайки, парламентария от взяточника-авантюриста, народ от черни. Люди нашего времени утрачивают духовный хребет: они одержимы завистью и жадностью»*… Так что, государствами, батенька мой,

_____________

* И.Ильин «О грядущей России»: «Зависть, как источник бедствий»

должны управлять философы! А общество должно максимально больше состоять из интеллигентов – этих аристократов духа! А не из мышиного копошения мещан!

- Да! но меня терзают смутные подозрения и догадки, - весело и даже игриво подхватил Станислав Фомич, - что нынешние философы, в отличие от своих коллег античных времён, столь же ушлы и не менее оборотисты, чем представители так живописно описанного Ильиным и вами контингента!

- И снова вы невпопад! И снова не поняли меня или не хотите понять! - с горечью воскликнул Самборский. - Я ведь не о профессии…, не диплом в кармане имею я ввиду! А нечто намного более глубокое – то, что, собственно, и делает человека философом – это духовные искания! Это жажда постижения смысла человеческой жизни! Это жажда правдоискательства! Или, лучше сказать, жажда поиска истины! Истины всеобъемлющей и всё объясняющей! Только у людей подобного настроя, подобного склада души вырабатываются бесценные качества кристальной честности, благородства, порядочности…! Да и просто обострённое чувство справедливости, желание наведения порядка в нашем общем доме…! Они ведь могут быть присущи самым простым людям! Вспомните председателя колхоза Дерюгина в советском фильме «Любовь земная»! Тоже в своём роде философ! «Пока последний из колхозников не переедет в новую избу, мы с тобой не имеем права на такую привилегию!» - отрезал жене. А у них детей мал мала меньше…! А теперь потрудитесь провести параллели с нашими нынешними временами, с нашими теперешними столоначальниками! Многие ли из них руководствуются подобными установками?..