Бюджет с элементами экономического абсурда

Независимые экономисты нашли в новом трехлетнем российском бюджете несколько абсурдных положений. В бюджете среди прочего запланирована ущербная схема пополнения государственных резервов: не за счет избытка доходов, а за счет чрезвычайно дорогих займов. Такое заключение сделали эксперты Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП). Еще одно «узкое место» трехлетнего отечественного бюджета – это консервация нынешнего убогого состояния экономики. 

Отечественная бюджетная система в целом все-таки адаптировалась к существующим экономическим реалиям. Риски втягивания бюджета в ситуацию хронического кризиса удалось свести к минимуму. 

При этом ставки основных налогов на несырьевой бизнес удалось сохранить на прежнем уровне. Таковы обнародованные вчера оценки аналитиков ЦМАКП по проекту основного финансового документа страны.

Однако экономисты в своем заключении на проект бюджета-2018 отмечают «инерционный характер» будущего основного финансового документа страны. «Представленный проект федерального бюджета является скорее инерционным продолжением политики бюджетной адаптации и не содержит значимых мер, направленных на налоговое или бюджетное стимулирование экономики и формирование потенциала будущего экономического роста», – сообщают они. Вместо экономического роста в основе документа лежит идея о приоритете бюджетной стабильности как основы для стабильности макроэкономической. «При этом стабильность понимается достаточно бухгалтерски – как отсутствие дефицита и наличие резервов», – подчеркивают экономисты.

Тем не менее, продолжают в ЦМАКП, переход к сбалансированному бюджету и возврат к накоплению фондов наряду со снижением зависимости бюджета от нефтяных цен благодаря действию новых бюджетных правил, действительно будут способствовать повышению макроэкономической стабильности. «Однако важно понимать, что стабилизация экономики на нынешнем уровне – это консервация стабильно низких темпов экономического роста. И быстрый переход к сбалансированному бюджету происходит в том числе за счет отказа от налогового и бюджетного стимулирования экономики», – замечают эксперты.

Да и значительных возможностей для заметного роста ВВП в новом проекте бюджета не просматривается. К примеру, расходы федеральной казны на ближайшую трехлетку будут сокращаться даже в номинальном выражении – с 16,8 трлн руб. в 2017-м до 16,5 трлн руб. в 2018-м и до 16,4 трлн руб. в 2019 году. «При такой конструкции бюджетных правил, с учетом высокого приоритета социальных и оборонных расходов, возможности бюджетного стимулирования экономики очень сильно ограничены. А при одновременном отсутствии стимулирующих налоговых мер это фактически означает отказ от использования бюджета как инструмента поддержки экономики», – сообщают в ЦМАКП.

Более того, в законопроекте предполагается и постепенное сокращение доходов федерального бюджета – с 16% ВВП в 2017 году до 14,8% ВВП к 2020 году. Для сравнения: в 2014-м эта величина составляла 20,4% ВВП. «Но преодоление стагнации бюджетных доходов возможно лишь в случае активного роста налоговой базы, то есть перехода российской экономики к более высокой траектории роста, однако для этого в числе прочего необходимо проведение бюджетно-налогового стимулирования», – считают в центре. Такими стимулирующими мерами могли бы стать меры, направленные на развитие негосударственного (и немонопольного) сегмента научно-технологической сферы. «Прежде всего – новых бизнесов, призванных функционировать в конкурентной среде и нацеленных на коммерциализацию результатов исследований», – уточняют эксперты.

Кроме того, новая конструкция бюджетных правил устроена таким образом, что, все еще имея дефицитный бюджет, Россия возвращается к политике накопления фондов, пополнение которых выглядит абсурдно. Объем привлечения заимствований в 2018 году практически равен объему пополнения Фонда национального благосостояния (ФНБ) (786 млрд руб. против 716 млрд руб.). В 2019-м заявленный объем пополнения фондов несколько ниже (547 млрд руб. при объеме заимствований 806 млрд руб.).

Хотя в правительстве и декларируют, что в нефтегазовые фонды направляются избыточные нефтегазовые доходы, по сути, эти деньги привлекаются на рынке под 7–8% годовых и направляются на валютные счета в ЦБ.

«Соответственно можно говорить о значительном элементе неэффективности в проводимой бюджетной политике – преждевременный возврат к накоплению фондов происходит со значительным дисконтом, связанным с потерями из-за процентных расходов», – подчеркивают специалисты, полагая, что такая политика может быть эффективна лишь в случае высоких рисков девальвации.

В своем заключении на проект бюджета эксперты также обращают внимание и на значительное неиспользование потенциала привлечения заимствований на внутреннем рынке. «Согласно представленному проекту, уровень федерального государственного долга без учета госгарантий к концу 2020 года составит всего 11,5% ВВП. Исследования же показывают, что предельно допустимым уровнем федерального государственного долга (без учета государственных гарантий) для России к 2020 году является 25–27% ВВП. Уровень долга до указанного порога не несет рисков долгового кризиса даже при значительном ухудшении внешнеэкономической конъюнктуры и может считаться безопасным», – замечают они.

Вместо этого власти предпочитают занимать валюту на внешнем рынке под немалые проценты. «При этом увеличение объемов привлечения, например, на 1% ВВП в год позволило бы не только избежать номинального сокращения расходов бюджета, но и обеспечить их стабильность в реальном выражении», – указывают в ЦМАКП. С учетом высокого спроса на государственные ценные бумаги со стороны банков, а также ожидаемого снижения процентных ставок на рынке облигаций федерального займа можно говорить о значительном недоиспользовании потенциала привлечения заимствований на внутреннем рынке, подчеркивают экономисты центра.

Пополнять Фонд национального благосостояния (ФНБ) за счет дополнительных нефтегазовых доходов, но при этом параллельно делать заимствования на такую же сумму на рынке под 7–8% годовых действительно абсурдно, соглашаются эксперты «НГ». «Это не означает, что заимствования идут в ФНБ, но означает, что заимствования можно было бы не делать, не создавая лишней нагрузки на бюджет, а можно было бы просто повременить с пополнением ФНБ, раз для этого объективно не хватает денег», – рассуждает замначальника отдела компании «Солид» Азрет  Гулиев. – «Это все равно, что брать кредит в банке, чтобы потом положить его в банковскую ячейку и платить проценты, с мотивацией «зато у меня есть наличные для непредвиденных обстоятельств», – продолжает он.

«Если мы берем краткосрочный период, конечно, этот ход явно выглядит неэффективным. Мы будем собирать в «кубышку» валютный излишек, наверняка инвестируя в самые надежные инструменты, а именно в US Treasuries, которые в зависимости от длительности дают доходность от 1 до 3%. И наращивать государственный долг на внешнем рынке под более высокий процент, а также на внутреннем рынке заимствований», – соглашается аналитик Forex Optimum Иван Капустянский. Но если смотреть на более долгосрочную перспективу, то в зависимости от цели эта ситуация уже не выглядит абсурдной. «Во-первых, учитывая возможные санкции и в целом тяжелые отношения с Западом в перспективе, когда нам необходимо будет занять, расходы могут стать выше, чем сейчас. Во-вторых, западный мир перешел в стадию роста процентных ставок, а это значит, что и реальная процентная ставка в мире будет расти. Соответственно в перспективе мы сможем дать взаймы валютную выручку дороже», – не исключает эксперт. «В итоге ФНБ ждет та же участь, что и Резервный фонд, ведь РФ уже начала тратить средства фонда», – полагает старший аналитик компании «Альпари» Анна Бодрова, допуская возможность дальнейшего ослабления рубля.

При этом нынешняя экономическая реальность заставляет Минфин финансировать дефицит Пенсионного фонда России (ПФР) из средств ФНБ, напоминают в ведомстве Антона Силуанова. И по итогам года объем этих трат достигнет 662 млрд руб. «В плановом порядке у нас предусмотрено 1,2 трлн руб. в 2018 году на все цели. Действующее законодательство говорит о том, что средства ФНБ мы можем направлять только на закрытие «дыры» ПФР», – сообщают в Минфине.