Феномен Эйнштейна. Милева Марич как подруга и жена Эйнштейна

Феномен Эйнштейна

Олег Акимов

Милева Марич как подруга и жена Эйнштейна

Милева Марич в возрасте 21 года (1896), когда она 
отправилась из своего дома в Новом Саду учиться в Цюрих.

До 1987 года личность первой жены Эйнштейна, Милевы Марич, никого особенно не интересовала. Но после того, как выяснилось, что она принимала самое деятельное участие в написании всех основных работ мужа, интерес к ней резко возрос. «По словам эйнштейноведов Роберта Шульмана и Юргина Ренна, — пишут Картер и Хайфилд, — Милеве были "в высшей мере присущи уверенность в себе и независимость, дисциплинированное отношение к занятиям и здоровое отсутствие излишнего почтения к авторитетам"» [1, с. 59].

Это был человек крайне целеустремленный и волевой, ищущий свой путь в естествознании. «Ее биограф Дорд Кршич рисует себе такую картину: муж и жена при свете старинной лампы вместе работают до глубокой ночи. Он полагает, что Милева занималась научной работой вместе с Эйнштейном "спокойно, скромно и незаметно для глаз людских". Широко известно, что Эйнштейн говорил друзьям: "Математическую часть работы за меня делает жена"» [1, с. 151].

На мой взгляд, существовала асимметрия в их совместном интеллектуальном труде. Еще в гимназии Марич «блистала по математике и физике»; на выпускных экзаменах по этим двум предметам «ни у кого не было лучших отметок, чем у нее» [1, с. 52]. По окончании гимназии она выбрала высшее учебное заведение для продолжение учебы, где готовили будущих преподавателей этих дисциплин, хотя в то время женщины не могли так свободно, как сегодня, посвящать себя точным наукам и вынуждены были подыскивать для себя другие занятия.

Известно, что Милева прекрасно умела производить алгебраические вычисления и неплохо ориентировалась в аналитической механике. По этим предметам она затем давала частные уроки. Две ее ученицы, Майя Шукан и Гертруда Каппелер, оставили о ней самые теплые и трогательные воспоминания, как об очень «мягкой в обхождении, корректной, очень добросовестной, но требовательной преподавательнице» [1, с. 302], «приветливой и симпатичной даме», которая «терпеливо и необычайно четко излагала основы алгебры и математики вообще»; «благодаря ее помощи все сложное становилось простым» [1, с. 303].

Альберт Эйнштейн в возрасте 21 года (1900), когда он закончил Политехникум.

Но в студенческие годы ей не давалась начертательная и проекционная геометрия, где требовались навыки работы с наглядными представлениями, она испытывала страх перед этим предметами и имела по ним низкие оценки. Помимо физико-математических дисциплин ее привлекала еще одна очень популярная тогда область знаний — психиатрия, так что сначала она поступила на медицинский факультет Цюрихского университета, на котором впоследствии будет учиться ее сын Эдуард. Проучившись там первый семестр, она все же решает бросить его и перейти на физико-математический факультет Цюрихского Политехникума.

Это было швейцарское высшее техническое заведение международного класса, готовящее инженеров-электриков, то есть наиболее востребованных технических специалистов того времени (сейчас оно называется Eidgenossische Technische Hochschule — ETH). Однако диплом об окончании этого довольно престижного образовательного учреждения позволял преподавать в средней школе, на что, собственно, и рассчитывала Милева Марич, выбрав профессию учительницы. Тогда она была единственной девушкой-студенткой и пятой за всю историю Политехникума (первая появилась в 1871 году и прибыла, между прочим, из Москвы). Не забудем также, что «Милева стала одной из первых девочек в Авторо-Венгерской империи, которая сидела в школьном классе вместе с мальчиками-сверстниками» (Kristic). Это, конечно, о многом говорит.

Имя Милевы Марич после 1920 года не произносилось в присутствии Эйнштейна, дабы его не раздражать; про нее забыли почти так же надежно, как и про его первую дочь Лизерль. Информация о жене либо отсутствовала, либо носила сильно искаженный характер. Однако не может человек, проживший с Эйнштейном душа в душу свыше 15 лет не оставить никаких следов и они отыскивались. Придворные биографы, упоминали о ней в нескольких словах чаще негативного содержания, хотя всякому здравомыслящему человеку было понятно, что здесь скрывается какая-то тайна. Но чем ближе к нашему времени, тем больше и больше правдивой информации появляется о Милеве.

Коллаж: 1896 год, переезд Милевы Марич
из сербского города Новый Сад (слева)
в швейцарский город Цюрих (справа).

В 1930 году по просьбе самого Альберта Эйнштейна Рудольф Кайзер (муж Ильзы Эйнштейн, дочери второй жены Эйнштейна, Эльзы Левенталь) под псевдонимом Антон Рейзер издал хвалебно-угодливую и во многом лживую биографию «гениального ученого», в которой имя Милевы Марич упоминается всего один раз в связи с первым браком героя. Не лучше по своей «правдивости» биографии, написанные Бэнешем Хофманом при участии Элан Дюкас [3], Б.Г. Кузнецовым [4] и т.д. Маргарет Маурер цитирует выдержки еще из двух биографий, Филиппа Франка [5] и Карла Зелига [6]. Франк написал: «Если он [Эйнштейн] хотел сообщить ей, как коллеге, волновавшие его идеи, ее реакция была настолько скудна и слаба, что он часто совершенно не понимал, интересовалась ли она этим или нет» [5, с. 44]. По его словам, она была «свободомыслящим человеком с прогрессивными убеждениями», [9, с. 95], но «не обладала в сколько-нибудь сильной степени способностью войти в близкий и доставляющий удовольствие контакт с окружением. ... В характере Милевы присутствовало нечто тупое, резкое и непреклонно суровое», [9, с. 96].

Франк явно сгустил краски: неприветливость в моменты первого знакомства у нее, очевидно, была, но ничего «тупого» и «резкого» не было, особенно, в молодые годы. Может быть, в зрелом возрасте, когда Эйнштейн стал ей изменять, у нее в характере появилось что-то «непреклонно суровое», но в студенческие годы она отличалась застенчивостью, скромностью и непритязательностью. Ее биографы (Трбухович-Гжурич, Маурер и др.) отмечают, что она бала доброжелательна, мила и вполне привлекательна, как женщина. Если она сумела влюбить в себя такого павлина, каким был в молодости Альберт, с этим, пожалуй, можно согласиться. О высоте градуса их чувств говорят десятки писем, которыми они обменивались.

Карта Австро-Венгерской империи, которая существовала в период правления Габсбургов (1867 – 1918). Союз двух монархий был создан для обуздания поползновений к независимости целой дюжины недружественных друг к другу народов. В основном он держался за счет договоренности просвещенных элит австрийских немцев и венгерских мадьяров. В 1878 году к этому Союзу конституционно присоединилась Босния и Герцеговина. Этому примеру последовали многие другие страны. Перед Первой мировой войной империя насчитывала 53 млн. человек, которые проживали на территории 676.615 кв. км. По величине и численности Австро-Венгерия была третьим государственным образованием после России и Германии. В него целиком входили нынешние государства: Австрия, Венгрия, Чехия, Словакия, Словения, Хорватия, Босния и Герцеговина, а также части Италии, Украины, Сербии, Польши, Румынии и Черногории. В исчезнувшей империи были два города, особенно тесно связанные с именем Милевы Марич. Это — Тител (Titel), где она родилась, и Новый Сад (Novi Sad), где она провела детские и молодые годы. 

Аналогично читаем у Зелига: «Без Эйнштейна, вероятно, она никогда бы не приобрела выпускное свидетельство. Ее туповатая медлительность часто делали ее учебу и жизнь безрадостной. Милева казалась окружающим мрачной, неразговорчивой и неприветливой» [6, с. 52-53]. «Движимая жаждой знаний, — пишет Зелиг, — она приехала в Швейцарию, чтобы поступить в Федеральное высшее политехническое училище и получить специальность учительницы. Она была достаточно способным человеком, но математическим дарованием не обладала» [6, с. 45]. Последние слова, сказанные здесь, несправедливы в отношении Милевы. Она, конечно, звезд с неба не хватала, но если сравнивать ее математические способности со способностями Альберта, то последний окажется в проигрыше. Из всех старых выпущенных до 1987 года биографий более или менее адекватное понимание роли Милевы представил Петр Мичелмор. В 1968 году он написал: «Милева помогала ему [Альберту] в решении определенных математических задач, хотя во время творческой работы никто не помогал ему в выдвижении новых идей» [10, с. 54].

Герб города Нови Сад

Откуда взялись такие дискриминационные оценки, сказать несложно: при отсутствии достоверных фактов о Милеве все названные биографы исходили из ложных представлений о ее личности. Точнее даже так: они брали за основу ту личность, которая рисовалась в родственном кругу Эйнштейна после его развода с первой женой. Особенно сильно Милеву ненавидел и презирал, прежде всего, сам Альберт, затем его мать, Полина, и, наконец, вторая жена, Эльза. Они исказили портрет бескорыстной помощницы «гения» до полной противоположности при молчаливом согласии ее сына, Ганса Альберта, и других родственников.

 Карта Сербии с краем Воеводина на севере (он затемнен и выше дан крупно), где с издревле проживал наиболее воинствующий народ Европы. Этот край сначала входил в состав Венгрии. Отец и брат Милевы Марич как подданные Венгрии служили в Австро-Венгерской армии. Затем Воеводина перешла под юрисдикцию Сербии. Сегодня Маричей считают сербами, хотя род их издавна проживал в Новом Саду, а значит, принадлежал венграм.

Впрочем, кроме Эйнштейна, все остальные, включая Ганса-Альберта, практически не знали правды. В этом смысле создавшаяся ситуация с теорией относительности схожа с ситуацией, возникшей с психоанализом Зигмунда Фрейда: он тоже помалкивал относительно источника идей, которым на первом этапе служила Берта Паппенхейм. И Карл Юнг ничего не рассказал о Сабине Шпильрейн. С психологической точки зрения ситуация здесь вполне прозрачна. В нашем случае она означает следующее: именно потому, что Милева сыграла ведущую роль в генерации первых «эйнштейновских» идей, в дальнейшем эта ее роль демонстративно принижалась почитателями отца-основателя новой религии. Далее мы расскажем более подробно о семье и жизни Милевы Марич (это сербское произношении фамилии, по-венгерски фамилия звучит Марити).

*
*   *

Отец Милевы, Милош Марич (Milos Maric, 1846—1922), происходил из очень порядочной, но небогатой семьи крестьянина. Семья была не в состоянии дать ему хорошее образование, возможно, поэтому он страстно желал, чтобы его дети получили достойное образование. «Как руководитель сербской читальни в городе, — пишут Картер и Хайфилд, — он с удовольствием встречался с молодежью и делился с ней своими воспоминаниями о военной службе. В этих случаях он, по словам одного из слушателей, держался по отношению к аудитории несколько снисходительно, по-отечески» [1, с. 50]. Но в повседневной жизни он был честолюбив, достаточно строг, горд, более того, надменен. У Ганса Альберта, напротив, сохранились о его дедушке впечатления как человеке добром, спокойном и ни минуты не сидящем без дела.

Отец Милош Марич (Milos Maric, 1846 –1922)

В военную школу Милош Марич попал в 16 лет и следующие 13 лет провел в казармах и полевых учениях. Службу в армии он рассматривал как ступеньку в дальнейшей карьере. Благодаря своим незаурядным лингвистическим способностям, отец быстро продвинулся по военной службе. В январе 1876 года он получил должность служащего окружного суда Рума (Ruma), потом Вуковара (Vukovar), а в мае 1894 года пошел на повышение и возглавил надзирающую службу Верховного суда в Аграме (Agram, сейчас Загреб). Он строил дома и приобретал фермерские поля в Каче, Тителе, Беня-Луке и Новом Саду. Его любимый загородный дом в Каче, где он больше всего провел времени, был разрушен во время Второй мировой войны, но в остальных местах дома уцелели.

Виды на Новый Сад — старый и новый

Военная карьера занесла Милоша Марича в крохотное селение Тител (Titel), что расположилось на реке Тиса (Tisa). Здесь он познакомился с Марией Ружич (Marija Ruzic, 1846—1935), родственники которой занимали высокое общественное положение в городе Новый Сад (Novi Sad). В 1868 году они сыграли свадьбу. Набожное семейство Ружич считало, что жена должна рожать детей и трудится по хозяйству, поэтому Мария ничему другому не училась. С помощью Марии и ее семейных связей Милош сделался зажиточным землевладельцем.

Семья Маричей: Милева – крайняя справа, грудной ребенок на
руках у матери – Милош-младший; в центре отец и
его родственница; фото 1885 года.

Сначала у Марии родилось два ребенка, которые, однако, умерли в раннем детстве. Следующий ребенок, родившийся 19 декабря 1875 года, выжил, хотя и получил родовую травму — вывих левого бедра, повлекший хромату на всю жизнь. Это и была Милева, у которой в 1883 году появилась сестренка по имени Зорка. Впоследствии у нее обнаружилось какое-то серьезное психическое расстройство. Ее точное заболевание нам не известно, но впервые болезнь дала о себе знать вскоре после попытки ее изнасилования группой солдат в Хорватии. В 1885 году у Милевы появился братик, которого назвали в честь отца, Милош.

Дети: Милош, Зорка и Милева,
фото около 1894 года.

Милош-старший души ни чаял в Милоше-младшем, мечтая, чтобы тот стал настоящим мужчиной. Брат Милевы получил медицинское образование и пошел служить армейским врачом в австро-венгерскую армию. Осенью 1916 году он «оказался военнопленным в России» [11, с. 154]. В 1917 году он дезертировал из армии, перешел на сторону врага, что явилось настоящим ударом для отца. Потом отец скажет, что сын умер для него, как умерли два младенца, родившиеся до него. Семь лет сын скрывался и отмалчивался, но после смерти отца объявился. В надежде, что брат приедет домой, Милева примчалась в Новый Сад. Увы, к ее глубокому разочарованию, брат так и не появился в доме (более подробно о его судьбе читайте в разделе Жизнь Милоша Марича, брата Милевы, в СССР).

Милош Милошевич Марич (1885 – 1944), брат Милевы Марич,
профессор Саратовского медицинского института (ныне СГМУ).

В 76-летнем возрасте Милош-старший скончался от апоплексического удара, виной которому послужила безумная выходка Зорки (об этом подробнее рассказывается в конце раздела Смерть и вечная жизнь Милевы Марич). На смертном одре отец признался, что жизнь его была неудачной: два младенца умерли, Зорка сошла с ума, а Милош-младший его просто опозорил. И только дочь Милева, большая умница, была его гордостью. Он любил ее больше жизни и, конечно же, не пожалел на ее обучение ни денег, ни своего влияния в высшем обществе.

*
*   *

Итак, Милева родилась за неделю до Рождества, 19 декабря 1875 года в селении Тител, расположенного на территории Воеводины — «края разбойников и повстанцев», как потом говорил Эйнштейн, который в те времена принадлежал Венгрии, а сейчас Сербии (см. выше пояснения к картам). С самого раннего детства она проявила поразительные способности к математике и языкам. Помимо этого, девочка увлекалась живописью и музыкой. Одна престарелая учительница сказала отцу: «Эту девочку надо беречь. Она — необыкновенный ребенок» [1, с. 51]. Родные ласково называли ее Мицой (Mitza). Этим прозвищем пользовался и Альберт в период их взаимной любви.

Милева Марич (она слева) с подругами.

В то время ни в Германии, ни на территории Австро-Венгрии девочки редко учились в гимназиях, а тем более в высших учебных заведениях. Но у Милевы обнаружились выдающиеся интеллектуальные способности. Поэтому отец настоял, чтобы она получила достойное образование. Она окончила начальную народную школу (Volksschule), где училась в период с 1882 по 1886 год. Затем в 1886/87 учебном году закончила первый класс средней школы для девочек в Новом Саду. Ее одноклассница Елизавета Барако, вспоминает, что за высокие оценки и прилежание Милеву прозвали «наша святая» [1, с. 51]. Последующие классы она училась в гимназии Sremska Mitrovica, расположенной в окрестностях Рума. Это частное учреждение было оснащено химическими и физическими лабораториями, что позволило Милеве приобрести навыки экспериментатора. В гимназии, которую она закончила в 1890 году, она всегда получала только самые хорошие отметки, особенно, по математике и физике. Немало времени она уделяла изучению иностранных языков, особенно налегала на немецкий и французский [1], [7].

Сегодняшние виды на Тител, где родилась Милева Марич,
и Цюрих, где она училась и провела большую часть жизни.

Все это время ее родители проживали в Руме; в середине мая 1894 года семья переезжает в Аграм (Загреб). «Как высокоодаренная и успешная ученица, — пишет Маргарет Маурер, — она добилась того, чтобы ее допустили в Королевскую высшую гимназию города Аграма [позднее, Zagreber Knabengymnasium] на правах частной ученицы; она — единственная девушка, которая могла брать уроки по физике (этот предмет изучали только мальчики)» [7]. Понятно, что такое юридическое исключение мог получить для нее отец, который работал в Верховном суде города. Но его возможности были не безграничны. Чтобы продолжить свое образование, Милева вынуждена была выехать за пределы Габсбургской монархии в свободный город Цюрих — первый немецкоязычный город, в котором с 1867 года разрешено было учиться в университете девушкам.

В Цюрих Милева приехала самостоятельно в ноябре 1894 года. Этот город, пропитанный духом либерализма, стал для нее родным (здесь в 1948 году она умрет). По желанию учиться и жажде знаний девушке из Сербии не было равных, в этом отношении она явно выделялась из среды своих сверстниц. С самого раннего детства она показала себя умной, волевой и самостоятельной личностью, решившей посвятить себя интеллектуальной работе. Отец не мог нарадоваться успехам дочери. Он понимал, что его любимица далеко пойдет, никогда не наделает никаких глупостей, поэтому предоставил ей полную свободу действий в реализации своих интеллектуальных способностей.

Старый и новый Цюрих

В Цюрихе Марич начала самостоятельно изучать медицину, планируя стать врачом-психиатром — наиболее модной на тот период профессии. В Цюрихском университете на отделении, где впоследствии будет учиться Карл Юнг, она проучилась один летний семестр. Потом Милева поняла, что профессия врача — не для нее. В конце октября, когда формировалась очередная группа в Цюрихский Политехникум, решительная 21-летняя девушка, прекрасно разбирающаяся в вопросах физики и математики, успешно сдает экзамены и попадает в группу мальчиков-первокурсников, куда со второго раза поступил учиться 17-летний Альберт Эйнштейн. Первую попытку он сделал ровно год назад, в октябре 1895 года, но не прошел испытательные экзамены. После провала он поступил в кантональную школу, дипломом которой давал право поступать в Политехникум без экзаменов. После годичного подготовительного курса его гарантировано зачислили на первый курс.

 

Группа учащихся из подготовительной школы в Аарау, среди которых находится и молодой Эйнштейн (сидит крайний слева в первом ряду). Получение в этом учебном учреждении диплома давало право поступления в Политехникум без экзаменов. 29 октября 1896 года Альберт приехал в Цюрих и стал учиться в одной группе с Милевой. 

Первый курс Милева Марич закончила вполне успешно, хотя могла бы учиться значительно лучше. Этому есть объяснение: она была «разочарована стандартом обучения по физике» (строка из письма), принятым в Политехникуме. Ей было скучно изучать предметы, связанные с будущей технической специальностью, предназначенной для парней. Милева ожидала большего, мечтала узнать о самой передовой науке, чего, к сожалению, в Цюрихском Политехникуме она не нашла. Жаждущая знаний девушка начала самостоятельно много читать научной литературы, не входящей в программу обучения. Этим своим энтузиазмом она заразила друга, Альберта, который привязался к ней. Чтобы не отстать от нее и как-то завоевать ее внимание, он тоже пытается приобщиться к чтению статей, рассказывающих о последних достижениях физики. Альберт делал это по необходимости, чтобы понравиться своей подруге. До этого проблемы передовой науки и последние открытия в физике его не особенно интересовали. Милева же делала это по зову сердца, из искреннего любопытства. Она добывала знания ради самих знаний, а не ради того, чтобы выглядеть в глазах друга достойно.

Коллаж из двух фотографий 1896 года, когда 
Альберту Эйнштейну 17 и Милеве Марич 21 год.
Не нужно быть психологом, чтобы понять, кто из
этих двоих является ведущим, а кто — ведомым.

В качестве доказательства приведем строки из августовского письма 1899 года; в нем Альберт писал Милеве: «Наряду с этим я изучил также прекрасные места из Гельмгольца по поводу атмосферных движений — от страха перед Вами и, между прочим, к собственному удовольствию. Сразу же добавлю, что я хотел бы вместе с Вами просматривать всю историю [физики]... Когда я читал первый раз Гельмгольца, то ничего не мог понять, я не мог поверить, как не могу до сих пор, что Вы не сидите со мной рядом. Совместно работать с Вами я нахожу прекрасным и полезным, работа идет намного спокойнее и кажется мне менее скучной» [2, doc. 50].

Через год Альберт пишет ей: «К исследованию эффекта Томсона, я убежден, нужно подходить иначе... Если бы мы только могли начать сразу же завтра!» [2, doc. 74]. И чуть раньше: «Как мог я только жить раньше, ты моё маленькое всё. Без тебя мне не хватает уверенности в себе, страсти к работе, и жизнь не в радость — короче, без тебя мне и жизнь не жизнь» [2, doc. 72]. Эйнштейн только с ней начал знакомиться с классическими произведениями Гельмгольца, Томсона, Больцмана, Друде, Герца, Кирхгофа, Маха, Оствальда, Планка (эти имена фигурируют в письмах) и обсуждать физические проблемы со своей возлюбленной. Она была его единственной опорой, когда он после окончания Политехникума в течение почти двух лет оставался безработным. Ее родители были богаты и могли обеспечить материальное положение зараждающейся семьи. Впрочем, об этом говорить пока рано.

Гейдельбергский университет.

Целеустремленная студентка для получения знаний с передового фронта науки 5 октября 1897 года забирает документы из Цюрихского Политехникума и решает ехать в Германию, в старейший (основан в 1386 году) Гейдельбергский университет, где она слышала об удивительных экспериментах с каналовыми лучами и фотоэлектрическим эффектом, которые проводил будущий лауреат Нобелевской премии (1905) и ярый противник теории относительности, Филипп Ленард. Не отсюда ли проистекает интерес Эйнштейна к явлению фотоэлектричества, за исследование которого в ноябре 1922 году он получит Нобелевскую премию за истекший 1921 год? Однозначный ответ на этот вопрос дается в разделе Милева Марич — мать квантовой механики.

Филипп Ленард

20 октября 1897 года Милева поделилась впечатлениями о содержании прослушанной накануне лекции «хорошего профессора Ленарда», посвященной вопросу теплого движения молекул. Она была поражена большой скорости движения молекул (400 м/с) и малости пути свободного пробега (1/100 от толщины волоса), о чём с удивлением и поделилась со своим другом Альбертом [2, doc. 36].

Тема теплого движения молекул, тесно связанная с так называемым броуновским движением, была актуальна для Эйнштейна, поскольку послужила темой одной из его статей 1905 года, а также темой его диссертационной работы. Кроме того, нужно не забыть упомянуть, что Милева в Гейдельберге прослушала курс электродинамики — главная тема другой работы Эйнштейна 1905 года, «К электродинамике движущихся тел» (см. Как создавалась специальная теория относительности). Осенью 1897 года она посещает математические лекции профессора Лео Кёнигсбергера по эллиптическим функциям и профессора Карла Кёлера по теории чисел, а также изучает аналитическую механику, избранные главы интегрально-дифференциального исчисления [7].

Демонстрационная лекция в
Гейдельбергском университете
(справа у стены стоит Ленард).

Надо пояснить, что в ту далекую эпоху студенты более свободно переходили из одного учебного заведения в другое, чем сейчас. Профессора не сопротивлялись этому перемещению, когда видели, что студент хорошо учиться и действительно хочет узнать что-то новое, чего нет в данном институте или университете. Это правило распространялось на парней; для девушек всё было намного сложней. Свои молодые силы Марич потратила не только на освоение физических и математических предметов, но и на преодоление жесточайшего сопротивления, связанного с тогдашними предрассудками: считалось, что из женщины не может получиться первоклассный ученый. Это тогда, а что сейчас? Нынешние женоненавистники снова кричат, что Марич приложила не достаточно сил, чтобы стать физиком. Возле мужа, твердят они, первая жена «гениального физика» всегда была только домохозяйкой.

Это, разумеется, не так. Популяризаторы «эйнштейновских достижений» не любят вспоминать самую первую статью Альберта, написанную в 1901 году без помощи Милевы. Это — самая слабая из всех работ, вошедших в его «Собрании научных трудов». Наиболее важные статьи первых лет их совместного проживания были написаны при самом активном участии Милевы. Четыре работы 1905 года, прославившие имя Эйнштейна в веках, были написаны, практически, одной Милевой, во всяком случае, их математическая часть. Альберт же в это время работал в бюро патентов и ему некогда было обдумывать содержание сложных научных концепций, связанных с термодинамикой, молекулярно-кинетической теорией и статистической физикой. Однако всё это происходило после замужества, а сейчас давайте снова вернемся в студенческие годы.

*
*   *

Итак, зимний семестр (тогда год делился на летний и зимний семестры, а не на весенний и осенний, как сейчас) второго года обучения Милева Марич начала в Германии, о чём сообщает Эйнштейну в октябрьском письме 1897 года [2, doc. 36]. Она жадно слушает лекции немецких профессоров, которые по содержанию, ей показались намного интереснее лекций, читаемых в Политехникуме. По письмам видно, что ее захватил открывшийся перед ней мир науки. Старательная студентка так поглощена учебой и исследованиями, что даже забывает отвечать на письма Альберта. Между тем в своем письме от 16 февраля 1898 года он явно показывает, что заскучал, называет ее «маленькой беглянкой» и просит «поскорее вернуться» [2, doc. 39].

Проучившись в Гейдельберге зимний семестр, Милева в апреле 1898 года возвращается назад в Цюрих, но не потому, что ее позвал обольстительный сокурсник, а потому, что в прославленном университете Германии с 1891 года женщины имели право посещать лекции любых профессоров на правах вольнослушательниц, но им не выдали диплом. Милева посещала все положенные лекции и практические занятия, однако невозможность получения аттестата заставило ее вернуться назад в Швейцарию. Ее возврат в Цюрих по времени почему-то совпал с началом, когда Эйнштейн по собственным заявлениям [8] начал заниматься специальной теорией относительности.

Виды на Политехникум в Цюрихе (ETH), в котором учились
Альберт Эйнштейн и Милева Марич с 1896 по 1900 год.

Вояж Милевы в цитадель передовой науки, почитатели Эйнштейна не любят комментировать и часто, вообще, забывают о нём сообщить. Зато они охотно рассказывают, как "студентка-дурнушка" разглядела в симпатичном парне будущего гения и мертвой хваткой вцепилась в него. Лакейские биографы всячески подчеркивают хромату и внешнюю непривлекательность Милевы и отсюда делают вывод, будто не он, а она влачилась за ним. Этот вздор проистекает от непонимания психологии молодых людей. Умная, гордая и вполне привлекательная девушка могла бы найти себе партию получше. Но почему не ответить на ухаживания симпатичного молодого человека, который был явно неравнодушен к ней. Отношения между ними развивались медленно. Милева присматривалась к Альберту, долго взвешивала, но после поездки в Германию пошла на сближение. Разумеется, в Гейдельбергском учебном заведении она ощущала себя одиноко и неуютно по сравнению с Цюрихским, но это не было причиной ее возврата.

Старое здание Политехникума и
одна из его больших лабораторий.

«Предположение о том, что Милева боялась не устоять против чар Эйнштейна, — пишут Картер и Хайфилд, — кажется поспешным. Первое из ее сохранившихся писем к нему написано вскоре после отъезда; очевидно, что Эйнштейн вызывает у нее определенный романтический интерес, но в письме нет и следа той страсти, которой отмечены ее более поздние письма. Письмо Милевы было ответом на четырехстраничное письмо Эйнштейна, ныне утраченное. В ее словах чувствуется кокетливая самоуверенность, но никак не любовное смятение. Альберт велел ей не писать, пока ей не станет скучно, и Милева отвечала: "Я всё ждала и ждала скуки, но так и не дождалась, и не знаю, что с этим делать". Тон ее письма насмешливый. Рассказывая о своем однокурснике, который бросил учебу, по-видимому, из-за неразделенной любви, она замечает, что "так ему и надо", какой смысл влюбляться в наше-то время?» [1, с. 57-58].

Милева Марич (Mileva Maric, 1875 – 1948)

Весной 1899 года, их отношения перерастают в настоящую любовь. В письмах он называет ее Долли (Doxerl — маленькая куколка), она его — Джонни. «В августе следующего года, — пишут Картер и Хайфилд, — она стала его "милой малышкой" или "милой возлюбленной малюткой". Но воображение Эйнштейна этим не ограничилось. В разные периоды он называл Милеву своей маленькой колдуньей, своим лягушонком, своим котенком, своим уличным мальчишкой, своим ангелом, своей правой рукой, своим бессменным ребенком, своей маленькой чернушкой и придумал множество вариаций упомянутых имен. Она же была более постоянной, именуя его "Джонни". Это прозвище впервые появляется в том же письме, где в первый раз фигурирует обращение на "ты". Вот оно самое короткое и нежное из всех ее писем.

"Мой милый Джонни, 
Потому что ты мне так дорог и ты так далек от меня, что я не могу тебя поцеловать, я пишу тебе, чтобы спросить, нравлюсь ли я тебе так же, как ты нравишься мне? Ответь мне немедленно. 
Целую тебя тысячу раз. Твоя Долли".

Ответ на это письмо, если он и существовал, не сохранился» [1, с. 62].

«Книжный червь» — злое прозвище, которое
дала мать Эйнштейна первой жене ее сына.

Судя по словам «целую тебя туда, куда ты мне позволишь», любовные отношения между ними были далеки от пуританских и вполне отвечали наступившему фрейдистскому веку. Альберт много написал прочувствованных слов вроде: «приятные воспоминания о том, как счастлива ты была в наш последний день, проведенный вместе, не покидают меня, так что позволь мне поцеловать твой маленький ротик, чтобы не дать уйти этому счастью». Можно подумать, что, находясь вдали от Милевы, Альберт только и думал о ней. Но в это верится с трудом, поскольку он постоянно забывал поздравить ее с днем рождения. Это очень эйнштейновская черта характера: написать любвеобильное письмо и тут же выбросить из головы образ своей возлюбленной.

Новорожденный Ганс-Альберт с родителями, 1904.

Родители Милевы смотрят на их любовь вполне благосклонно, так как понимают, что их дочке пришла пора, выходить замуж. Родители Альберта, напротив, взирают на открывающуюся перспективу с ужасом. Невеста безобразна, хромоножка, на четыре года старше сына; она — сущий «книжный червь» (так называла ее будущая свекровь), да еще сербка. Ни о какой женитьбе, считают они, не может быть и речи. Очень несладко приходилось Милеве, немало слез пролила она в подушку, к счастью, вместе с предателем-другом у нее появилась преданная ей подружка.

Ганс-Альберт с родителями, 1905

В 1899 году Милева познакомилась с Элен Кауфлер (Helene Kauffler [Kaufler?]), студенткой из Вены, учившейся на историческом факультете Цюрихского университета, в котором три года назад училась и Милева. Элен получила диплом историка в 1900 году, т.е. когда Милева закончила Политехникум, но без диплома. Вскоре после окончания университета Элен вышла замуж за инженера Миливоя Савича (Milivoje Savic). Он, как и Милева, родом из Сербии, она же, как и Эйнштейн, еврейка. Элен стала самой близкой подругой Милевы, так что их переписка является одним из важнейших источников информации о жизни первой жены Эйнштейна.

Семейная фотография с Элен Савич (Кауфлер). Подруга Милевы Марич сидит в центре композиции. Рядом с ней стоит ее дочь, которая является матерью ныне живущего Милана Поповича, выступающего в качестве эксперта в фильме «Жена Эйнштейна».

Милева Марич с сыном Гансом-Альбертом,
1906 год – самая счастливая для нее пора.

Подруги доверяли друг другу самое дорогое, что было у них: личные и семейные тайны, воспитание и содержание детей, а также денежные средства, в которых обе нередко нуждались. Не только внутренне, но и внешне они были похожи: обе прихрамывали, обе не отличались большой красотой, обе имели невысокий рост (153 см) и обе родились в 1875 году. Елена умерла в Белграде из-за пневмонии, в разгар войны (в 1943 г.) после смерти своего мужа, который скончался у себя на родине на три года раньше ее. В Белграде у них осталась дочь.

Эйнштейн и Марич с сыном в Новом Саду (1907год)

Уже в начале нового века отношения между Милевой и Альбертом перезрели, но чем крепче становилась между ними любовь, тем большее сопротивление они испытывали со стороны семейки Эйнштейнов. В мае 1901 года она пишет Альберту: «Мой Бог, как прекрасен будет мир, когда ты увидишь меня своей маленькой женой». Она мечтает о создании семьи, рождении детей; образование и наука, естественно, отодвинулись на второй план. Все ее мысли заняты решением проблемы преодоления заслона, возведенного родителями Альберта. «Может быть, появление ребенка заставит предрассудочную мамашу сдаться и согласиться на женитьбу сына, — думала она. — Ждать волевых действий от слабохарактерного Альберта не приходится: поперек желания матери он никогда не пойдет». И решительная сербка, в конце концов, рискнула.

М. Марич и А. Эйнштейн, 1910 год

Зачатие Лизерль (Lieserl) произошло в начале мая 1901 года на озере Комо, что на севере Италии, где они провели три-четыре чудесных дня на отдыхе после долгой разлуки. Назад в Швейцарию они двигались сначала на лодке по озеру, потом на допотопной лошадиной повозке, откуда им открывался живописный горный ландшафт. Весна, на душе праздник, кажется, всё будет хорошо, они вместе будут жить весело и счастливо до скончания века. Милева писала Элен: «Какое счастье иметь снова своего возлюбленного пусть на короткое время; я видела, что он был тоже счастлив!»

Теперь вся надежда на Альберта, он должен собрать волю в кулак и уговорить мать жениться на ней. В конце мая Эйнштейн написал Милеве: «Как же восхитительно всё было в последний раз, когда мне позволили прижаться к твоему дорогому маленькому человечку, который движется по пути, сотворенному природой». В следующем письме звучат вопросы: «Как там мальчик? Как поживают наш маленький сынишка и твоя докторская диссертация?» [11, с. 67].

Милева Марич с сыновьями: Эдуард (слева), Ганс-Альберт (справа).

Фото 1914 года, когда Эйнштейн бросил свою первую жену и начал 
приударять за своей кузиной, Эльзой Лёвенталь, его второй женой.

Альберт ждал мальчика, а она надеялась на защиту докторской диссертации. Увы, ожидания не оправдались: «возлюбленный», по сути дела, предал Милеву. Как только забрезжила перспектива стать отцом, он начал избегать ее, выдумывая всяческие отговорки. Его сладкоречивые письма — это сплошной обман. Очень точно подметили Картер и Хайфилд, когда написали: «Читая любовные письма Эйнштейна, начинаешь сомневаться, можно ли их действительно так называть. Скорее это письма человека, который изо всех сил старался быть влюбленным, но давалось ему это с большим трудом» [1, с. 97]. То же самое можно сказать в отношении эпистолярного наследия Фрейда. В любовных письмах к Марте не было ничего настоящего. Он их верстал по письмам-прототипам, написанным когда-то Берте, своей предыдущей возлюбленной.

Дети Эйнштейна и Марич — Эдуард и Ганс-Альберт.

Из-за полугодичного отсутствия в Цюрихе, когда Милева по собственной инициативе ездила набираться передовых научных знаний в Гейдельбергский университет, у нее в Политехникуме образовалась огромная экзаменационная задолженность. Учебные программы не совпадали, поэтому Милеве пришлось самостоятельно изучать большинство предметов и сдавать их с другой группой. Летом 1900 года она уехала на ферму к отцу в Каче и целыми днями штудировала учебники. Когда лакейские биографы сравнивают экзаменационные оценки Милевы и Альберта, они забывают упомянуть, что все предметы она изучала самостоятельно по учебникам.

Эйнштейн с сыновьями: Эдуард (справа), Ганс-Альберт (слева).

Например, геометрию «она прорабатывала по учебнику Фидлера, которому Эйнштейн дал уничижительное прозвище "скрипач" (игра слов, основанная на значении фамилии профессора), и этот предмет особенно повергал ее в отчаянье. Она жаждала узнать, какие вопросы чаще всего задают на экзамене, и очень просит прислать ей конспект лекций. Она определенно боится экзамена. Пишет, что мысль о возвращении в Цюрих вызывает у нее смятение чувств, и спрашивает Альберта: "Неужели тебе меня не жаль?"» [1, с. 68].

Мать Альберта Паулина Эйнштейн

Эйнштейн не имел собственных конспектов и ничем помочь не мог. Вся его поддержка сводилась к шутливым фразам, мол, «хватит глотать книжную пыль», «забивать себе голову этой нудной теорией», не переживай, студенты, с которыми ты будешь сдавать экзамены, намного слабея тебя, а Долли «знает, чего она хочет, и уже много раз доказывала это», демонстрируя «сверхъестественное самообладание» и «здравомыслие».

Он понимал, что ей придется намного тяжелее, чем ему и другим парням, так как преподаватели не простят девушке-студентке, возомнившей о себе бог знает что, долгое отсутствие. Так оно и случилась: только по физике Милева получила ту же оценку, что и Альберт — 5,5 (высшая — 6). По геометрии, которую она изучала по плохому учебнику Фидлера, она получила 4,75. В общем, ее отметки оказались ниже, чем у других студентов группы, однако, повторяем, они не отражали реальные интеллектуальные способности Милевы.

Милева Марич на балконе своего дома.
Позади нее кактусы, которые она любила.

Милева и ее больной сын Эдуард,
которого она и близкие звали Тет.

Милева Марич (сидит), Эдуард (справа), Ганс-Альберт
(слева) и его супруга Фрида Кнехт (стоит).

На переднем плане Ганс-Альберт, в люльке
мотоцикла сидит его жена Фрида Кнехт,
на втором плане Милева с Тетом.

Из-за низких оценок диплом ей не выдали, поэтому она решила сдавать экзамены на следующий год. Однако в 1901 году ситуация на период сдачи выпускных экзаменов оказалась еще сложнее. Мало того, что Милева выпала из общего учебного процесса и по итогам 1900 года в глазах преподавателей зарекомендовала себя неблагополучной студенткой, теперь она была еще и беременна. Альберт, между тем, ни в чем ей не помог. Картер и Хайфилд об этом тяжелом для нее периоде пишут так:

«Милева попыталась пересдать выпускные университетские экзамены в конце июля 1901 года. По-видимому, в ее ситуации на успех рассчитывать не приходилось. Беременность стала для нее серьезным психологическим испытанием и, кроме того, судя по ее письму к Эйнштейну, написанному в самый разгар подготовки, Милеву все время отвлекали мысли о нем, она скучала и не могла сосредоточиться. Она писала ему, что много работает, что ей нужно изучать труды и лекции Вебера, но тут же прибавляла, что "ни одной минуты не проходит" без того, чтобы она не думала о встрече с ним, о том, что "увидит его не в мечтах, а воочию, и осыплет поцелуями, которых так жаждет ее сердце"» [1, с. 106].

Несомненно, Альберт хотел жениться на ней, но его мать сделала всё, чтобы свадьба не состоялась. По этой причине Милева сильно переживала и нервничала. В итоге она получила такие же низкие экзаменационные оценки, как и в предыдущем, 1900 году. Набранные баллы не позволяли ей получить сертификат преподавателя. Основной конфликт у нее был с деканом факультета, профессором Фридрихом Вебером, который, кстати, еще в 1895 году направлял Альберта учиться в кантональную школу Аарау. Он прекрасно знал об их горячей взаимной любви, но считал, что влюбленной парочке хватит одного диплома учителя. С его помощью мужчина вполне в состоянии прокормить себя и свою подругу.

Паулина Эйнштейн (Кох)
Pauline Einstein (Koch)
1858 – 1920.

Не станем сейчас рассказывать о конфликте между Милевой и матерью Альберта — это длинная история (см. раздел Смерть и вечная жизнь Милевы Марич). Нет смысла в данный момент касаться также и другого большого вопроса. Дело в том, что еще во время сдачи Милевой экзаменов Альберт писал ей об электродинамике движущихся тел — тема знаменитой статьи 1905 года (см. раздел Как создавалась специальная теория относительности и начало раздела Почему Марич оказалась в тени Эйнштейна). Ясно, что его подруге тогда было не до обсуждения посторонних проблем. Между тем, в споре о соавторстве или авторстве теории относительности молчание Милевы по этому вопросу фигурирует главным аргументом в пользу единоличного авторства Эйнштейна. Пока наметим пунктиром путь, на который позже еще вернемся.

*
*   *

Итак, Милева в отчаянье; беременность всё более и более заметна; она собирает вещи и уезжает рожать в Новый Сад. 27 Января 1902 года у нее рождается девочка. Отец Милевы, написал Альберту письмо, в котором сообщил, что роды прошли тяжело. 4 Февраля тот отправил ответное письмо Милеве как всегда игривого содержания: «Кричит ли она уже надлежащим образом? На кого она больше похожа?» и т.д. Мать Альберта по-прежнему против брака и не желает видеть свою внучку.

Вскоре малютка заболела скарлатиной. Болезнь протекала тяжело и дала осложнения на внутренние органы: сердце, печень и почки. Мичелл Закхейм (Michelle Zackheim) вместе с Марией Докманович (Marija Dokmanovic) провела трехлетние исследования по линии Лизерль и ее матери. Результаты своего поиска она изложила в книге «Дочь Эйнштейна» (издана в 1998 году). Автор считает, что Лизерль прожила 21 месяц и скончалась где-то в середине сентября 1903 года. Это — наиболее вероятная дата, установленная главным образом по письму Альберта, в котором была загадочная фраза: «Я очень сожалею, что случилось с Лизерль. Скарлатина часто оставляет после себя длинный след». Закхейм установила также, что существует немалая вероятность того, что дочь Милевы имела синдром Дауна.

Герман Эйнштейн
Hermann Einstein
1847 – 1902.

Таким образом, все радужные мечты о счастливом браке с любимым человеком, о многодетной семье и, главное, о карьере ученого-преподавателя, кажется, окончательно рухнули. Но вот 10 октября 1902 года в Милане на 55-том году жизни умирает отец Альберта, который на смертном одре, видимо, дал благословение сыну на брак с Милевой. Кроме того, перед Альбертом открылась перспектива получения постоянного места работы в Бернском патентном бюро, которое выхлопотал ему отец Марселя Гроссмана, влиятельный и богатый промышленник, директор завода по выпуску сельхозмашин. Бракосочетание Милевы и Альберта проходило в Бернском муниципалитете 6 января 1903 года, т.е. накануне Нового года по грегорианскому календарю, по которому отмечает этот праздник все православные, в том числе, и Милева. 29 Октября 1903 года молодая чета въезжает в квартиру, находящуюся на Kramgasse-49, где сейчас располагается Музей Эйнштейна (Einstein-Haus).

Свадебная, 1903 год.

«Теперь я добропорядочный женатый человек, — пишет Эйнштейн своему другу Мишелю Бессо вскоре после свадьбы, — веду с женой очень приятную и уютную жизнь. Она умеет позаботиться обо всем, прекрасно готовит и все время в хорошем настроении» [1, с. 132]. Милева тоже довольна, любит всем сердцем своего супруга и делится с подругой Элен Савич-Кауфлер своими радостными переживаниями: «Сейчас я к нему, к моему сокровищу привязана еще больше (если это вообще возможно), чем когда мы жили в Цюрихе. Он мой единственный друг и товарищ, мне не нужно другого общества, и часы, когда он со мной рядом, это счастливейшее время в моей жизни» [1, с. 133].

План Берна с указанием местоположения Дома Эйнштейна на Kramgasse-49. 

Дом Эйнштейна

После окончания Политехникума он просит оставить его ассистентом, но ему отказали — единственному из выпускников, все так или иначе благополучно устроились. За него просила сама Милева. По этому поводу она даже повздорила со своим руководителем дипломной работы (Diplomarbeit) и докторской диссертации (Doktorarbeit) профессором Вебером, к которому хотел пойти ассистентом Альберт. Об этом весной 1901 года Милева написала своей подруге Элен [2, doc. 109]. Просился он ассистентом и к профессору Гурвицу. В эти же весенние месяцы Альберт пытается получить работу у Оствальда в Лейпциге и у Камерлинг-Оннеса в Лейдене; тоже безрезультатно.

Дом на улице Kramgasse-49, куда 29 октября 1903 года поселилась молодая чета Эйнштейнов.

Лишь с 19 мая по 15 июля 1901 года он отыскал временную работу в технической школе Винтертура в качестве преподавателя математики. Другая временная работа ему перепала Шахфаузене, где он учительствовал с сентября 1901 года по январь 1902 год. В декабре 1901 года он отсылает заявление с просьбой принять его в штат Бернского патентного бюро. 21 Февраля 1902 года он приезжает в Берн, но приступает к работе в Патентном бюро только 23 июля. Альберта взяли с испытательным сроком на самую низкооплачиваемую должность эксперта третьего класса. Его испытательный срок длился дольше, чем у других — до 16 сентября 1904 года. После этого унижения он, наконец, заключил с руководством патентной конторы долгожданный контракт.

Внутренние помещения Дома Эйнштейна

Автор сайта [12] особо подчеркивает тот удивительный факт, что, несмотря на безуспешное окончание Политехникума, Милева всё-таки стала кандидатом в доктора философии, а Альберт — нет. В докторантуру при Цюрихском университете ее устроил профессор Фридрих Вебер — тот самый, который на выпускном экзамене поставил ей невысокую оценку по своему предмету. Тем не менее, он взял Милеву для дальнейшей научной работы, а Альберта отверг как бесперспективного в научном плане молодого человека. В знак протеста против такого решения своего научного руководителя Милева отказалась работать с ним. Потом у нее родилась дочь и началась черная полоса в отношениях с Альбертом.

О трудностях в их любовных взаимоотношениях мы еще поговорим, а пока для понимания их творческих взаимоотношений приведем важные слова, взятые из [12]: «Как ни странно, в то время как Милева была принята в Цюрихский университет в качестве кандидата Ph. D [в доктора философии], Альберт не был принят. В Цюрихе, в течение семестра 1901 года она помогала в лабораторной работе профессору Фридриху Веберу. Альберт тоже хотел стать помощником [точнее, ассистентом] Вебера, но Милева не смогла убедить его [Вебера] принять молодого Эйнштейна. Говорилось, будто этому препятствует то, что жена и муж не смогут серьезно работать вместе в одной физической лаборатории. Милева обиделась и решила прекратить сотрудничать [с Вебером] на самом начальном этапе».

Фридрих Вебер (F. Veber, 1943 – 1912)

Далее события развивались более благоприятно для Милевы. 14 Мая 1904 года у нее родился сын, Ганс-Альберт. С конца июля по начало августа счастливый отец взял отпуск, чтобы все время проводить с сыном и любимой женой-матерью. В сентябре закончился испытательный срок и его, наконец, зачислили в штат Бернского патентного бюро с окладом 3900 швейцарских франков, что на 400 франков больше первоначального оклада, определенного при поступлении его на работу 16 июня 1902 года. Где-то осенью 1904 года Берн посетил отец Милевы, Милош Марич старший, чтобы посмотреть на внука и передать зятю приданое невесты в размере 100 тысяч австро-венгерских крон, что соответствовало примерно 25 тыс. тогдашних долларов.

Крстич со слов Софьи Голубович, в девичестве Галич, сообщает, что Альберт никак не ожидал получить столь огромную сумму от своего тестя и сказал ему, что взял Милеву в жены не ради денег, что он ее страстно любит и она — его ангел-хранитель и вдохновитель [14, с. 112]. В общем, тесть и зять остались друг другом довольны, в семейном кругу тесть часто называл Альберта «наш зять». Прежние обиды, связанные с кознями Полины и Германа Эйнштейн, по-видимому, забылись.

После посещения отца, зимой 1904/5 года в Берн приехал брат Милевы, тогда еще студент, Милош Марич младший. Альберт пропадал на службе в Патентном бюро, а Милева с сыном и братом, когда у того не было лекций, выходила на улицу, чтобы подышать свежим воздухом в местном парке. На прогулку Милева брала с собой фотоаппарат (подарок отца) и снимала им своего сына и брата (один из таких снимков помещен ниже). Милош сдружился с Альбертом еще и потому, что неплохо играл на фортепиано и немного на скрипке; вместе с Альбертом и Милевой они втроем устраивали веселые концерты.

Брат Милевы, Милош Марич, нянчится с Гансом-Альбертом.
Снимок сделала Милева зимой 1904/5 г., он взят из книги 
Джорджа Крстича «Милева и Альберт Эйнштейн».

Живя в семье Марич-Эйнштейна в Берне, Милош имел возможность видеть, насколько близки супруги и как дружно они работали. Он говорил, что Милева и Альберт имели привычку работать почти каждый вечер вместе за одним столом, совместно вычисляя, читая и обсуждая научные проблемы. Восприятия, переданные Милошем, совпадают с заявлениями сына Милевы и Альберта, Ганса Альберта, которые были сделаны в интервью Питеру Мичелмору [Michеlmore, 1962], и лично Крстичу, когда тот посетил институт «Йозефа Стефана» в Любляне в июле 1971 года. Эти свидетельства, по мнению биографа, имеет неоценимое значение для истории науки.

Джордж Крстич (слева) и Ганс-Альберт Эйнштейн (справа)
Институт «Йозефа Стефана» в Любляне, июль 1971 год.

Крстич, как и многие другие историки, не изучал статьи за подписью Эйнштейна периода 1901 – 1910 года и не мог судить о решающем вкладе Милевы в их написание. Самая первая статья 1901 года была сочинена одним Эйнштейном; она-то и доказывает его полную некомпетентность и неспособность к серьезным физико-математическим исследованиям. Людям, которые лепили из Эйнштейна божественный культ, прятали в архивы или уничтожали письма указанного периода, нужно было не публиковать эту его «ученическую работу». Теперь же у честных исследователей имеется на руках неопровержимое доказательство того, кто именно писал первые статьи, включая ту, за которую он получил Нобелевскую премию. Это была его любящая жена, Милева Марич.

Эван Харрис Уолкер

Уолкер доказывал (он умер в 2006 году), что «специальная теория относительности берет начало в качестве тезиса [докторской диссертации] Милевы, написанного и представленного на рассмотрение профессору Веберу, ее руководителю в швейцарском Политехникуме. Вебер отверг статью!» [13]. С этим трудно согласиться. Милева, как продолжательница статистической теории Максвелла – Больцмана, была матерью квантовой механики, носившей в ее статье 1905 года характер вполне классической науки, но не матерью теории относительности, как формально-спекулятивной догмы (см. начало раздела Почему Марич оказалась в тени Эйнштейна и раздел Милева Марич — мать квантовой механики).

Вебер умер в 1912 году и, видимо, не смог слышать тот шумный успех, который выпал на статьи, написанные Марич и Эйнштейном еще при его жезни. Как бы там ни было, сейчас мы можем уверенно сказать, что работы 1905 года были своеобразным ударом возмездия по его консервативной позиции. Таким образом, молодые авторы революционных работ и любящие друг друга супруги отомстили своему мучителю за все свои унижения.

Лживые историки прошлого века почти никогда не говорили о посещении Эйнштейном Сербии. Между тем, летний отпуск самого успешного, 1905 года Альберт вместе с сыном Гансом-Альбертом и женой провели в Новом Саду. Они остановились в старом доме отца на улице Кисачка 20. Новый дом был построен в 1907 году и по площади намного превосходил старый. Но первый отпуск в Новом Саду из-за тесноты городского дома молодая чета провела в основном на вилле Кула, которая находилась недалеко от села Кач. Здесь же они провели большую часть отпуска 1907 и 1913 года, когда во второй и третий раз навещали родных и близких Милевы, несмотря на то, что перестроенный дом Кисачка 20 был огромен.

Дом на улице Кисачка 20, в котором три раза останавливались
Милева, Альберт и дети, когда приезжали в Сербию.

Отец, Милош старший, приезжал на виллу посмотреть на молодоженов в богатой карете, запряженной парой дорогих лошадей. Он подъезжал к главным воротам, расположенным примерно в пятидесяти метрах от пыльной дороги. Основная цель его визита был внук, Ганс-Альберт, которого он обожал и подолгу играл с ним в шумные игры. Другой заботой отца было его большое хозяйство.

Вилла в Куле, расположенная вблизи села Кач.

Помимо жилого дома в Куле находились три больших амбара для кукурузы, кузница, две конюшни, овчарня, сараи для коров, овец и свиней. На ферме разводили также коз и домашнюю птицу. Здесь же находились помещения для семьи управляющего и наемных рабочих, а также многочисленные постройки для инструментов, плугов и прочих сельхозорудий.

Маричи владели обширными землями, были состоятельными и уважаемыми людьми в городе. Крстич довольно подробно перечисляет родственников и многочисленных персоналий так или иначе причастных к Маричам. Например, приятельницей Милевы была Десана (Дезанора) Бала, в девичестве Тапавица, супруга новосадского градоначелника доктора Бале. Она также хорошо знала Сергея Тапавича, казначея города Новый Сад и т.д. [14, с. 124, 127 – 128]. Многие из них свидетельствовали, что «Альберт был в восторге от сельской жизни на ферме; всё для него было интересным; он полностью расслаблялся и отдыхал» [14, с. 127].

Особенно забавно Крстич рассказывает об отношении Эйнштейна к домашним животным, в частности, к овцам и ослу, на котором он любил ездить. Вместе с веселой и жизнерадостной супругой, бодрым и здоровым сыном Альберт часто сидел под большим тутовым деревом и разглагольствовал о науке. Когда все постройки Кулы были разграблены, разрушены и сожжены, это дерево долгое время возвышалось над полями, напоминая о месте, где располагалось имение Маричей. Только совсем недавно, где-то в середине 2000-х годов, его кто-то спилил.

Бюст Милевы Марич-Эйнштейн в Новом Саду (На территории университета). У нее на глаза и уши надета повязка в знак протеста против несправедливого отношения к ней: «Лучше тебе не видеть и не слышать, дорогая Милева, сколько ушатов грязи вылили на тебя эти историки науки».

Можно спорить до бесконечности о степени влияния жены на мужа. Несомненно одно: физические идеи Милевы выглядели более зрелыми и математически завершенными, чем у Альберта. Это прекрасно чувствуется по первым работам, отсылаемым в Annalen der Physik. К сожалению, заслуги скромной спутницы Эйнштейна до недавнего времени не были оценены по достоинству. Задача нынешнего поколения историков науки устранить несправедливость и наверстать упущенное.

1. Картер П. и Хайфилд Р. Эйнштейн. Частная жизнь. — М.: «Захаров», 1998 (Paul Carter and Roger Highfield «The Private Lives of Albert Einstein», 1993).
2. The Collected Papers of Albert Einstein (CPAE). Volume 1. The Early Years, 1879-1902, Princeton University Press 1987.
3. Хофман Б., Дюкас Э. Альберт Эйнштейн. Творец и бунтарь. — М.: Прогресс, 1983. (Banesh Hoffmann/Helen Dukas: Einstein. Schopfer und Rebell . Die Biographie, Frankfurt/M. 1978, amerikanisches Original New York, Viking Press, 1972).
4. Кузнецов Б.Г. Эйнштейн. Жизнь. Смерть. Бессмертие. Издание пятой, переработанное и дополненное. / Под редакцией М.Г. Идлиса. — М.: Наука, 1980.
5. Frank, Phillipp: Einstein. Sein Leben und seine Zeit. Mit einem Vorwort von Albert Einstein, Wiesbaden (Friedr. Vieweg & Sohn) 1979 (Copyright der amerikanischen Ausgabe 1979; eine fruhere englische Ausgabe: Einstein, His Life and Times, New York 1947, sowie London 1948).
6. Зелиг К. Альберт Эйнштейн. — М., 1966. (Carl Seelig: Albert Einstein. Eine dokumentarische Biographie, Zurich-Stuttgart-Wien (Europa Verlag) 1954).
7. Maurer, Margarete. Weil nicht sein kann, was nicht sein darf... "Die Eltern" Oder "Der Vater" Der Relativitatstheorie? (Aus: PCnews, Nr. 48, Jg. 11, Heft 3, Wien, Juni 1996, S. 20-27).
8. Shankland, R.S.: Conversations with Albert Einstein, in: American Journal of Physics, Vol. 31, 1963, S. 47-57. 
9. Bernstein, Jeremy: Einstein When Young, in: New Yorker, 6 July 1987, S. 77-80, zitiert nach Pyenson 1989, S. 133.
10. Michelmore, Peter: Albert Einstein. Genie des Jahrhunderts, Hannover (Fackeltrager-Verlag) 1968 (amerikanisches Original: Einstein - Profile of the Man 1962).
11. Брайен Д. Альберт Эйнштейн / Пер. с англ. Е.Г. Гендель. — Мн.: «Попурри», 2000 (EINSTEIN: A LIFE by Denis Brian. — N. Y.: John Wiley & Sons, Inc., 1996).
12. Mileva Einstein-Maric (WebSite assembled by Neil S. Eshleman). 
13. Walker, E. H. Letter, Physics Today, February 1991, pp. 122-123. 
14. Крстич Дж. Милева и Альберт Эйнштейн: любовь и общая научная работа. — Нови Сад: Матица српска, 2005.