Воздухоплаватель

Младший специалист отдела реализации пенно-моющих средств местного масло-жирового комбината Павел Валентинович Малолетов был мужчиной средних лет, среднего роста и средней упитанности. Средние способности и среднее образование полностью соответствовали средним успехам в карьере и очень средненьким доходам. Вместе с женой Аглаей Федоровной, сыном-школьником Виталием и метящим все углы котом он жил на третьем этаже самой заурядной хрущевки в тесной малогабаритной полуторке, доставшейся от родителей жены. Их городок был так же сер и невзрачен, как и любой подобный среднестатистический населенный пункт средней полосы России. Словом, его жизнь была такой же скучной и беспросветно серой, как остатки волос на рано начавшей лысеть голове и поношенный костюм, в котором он обычно ходил на работу.

Но у него была одна мечта. Часто, отвлекшись от надоевшего служебного телефона и компьютера, он обращал взор в дальние выси, нависавшие темными и тяжелыми тучами за окном его кабинета. Павел Валентинович еще хорошо помнил, как легко и свободно он летал когда-то в похожих на разноцветную карусель детских снах. Оставшееся с тех пор чувство утерянного счастья по-прежнему бередило его душу. К сожалению, в юности записаться учиться на летчика ему не удалось по причине весьма среднего зрения и физического развития. Потому он подолгу ночами ворочался в супружеской кровати, вызывая своими вздохами и кряхтением неудовольствие у привольно раскинувшейся благоверной. Летуном его называл теперь лишь тесть за то, что зять сменил несколько контор, пока не пристроился в нынешней. И только с Виталиком он находил взаимопонимание, мастеря и запуская бумажные самолетики, долго планирующие с балкона на мусорные ящики у покосившегося забора.

Но вся его жизнь перевернулась буквально в один миг, когда однажды осенним вечером возвращаясь с работы, он вдруг поскользнулся на обледеневшем асфальте и, выпустив из рук пузатый портфель, который носил больше для солидности, грохнулся со всей мочи наземь. Свет на мгновение померк в его глазах, а когда глаза начали снова различать тускло горящие фонари, Павел заметил, как, легко покачиваясь и кружась,  медленно поднимается куда вверх. Это было так приятно и удивительно, что он не испугался, а почему-то даже с облегчением подумал,  что вот оно и все, наконец закончилась вся эта безнадега и суета. Впрочем, подъем остановили ветки дерева, и страдалец огляделся. Вокруг была все та же пустынная аллея городского парка, но он висел над ней на высоте пары метров, а под ним не лежало его бездыханное тело! Ноги в стоптанных башмаках свободно болтались внизу, и было совершенно непонятно, что  заставило их оторваться от земной тверди.

Из ступора его вывел ребяческий голос, внезапно раздавшийся снизу и сзади, - «Дяденька, дяденька,  а что это вы там делаете?». Под ним стоял подросток, держа в руках оброненный портфель. Не зная, что ответить, Павел Валентинович было смутился, сделав вид, будто рассматривает нечто в голых ветках клена, но быстро нашелся и строго приказал нахалу подать свой инструмент. Тот не стал спорить и, кинув портфель странному взрослому прямо в руки, поспешил прочь по своим мальчишеским делам. Воспарившее было тело обрело дополнительный вес и плавно спустилось на грешную землю. Озадаченный произошедшим, мужчина отер пот со лба и присел на лавочку для получения дополнительной информации к размышлению. Путем несложных экспериментов и умозаключений он пришел к поразительным выводам.

Оказалось, что его единственное и любимое несмотря ни на что тело каким-то непостижимым образом внезапно лишилось всего своего веса и к родной планете его привязывает только по счастью оказавшийся набитым съестными припасами портфель. Одежда и обувь, увы, не обеспечивают даже нулевого баланса, и все его существо теперь неудержимо тянет ввысь, что выглядело в принципе довольно соблазнительно, но никак не входило в ближайшие планы и вносило существенные неудобства в дальнейшее существование. Даже сидя на лавочке, Павел вынужден был держаться за нее, чтобы его не унесло внезапным порывом ветра, как воздушный шарик, а стоило только отпустить, как его спасал уже только верный портфель. Легко и стремительно перемещаться в пространстве силой мысли, подобно героям комиксов у него пока что-то не получалось.

Постоянно оглядываясь и стараясь не привлекать к себе внимание, Павел отошел плывущее-летящим шагом в самый дальний и темный угол парка и приступил к тренировкам, для страховки привязавшись к скамейке ремнем от брюк. Простора для свободных полетов было маловато, но и его вполне хватило, что бы осознать всю сложность своего положения. Подняться то в воздух ему было нетрудно, особенно, если для скорости махать руками, как крыльями, а вот перемещаться в горизонтальной плоскости получалось уже хуже. Приходилось делать уже совершенно нелепые гребки, будто плывешь по-собачьи. Но тяжелее всего оказалось спускаться. Для этого требовалось перевернуться вниз головой и фактически нырнуть. При этом из карманов летела всякая всячина, подол пиджака сваливался на голову, а штанины оголяли волосатые ноги в дырявых носках, что было уже совершенно несолидно.

Уяснив всю тяжесть своего легковесного положения, Павел Валентинович отправился домой, обдумывая как бы сходу не испугать супругу и остальных домочадцев. Осторожно войдя в прихожую, он по привычке передал портфель с продуктами вышедшей его встречать Аглае Федоровне и тут же шмякнулся затылком о низкий потолок. Внизу грохнулась с обморок жена, а выскочивший на шум сын захлопал в ладоши. И только кот не остался на представление, с коротким мявом сиганув из коридора прочь. В комнате что-то разбилось, но Павел не стал обращать внимание на мелочи, а схватив в вешалки осеннее пальто, вернул твердь под ногами. Далее он был уже осторожен и ходил везде пригрузив карманы  металлическим инструментом. Приведя в чувство свою лучшую половину, он рассказал ей о том, что с ним приключилось. Недоверчиво принюхавшись к нему, она в итоге выпила сама и немного успокоилась, отложив все разговоры на утро.

Оно оказалось мудрее вечера, и по разумному совету благоверной Павел не пошел на работу, а вызвал на дом врача. Тот с подобными случаями еще не сталкивался и выписал кучу рецептов и направлений на анализы, с беспокойством посматривая на витающего на уровне люстры пациента.

Температуры и покраснений не обнаружилось, но на всякий случай участковый все же выписал освобождение на три дня. Консилиум специалистов и даже магнито-резонансная томография черепной коробки диагноз не прояснили. Ничего не дало исследование по родовой линии, в связи с вызывающей теперь новые ассоциации фамилией. Ни у кого из предков подобного анамнеза зарегистрировано не было. Срочно вызванные на семейный совет тесть с тещей лишь поохали и посоветовали ни с кем не трепаться о феномене. Но было уже поздно.

Разумеется, первым обо всем проведали подъездные кумушки, и теперь к Малолетовым под любыми предлогами ломились не только соседи, но и все их знакомые, желающие лично приобщиться к неизведанным таинствам природы. Свою лепту внес и сынуля, затеявший учить уроки дома исключительно в компании 5-6 своих одноклассников. Апогея ажиотаж достиг в момент, когда выпущенный на прогулку котяра полез зачем-то на дерево, где и застрял на порядочной высоте, оглашая нечеловеческим ревом близлежащие окрестности. Понятно, что долго терпеть это безобразие было невозможно, а вызывать пожарных, имея в распоряжении почти супергероя, глупо. Пришлось Павлу, обвязавшись веревкой на глазах у собравшихся дворовых старушек спасать неразумное животное, вознесясь к небу аки ангел Господень. Престарелые богомолки перекрестились и дружно выложили на Ю-тюб записанные на смартфон видео, при встрече низко ему кланяясь и почитая за святого.

Приглашенные колдуны-экстрасенсы долго и невнятно вещали про Божий промысел, влияние планет и внеземной разум, но дружно сходились на том, что полученное легкое сотрясение головного мозга открыло в нем неразгаданный источник внутренний силы и канал связи с параллельной вселенной. Но поскольку больше ничего паранормального не происходило, постепенно потеряли интерес к этой теме. А вот Аглаю больше волновали совсем иные вопросы. Поскольку исполнять супружеский долг привычным за много лет миссионерским образом стало не вполне удобно, ей пришлось занять более активную верхнюю позицию, что внесло некое оживление и в их интимную сферу.  Не терялись и соседи, быстро смекнув, как можно использовать суперспособности местной знаменитости. Они пошли с предложениями повесить спутниковую тарелку, антенну или кондиционер, но быстро обломались, поняв, что Павел может лишь спускать, но не поднимать тяжести.

Тут же появились корреспонденты сначала местных, а потом и центральных изданий. Они долго снимали и брали интервью у всех очевидцев исторического эскцесса,  но публикаций потом почему-то так и не появилось. Зато вскоре квартиру Малолетовых посетил скучный субъект в штатском и заставил ознакомиться под роспись с правилами организации воздушного движения. Теперь ему запрещалось совершать полеты около административных, военных и охраняемых объектов на высоте свыше 50 метров, а также предписывалось оснастить себя постоянно горящими светодиодами спереди и сзади. Потом приехали люди в форме и увезли в неизвестном направлении, откуда Павел вскоре вернулся целым, но хмурым. Он долго отмалчивался, ссылаясь на подписку о неразглашении, но потом ночью все же поведал, что попытки использовать его как биологического дрона провалились вследствие неудовлетворительных тактико-технических характеристик - малой скорости и взлетной массы, не позволяющей оснастить его даже легким вооружением или приборами наблюдения.

На работе с пониманием и интересом встретили оказавшегося незаурядным и ценным кадром сослуживца. Женщины начали строить глазки и отпускать недвусмысленные шуточки, а начальство пригласило в кабинет для серьезного разговора. Оказалось, что в светлых головах местных маркетологов уже созрела небывалая рекламная компания. К сожалению, съемку ролика для показа на центральном ТВ пришлось отложить по финансовым обстоятельствам до лучших времен, но эскиз постера и буклета был уже готов. Увы, даже привлеченный из столицы профессионал-фотограф не смог превратить парящего на уровне второго этажа Павла Валентиновича в супермена под лозунгом «Наш шампунь окрыляет!». Более всего он напоминал выбросившегося с крыши банкира-банкрота, а в красном трико и синих трусах выглядел как игрок российской футбольной сборной после напряженного матча с Андоррой.

Время шло, а новообретенные надежды супруги на монетизацию проклюнувшегося таланта и улучшение жилищно-бытовых условий таяли как деньги при соприкосновении с беспощадно-реальной действительностью, упорно не желавшей дать Малолетовым шанс наконец зажить как людям и даже съездить в Турцию узнать, что такое оллинклюзив. Лучик забрезжил, когда Павел во время семейного кульпохода в заезжий цирк-шапито легко и просто затмил штатного иллюзиониста, в восторге аплодируя маэстро и забыв держаться за жену как надежный и верный якорь по жизни. Он пролетел над головами ошеломленных зрителей и вознесся под самый купол, подобно великому Дэвиду Копперфильду, чем сразу же обеспечил себе годовой контракт с импресарио. И тут бы следовало поставить точку в этой необычайной истории, если бы хранительница домашнего очага не разглядела в следующем номере сразу десяток полуголых артисток кордебалета, которые явно станут сопровождать теперь звезду сцены на гастролях, что на корню разрушило блестящее артистическое будущее нашего героя.

В один из жарких и душных летних дней Павел Валентинович отправился с семейством на речку. Держа ревнивую супругу за полную талию, он вошел в воду, но погрузиться в нее не смог, поскольку был по сути невесом, и она выталкивала человека наружу. Тогда, желая все же охолонуться, он погрузил в нее руки и облился ласковой речной водицей. Этого взмаха хватило, что бы неудачливый купальщик резко взмыл в небо и понесся ввысь поднимаемый теплыми струями воздуха, несущимися с перегретой земли. Впервые он летел так же легко и свободно, как в далеких детских снах, не обращая более внимания на кричащую от страха Аглаю и машущих ему снизу пляжников. Подгоняемый свежим ветерком он стремительно несся над лесами и полями,  с каждой минутой кажущимися все меньше и неразличимее. Но это его не пугало, а наполняло душу тем долгожданным счастьем, радостью и красками, которые не имели более ничего общего с его прошлой унылой и бесцветной жизнью. 

123
2039
49