И кто у нас герой, и кто у нас злодей...

Павленский продолжает самовыражаться. В общем, почти так же, как до эмиграции.

До эмиграции нам это очень нравилось. Герой! Талант! Одни проститутки на суде чего стоили!..

После эмиграции совсем не нравится. Ишь, какая свинья неблагодарная!.. Ему Франция – политическое убежище, а он вместо благодарности банки палить... Очень похоже по тональности на "Его государство вырастило, выкормило, а он протестовать, гаденыш!..". Не слышите сходства? Я так и думал...

С Машей Алехиной тоже не так. Путается с кем попало! Мы ее... А она... Она ж у нас как дочка была. А она... Ох, уж эти нынешние дети... Чуть не доглядишь - гулять... И – с кем!.. Что за комиссия...

Ну, и так далее. То и дело очередной отец оказывается не отцом, а... Или сын – не сыном... А чаще брат – не братом. Ну, или – сестра...

В чем-тут дело? В родственниках? Или в нас самих? Нет, родственники здесь ни при чем...

Сами мы творим себе кумиров. И иначе просто не можем. Сначала назначаем человека героем, потом долго стараемся не замечать его негеройских поступков, а когда не замечать больше нельзя, обрушиваем на бывшего героя всю свою обиду. Что героем он оказался недостаточным. Не таким, как нам хотелось, оказался он героем.

С чем это связано? С тотальным доминированием эмоционального начала над интеллектуальным. Мы человека не видим. Мы его или любим, или не любим. И это относится не только к единочувствовательникам по протесту, но и к политическим деятелям.

Вот, например, Ельцин. Его интеллигенция ни с того ни с сего полюбила. Как жертву кровавой КПСС во главе с Горбачевым. И уж чего только этот Ельцин ни натворил. Подумать страшно. А всё его интеллигенция (то, что раньше так называлось) любит и любит. Верные мы ребята.

И ведь Путина долгое время любили так же. Чего ж удивляться, что менее рефлексивные полстраны его и сегодня любят.

То же ведь и со Сталиным. Любили. Не все, конечно, но многие. И разоблачение культа разлюбить Сталина из этих многих заставило лишь немногих. Остальные так и осталось сталинолюбами. Сколько прошло лет! Помнящих сталинское время и в живых-то почти не осталось. А всё любят. Внуками своими и правнуками любят.

Плохо у нас с интеллектуальным началом. А любовь слепа. И зла. Полюбишь сами знаете кого... Вот этим мы всё время и занимаемся.

Вот та же Маша. Алёхина. В суде и потом в первой тюрьме вела себя героически. Без кавычек. И молебн их сильно изменил мир. Всё это замечательно было. А на свободе замечательным быть перестало. Огромный репутационный капитал транжирится. Там, где голос должен был бы звучать – в деле Стомахина прежде всего, не звучит вовсе. История с третьей подсудимой еще некрасивей: поведение Кати Самуцевич было не менее героическим, а пожалуй, до освобождения – и более: она ведь сама пришла на суд к подругам, где ее и схватили, и сама добровольно прошла через весь процесс, имея возможность сразу прокричать, что меня-то за что – я же не пела.

Не прокричала. Так что прав на репутационный капитал у нее хватает. Но соседки по скамье подсудимых капиталом этим с ней делиться не стали. Так себе история... Это вам не роман с Энтео... Ну, и что? Любим же мы Машу не за это. Не за то, что через медные трубы у нее не получается пройти, а за то, что получилось пройти через огонь. Да и капитал этот репутационный – это же ее капитал: сама заработала – сама тратит.

То же и с Павленским. То же и с любым другим нашим современником. Когда весь цирк в дерьме, трудно не забрызгать свой белоснежный жилет с блёстками на груди. Чего уж тут нос воротить? Сказать, что у тебя, братец (или сестрица), тут на жилете коричневое пятнышко, – это дело необходимое. А заламывать руки: "Я-то думала, он –ангел, а он – нехороший человек получается! Ка-ак я разочарована!!" – занятие для институток.

Мы не найдем белоснежных. И герои наши, настоящие герои, и живые, и ушедшие – совсем не белоснежны. Даже у самых великих из них белоснежные жилеты забрызганы так, что лучше не всматриваться. Но любим мы их не за это. Не за то, что они не сохранили белоснежность своих жилетов.

Но как же нам обожать небелоснежных? А не надо обожать вовсе. Мы же не институтки. Во всяком случае – нам же не хотелось бы быть похожими на институток. Правда? Вот и нужно нам что нашу восторженность, что ее противоположность немного окоротить интеллектом – не придумывать себе людей, а видеть реальных.

А самое главное – нам нужно требовать не белоснежности, не крыльев за спиной, а чистоплотности. Нам нужно требовать от своих публичных фигур постоянного покаяния: там я не то сказал, здесь не сказал то, там не ту руку пожал, здесь руку не протянул кому нужно было и т.д. и т.п.

Без того, чтобы покаяние стало нормой нашей жизни и свидетельствм внутренней силы, а не слабости, как это есть сейчас, нам нашу жизнь не изменить. Любого вождя, который не начинает свои речи с обличения себя самого, надо гнать поганной метлой. И здесь неважно, идет ли речь о вожде страны или о вожде оппозиции. Начинать надо как раз с вождей оппозиции. Чтобы доказать, что они лучше вождей страны, им нужно в отличие от последних, которые с детства приучены ни о чем не жалеть, всё время жалеть о сделанном ими, вождями оппозиции.

Ошибка ведь сама по себе не страшна. Страшно упорствование в ошибке.