История одного изобретения

Вначале небольшое предисловие.

Почему - пока! - капитализм берёт верх? По этому поводу вот что пишут классики. Ленин В.И.: победит тот общественный строй, который даст более высокую производительность труда. Маркс К.: каждое начинание, любое дело всякий раз себя посрамляло, коль оно отделялось от стимула, от интереса.

Почему распался Советский Союз? Именно потому, что эти принципы и не соблюдались: в космос летаем, а накормить народ не можем!

Ещё Антисфен, греческий философ в 435 г. до н.э. сказал: „Государство погибает тогда, когда его граждане не могут отличать хороших людей от дурных“. Создание „Системы различия“ позволило бы отлучить от власти дурных людей (чиновников, депутатов и др. паразитов). Это основной принцип. К слову, его и использовал президент Ли Куан Ю, выведя Сингапур из первобытной страны в наиболее развитые … всего за каких-то 30 лет.

Также одной из причин неудачи построения социализма - в одной отдельно взятой стране! - был разрыв между наукой и производством, что мне, как производственнику, ближе и понятнее.

В моём министерстве энергетики это ясно понимали. Поэтому были образованы различные технические управления, инженерные центры (ИЦ) и др. Они вскоре завоевали большой авторитет: например, они были впереди всего нового, без участия их специалистов не производились испытания головных образцов нового электрооборудования и др. Так же, например, у нас не было серьёзных системных аварий, подобной той, которая произошла в США в 1963 г., когда треть их территории осталось без электроэнергии. Кстати, они тогда посетили нас с целью изучения нашего опыта создания энергосистем.

В один из ИЦ попал работать и я. Что было там определяющим? Во-первых, хозрасчёт, т.е. мы сами себя обязаны были полностью „кормить“: искать работу и зарабатывать. Для этого мы исходили из правила „Производитель, т.е. заказчик всегда прав!“. Посещая различные предприятия и беседуя со специалистами, нашей целью, кроме оказания услуг, выполняя работу по договору, было „разведка“: а что у них „не слава богу“, что их беспокоит, какие трудности, проблемы и т.д.? Таким образом, мы „плясали“ от заказчика. Удовлетворяя их запросы, только таким образом можно было зарабатывать и существовать, да и оправдывать вообще своё существование! Этот принцип, вообще говоря, и используют в наше время все ИП, малые предприятия и др.

Во-вторых, руководители вышестоящей организации (ВСО) также не оставляли нас без своего внимания. В начале работы мне как-то позвонил оттуда технический руководитель среднего уровня и рассказал „доходчиво“ о проблеме, т.е. как бы обязывал меня ей заняться. Я опешил: мне, самому низшему руководителю поручается какая-то там задача, касающаяся всей энергосистемы; мол, включайте в план нашего ИЦ, звоните верхнему начальству, я-то тут при чём? Этот руководитель помолчал, а потом - этак спокойненько и очень уж доходчиво! - разъяснил мне, что такое … нормальные взаимоотношения и что такое словоблудие и пустозвонство! Всё сразу стало на своё место, ясно и понятно!

Однажды после такого звонка мне было поручено разобраться с одной технической проблемой, при которой возникают нештатные ситуации, снижающие надёжность электроснабжения потребителей, которая является для энергетиков первостепенным делом (даже по отношению к экономичности). Нашей же обязанностью было не только разобраться с проблемой, но и внедрить потом наше новшество на всех предприятиях, разумеется, уже за отдельною плату.

У нас был установлен очень важный и необходимый „железный“ порядок: ежемесячно все должны были посетить библиотеку, где для каждого направления собирались на отдельном месте материалы, поступившие в неё; забыл - остался без премии! В неё мы ходили с общими тетрадями, куда всё и заносили, что могло потом пригодиться в работе; там оставляли заявки на книги из других б-к, копии статей из тех. журналов и др.

Изучив достаточно предложенную из ВСО тему, я наметил срок её выполнения, объём сметы и готовился приступить к труду. Следует заметить, что работники всех уровней ВСО, которая и финансировала такие работы, ни сроками, ни размером смет нас никак и ничем не ограничивали: понимали - дело ведь новое!

Начальником моим в то время был руководитель исключительный во всех отношениях: учёная степень, заслуженный изобретатель, автор многочисленных научных трудов, трудоголик, имея хороший голос, пел, был спортсменом. Но самой удивительной его особенностью было то, что он никогда никого не наказывал, никого не отчитывал, даже не повышал голос! Его метод работы с подчинёнными был, вроде бы, предельно прост и ясен: помочь подчинённому „найти“ себя в деле; тогда всё и будет в порядке, и все останутся довольны! Всего за весь мой производственный стаж у меня было примерно 20 нач-ков, но на первом месте всегда был тот в ИЦ.

И вот мой н-к вдруг предложил отдать эту работу, к которой я уже подготовился, вновь принятому инженеру, уж очень, по отзывам с прежнего его места работы, способного. Дело, вообще-то, для нас было обычным. Однако мне было это не по душе: этот инженер зачислялся в моё подразделение, но работать он будет … самостоятельно, т.е. без моего, так сказать, участия и контроля! Пусть так, но технический отчёт же должен подписывать и я, как якобы, руководитель работы. Эта ситуация не лезло ни в какие рамки: у меня вся работа подчинёнными выполнялась с моим самым непосредственным участием и под моим личным неослабным контролем, что всегда обеспечивало успех. Но … ведь и моему н-ку необходимы были какие-то дела; так что, хотя мне это и было не по душе, молча согласился.

Других дел было достаточно, так что скучно не было. Несколько раз я интересовался у н-ка и этого инженера о ходе его работы, на что получал ответы, что всё в порядке, мол, не приставай. Однако наступил срок её окончания и сдачи. И вот н-к приглашает меня для … обсуждения результатов этой работы и составления технического отчёта, т.е. для подведения итогов и сдачи отчёта в ВСО. Повторяю: н-ка я очень уважал, поэтому сидел и молча слушал их обсуждение. Стало ясно, что работа провалена, инженер оказался слабеньким, он за всё время лишь познакомился с проблемой, так сказать, только и вошёл в курс темы. Этого и следовало ожидать - как можно незнакомому, неиспытанному, непроверенному работнику поручать ответственное дело! Это понял и начальник. Делать было нечего, надо было как-то выкручиваться.

В крайне удручённом состоянии я вернулся на своё рабочее место и задумался о решении этой задачи. Затем, как-то машинально, начал выписывать различные формулы, отражающие процессы, которые мне уже были известны во время подготовки к этой работе, да и несколько образований по смежным специальностям кое-что да значили! Что, как и почему я делал и писал, по сей день понять и объяснить не могу. Но в результате получилась - как-то? - элегантная простая и понятная математическая формула, полностью разрешающая порученную техническую проблему! Здесь уместно заметить, что философы считают: доскональное изучение явления возможно лишь при его описании формулами. Именно по этой причине, т.е. отсутствие описаний процессов формулами, в политике и экономике везде и повсюду и творится бардак!

Что произошло, я не очень понимал. Для остывания и „возврата“ на землю, вышел на свежий воздух, побродил какое-то время, вернулся на рабочее место и начал заново - получил тот же результат! Ну и ну, бывает же такое!

Самыми высшими достижениями, как известно, являются те, которые отмечены Нобелевскими премиями. И вот социологи решили, так сказать, формализовать процесс создания открытий, отмечаемых ими, для „постановки“ их производства на конвейер, ни больше, ни меньше!

Они начали опрашивать этих лауреатов: а как вы-де сделали своё открытие? Эти лауреаты, можно сказать, самые умные из всех людей нашего замечательного шарика отвечали, что они этого не знают: после длительного занятия проблемой вдруг - вдруг! - что-то им „стукнуло“ в голову. Вот этак „запросто“ и совершаются открытия! Ну, и что тут скажешь? Между прочим, как работает мозг человека до сих пор неизвестно, и вряд ли когда-нибудь станет это ясно. По-видимому, наш мозг так же сложен и непознаваемый, как и Вселенная, бесконечная в пространстве и времени!

Что-то подобное произошло и со мною. Делать было нечего, записав набело своё творение, поставил на нём время и дату и молча передал своему начальнику. Вопросов и замечаний от него не последовало. Потом инженер принёс мне на подпись свой отчёт, я его подписал, убедившись, что текст моей записки в нём присутствует. Работа была успешно завершена. Все мы трое, без разговоров, поняли, что так дело дальше не пойдёт!

Впредь всё стало на своё место: ни одного шага этот инженер - уже перейдя в моё непосредственное подчинёние! - самостоятельно не делал. Дальше, в соответствии с полученной формулой, был изготовлен опытный образец, испытан в действующих установках, затем началось изготовление его опытной партии и внедрение. Экземпляр устройства был также выставлен на выставке, где был отмечен медалью и, естественно, премией. Эта моя формула потом приводилась в различной технической литературе, использовалась для выпуска устройств данного назначения другими производителями. Жаль, не сознавая отчётливо тогда своего „подвига“, я не присвоил её специальное имя!

Мне было ясно, что создано изобретение. В начале работы ИЦ мы для оформления заявок на получение авторских свидетельств на изобретения в Комитет по делам изобретений и открытий (КИО) обращались в одну организацию, оказывающей такие патентные услуги. После их „помощи“ в оформлении пару заявок, мне стало ясно, что она не только бесполезна, но и вредна: их работа затягивала подачу заявки на пару м-цев! А чтобы заявить свой приоритет, необходимо было оправлять заявку как можно раньше! Вроде бы в развитых странах этот приоритет вообще можно „застолбить“ по телефону, т.е. продиктовав только формулу предполагаемого изобретения, выслав позже все требуемые материалы.

Поэтому я сам стал оформлять все материалы для заявки в КИО, что не составляло для меня никакого труда, так как никто лучше автора, выполнившего работу, в ней не разбирается. В заявлении я, естественно, написал свои данные первыми. По делу, следовало бы в неё включить и моего начальника и инженера: вроде „работали“ вместе; это было общепринято, так как иногда трудно определить круг участвующих в создании нового. Тут лучше переборщить, нежели кого-то пропустить!

Но почему-то мне вдруг захотелось выделиться хотя бы тем, чтобы именно мой непосредственный начальник отметил мой этот выдающий „подвиг“. Но он молчал, ни слова! От инженера я, само собой, ничего подобного и не ждал.

К слову, как-то я купил брошюрку „Наука благоразумия“ испанского мыслителя Бальтазара Грасиана, который ещё 300 лет тому назад описал взаимоотношения между людьми в различных ситуациях. Там много умного, интересного и полезного! Но меня потрясла одна его мудрая мысль, которая врезалась в память на всю мою оставшуюся жизнь: начальник подчинённому может простить любое его превосходство над ним, кроме одного - превосходство по интеллекту, по уму! Как только он это заметит всё, пиши пропало: такой подчинённый им или будет зажат так, что не пикнет, или вообще будет выжит. Это и был ответ на моё ожидание похвалы от начальника! Так же можно здесь заметить, что одержимые специалисты в крупных компаниях не приживаются. Поэтому-то технический прогресс и движется, в основном малыми предприятиями, ИП и т.п.

В результате заявку я отправил только с моим авторством. В КИО же сначала в течение 6 м-цев проверяется соответствие всех поступивших материалов требуемым правилам, а решение по ней принимается спустя 2 г. - проверка же новизны заявленного производится по всем развитым странам мира.

Спустя эти 2 г., не получив ещё решения из КИО, я позвонил эксперту, который вёл мой класс изобретений. Это была женщина, звали её Кира Ивановна, с ней я уже был как бы заочно знаком. Она объяснила, что по моим 2-м заявкам, находящимся у неё, возникли вопросы. На моё предложение приехать в „гости“, она ответила, что только что сама вернулась из командировки, где ей досталось, ибо была очень трудная работа по одной заявке; она предложила мне приехать в КОИ. Это было выгодно обеим сторонам: непосредственное общение гораздо лучше заочного. Кроме того, изобретатели же не могут приходить к экспертам просто так, с пустыми руками, без какого-нибудь да презента. Естественно, я согласился. Она предложила ещё „захватить“ с собой моего коллегу, по заявке которого у неё также вопросы.

Буквально через пару дней мне позвонил сам … наш директор и сообщил, что нас обоих вызывают в КИО. К этому я уже был готов, заявив, что, дескать, у них что-то по нашим заявкам очень важное, так как раньше вызовов не было; например, появился покупатель на какие-то наши изобретения.

Появились мы в КИО утром и сразу эксперт Кира (женщины не приемлют называть их по имени отчеству, так как это их якобы „старит!“) принялась за мою заявку, самую выдающеюся, естественно, по моему мнению. Кира оказалась женщиной лет 35, удивительно приятной, спокойной и выдержанной; говорила мало и медленно, никак меня не ограничивая, тем более - упаси господи! - прерывая. И вот что она поведала: так как моё изобретение основано на математической формуле, а они, т.е. формулы, защите не подлежат, то, значит, мне должно быть отказано. К чему, к чему, но к такой ситуации я совершенно не был готов. Что называется, приехали!

Но нас так просто не взять, на то мы и изобретатели! Дело в том, что изобретения в технической области бывают двух видов - устройство и способ. У меня был способ, т.е. описание последовательности действий, операций, выполняемых в определённом порядке для достижения конкретного результата. По существу, юридически и фактически сутью изобретения является именно и только его формула, которая делится на 2 части словом „отличающееся“: до него описывается прототип, т.е. аналог, наиболее близкий заявляемому, а после него уже то новое, что полностью и составляет суть самого изобретения. Так как в самой формуле заявляемого мною изобретения не было этой самой математической формулы, то я возразил: описан способ, т.е. конкретная последовательность действий для достижения цели, а для её обоснования и убедительности доказательства в прилагаемом описании приведено её математическое обоснование; заявлен способ, а не математическая формула. Кира молча выслушала, подумала, а потом … согласилась с моими доводами. Ну, пронесло, это же надо так меня напугать, „занеся“ меч над моим высшим достижением всей творческой жизни! Всё-таки опыт и смелость - или наглость? - иногда и помогают!

По второй моей заявке потребовалось только несколько уточнений. Далее Кира с моим коллегой начала рассмотрение его заявки. Я же просто отходил от стресса. Через некоторое время прислушался к их диалогу, который явно буксовал: Кира спрашивает, коллега отвечает, Кира опять то же спрашивает, коллега отвечает - движения нет, стопор, они друг друга не понимают! И тут я вспомнил, что у моего коллеги эта была первая заявка, так что мне всё стало ясно. Подключившись к их разговору, мы втроём всё успешно разрешили.

Разумеется, перед уходом мы оставили им кое-что из достаточно известного производства наших местных фабрик, а как же иначе!

Вот такая история с одним из моих самых „выдающихся“ изобретений. Конечно же, и другие были значимые, на некоторые оформлялись патенты, некоторые продавались заграницу и т.п. Однако описанное было и остаётся для меня самым-самым дорогим и любимым! Уместно ещё заметить: если бы тогда мой „дорогой“ начальник не „ввёл“ меня в стресс, вряд ли у меня получился бы тот же результат!

Желаю всем мира, дружбы, здоровья и любви; свободы, равенства и братства; успешной, достойной, содержательной, полнокровной, радостной и счастливой дальнейшей жизни; всех нормальных человеческих благ и успехов, а, главное, бодрости и веры в лучшее будущее, а также что-нибудь … да и изобрести или придумать.