День Мабо
Сегодня уже никто не скажет, сколько именно было аборигенов в Австралии до начала её колонизации англичанами в конце XVIII века — по разным оценкам от 300 тысяч до миллиона, объединённых в более чем 500 племён и говоривших более чем на 200 языках. До прихода белых они населяли австралийский материк на протяжении 70 000 лет. Сегодня численность аборигенов Австралии — уже около 550 тысяч (2,7% населения страны), но на рубеже XIX-ХХ веков они были на грани истребления — всего 60 тысяч человек, причем во многих районах (например, на довольно крупном острове Тасмания) исчезли полностью в результате ранее неизвестных им болезней и прямых конфликтов с британскими поселенцами.
Уровень общественного развития аборигенов был первобытным: мужчины промышляли охотой, женщины и дети занимались собирательством фруктов и ягод, гусениц и насекомых. Аборигены, понятное дело, не имели письменности и тем более не понимали, как земля может быть продана, куплена или подарена. Англичане не обнаружили у туземцев привычных для европейцев органов управления, с которыми правительство могло бы вести переговоры о приобретении земли и потому просто поделили её между собой как «ничейную». Некоторые племена пытались сопротивляться, но оказались бессильны против огнестрельного оружия и европейских болезней. И лишь в ХХ веке их права начали восстанавливаться — вначале медленными темпами, затем быстрее. Традиционное австралийское оружие — бумеранг, в меньшей степени — музыкальный инструмент диджериду и картины художника-аборигена Наматжиры стали известны далеко за пределами Австралии.
В 1982 году Эдди Мабо и два его соплеменника из племени Мериам с острова Марэй в Торресовом проливе подали иск в Верховный суд Австралии. Ответчиком выступил штат Квинсленд, аннексировавший эти острова в 1879 году. Аборигены же ставили целью установить законных владельцев островов Мер, Даур и Вейэр — мест традиционного обитания племени Мериам. И спустя лишь 10 лет в своем решении от 3 июня 1992 года Верховный суд Австралии установил, что коренные народы владели землей согласно традиционному праву, фактически существующему и по сей день. Так 3 июня был объявлен Днем Мабо — в этот день потомки британских переселенцев решились компенсировать ущерб, причиненный аборигенному населению процессом колонизации.
a_zimmermann</cite>
Впервые аборигенов я увидел в Мельбурне, впечатление было самое отвратное, грязные, вонючие, хронически пьяные — бомжи. В основном обитают рядом с боттл-шопами где продают алкоголь, сами купить не могут, им запрещено продавать.
Но несмотря на неприглядный вид ведут себя с достоинством, нагло не попрошайничают, спросят вежливо один раз и больше не подходят. На фоне чистых и вылизанных улиц Мельбурна и Сиднея они выглядели как чуждый элемент, непонятного происхождения. И сами по себе они расово отличаются, телосложением длинные худые руки, животы, крупные носы и большие бездонные глаза, тяжелый взгляд которых выдержит не каждый. Они совсем другие, по поведению, менталитету ни на кого не похожи.
Поехав в центр страны в Элис Спрингс к красной скале Улуру там местных было больше, Австралийцы между собой называют их «черные» для посторонних толерантно «индижинос» — оригинальные люди. Волна комплекса вины в государстве началась в 1990-х годах, начали строить дома, давать пенсии и гранты с рождения, до этого был оголтелый расизм. К современному типу жизни они не приспособлены, работать не умеют, даже в национальных парках их держат для мебели и колорита. Мне рассказали что они не живут по правилам, сотрудник может внезапно пропасть и не выходить на работу и потом появиться через пару недель и как ни в чем ни бывало продолжать сидеть в туристическом офисе истуканом в форме рейнджера. Белые это знают, понимают и терпят, и серьезную работу им не поручают.
Алкоголь для них смерть, у них отсутствует фермент перерабатывающий спирт. Спиваются они за полгода, поэтому детей у них забирают в интернаты и отпускают обратно в племя в 18 лет, если племя живет подальше от цивилизации белых тем больше шансов прожить долгую жизнь, если нет то к 20 годам это опустившийся алкоголик. Употребляют всё, в пустыне на одинокой заправке где было всего две колонки для бензина и дизеля я увидел замки на пистолетах, что бы заправиться заправщица выходила и отпирала замок и после запирала. Сначала я подумал, наверно что бы не удрал не заплатив, оказалось проще, рядом паслись аборигены и выпрашивали плеснуть им в тряпку бензина понюхать.
На заправках не продают Редбулл и прочие возбуждающие напитки, алкоголя нет совсем. В отеле рядом с Улуру продают пиво и другой алкоголь, но только по предъявлению ключа от номера, и дабы соблюсти толерантность местным белым тоже не наливают, они раз в месяц выезжают в Алис Спрингс за 430 км(!) в один конец и закупаются там. Несмотря на насаждаемую всюду толерантность, все равно не получается, они сами по себе, белые сами. Даже в пабах есть условная линия, которую пересекать не принято.
a_zimmermann, 2015 год
Одежду они не стирают, носят пока не истлеет и потом меняют на новую.
Дома которые им строят, мечта любого европейца приходят в негодность через пару лет, ломается водопровод, газ, выламываются окна, в комнатах разводятся костры, когда дома приходят в негодность их сносят и строят новые, все бесплатно. Аборигенам с рождения платят грант, выдают пластиковую карту на которую можно купить любые продукты, кроме алкоголя, красок, растворителя и всего остального от чего можно торчать. Карту стараются выдавать женщинам, как более ответственным.
Племен в Австралии тысячи, и у каждого своя земля, почти все они находятся в состоянии перманентной вражды друг с другом. На чужую землю заходить нельзя, территория воспринимается как дом, то есть вы не можете пройти по территории к месту стоянки и попросить воды, могут убить. Надо сесть на границе территории которая никак не обозначена, (только им понятно где проходит эта невидимая линия) и ждать пока тебя заметят и подойдут и спросят зачем пришел и если позволят, можешь войти в стойбище. Гид провел интересную аналогию, представьте вашу реакцию лежите вы на диване у себя в квартире, вдруг кто-то незнакомый входит в открытую дверь идет к холодильнику берет пива, говорит привет и уходит. Поэтому если на территории племени построили город Мельбурн, они там и остаются, уехать жить в буш в другое место невозможно, это территория другого племени. В городах они начинают вести паразитический образ жизни: жилье бесплатно, гранты платят, охотиться негде и не надо, и племя деградирует и спивается. И совсем другое дело в если племя живет в буше, они при деле, охотятся, занимаются нехитрым хозяйством, живут за счет женщин, далеко не каждый день мужчины способны добыть добычу, а собиратели женщины делают это ежедневно, корешки, черви, орехи, мед...
Аборигенское правосудие простое: преступник становится центр круга диаметром 20 метров, вокруг становятся воины с копьями, и если это первое преступление то кидают копья в ноги до колен преступника, если рецидив то до пояса, если третий раз то до шеи, наказуемый может уворачиваться и если ловок то может избежать увечий, хотя увидев как они владеют копьем я понял что шансов промазать минимальны. Что считается преступлением? Жениться или выйти замуж за чужака из другого племени, воровство.
etceterini, 2011 год
Законодательство в Австралии разделено, для аборигенов и белых наказание разное, на своей земле абориген может сесть покакать посередине Мельбурна, ему ничего не будет, белому либо срок либо крупный штраф, за фото сакральных мест священных для аборигенов штраф 1500 долларов. В Дарвине аборигены любят проводить время в городском парке на лужайках, валяются, пьянствуют, деликатно попрошайничают, видел как пришел белый австралиец нагружённый едой с пакетами из KFC и раздал все черным. Мы разговорились, он сказал, они все деньги на бухло тратят не едят ничего, каждый день сюда прихожу, подкармливаю...
____________________________
etceterini</cite>
Алис-Спрингс — не только самый большой город в центре Австралии, но и место, находящееся в самом сердце территорий австралийских аборигенов. Неудивительно, что представителей коренного населения здесь больше, чем где бы то ни было ещё.
Большая часть аборигенов бесцельно прогуливается по улицам, как правило, в компании себе подобных. Такие же компании собираются на травке в парках, на скамеечках и в других местах, где можно лениво посидеть в тенечке. Молодое поколение чем-то неуловимо напоминает российских гопников, а старшее (30-34 года) больше похоже на бомжей. Есть, впрочем, пока еще не испорченные радостями велфера милые дети. К фото-туристам аборигены относятся с плохо скрываемым раздражением, фотографировать себя не позволяют — приходилось целиться издалека.
etceterini, 2011 год
За всю поездку я не встретил ни одного работающего аборигена. Даже в туалете в аборигенском центре занятости сидит на входе белый мужик вполне интеллигентного вида. Работать аборигенам не обязательно. Они находятся под покровительством государства. Коммуны аборигенов получают от государства плату за пользование их землей, долю от выручки национальных парков, долю от добычи полезных ископаемых и т.д. Для аборигенов есть специальные социальные карточки, по которым они могут без денег получить в магазинах еду и прочие нужные им вещи. Правда, не во всех магазинах, а в тех, что участвуют в этой программе — но на практике в любом маленьком городке это означает, что в любом из двух-трех местных магазинов. Государство таким образом пытается искупить свою вину за эпоху дикого колониализма, но, по-моему, делает только хуже.
У аборигенов, не обремененных лишним образованием и навыками сосуществования с другими людьми в современном (как бы к нему не относится) обществе, нет никакого стимула интегрироваться. Вот они и маются от безделья и лени. Есть, конечно, исключения, есть отдельные представители аборигенов, добившиеся успеха в своей сфере деятельности — спортсменка Кети Фримэн, художники, музыканты — но это лишь единицы. Конечно, государство пытается с этим как-то бороться — во многих местах есть специальные центры занятости для аборигенов. Когда я был в Алисе, там проводилась «неделя карьеры», ориентированная на аборигенов, но энтузиазма у коренных жителей по этому поводу нет. Центр занятости для аборигенов в Алис-Спрингсе — лозунги гласят: «горд быть австралийцем, горд быть аборигеном». Но центр пуст, ни одного человека...
Комментарии
полагаю хохлов именно по этой схеме разводят.