Миф обретает силу

Застрелившийся из револьвера 7 июля 1878 г. в квартире на третьем этаже по адресу Набережная Вольтера, 5 в Париже французский адвокат и публицист Морис Жоли даже представить себе не мог, что его памфлет станет основой для создания «Протоколов сионских мудрецов»

Как «Диалог в аду между Макиавелли и Монтескье» невольно оказался первоисточником гонений на евреев в ХХ веке и идейной базой для творцов Холокоста

Поиски евреями своего места в быстро меняющемся внешнем мире имели несколько направлений. Одно из них существовало всегда – ассимиляция, уход от своего народа и растворение среди соседей. Это можно было сделать достаточно легко путем принятия господствующей религии – христианства или ислама. Те, кто избирал этот путь, в конечном итоге «выходили из игры».

В эпоху капитализма отход от своей религии уже не требовал обязательного принятия чужой и не сопровождался отказом от национальной идентификации. Можно было оставаться евреем и быть гражданином своей страны. Это привело к тому, что в различных светских общественных и политических партиях и движениях стали возникать еврейские фракции.

Классический пример – «Всеобщий еврейский рабочий союз в Литве, Польше и России», более известный как Бунд (1897-1921, в Польше – до 1948 года). Организация боролась за создание социалистического общества с еврейской культурно-национальной автономией на языке идиш. Ее девизом были слова: «Где мы живем – там наша страна».

Другим способом выживания при сохранении принадлежности к еврейству была эмиграция. Она имела два пути – индивидуальный и коллективный.

Конечным пунктом первого пути были США.

Сионизм выдвигал второй вариант – возвращение на библейскую родину, Землю обетованную, в Страну Израиля, которую носители европейской культуры называли также Палестиной.

Еще один адрес территориального решения предложил своему народу австрийский барон и банкир из Мюнхена Морис де Гирш (1831-1896). Убежденный противник сионизма, он считал более реалистичным делом заселение евреями пустующих земель южной Аргентины (Патагонии) и учредил для этой цели «Еврейское колонизационное общество» (ЕКО, 1891).

Однако большинство народа не хотело ничего менять. Оно привыкло к особому отношению к себе со стороны христианских соседей, привыкло к антисемитизму, как люди обычно приспосабливаются к наступающему время от времени стихийному бедствию, после которого жизнь снова возвращается в привычное русло. Подлинная проблема той эпохи была не видна современникам (или, точнее, была понятна далеко не всем) – если не брать ответственность за собственную судьбу в свои руки, то кто-нибудь решит ее за тебя.

Антисемитизм обладал способностью к саморазвитию. Во-первых, постепенно менялась степень убедительности прежних аргументов, во-вторых, к ним добавлялись новые.

Разумеется, еще долго не утрачивало свое значение то обстоятельство, что «евреи Христа распяли», однако их уже намного реже обвиняли в распространении чумы и наведении порчи. При этом у «кровавого навета» словно открылось «второе дыхание», и наконец все больше входило в моду инкриминирование евреям государственной измены.

Но все это оказалось детским лепетом на фоне великого научного «открытия» века: оказывается, евреи втайне от всех народов вознамерились завоевать мировое господство!

Эту идею выплеснули в мир «Протоколы сионских мудрецов».

Нет никакой возможности доказать, что этот текст на самом деле написан евреями (а значит является «подлинным», как утверждают его сторонники). Хотя при наличии сильного желания это вполне можно принять «на веру» как обычный религиозный догмат. В конце концов в 24 протоколах, занимающих более 400 страниц, есть немало слов из иврита – целых два! Одно из них – «гой», что не требует перевода, а под другим – «кагал» (от слова кеhила, община) – в русской литературе обычно понимают «еврейское руководство».

Немного смущает двукратное употребление имени сторукого индуистского бога Вишну? Да, лучше было обойтись без него. Но неужели из-за подобной мелочи считать такой «нужный» текст подлогом?

Вопрос подлинности этой книги стал предметом долгого судебного процесса (Берн, октябрь 1934 г. – май 1935 г.). Суд однозначно постановил: «Протоколы» написаны на французском языке нееврейским автором, иначе говоря – являются подделкой.

Апелляционный суд, проходивший в Цюрихе в 1937 году, смягчил некоторые формулировки, но клеймо фальшивки не снял.

Подлинного создателя «Протоколов», равно как и время составления, суду точно установить не удалось. Несколько свидетелей назвали имя журналиста Матвея Головинского, связанного с царской охранкой, но их показания оказались полны противоречий и не были приняты.

Литературный источник «Протоколов», по отношению к которому они оказались тривиальным плагиатом, раскрыли задолго до Бернского процесса – памфлет французского адвоката и публициста Мориса Жоли (1829-1878) «Диалог в аду между Макиавелли и Монтескье» (1864, другое название — «Разговоры в царстве мертвых»).

В памфлете представлена вымышленная дискуссия авторов известных книг о государственном устройстве – «Государя» (1513) и «Духа законов» (1748) соответственно – заключавшая в себе остроумную критику тоталитарных порядков, которые установил во Франции Наполеон III (1848-1852 – президент, 1852-1870 – император), прикрываясь внешними формами демократии.

Первое издание «Протоколов сионских мудрецов»

Этот трактат никак, ни малейшим образом не затрагивал евреев!

Но раньше всех убийственную оценку опусу антисемитов дал император Николай II, когда написал на секретном докладе, представленном ему П.А.Столыпиным, свою знаменитую резолюцию: «Оставьте «Протоколы». Нельзя делать чистое дело грязными методами».

Если значение «Протоколов» для антисемитизма можно сравнить с ролью «Капитала» в истории социализма, то эквивалентом революции в России является момент прихода к власти в Германии человека, в сознании которого выводы этого трактата соединились с расовой теорией.

Наставником Адольфа Гитлера (1889-1945) в «научном» обосновании ненависти к евреям был немецкий политик и журналист Дитрих Эккарт (1868-1923). Он первым увидел в «партайгеноссе №7» (номер членского билета Гитлера в списке Национал-социалистической рабочей партии) «германского мессию», назвал его «фюрером» и ввел его в высший свет, к которому принадлежал в качестве модного драматурга. Но главными учителями фюрера были два знаменитых американца – Генри Форд (1863-1947) и Мэдисон Грант (1865-1937).

Один из них – автомобильный магнат, создатель конвейера и метода поточного производства Генри Форд – в течение 1920 года опубликовал полный текст «Протоколов» с пространными комментариями: сначала они печатались по частям в газете небольшого городка Дирборн, а затем в конце года вышли целиком в виде книги «Международное еврейство: первейшая мировая проблема».

В 1927 году Форд принес публичное извинение перед евреями в прессе, что не сняло с него лавров главного распространителя антисемитского мифа и не изменило его политических взглядов. Он продолжал поддерживать НСДАП, а его европейские заводы до конца войны работали на вермахт.

Мэдисон Грант был обычным адвокатом по профессии и натуралистом по увлечению – состоял в различных обществах по охране животных, успешно боролся за сохранение исчезающих видов. И, кроме этого, Грант был одним из активных деятелей… «Лиги за ограничение иммиграции».

Мировую известность Мэдисону Гранту принесла книга «Закат великой расы» (1916), в которой он развивал уже существовавшую систему структурирования человечества, предложенную отцом расовой теории Жозефом Артюром Гобино (1816-1882).

Если Гобино делил людей на категории по цвету кожи (белые – европейцы, желтые – монголоиды и черные – негроиды), то Грант делал следующий шаг. Он вводил деление уже самих европейцев и тоже на три расы: нордическую (ее ареалом был север Европы), альпийскую (Центральная и Восточная Европа) и средиземноморскую. Первая из них – венец человечества, вторая – отсталая и недоразвитая, третья – создательница угасших цивилизаций.

«Нордиков», считал Грант, следует спасать, подобно вымирающим американским бизонам. Сам он был пацифистом, войну и насилие не любил. Поэтому предлагал исправлять генофонд человечества «гуманными» методами: путем сегрегации (территориального отделения) нежелательных расовых элементов и их массовой стерилизации.

В отличие от своего непосредственного предшественника писателя и философа Хьюстона Стюарта Чемберлена (1855-1927), англичанина, навсегда сменившего свою страну на Германию, который описывал историю человечества как противостояние двух рас – «арийской» и «семитской», Грант выглядел серьезным ученым.

Именно это внешнее наукообразие больше всего привлекло будущего фюрера. В письме, которое Гитлер отправил Гранту, лидер нацистов назвал «Закат великой расы» своей Библией. После прочтения этой работы личная религия Гитлера оформилась окончательно.

Опусы, подобные «Протоколам», а также трактаты Гобино, Чемберлена и других отцов расовой теории и «научного антисемитизма» были, по словам фюрера, лишь элементами мозаики, в то время как труд Гранта помог сложить их в единую картину, которая стала основой расистской идеологии будущего вождя нацистской Германии. Теперь Адольф Гитлер смотрел на историю человечества как на постоянную борьбу рас, а себя считал высшим гением, призванным повести «арийцев» в последнюю битву для завоевания мирового господства на следующую тысячу лет.

ИГОРЬ ТРИБЕЛЬСКИЙ