Был ли де Голль антисемитом?

Отношение легендарного героя Франции и самого известного ее президента генерала Шарля де Голля к евреям и Израилю неоднозначно. С одной стороны, известна его оценка участия евреев во французском Сопротивлении, сделанная якобы на торжествах в честь освобождения Парижа: «Синагога дала больше солдат, чем церковь». С другой – неизвестно, действительно ли он эту фразу произносил. С одной стороны, Франция де Голля была основным, если не единственным поставщиком тяжелого вооружения молодому еврейскому государству, без французских боевых самолетов Израилю не удалось бы одержать победу в Шестидневной войны. С другой стороны, после начала войны де Голль ввел строжайшее эмбарго на поставку вооружения Израилю, когда ЦАХАЛ находился в жизненной зависимости от этих поставок. Но де Голль ведь предупреждал: кто начнет боевые действия первым – тому будет отказано в оружии. Первым был Израиль. Так что последовавшее строгое эмбарго по отношению к нему не обязательно могло быть проявлением антисемитизма генерала, а просто верностью слову: сказал – наказал...
Однако свидетельство, которое представляет автор МЗ Лев Шапиро слишком авторитетно, чтобы оставлять сомнения.

МЗ

Генерал Шарль де Голль был махровым антисемитом. Чтобы объяснить это  утверждение, следует обратиться к легендарной личности известного британского историка ХХ века, выпускника, а затем и почетного доктора Оксфордского университета сэра Мартина Гилберта, с которым мне посчастливилось быть знакомым, вести с ним регулярную переписку и даже подружиться.

Мартин  Гилберт хорошо известен в мире как автор 88 книг, включающих и подготовленную им в качестве официального биографа Уинстона Черчилля 8-томную биографию легендарного британского премьера, упоминаемую в книге рекордов Гиннеса как самая крупная биография в мире. Среди его трудов имеются и книги по истории ХХ века, Второй мировой войны, а также Холокоста, истории еврейского народа и иудаизма.
В 1983 году, работая над последним томом биографии Черчилля, он приехал в  СССР с целью сбора архивных материалов о тройственной встрече в Ялте Сталина,
Черчилля и Рузвельта. Тогда же он познакомился со мной и многими отказниками в Москве и Ленинграде, а возвратившись в Лондон, под впечатлением этих встреч
написал книгу «Евреи надежды» («Тhe Jews of hope. The Plight of Soviet Jewry»).
Его книга напоминала книгу «Евреи молчания» («The Jews of Silence») лауреата Нобелевской премии мира Эли Визеля, написанную им после поездки в СССР в 1965 году. С Визелем мне тоже довелось познакомиться, но позднее, при его вторичном приезде в СССР в 1985 году. Эли Визель был во время войны депортирован подростком из Румынии в Биркенау, прошел через Освенцим и Бухенвальд, потерял в лагерях родителей и младшую сестру.
Книга Мартина Гилберта о советских евреях была более решительной и оптимистичной. Кроме того, он продолжал оказывать нам постоянную моральную поддержку, вел регулярную переписку со мной и другими отказниками. Им были опубликованы в различных газетах несколько эмоциональных статей об отказниках, а также о нашей семье и, в частности, о нашей дочери, «рожденной
в отказе».

Наш длительный 11-летний отказ в выезде из СССР в Израиль завершился в декабре 1987 года, благодаря помощи, пришедшей из Лондона, а нашей доброй «спасительницей» явилась премьер-министр Великобритании Маргарет Тэтчер, которая среди западных лидеров имела наиболее теплые отношения и взаимную
симпатию с руководителем СССР М.С. Горбачевым.
На 8-10 декабря 1987 г. в Вашингтоне был назначен саммит президента США Р. Рейгана с М.С. Горбачевым для подписания соглашения об
уничтожении ракет средней и малой дальности. По пути в Вашингтон Горбачев
сделал остановку в Лондоне 7 декабря для встречи с Маргарет Тэтчер. Тогда она  обратилась к нему с просьбой разрешить моей семье выезд из СССР в Израиль,
и на следующей же неделе мы получили разрешение советских властей.
Мы прилетели в Израиль в феврале 1988 года, а спустя несколько месяцев я  получил приглашение приехать в Англию в июле, с учетом запланированной встречи с Маргарет Тэтчер, которую я намеревался лично поблагодарить за помощь, любезно оказанную нашей семье, а также чтобы встретиться
с многочисленными  друзьями, поддерживающими нас многие трудные годы нахождения в отказе.
Находясь в Лондоне несколько дней, я вновь встретился с Мартином Гилбертом, который подарил мне запомнившуюся на всю жизнь персональную экскурсию
по центру города, сопровождаемую его великолепными рассказами и историями о весьма интересных событиях, с подробностями и непременным упоминанием личностей - участников конкретных событий.
Остановившись возле большого и красивого желтого особняка в самом центре, возле популярнейшей улицы Пикадилли, он рассказал следующую историю.
Во время 2-й мировой войны в этом доме жил Морис Шуман – французский
журналист, один из активных участников французского Сопротивления, являвшийся в те годы рупором свободной Франции на радиостанции Би-Би-Си. После войны он был министром в ряде французских правительств, а при президенте Жорже Помпиду – министром иностранных дел с 1969 по 1973 годы.
В 1943 году Уинстон Черчилль пригласил в Лондон генерала Шарля де Голля, руководителя французского Сопротивления, и предложил ему в качестве
резиденции поселиться в этом особняке, полагая, что он будет чувствовать себя как дома, так как здесь уже живет Морис Шуман.
- Меня это вряд ли порадует, - ответил де Голль, добавив, что ведь Шуман – еврей.
- Но он же в 1942 году перешел из иудаизма в католичество, - напомнил ему  Черчилль.
- Это не имеет для меня никакого значения, - возразил де Голль и тут же пояснил:   «Возможно, что теперь в мире стало одним католиком больше, но ни в коем     случае не стало одним евреем меньше».
Данный эпизод наглядно подтверждает махровый антисемитизм Шарля Де Голля, хотя и выраженный им в такой, по его мнению, «особо изящной» форме.
Кстати, рассказанная М. Гилбертом история о Шарле де Голле, однозначно объясняет его проарабскую и демонстративно антиизраильскую позицию
в ближневосточном конфликте, включая и предпринятое им, во время своего президенства, одностороннее эмбарго на поставку французского оружия Израилю после победы в Шестидневной войне.