Кодекс для воспитания рабов

Все это противоестественно, но наше трудовое законодательство позволяет разыгрывать подобные комические спектакли.

Создается профсоюз, в который входят начальники и их подчиненные.

Одни получают сотни тысяч рублей, другие копейки.

Такое вот объединение.

На профсоюзных собраниях, в президиуме, рядом с флагом Российскойфедерации, сидит руководство предприятия, а в зале, в рядах располагаются начальники цехов и мастера, они, как тюремные надсмотрщики, держат под контролем рядовой состав. Попробуй токарь или слесарь проголосуй против мнения президиума, ему завтра откажут в премии, а то и вовсе уволят.

Не дают директора работникам своевольничать, этому помогает наш Трудовой кодекс. В морском порту Санкт – Петербурга, конференция трудового коллектива поручила Российскому профсоюзу докеров вступить в переговоры с администрацией по поводу индексации зарплаты.

Докеры, это основная профессия, на них держится экономика порта.

Профсоюз докеров взялся за создания положения для более справедливой оплаты труда. Работа велась около года.

Эту разработку должны были одобрить при очередном заключении коллективного договора.

«Вот наглецы» - вырвалось, наверное, у руководителей порта – многое захотели». И в противовес докерам создали новый профсоюз, под названием «Портовик».

В него зачислили вместе с начальниками более половины работников порта, около 900 человек, из 1500 работающих.

Докеры со своим разработанным ими положением о справедливой оплате труда оказались в меньшинстве.

Профсоюз «Портовик» во всем оказался согласен с администрацией, отказался от новой системы оплаты труда, заключил за спиной не выгодный для коллектива новый договор на 2016-2018 год.

После этого докеры объявили итальянскую забастовку, производительность труда в порту значительно снизилась.

Пришлось вмешаться в это рабочее дело даже заместителю губернатора.

Он как бы стал третейским судьей.

Администрация порта пообещала, что исправит положение.

Докеры на время поверили этим обещаниям, приостановили итальянскую забастовку.

Такую лазейку для возможности создания на предприятие угодных для директоров профсоюзов в трудовом законодательстве разрешила наша Государственная Дума.

В начале перестройки рабочее движение, было более организованное, чем многие общественные объединения страны, в том числе и новые партии.

Рабочие боролись с беспределом на местах, на предприятиях, который принесла с собой перестройка.

Директора начали присваивать собственность и забывать выплачивать месяцами людям зарплату.

В ответ появились рабочие клубы, стачкомы. Кроме забастовок, шли дискуссии, кипела просветительская работа среди рабочих лидеров. Я был тогда одним из руководителей Московского рабочего клуба.

Основных защитников работника, парткомы, уже вывели с предприятий.

Рабочий класс готовился к самообороне в новых условиях.

К сожалению, многие коммунистические организации не смогли во время сориентироваться.

Я очень благодарен бывшему секретарю Севастопольского райкома партии города Москвы, Алексею Брячихину, с которым мы были в хороших отношениях, когда в Москве состоялся съезд рабочих движений страны, он по моей просьбе, позволил провести одну часть съезда в здание райкома партии.

В рабочей среде считали, что политикой должны заниматься люди, умеющие соответствующее образование и опыт, а рабочие, организовавшись, должны создавать надежные тылы, более справедливое социальное устройство внизу.

В кузбасском городе Белове председатель городского рабочего комитета спросил на очередном заседании: «Берем власть в городе?»

- «Нет. Мы работать. На шахту», - ответили члены комитета».

Тем временем власть в стране брали в свои руки более практичные люди, набившие руки на интригах и даже откровенном мошенничестве, которое они превращали в форму управления страной, отодвигая от руля и самих демократов.

Без связи с народом демократы оказались сиротами, в то же время без помощи интеллигенции рабочий класс не смог построить фундамент для демократической перестройки страны.

Одним из этапов в этой перестройке стала борьба за справедливый Трудовой кодекс. Либералы посчитали, что в прежнем, слишком много льгот для работника.

К тому же реформаторы как огня боялись второй волны забастовок, ставили своей целью разъединить, разорвать связи в рабочем движение, утопить его в разборках местного значения.

И не напрасно боялись.

В бывшей вотчине Ходорковского Нефтеюганске убили мэра Петухова.

Мешал этот человек «ЮКОСу», сопротивлялся беспределу руководителей компании, которые не только приватизировали скважины, но и решили посадить на голодный паек горожан, не платили налоги для нужд города.

Петухов, как мог, боролся против этого произвола, объявил протестную голодовку. Горожане уважали своего мэра за принципиальность, а когда его убили, по призыву председателя свободного профсоюза Ширяева весь город вышел на улицы.

Когда арестовали Ходорковского, пытались собрать подписи работников в Нефтеюганске в его защиту.

В результате, подписались только два местных руководителя, рабочие наотрез от этого отказались.

Принятие нового Трудового кодекса наткнулось на мощное сопротивление.

Сторонники КПРФ, партии, которая категорически была против принятия нового кодекса, стали проводить пикеты.

В Москве 15 июня и 5 июля 2001 года собиралось по несколько тысяч человек. Перекрывали Охотный ряд, и готовы были даже брать штурмом здание Думы.

На демонстрации в Санкт-Петербурге вышло около тысячи человек. Несли плакаты. «Депутат российской Думы, время даром не теряй, КЗоТ Путина и Касьянова отвергай». «Без рабочего контроля новый КЗоТ - тюрьма, неволя».

Правительственный кодекс предусматривал расширение срочных трудовых договоров, которые могут расторгнуты по истечение срока и работника выбросят на улицу. Продолжительность рабочего дня могла по воле администрации предприятия продлеваться до 12 часов.

Не предусматривалось согласования с профсоюзом изменений в системе оплаты труда, размеры тарифных ставок, окладов и поощрительных премий.

С помощью профбоссов ФНПР был подготовлен соглашательский проект, в котором сохранены только некоторые льготы для работников, а работодатели получили свое в полном объёме.

Фактически запретили забастовки и деятельность независимых профсоюзов.

Право голоса получили только организации, которые обладали большинством в коллективе, а это ФНПР.

Председатели профкомов, оказались рядом с директорами, а профсоюзы прозвали в народе директорскими.

30 декабря 2001 года усилиями пропутинского «Единства», к которому добавили свои голоса депутаты «Яблока» и СПС, новый Трудовой кодекс был принят.

Он стал инструментом борьбы с неугодными, свободными профсоюзами. И практически лишил работников права на забастовку.

В то время на различных предприятиях было создано уже сотни новых, пока ещё малочисленных свободных профсоюзов.

На Нижегородском «Красном Сормово», на череповецкой «Северстали», в Костроме, Дубне, Ярославле и на многих других предприятиях, в разных городах страны. Администрация предприятий по закону предоставляла им помещения.

Мы даже создали организацию «Рабочие инициативы», чтобы объединить ростки рабочего сопротивления.

К сожалению, после принятия нового Трудового кодекса все эти горячие точки на предприятиях оказались вне закона. Их стали убирать, уничтожать.

Трубопроводчик Сергей Смердов создал профсоюз «Магистраль» на северных нефтепроводах.

Его вызвали в суд для участия в процессе по защите работника, он заранее показал повестку начальству.

Пока председатель был в суде, всех членов его профсоюза собрали вместе и заявили: «Или вы выходите из профсоюза, или вас увольняют».

Большинство написали заявление о выходе.

Работу было трудно найти.

Уволили и самого Смердова, посчитали его вызов в суд прогулом.

Удивительно, что проявившиеся себя во время голосование за новый Трудовой кодекс партии «Яблоко» и СПС при следующих выборах в Госдуму оказались за бортом. Народ не простил предательства.

В изгнание оказался и бывший премьер Касьянов. Мавр сделал свое дело, мавр должен уйти.

Сейчас, лишенные поддержки директорских профсоюзов, работники создают настоящее партизанское движение.

17 декабря вторая смена на УАЗе в Ульяновске полностью не вышла на работу.

На второй день на заводе проходило профсоюзная конференция, дневная смена главного конвейера не обращая внимания на приказы мастеров, бросив работу, в полном составе, пришла на это собрание, а это около тысячи человек.

Незваные гости принесли требование собственнику Вадиму Швецову.

Под ним подписалось 800 человек.

Работники требовали индексации зарплат, которая не проводилась уже 8 лет.

Кроме того автомобилестроители опасались сокращений. В 2014 году уже сократили 17 процентов штата.

Руководство компании Sollers, владельцев УАЗа, несмотря на то, что информация об остановках конвейера и массового конфликта с рабочими, успела уже засветиться в газете «Известия» и в интернете, отвергает наличие конфликта, называют это наговорами и сплетнями.

А что можно ожидать от профсоюза, профком которого возглавил, по меркам ФНПР, «рабочий лидер», начальник одного из основных цехов на УАЗе, Виктор Бычков.

Сейчас на УАЗе создалась большая инициативная группа, активисты прячутся даже от начальника цеха в роли председателя профкома.

Активность грозит им увольнениями.

Никто их не защитит.

На предприятиях страны начинают действовать подпольные ячейки.

Слишком большое количество Штирлицев появилось у нас в рабочем движение, они словно заброшены во вражеский тыл, прячутся до поры, до времени, не называют своих имен.

Информация, которую скрывали на УАЗе, была озвучена 26 декабря на региональной телевизионной передаче «Первые лица», на которой присутствовал губернатор Морозов. Глава региона, заявил, что работники предприятия недовольны своими окладами. Приезжим специалистам назначают зарплату от 100 тысяч рублей, а слесарь, например, получает от 18 до 21 тысяч рублей.

Швецов успокоил, недовольным будут выданы разовые премии.

Заводчане в ответ сказали, что готовы отказаться от этих разовых подачек.

С 24 декабря работников УАЗа по одному стали вызывать в службу безопасности. Пытались узнать, кто пишет жалобы в разные инстанции и распространяет листовки, началась охота на рабочих Штирлицев.

Бывает, что даже профсоюз ФНПР, который начинает защищать по-настоящему интересы работников, лишают директорского покровительства, на замену ему создается соглашательские профсоюзные организации наподобие «Портовика» из Санкт- Петербурга.

В ОАО Газпромнефтехим Салават» с прошлого года действует два профкома, один из них относится к Росхимпрофсоюзу ФНПР, другой, к организации под именованием профсоюз №1. Это новейший проект руководства предприятия.

Техническому директору было дано указание: «Если не выведешь в течение двух недель рабочих из прежнего профсоюза, то у тебя будет служебное несоответствие».

Бухгалтерии не разрешают принимать профсоюзные взносы от членов организации ФНПР.

Работники тайком сдают теперь свои кровные лично председателю, Владимиру Морозову. На конференцию трудового коллектива активистов из прежнего профсоюза не допустили. Профсоюзу№ 1 было предоставлено исключительное право,заключение коллективных договоров.

Таким образом, работодатель надеется отменить доплату за вредные условия труда и возможность сокращать по своему усмотрению работников.

Воюет по поводу отстранения этой организации от дел сейчас председатель ФНПР Шмаков, он написал гневное письмо главе «Газпрома» Миллеру.

Зачем председателю сердиться?

Ведь с благословения ФНПР был принят такой Трудовой кодекс, в котором все права отдали администрации предприятий.

Нынешний Трудовой кодекс не защищает, а подавляет работника, он распространяет свое влияние дальше заводских проходных.

Придя домой после трудового дня, родители передают своим детям главную истину нашей страны, чтобы выжить, не нужно высовываться.

На таких принципах идет моральное формирование нашего гражданского общества. Принятый в 2001 году Трудовой кодекс, превращает человека в раба, а рабы страну с колен не поднимут.

Альберт Сперанский, председатель Совета общероссийской общественной организации «Рабочие инициативы»